Неправильные

Химавари Узумаки не замечала собственных ран. Рвалась в бой и была агрессивна и грациозна в своем персональном стиле Хьюга. Ханаби видела огромный потенциал в голубых глазах племянницы и с лукавой улыбкой, играючи уклонялась от атак Химавари. - Молодец, - похвалила глава древнего клана, поправляя волосы. - Думаю, на сегодня достаточно, Хима, ты хорошо постаралась. Узумаки благодарно посмотрела на тетю и, тяжело дыша, облокотилась ладонями о колени. В юной Химавари, Хьюга Ханаби видела огненный потенциал и душу Хинаты. Яркое сочетание лисьего духа и солнечного тепла. От нее веяло благодарной кровью и Ханаби пророчила своей племяннице великое будущее. - Тетя Ханаби, скажи... Я смогла хоть немного стать похожей на дядю Неджи? Ханаби улыбается. Химавари слишком похожа на свою мать. "Я хочу быть сильной, как папа и доброй, как мама..." - Я хочу быть сильной, как дядя Неджи, чтобы защищать братика, - Хима вытерла пот со лба. - Сейчас спокойные времена, дорогая племянница, - тонко улыбается Ханаби и в каждом плавном жесте ее изящной руки, Узумаки ловит ленивую грацию хищницы. - Благодаря твоему отцу, наш мир стал другим. - Да, но опасность не дремлет! - прыснула Химавари, чем вызвала смех у Хьюга. Ханаби смеялась, прикрыв губы рукавом своего роскошного кимоно и внимательно посмотрела на девочку. - Ты права, защищай своего брата, ведь именно ты унаследовала древнее додзюцу нашего клана, - говорила Ханаби каким-то зачарованным, благоговейным шепотом. - А теперь, дорогая племянница, мне еще нужно поговорить с учителем твоего брата. - С Конохамару-сенсеем? - уточнила Хима. - Ну, поговорите, тетушка. Химавари хитро сощурила голубые глаза и поспешила убраться с глаз Хьюга, которая явно ожидала свидания с учителем Конохамару. "Я обязательно буду защищать братика!" - пообещала себе Хима, стремясь скорее попасть домой, чтобы побыстрее похвастаться своими заслугами перед нии-саном. Тетушка Ханаби никогда не была щедра на похвалу, но одобрение в ее аметистовых глазах - выше всяких слов, слетающих с языка. "Таков мой путь ниндзя!" * Орочимару не предупреждал, что может быть таким заразительно-опасным, отравляющим и выжигающим внутренности до самых костей. Орочимару не предупреждал его об этом, когда впервые коснулся его, говоря о том, что любит его, своего сына. А Мицуки был слишком юн, чтобы проигнорировать очарование собственного родителя. Красоту его мраморно-белого тела, удивительно хрупкого, для мужчины и шиноби. Мицуки слишком привык испытывать к родителю неправильные чувства, а Орочимару был слишком внимательным, чтобы не замечать томных взглядов своего сына в свою сторону. - Боруто-кун, как ты с этим живешь? - спрашивает сын Змеиного саннина и зачерпывает носком камушек. - Я и сам не знаю, - жмет плечами Узумаки. - У моей семьи нет отца, а у любовника - лучшего друга, я просто вытеснил отца из жизни своих близких. - Знал бы Наруто-сан... - зачарованно тянет Мицуки. - Хотя, не узнает, он так занят делами деревни, что не замечает того, что творится у него под носом. О вашей связи с Саске-саном наверное вся Коноха знает. - Моя семья не знает, - невесело парирует Боруто. - Мама была бы огорчена. Мицуки какой-то по особенному понимающий. Любить родителей неправильной любовью - это слишком ненормально, но Хината Узумаки, солнце древнего клана Хьюга, привила чувства своему упрямому сыну, о чьей любви догадаться не способна.