Легенда о Звёздных Рыбаках

Команду для выхода на планету возглавил сам Янг. Честно говоря, особой надобности в этом не было, но полковник не мог упустить возможность сохранить лицо. Ти Джей попросила его пока не появляться в медчасти таким непререкаемым тоном, словно это она была полковником, а он — всего лишь лейтенантом. Пришлось срочно найти себе важное дело. Команда собралась немаленькая, ведь программа, написанная Рашем для таймера обратного отсчёта, сработала без сбоев и выдала максимум возможного — целых пятьдесят девять часов. Вот только на планете Янг уже через полчаса почувствовал себя ненужным. Все вокруг сами знали, что им делать, и даже лучше него. Полковнику оставалось разве что назначить, кому из военных какую группу гражданских сопровождать, но он вовремя заметил странную напряжённость и с нарочитой небрежностью попросил лейтенанта Джеймс заняться этим. Вздохи облегчения смогли скрыть не все. Наблюдая за распределением, Янг понял, что люди, оказывается, успели обзавестись симпатиями и антипатиями, о которых он, командир корабля, даже не подозревал. Конечно, он всегда готов был выслушать, да и Камилла старалась держать его в курсе настроений и назревающих проблем, но лишь сейчас Янг вдруг увидел, сколько людей, особенно гражданских, до сих пор сливаются для него в некий абстрактный «экипаж». Одна из поисковых партий сразу же углубилась в заросли в поисках чего-нибудь съедобного. Уже через несколько минут они нашли нечто, напоминающее здоровенную сливу. Воспользовавшись отсутствием Раша и Ти Джей — двух главных зануд по части предварительной проверки найденного, Грир немедленно откусил огромный кусок сочного даже на вид фрукта. Но блаженное выражение продержалось на его лице лишь пару секунд. Когда сержант закончил отплёвываться, все вокруг снова принялись давиться смехом, поскольку фрукт не только оказался вяжуще-горьким, но и окрасил язык и губы Грира в насыщенный чёрный цвет, отчётливо выделяющийся даже на его тёмной коже. Тем временем кино обнаружило довольно широкую реку в паре километров от Врат, и туда отправились две другие поисковые партии: за водой и за кремнием, которого должно было оказаться много в речном песке и гальке. Неудача не смутила Грира, и через полтора часа они с Варро притащили к Вратам дюжину крупных рыбин. На предложение попробовать и их Грир ответил, что ему известно не только о традициях японской кухни, но и о существовании рыбы фугу. Рыбу всё-таки сначала проанализировали и признали съедобной, тогда и остальные бросили сбор фруктов и кинулись к реке. Янг тоже пошёл ловить рыбу вместе со всеми. Занятие это требовало сосредоточенности, но не мешало свободному течению мыслей. А полковнику было о чём подумать. Просьба Ти Джей в первый момент пришлась ему, безусловно, на руку, но Янг сознавал, что вряд ли прислушался бы, будь у него хоть малейшее представление о том, как начать разговор. К тому же не хотелось, чтобы Раш решил, будто он избегает этого. Он не избегал. Просто пока не знал, как сделать это правильно. В принципе, никто и никогда не упрекал Янга в трусости. С самого детства он не пасовал перед опасностью, кидаясь в драку, даже если противник был гораздо крупнее и сильнее. Секрет его бесстрашия был прост: Янг никогда не дрался за то, что считал неправильным. А если ты прав, то и победа будет за тобой, — этот принцип никогда его не подводил. Правда, чем старше становился Янг, тем труднее ему было выбирать правильный путь, но тут настоящим спасением стала армия. Каких бы чинов он ни достигал, всегда был кто-то главнее, был порядок, устав, приказы, воинская честь, наконец, и выбор правильного пути снова стал простым и ясным. С личной жизнью было сложнее, но достаточно долгое время Янг считал, что тут ему всё ясно и он всё делает правильно. Вот только жена, в первые годы брака приходившая в восторг от того, что она именовала бесконфликтностью, вдруг всё чаще начала заговаривать о каком-то бегстве. Почему-то ей вдруг стали в тягость его командировки, откуда-то постоянно возникали проблемы, которые якобы нужно срочно решать, а он… Янг готов был решать любые проблемы, лишь бы уяснить их суть, а вот этого почему-то и не получалось. Точнее, по словам Эмили, суть была ясна, но не для него. Ведь когда ясна суть проблемы, становится ясен и правильный путь её решения. Однако домашние проблемы, как на подбор, оказывались какой-то незнакомой системы, не предусматривавшей правильного и неправильного решения. Конечно, решения он видел, да всё не те, ни одно из них нельзя было назвать правильным и следовать ему с лёгким сердцем. И Янг, помаявшись какое-то время, сбегал в очередную командировку. Раш с первых дней показался ему живым воплощением подобной проблемы. Для начала этот человек физически был не способен просто выполнить приказ. Вот просто взять — и выполнить. Можно даже без «есть, сэр». Но у Раша непременно находились какие-то соображения, из-за которых приказ желательно было выполнить иначе. Или позже. Или вообще не выполнять ни в коем случае. И делился этими соображениями упрямый сукин сын не слишком-то охотно. Янг не раз ловил на его лице отчётливое «нужно быть идиотом, чтобы не понимать таких простых вещей». Раш никогда этого не озвучивал, но Янг видел и слышал это в его ядовитом тоне. И самое невыносимое — всё, что представлялось Янгу незыблемо правильным, при соприкосновении с острым языком Раша каким-то непостижимым образом вдруг становилось неправильным. Вот и сейчас Янг вроде бы знал, что разговор необходим, понимал, что и как нужно объяснить и за что извиниться. Потом он представлял себя, произносящего такие правильные, единственно возможные в данной ситуации слова. Представлял физиономию Раша, его внимательный взгляд — и слова вдруг оказывались неправильными, а он сам немедленно начинал чувствовать себя идиотом. Ему вовсе не хотелось всё испортить. Если, конечно, это всё можно было испортить ещё сильнее. И Янг продолжал бродить по колено в воде, держа наготове заточенный кол и высматривая быстрые тени, пока солнце вдруг не скрылось за чем-то слишком плотным для облака. Янг поднял глаза и оцепенел. Он слишком хорошо знал этот люк. Космический корабль синих пришельцев, на этот раз целый и невредимый, бесшумно надвигался на горстку замерших людей. — Сэр? Грир приблизился, не сводя глаз и прицела своего автомата с вражеского корабля. Это вывело полковника из транса. Скрутив ощущение беспомощности перед синими в тугой комок, Янг постарался отстраниться от него. Это не его воспоминания. С ним ничего подобного не происходило. — Всем отходить к Вратам, — совладав с голосом, приказал Янг. — Огонь по кораблю не открывать. — Но, сэр!.. — запротестовал Броди, однако Янг не дал ему договорить: — Лейтенант Джеймс, сержант Грир, исполнять! Быстро отходим к Вратам! В этот момент из днища корабля ударил сноп яркого синеватого света, легко перекрывшего дневной, и на противоположном берегу реки показались высокие мосластые фигуры, затянутые в чёрные комбинезоны. Грир ограничился тем, что шумно сглотнул и крепче прижал приклад к плечу, но остальные не были столь сдержаны, и эвакуация едва не превратилась в паническое бегство. — Их всего пятеро, сэр, — сказал Грир, неторопливо пятясь. — И оружия я у них не вижу. Можем взять «языка». Отдадим Рашу на опыты. — Они же разумные! — возмутилась такой постановкой вопроса Джеймс, отходившая вместе с Гриром и Янгом в последних рядах. — Им это не помешало, насколько я слышал, — хмыкнул Грир. Янг вспомнил конвульсивно бьющееся тело в баке, выдираемые из рук воспоминания и мысленно согласился с Гриром. — Давай лучше ты их отвлечёшь, а мы попытаемся проникнуть на корабль и… — Отставить, — перебил её Янг. Не хватало ещё кому-нибудь так влипнуть. — Возвращаемся на Судьбу и немедленно улетаем, пока нас не засекли. *** В столовой было шумно. Вернувшиеся с планеты гораздо раньше намеченного срока люди недовольно обсуждали сорвавшиеся планы, радовались новым рыбным блюдам в меню и делились впечатлениями о синих пришельцах. Янг сначала старался пропускать всё мимо ушей, потом так углубился в собственные мысли, что это стало получаться само собой. Дилемма Раша решению не поддавалась. Янг, правда, надеялся, что док уже успел остыть и больше не пошлёт его к чёрту с порога, но даже в этом случае разговор представлялся непростым. — Я скажу, что ты сделал! — Хлоя говорила так напористо и громко, что привлекла внимание не только Янга, но и всех остальных, кто был в столовой. — Ты чуть не погубил результаты целой недели тяжелейшей работы. Только потому, что тебя к ней не допустили! Янг поднялся с места и сделал шаг к столу, за которым собрались Хлоя, Скотт, Илай, Броди и Волкер. С одной стороны, именно себя полковник считал виновным в этом происшествии, с другой стороны, если бы Илай не попытался решить возникшую проблему самостоятельно, ничего бы не случилось. — Ну ладно, не кипятись, — оглядываясь по сторонам, попросил Илай. — Я всё исправлю, вот увидишь! Я там почти разобрался уже, надо только… — Почти разобрался? — скептически улыбнулась Хлоя. — Так же, как ты разобрался с возвращением домой, забросив нас чёрт знает куда? Или так же, как разобрался с программой стазиса, устроив нам… — Её голос сорвался рыданием. Скотт торопливо обнял подругу и покачал головой, видя, что Илай готов заспорить. Янг остановился, подумал секунду и вернулся на своё место. Похоже, ребята и без него разберутся. Янг тогда с дурна ума пообещал Рашу не устраивать Илаю разнос за его выходку с симуляцией и нарушать слово не собирался. Но и мешать Хлое и Скотту высказаться он тоже не станет. — Но я же… Я не хотел ничего плохого, — растерянно проговорил Илай. Беглого взгляда вокруг хватило, чтобы понять — вряд ли кто-то встанет на его сторону. — Ведь даже Раш это понял! Он же сказал тогда, что не ошибается только тот, кто ничего не делает, помните? — Это не означает, что ты не обязан отвечать за свои ошибки, — не поддался на его умоляющий взгляд Скотт. Поджал губы, гладя уткнувшуюся ему в плечо Хлою по голове. — Если симуляция неотличима от реальности, как убедить себя, что ты не умерла при родах? — тихо спросил он. — Если она помнит, что это было? А ведь ты даже не извинился… — Но я же… Но я же не знал! — Ты не интересовался, — пожал плечами Броди. Волкер вздохнул и покивал. — Ладно, — замахал руками Илай. — Я очень-очень виноват перед вами всеми и прошу прощения! Слышите? Но я же не хотел. Я не думал, что всё так выйдет! Если бы я знал… Хлоя молча поднялась, мазнула по нему невидящим взглядом и вышла из столовой, оставив на столе почти нетронутый ужин. Скотт бросился за ней. Ещё несколько человек потянулись к выходу, и ни у кого на лице не было удовлетворения от принесённых извинений. Янг уткнулся в свою тарелку, чувствуя, как по спине ползёт струйка холодного пота. Чёрт, чёрт, чёрт! Вот так будет выглядеть и его извинение? — Что я опять сделал не так? — обиженно спросил Илай, обращаясь к Броди и Волкеру. — И потом, кто-то же должен заниматься этим проектом, пока Раш... болеет. — У тебя есть свой проект, забыл? — покачал головой Броди. — Силовой щит? Да я давно его закончил! — фыркнул Илай с привычной гримасой «что тут сложного». — Странно, Раш ничего об этом не говорил, — сказал Броди, недоверчиво щурясь. Янг тоже насторожился. Неужели Раш всё-таки затаил обиду и теперь придерживает мальчишку, не позволяя ему похвастаться первым самостоятельным успехом? А ведь если у них есть щит на Вратах, можно было и не улетать так поспешно от этой планеты. Возможно, синие и не стали их преследовать, сделали свои дела и улетели. Времени-то было полно. Янг приказал немедленно уходить на сверхсветовую только потому, что не мог допустить даже возможности вторжения на Судьбу. — Ну… — Илай поморщился. — Раш считает, что я не закончил. Там… Ну, есть небольшая загвоздка, понимаете? Короче, если мы продержим этот щит хотя бы полчаса, это истощит наши запасы энергии больше чем наполовину. Но Раш не позволяет мне заниматься накопителями! Предложил придумать новый вид щита, представляете?! Хотя гораздо проще поработать с накопителями, но он не даёт почему-то… — Вероятно, потому, что ими занимается кто-то другой, — внезапно сказал молчавший до тех пор Волкер. — Ну так две головы — лучше, чем одна! — Конечно, — усмехнулся Волкер. — Если хочется создать ситуацию, когда удача будет считаться заслугой одного, а поражение — виной другого, это просто идеально. — Да я ничего такого! Я же действительно могу помочь… — Спасибо, я как-нибудь справлюсь сам, — очень вежливо сказал Волкер. — Может, ты и умнее меня, но докторскую по физике плазмы защитил всё же я, — добавил он, поднимаясь из-за стола. — Даже Раш не… — Ну, при всём моём уважении, — с широкой ухмылкой начал Илай, — эта докторская не стоит… Договорить он не сумел. Сильнейший удар скинул его с лавки. Зазвенела разлетевшаяся посуда, кто-то вскрикнул. Илай, не веря своим глазам, смотрел то на свою окровавленную ладонь, то на трясущего рукой Волкера. Это было так неожиданно, что Янг не успел вмешаться. По подбородку Илая текла струйка крови из лопнувшей губы, но никто, включая Янга, почему-то не торопился подойти к нему. Вероятно, все были в шоке. — Я… Да ты… И не смей!.. — Волкер, казалось, был сам ошарашен тем, что сделал, но не раскаивался ни на секунду. — Идём, нужно приложить лёд к руке, — заботливо сказал ему Броди. Сказал так, будто никакого Илая здесь и вовсе не было! Даже не взглянул на него! — За что? — жалобно вопросил Илай в пространство. — Поднимайся. Янг поддержал Илая под локоть, помогая встать на ноги. Удивление поступком тихони Волкера уже прошло, и теперь Янга разрывали противоречивые чувства. Тогда, на красной планете, Раш с презрением отозвался о нём, и Янг его ударил. До сих пор ему казалось, что заслуженно. А сейчас всё вдруг опять перевернулось с ног на голову. Разве не он вмешивался в работу Раша, не имея, как и Илай, достаточных знаний для этого, но считая себя вправе лезть под руку? Разве не он прилюдно орал на Раша? Так кто из них заслужил этот удар? Хотя если бы Раш тогда ему просто вмазал, это было бы куда проще понять. Но он ударил по-своему. Чёртов шотландец! Как же с ним сложно… *** От помощи Илай отказался, лишив Янга возможности появиться в медчасти словно бы по делу и разведать обстановку. Пришлось идти так. Уже у самого входа Янг столкнулся с Гриром, который зачем-то тащил целую корзину тех самых несъедобных «слив». — Говорят, в них что-то жутко полезное есть, — в ответ на недоумение Янга улыбнулся всё ещё чёрными губами сержант. — Прекрасно, я и не надеялась, что вы успеете собрать так много! — обрадовалась Ти Джей, заглянув в корзину. — Это вещество широкого спектра действия, мы получим аналог не только кардио-препаратов, но и многих других необходимых нам лекарств. Надеюсь, нам удастся выделить его в достаточно чистом виде, чтобы избежать побочных явлений, — слегка нахмурилась она. — Вообще-то там ещё две такие корзины в зале Врат остались, — сказал Грир. — Прекрасно! Запас нам не помешает, — Ти Джей так выразительно глянула на Янга, словно полковник имел обыкновение по пять раз на дню доводить впечатлительных учёных до сердечного приступа. — Вы что-то хотели, сэр? — притворилась непонимающей она. — Как он? — негромко спросил Янг, не принимая навязываемой игры. В конце концов, он тут командир, и забота о здоровье подчинённых — его прямая обязанность. — Не так плохо, как могло бы быть, — не скрывая неодобрения, ответила Ти Джей. — Но я бы попросила вас ещё несколько дней не тревожить его. Сэр. Янг двинул желваками. Ему пришлась вовсе не по вкусу пауза перед последним словом. Раньше Ти Джей себе такого не позволяла. Или это намёк, что как командиру корабля ему здесь нечего делать, а личный разговор она рекомендует отложить? — Идём, Рон, — сказала Ти Джей. Прежде чем покинуть медчасть, Грир внимательно взглянул на Янга, заставив его натянуто улыбнуться. — Вы собираетесь оставить его здесь одного? — удивился Янг, бросая взгляд на ширму, скрывающую койку Раша от посторонних взглядов. — Если доктор Раш будет в состоянии уйти, какой смысл его удерживать? — пожала плечами Ти Джей. — Сэр… — Она замялась, явно собираясь ещё раз попросить его не беспокоить Раша, но передумала, тряхнула головой и вышла вслед за Гриром. Янг постоял немного, раздумывая, не отложить ли, действительно, этот разговор. Мысль казалась заманчивой, и этим активно ему не нравилась. В конце концов Янг решил, что ему не обязательно сразу начинать тот самый разговор, и осторожно заглянул за ширму. Всё оказалось гораздо проще, чем ему представлялось. Раш спал. Янг невольно отметил, что Ти Джей оставила трубочку с кислородом и что дыхание Раша всё ещё частое и неглубокое, будто ему трудно дышать полной грудью. Свернувшийся на подушке Конни поднял голову и внимательно взглянул на него. Янг на мгновение испугался, что дракончик сейчас зашипит или зарычит, и торопливо мысленно пообещал, что он ненадолго. Мысли проносились в голове Янга настоящими вихрями из множества мелких кусочков. О том, как жестоко было предлагать Рашу делать вид, что ничего не было. О том, кто же чего заслуживает, и что он окончательно запутался в этом вопросе. О том, что он никогда не допустит повторения чего-то подобного. О том, что если бы это было возможно, он, не задумываясь, поменялся бы сердцем с Рашем, чтобы хоть как-то загладить свою вину. О том, что вот теперь он действительно сожалеет о том, что бросил Раша на той планете. Постепенно всё это отступало на задний план перед чудовищным пониманием: ничего не изменить. Что бы он теперь ни делал, какие бы правильные слова ни подбирал в качестве извинения, это ничего не изменит. Такое нельзя простить, нельзя забыть. Точнее, у него был шанс. Раш нашёл способ избавиться от этих воспоминаний. Но он сам заставил его вернуть их. Не просто вспомнить — пережить заново. На месте Раша он тоже послал бы себя к чёрту вместе со всеми оправданиями и извинениями. Резко развернувшись, Янг вышел из медчасти. Не успели его шаги стихнуть, как Раш открыл глаза. Уголок его рта нервно подрагивал. Сперва Раш порывисто приподнялся на локтях, словно намеревался встать и догнать полковника, потом передумал, лёг обратно. Поморщился, потирая левую сторону груди. Конни съехал с подушки от резкого движения, а когда Раш лёг, вскарабкался ему на живот и ободряюще свистнул. — Значит, Проводник, — задумчиво сказал Раш, переводя взгляд на дракончика. Тот горделиво расправил крылья, словно выражая готовность вести, куда потребуется. — Проводник и связующее звено, — поглаживая Конни, добавил Раш. — Это за тобой они гнались. За существом из легенды. Хотел бы я знать, что это за легенда… В тех материалах, которые он успел просмотреть, были лишь намёки. Экспедиция накаев забралась так далеко от дома, потому что на их родной планете не осталось ни единого Проводника. А это было крайне важно для них. Ведь без Проводника не будет легенды. Но о самой легенде ничего не говорилось. Вероятно, каждый накаи знал её. Жаль, что самонадеянное вмешательство Илая заклинило чужую консоль. Теперь придётся поломать голову над тем, как декодировать оставшиеся данные. Ничего, есть у него пара идей. Правда, за их реализацию можно будет взяться только завтра. Раш устроился удобнее и постарался выровнять дыхание. Конни снова свернулся клубочком на подушке. — Мне сейчас не помешает парочка хороших снов, малыш, — прошептал Раш. — Ты ведь сможешь это устроить, правда? Дракончик тихо загудел в ответ. Раш улыбнулся и закрыл глаза. Нужно хорошенько отдохнуть. Судя по тому, что передал Конни, Янг искренне настроен не лезть в его дела. Хотя бы какое-то время. И этим временем стоит воспользоваться. Возможно, это не очень-то честно по отношению к полковнику, но у Раша совершенно не было сил признаться, что он в курсе сумбурных чувств Янга в момент визита и никаких слов уже не нужно. Тогда ведь придётся объясняться. Конечно, подобное действительно невозможно простить или забыть, но это ведь и не требуется. Нужно просто сделать выводы и жить дальше. Такова была жизненная философия самого Раша, но он опасался, что донести эту немудрёную мысль до полковника будет не так-то просто. К тому же выводы… Это предстояло ещё осознать, но его собственные выводы, кажется, несколько изменились. Из-за вмешательства Конни Раш не просто пережил этот кошмар ещё раз. Он пережил его не один. Нужно было время, чтобы всё обдумать, но некоторые изменения были пугающе очевидны. Например, Раш почему-то без тени сомнения знал, что привычные кошмары с похищением или пытками ему больше не приснятся. Никогда.