Мама против монстров

Тишину прорезал громкий повелительный голос Одуванчика.   — Выходите.   Арата, даже не выглядывая из-за парапета, понял в чём дело.   Всё уже закончилось. И теперь кошмарные якудза заметили ИХ.   Его, Киришиму, и этих, из Антейку.   Бежать! Бежать?   А это поможет?..   Ренджи послушно поднялся во весь рост. Чертыхнувшись, следом за ним встал Обезьяна.   Арата сидел, спрятавшись, ни жив, ни мёртв.   — Выходите, не обидим! — весело и зло крикнул один из свиты оябуна Нагачи-кай.   Первым через парапет перепрыгнул Ренджи, глупый шурин Киришимы. За подростком спрыгнул Коума Обезьяна, за Обезьяной — его миньоны, до этого почтительно стоявшие в стороне.   Когда мимо Араты прошмыгнул десятый миньон Обезьяны, гуль взял себя в руки.   Его всё равно заметили. Нужно встать рядом с Ренджи. Тот подозрительно часто выходит сухим из воды… ведь в тот раз было так же!   Арата тогда подумал, что ему почудилось.   Не почудилось.   — Антейку? — спокойно спросил бандит. Главный якудза стоял за спиной своего подчинённого и милостиво дозволил тому провести новые переговоры.   — Антейку, — согласился Ренджи. — Ворон, — представился он и указал на спутника, — Обезьяна.   — Нагачи-кай, — гангстер гордо обвёл рукой место бойни. — Вам останки гулей нужны или нам самим их куда-то деть? Они, правда, скукожились…   Ренджи, Коума и подошедший к ним Арата дружно посмотрели на землю, где в полной муки позе застыл ближайший скелет, обтянутый кожей.   Арата лично не знал, насколько это съедобно. Как минимум кости можно перемолоть.   — Мы заберём, — вынес вердикт молодой вредитель Йомо Ренджи.   — Антейку начали питаться гулями? — удивился Киришима.   И тем самым привлёк внимание и гангстера-переговорщика, и Ворона с Обезьяной, и даже миньонов.   — Это для тебя, чучело, — хмыкнул Обезьяна.   Арата смутился.   — А… я для детишек хотел… — невнятно ответил он, — им нельзя такое…   Ворон вздохнул. Обезьяна зачем-то ударил ладонью по лицу.   Якудза-дипломат тихо хмыкнул и посмотрел на побоище.   В отличие от усохших трупов гулей, люди погибли от натуральных, так сказать, причин. Да и то не все.   — Хм, — мужчина из свиты Нагачики задумчиво оценил картину. — Как много ему надо?   — Одного дайте, если можно, — вежливо ответил Ренджи.   — Можно, почему нельзя? — добродушно хмыкнул якудза.   Арата поклонился, едва не сложившись пополам. То есть, его отпустят, так ещё на дорогу еду дадут? Красота.   И слава богам!   — Всех, — веско обронил Нагачика, и на звук его голоса обернулись и гули, и люди. — Поделите всех между Антейку и Собирателем.   Арата не успел осознать, что его узнали по прозвищу, принятому среди следователей.   Младшие якудза дело в долгий ящик не откладывали. Оябун сказал — они делают.   Хрясь!   Ещё живые соперники из враждебных кланов быстро превратились в трупы.   — Тебе порезать или целиком? В мешок, наверно лучше… — деловито затараторил якудза-дипломат.   — В мешке будет идеально, — вежливо вклинился Ренджи раньше, чем Арата успел что-то понять. — Вы уже окончательно выбили остальные кланы из Токио? — светски поинтересовался дурной пацан у их собеседника-якудзы. Парень старательно не делал резких движений в сторону оябуна, и переговорщик добродушно поддерживал «лёгкую» беседу. То ли секретарь, то ли телохранитель Нагачики словно и человеком не был. Якудза. Убийца.   Киришиму едва не затошнило от всей этой показной любезности.   — Сейчас нам маякнут, и станет ясно, — пояснил гангстер. — Мы выманили сюда бойцов, нанятых нашими бывшими партнёрами, — он указал на иссушенные скелеты. — А что с основным составом трёх токийских кланов, скоро узнаем. Разберёмся уж. А там дальше только иностранцы остались, — посетовал преступник. — Гайдзинов так просто не выбить: у них базы на континенте. Если одного встретите — кушайте на здоровье.   — Вас заподозрят первыми в уничтожении конкурентов, — заметил Ренджи.   — Ха, молодёжь, — покровительственно протянул гангстер, — не учи учёного. На иностранцев свалим и вся недолга. Пусть оправдываются. А то ишь, понаехало.   — Хм… — кашлянул в кулак подросток. — В таком случае, удачи.   — И тебе, малой, — по-доброму улыбнулся якудза. — Знаем мы, что ваша организация благотворительность поддерживает. Хорошим делом занимаетесь! Одобряю. Нагачика — за мир и добрососедство! До определённых, понятно, пределов.   — Спасибо, — благодарно кивнул Ренджи. — Мы, Антейку, тоже за добрососедство.   Радостно раскланявшись с якудза, молодой гуль получил короткое напутствие:   — Ну, бывайте!   И на этом беседа закончилась.   Якудза шустро погрузились в автомобили и уехали. Не забыли они прихватить и чужие машины.   Вот и всё.   Арата с удивлением осознал, что крови на асфальте нет.   — А где…?   Шурин молча указал на сложенные штабелями брезентовые мешки.   Обезьяна, тоже, видимо, пребывавший в лёгкой прострации, отмер.   — И правда, Рен-чан, что это вообще за хрень была?!! — возмутился Коума Спасибо-спасибо, пожалуйста-пожалуйста, мы за мир — и мы за мир, — передразнил он подростка.   Ворон ответил товарищу усталым взглядом.   — Я не могу говорить об этом, — тихо произнёс юноша. — Собственно, и вы не сможете. Берите ваши мешки, Арата-сан. Или вам помочь?   Арата вздрогнул.   — Н-нет.   И дрожащими руками принялся набирать мешки.   Слава богам. Слава богам, всё закончилось, — повторял Киришима, словно мантру.   — Босс, голуби! — выкрикнул издалека один из миньонов.   Да сколько ж можно?!!   — Вот же! — в сердцах выругался главарь Обезьян. — Только устаканилось, как эти налетели… где голуби-то?   — Вон там!   Из-за угла здания показалась пара следователей. Шли они оглядываясь, но явно не замечая ничего необычного.   Ну ладно, Арата уже набрал достаточно мешков. Теперь осталось только держать крепче и побыстрее покинуть это проклятое место.   Следователи на сборище гулей прямо перед собой даже не смотрели. Разговаривали друг с другом, осматривали местность…   И натолкнулись на очередной золотистый барьер.   У Араты мешки посыпались из рук. Неужели?.. Они все тоже в барьере? Он, Ренджи, даже чёртов Обезьяна со своими гопниками?!   — Не роняйте, Арата-сан, — спокойно попенял Киришиме зять и принялся поднимать выбранную родственником добычу.   Мужчина опомнился.   Золотистый барьер, в который упёрлись следователи, никуда не делся. Однако на этот раз неведомая сила действовала не так, как раньше.   Люди словно не видели, что происходит в метре от них. Они бездумно упирались в плёнку, каждый раз тормозя и оглядываясь назад.   Ренджи всучил Киришиме мешки обратно в руки, после чего сам приблизился к голубям. Остановился подросток ровно за барьером.   Арата наблюдал.   Следователи будто ослепли. Гулей, находящихся в нескольких метрах от них, пара голубей умудрялась совершенно не замечать. Как и золотистого свечения невидимой преграды.   Арата с немым изумлением отметил, как два человека раз за разом долбятся в такую же преграду, как та, что полчаса назад поймала врагов Нагачи-кай.   Но в отличие от прежних жертв неведомой ловушки, пара следователей не осознавала, что что-то преграждает им путь.   — Пошли отсюда, — наконец, взгляд одного из голубей приобрёл заметную осмысленность. — Какая-то чертовщина творится. Мы уже полчаса на месте топчемся.   Второй послушно пошёл следом, куда его повели.   Все живые гули на пустыре с болезненным восхищением наблюдали, как их природные враги скрываются за поворотом.   Ренджи внимательно осмотрелся и, кажется, что-то нашёл. Арата проследил за взглядом мальчишки.   Там, на асфальте, осталась лежать небольшая деревянная дощечка, на которой мерцали золотом какие-то символы.   Вдоволь налюбовавшись, подросток объявил:   — Нам пора.   И первым направился прочь, не утруждая себя прятаться, бежать или запрыгивать на крышу.   Арата во все глаза уставился в спину поганцу.   Ведь Киришима уже видел подобную чертовщину! И совсем недавно. И даже не один раз.   Тот случай в школе Тодзики. Ещё несколько случаев на улицах Нэримы… особенно вблизи с его собственным домом! Следователь идёт по улице и вдруг застывает, не может пройти. Один раз какой-то молодой голубь вообще заметил Арату в подворотне, но как-то слишком быстро отстал.   — Эти преграды… по всей Нэриме… это якудза их делают?!! — воскликнул Арата, осенённый догадкой.   Ренджи остановился. Глубоко вздохнув, парень обернулся.   — Идите домой, Арата-сан, — тихо произнёс он издалека. — Это свои якудза, вам они не опасны… если не нападать, — подумав, он добавил. — И ради всего святого, никому не рассказывайте, даже если сможете.   Арата прокрутил в голове эту фразу ещё раз.   —  Про что не рассказывать?! — возмутился он. — Про то, что кхх… кххх… кха-а-а…   —  Не рассказывать про «кх», — флегматично отмахнулся издалека Ренджи. — Главное, как сказали господа якудза, сохранять доброе соседство с этой «кх».   Что такое «кх» осталось загадкой.   На негнущихся ногах и с веником мешков за спиной Арата запрыгнул на крышу и бездумно заспешил прочь.   Пусть его безумный шурин сам разбирается во всей этой мистике.   С него хватит!           Август.  Нэрима-ку (20-й район). Офис CCG.     Савараки Киндзаши, глава отделения Бюро по Борьбе с Гулями 20-го района (Нэрима-ку), рвал и метал. Его временный подчинённый — Мадо Курео — с умилением наблюдал за яростью начальника.   Савараки-сан был приземистым полным, лысеющим мужчиной. Он совершенно не производил впечатления в обычные дни. Кабинетная крыса, что с него взять?   И, тем не менее, его уважали в отделе CCG.   Даже Мадо, именитый и повёрнутый лишь на охоте следователь, по-новому посмотрел на Савараки, когда вник в творящийся беспредел.   Финансирования нет, оружия нет, из повышения квалификации — только сам Белый Голубь, который (простите) каждый раз утаскивал чужие куинке.   Мадо Курео не считал ни людей, ни клинки.   И тем приятней было встретить настоящего мужика, жизнь положившего на подсчёт и того, и другого. Прямо душу греет.   Тылы под контролем таких, как Савараки-сан.   Но тут кабинетная крыса Савараки разошёлся не на шутку.   — Вам не следовало идти за Собирателем Трупов в одиночку! Он цель для отряда под командованием следователя особого класса, а не для зелёных новичков вроде вас двоих!   Белый голубь вздохнул. Несмотря на более десятка пойманных в Нэриме-ку гулей, несмотря на катастрофу с Безликим, многие коллеги до сих пор не до конца верили, что 20-й район — это опасно.   Финансирование шло больше грантами от Стратега лично, чем по обычным каналам. Как этот Савараки-сан выживал прежде, можно только диву даваться.   Да и подчинённые... Были, были среди них нормальные. А были и сущие тупицы.   Как, например, этот:   — Иду я, значит, — почесал здоровенный лоб молодой следователь, виновато щурясь перед начальством, — а потом всё, финиш, не могу идти… Вот он, гуль… А будто что-то не пускает.   Мадо насторожился.   — Хм. Где ты, говоришь, потерял Собирателя?..   Лоб, обрадованный, что его перестали ругать, показал пальцем на карте района.   — Та-а-ак, — задумался Белый Голубь.   — С нами тоже такое случалось! — воскликнул с галёрки другой молокосос.   Мадо насторожился сильней. Одобрительно кивнув студентам, он тщательно отметил, где они тыкали лапами.   Странных историй оказалось несколько, но ими мог похвастаться каждый из следователей Нэримы. Малышня загалдела, и Белый решил, что пора бы ему уже собрать все данные и совместить их на одной карте. Даже навскидку вырисовывалась интересная картина.   Ему как раз пришёл заказ на рулон одноразовых карт Токио и отдельно Нэримы-ку. Не все названные адреса были знакомы. Так может ли быть?..   — …ведьма, — пробормотал мужчина.   К несчастью, его услышали.   Савараки Киндзаши повернулся к проблемному подчинённому и сердито уставился на него. Лицо пухлячка медленно, но верно наливалось краснотой.   — Мадо, — сквозь сжатые зубы проскрежетал начальник. — Вы опять ЗА СВОЁ?!!   Последние слова глава отдела прокричал.   — ВЫ ХОТЬ ПОНИМАЕТЕ…   Курео заёрзал на своём месте. Ещё в начале перечислений он достал блокнотик и принялся записывать.   — …С ВАШИМИ ОЧЕРЕДНЫМИ…   А ведь на некоторых из этих адресов он лично бывал. Как так? Он сам ничего не заприметил.   Может ли быть?..   — …ЖДЁТ ЛИШЬ СМЕРТЬ…   Нужно обязательно на следующую охоту взять партнёра. И, может быть, какую-нибудь детскую игрушку вроде машинки на радиоуправлении. Примотать к ней камеру, самому расположиться подальше…   — …И ОБРЕЗАНИЕ…   — Что? — Мадо обратил внимание на бушующего Савараки. — Какое ещё?..   — …ФИНАНСИРОВАНИЯ!   — А, — выдохнул следователь. — Ну хорошо. То есть, конечно, ничего хорошего.   Багровый Савараки резко побледнел. Потом опять покраснел. Потом опять побледнел. Курео уж было забеспокоился о его здоровье.   — Послушайте, — тихо и спокойно произнёс глава отдела. — Вы сумасшедший.   Мадо обиделся. Он-то к Савараки отнёсся со всей душой, а тут такие заявления.   — Но Савараки-сан, — попытался возразить Курео, откладывая блокнотик. — Вы же сами слышали доклад!   — Какой. Доклад, — по слогам спросил начальник. — Бред молодого неопытного следователя, который на первом обходе заблудился в жилых кварталах?   — Отбрось невозможное, и останется истина! — подняв указательный палец к потолку, важно ответил Мадо.   — Мадо-сенсей, вы утверждаете, что некая сила не пускает людей на определённую территорию? — уточнил Куроива Ивао, один из немногих толковых новичков.   — Да! Да! Ну наконец-то! Именно это я и утверждаю! — как ребёнок обрадовался Белый Голубь.   Куроива — молчаливый и ответственный молодой человек, он вечно пытался сгладить все конфликты, которые возникали на расстояние десяти метров от него.   Дальше — так Мадо слышал — вмешиваться в чужие дела невежливо.   В гробу Белый видал эту вежливость, конечно. Но парень показал себя неплохим партнёром. Интересно, Куроива-кун подойдёт для задуманного эксперимента? Или лучше взять с собой ещё парочку новичков?   — Сумасшедший, — устало пробормотал Савараки.   Мадо услышал и окончательно обиделся. После чего выкинул кабинетную крысу из головы.   Помахав рукой, Мадо направился к своему крохотному кабинету. Ему ещё старую карту убирать, новую развешивать.       ***       Тем же вечером уже после завершения рабочего дня в закуток Белого Голубя постучался давешний новичок Куроива. В руках он держал пару стаканчиков.   Курео оторвался от карты с наклеенными отметками и потянул носом. Пахло выпечкой.   — Пироги, — мечтательно пробормотал старший следователь, — и кофе.   — Я вам принёс, — смущённо топчась, признал молодой человек. — Уж не побрезгуйте, Мадо-сенсей.   — Как можно, как можно! — всполошился Курео. — Сейчас я освобожу место, так и пополдничаем.   — Вечер уже, Мадо-сенсей, — Куроива кивнул на окно, задёрнутое непрозрачными шторами. Обычно из всех щелей лез назойливый солнечный свет.   — Хм. Вот оно как, — задумчиво протянул Мадо и пожал плечами, присаживаясь на колченогий табурет. Рабочее кресло он давно выкинул из своего закутка, чтоб место не занимало.   Парнишка передал оба стаканчика старшему товарищу, после чего вывалил на освобождённый стол пару бумажных пакетов, от которых шёл вкусный пар.   — Вот, угощайтесь, — с улыбкой сказал он.   — Ох, спасибо. Ох, уважил, — приговаривая, голодный, как гуль, Мадо расставил стаканчики и потянулся к еде.   Куроива последовал примеру.   Несколько минут коллеги наслаждались поздним ужином.   — Как у вас тут… много всего, — начал издалека парнишка.   Белый Голубь повёл глазами.   Его закуток отделялся от соседних лишь стенами без потолка. Вдоль стен, на полу, на столе были разложены документы. Справа и слева висели карты в разных масштабах: Токио целиком и одна Нэрима. По центру стоял допотопный рабочий компьютер.   — Служба-то идёт. Вот и копится, — пожал плечами Курео и снова вгрызся в пирог.   Куроива же продолжал разглядывать стены с картами.   Нэрима вся пестрела отметками. Некоторые из них — красные — относились к тем адресам, которые назвали другие следователи. Значений остальных молодой человек не разгадал.   — Вы… действительно верите, Мадо-сенсей, что в нашем районе водятся ёкаи?   — Какие ёкаи?! — чуть не подавился Белый Голубь.   — Ну, «ведьма», она же ёкай, верно? Ямауба, рокуро-куби, футакуси-онна, хари-онаго…   — Это откуда ты взял?!! — у Курео начинка изо рта посыпалась от удивления.   — Ну… вы же сами рассказывали… так все говорят. Какие ещё ведьмы могут быть, сенсей?   — Ы…   Вообще-то резонный вопрос. Его нужно обдумать. Могло ли так получиться, что ёкаи реальны?   Нет, нет, Белый видел определённо ведьму… такого… такого… европейского типа!   — Максимум её можно счесть лисицей-кицуне, которая приняла облик человека… — задумчиво пробормотал Курео, собирая крошки с пиджака.   — Так вы действительно встречали ведьму? — поразился Куроива.   Мадо вздохнул.   — Встречать-то встречал. Знаешь, такая «ви-чу», — попытался он произнести мудрёное слово на языке бакагайдзинов. — Может заворожить или не пустить на свою территорию. Вот.   Куроива перевёл взгляд на карту, указанную старшим следователем. Несколько минут он разглядывал отметки и линии между ними. Мадо против воли надеялся, что парнишка скажет: «Да вы правы, сенсей! Я сам много раз такое замечал!»   Куроива Ивао опустил взгляд и вздохнул.   — Зря вы так, Мадо-сенсей, — печально сообщил он. — Даже если в нашем районе обитают мистические существа кроме гулей, не дело это — одёргивать господина Савараки. Он хочет, как лучше.   Мадо сник. И этот туда же!   — Вас-то он хотя бы не обзывает, — пробубнил Белый. — Кабинетная крыса, в жизни людоедов не видевшая.   — Это не так, — твёрдо ответил Куроива. — Савараки-сан получил травму, когда лет десять назад спас моего отца. С тех пор он потолстел, вынужден проходить регулярные процедуры, но не бросил свою ношу. Просто несёт её по-новому. Я очень уважаю вас, Мадо-сенсей. Но Савараки-сан для моей семьи почти родной.   У Мадо пересохло в горле.   Вот и суди крыс кабинетных по их виду.   Что тут скажешь?   — Если… — начал он неуверенно, но быстро собрался с силами, — ощутишь симптомы… которые описали ребята… Внезапную потерю ориентации, например… или поймёшь, что не помнишь о цели пути… скажешь мне, Куроива-кун?   — Разумеется, — согласился тот.   Просить извиниться перед Савараки парень не стал. Да и сам Мадо не чувствовал себя виноватым… ну почти.   Белый перевёл взгляд на карту и снова утонул в собственных размышлениях.   Ведьма работает на якудзу, тут сомнений нет. Интересно другое: пропускает ли она полицию или для следователей у неё персональное отношение? И если так, то почему?   — Видишь линии? — спросил Мадо, взяв себя в руки. — Не езди там. Ни на автомобиле, ни на автобусе. В этих границах можно забыть себя. В аварию попадёшь, — неловко закончил Курео. — Семья твоя расстроится…   — Так точно, Мадо-сенсей, — пожал плечами Куроива. — Умереть по глупости — что может быть более обидным?   С этим Мадо был полностью согласен.       Август.  Нэрима-ку. Поместье Нагачи-кай.  Киришима Арата.       Киришима Арата чуть не поседел, когда Тоука-чан объявила, что собирается пойти учиться гимнастике. К тренеру-человеку.   Да и адрес тоже вызывал подозрения.   Сверившись с бумажкой, гуль едва не заработал косоглазие. Ничего не изменилось. Перед большими деревянными воротами, обитыми металлом, была табличка с адресом и именем владельца территории.   Нагачика.   Киришиму чуть родимчик не хватил. И где-то там внутри его дочь!   Мужчина был готов начать биться головой об стену. Как он мог забыть «друзей» Канеки-сан? Мальчик Кен-кун постоянно бегал вместе с другим таким рыжим пацаном, хулиганом… Нагачикой.   То есть, Тоука-чан сдружилась с Канеки-младшим… и с наследником якудза?   Не. Может. Быть.   А ведь Киришима несколько дней отговаривал дочь, но сделать ничего не смог. Девочка выросла такой же упрямой, как покойная Хикари. Такую не переубедишь. И вечно её сторожить у отца не получится.   Арата сдался. Разрешил пойти на занятия, и успокаивал себя тем, что многие их сородичи так делают. Притворство во время физических упражнений очень помогает потом не сбиваться всю жизнь.   При условии, что тайна семьи Киришима не будет раскрыта в процессе. Что на самом деле не важно.   С документами у них и так бардак.   Одним словом, Арата утром собрал дочь в школу, а вечером решил проверить, всё ли в порядке. Взял бумажку с адресом.   Пришёл. А тут — огромное поместье за каменным забором, на воротах приколочена табличка: Нагачика.   Добрый, порядочный и почти законопослушный гуль Киришима Арата был словно громом поражён. Якудза. Те самые!   Так он стоял минут пятнадцать, пока, наконец, не решился.   Найдя кнопку на воротах, мужчина дрожащей рукой вдавил её.   Упс.   Кнопка вызова сковырнулась с воротного столба вместе с половиной таблички домофона. Арата подавился воздухом и в который раз почувствовал острое желание оказаться подальше отсюда. Да только было поздно.   За забором раздалась приятная мелодия. Следом чуткие уши гуля уловили реакцию: грузные шаги неизвестного толстяка.   Ждать долго не пришлось.   Ворота со скрипом отворились, и в проёме показался большой круглый человек. Явный сумоист, хмурый и серьёзный, как сердечный приступ, в кимоно, чья верхняя часть свободно болталась на поясе, открывая вид на расписное пузо.   — Ну? — набычился якудза.   — А тут… дочь забрать… сюда? — слабо спросил гуль.   — Киришима что ли? И чё один?   — А с кем? — удивился Арата.   Сумоист-якудза смерил его взглядом невероятно усталого человека.   — Тупой что ли? — вздохнул толстяк. — Пойдём.   Бандит развернулся и, переваливаясь с ноги на ногу, неожиданно резво покатился по широкой каменной дорожке.   Киришима осторожно зашёл за ворота, словно в пропасть прыгнул. За его спиной створки сами собой пришли в движение, начав закрываться.   — Поторопись, папаша! — прикрикнул проводник.   Арата вздрогнул и прибавил шагу.   В поместье якудзы оказалось до боли красиво. Строгий и лаконичный сад камней с озёрами расчёсанного песка; зелёные островки, кривые дорожки и даже глубокий синий пруд — всё органично вписывалось в райский уголок. Центром же композиции служил просторный одноэтажный особняк, занявший место посреди облагороженной живой природы.   Хорошо якудза живут.   — А занятия ещё не закончились? — несмело спросил гуль, вспомнив о цели визита.   — Малышня, — пожал плечами его проводник. — Играются, учатся, снова играются. Ну, знаешь, папаша, как это бывает?   Арата не знал. Но поспешил согласиться.   — Так я бы мог снаружи подождать, — предложил он. — Мне не сложно.   В голосе гуля звучала слабая надежда, что всё рассосётся само собой. В назначенный час Тоука-чан просто выйдет наружу за ворота, и Арата притворится, что всё в порядке.   — Не, — мотнул головой толстяк. — Оябун сказал: если Киришима придёт один, доставить к нему. Вот, идём.   Арата сбился с шага. Так бандита-толстяка послали персонально за ним?!   — А по какому вопросу?.. — слабо спросил гуль.   — По личному, — припечатал провожатый.   Поднявшись на веранду, как на эшафот, Арата напряжённо прислушался.   В доме определённо были люди. Шорохи и запахи раздавались отовсюду.   Шевеления и шебуршания приблизились. Ворота-сэйдза разъехались, и вышла молодая девушка, словно из исторического кино. В простом кимоно, с ладошками сложенными перед собой, глаза в пол.   — Нагачика-сама ожидает вас, — благопристойно произнесла служанка.   Градус абсурда повышался.   Арата вошёл. В доме его повела уже девушка, указывая путь. Перед очередными раздвижными дверями она поклонилась и негромко произнесла:   — Нагачика-сама, к вам Киришима Арата.   Гуль спохватился, что новая провожатая не спросила, как его зовут. Просто узнала в лицо.   — Заводи.   Девушка сдвинула створку и, поклонившись Киришиме, осталась снаружи.   Арата вошёл.   Помещение было огромным и просторным. Высокий потолок, свежие татами под ногами, цветы в кадках — как в музей попал. Все стены были раздвижными перегородками из глянцевой бумаги с изящными рисунками тушью. На этих рисунках взлетали журавли, колосилась трава, в траве прятались тигры. Ближе к другому концу зала на изображениях начинали появляться демоны, самураи и даже драконы.   Арата знал, что где-то тут спрятан глубокий символизм, но в кои-то веки ему было не до картинок.   — Подойди.   Киришима как никогда почувствовал себя маленьким гулем в логове большого хищника.   Он прошёл.   — Ближе, мальчик, — глубоким, привыкшим приказывать тоном произнёс хозяин кабинета.   Да куда уж ближе?! Его и так провели каким-то обходным коридором и впустили буквально вплотную к деревянному возвышению. «Трон» размером превосходил квартиру, в которой Киришима жил.   Там за невысоким длинным столиком в расслабленной позе с ноутбуком в руках сидел Тот Самый.   Тот самый Нагачика Тетсумару.       ***       С другой стороны зала раздался шелест и скрип раздвигаемых перегородок.   Арата стоял ни жив, ни мёртв, когда с другой стороны в тронный зал ввалился старик в цветастой майке.   — Ну я закончил, Тетсу-кун. Спешил, как мог! Где? Опа!   Старик, ничуть не смущаясь, подскочил к Киришиме и хлопнул по плечу.   Гуль от неожиданности запнулся и пролетел на несколько метров вперёд, оказавшись носом перед одной из циновок, разложенных вокруг стола.   Старик хохотнул и направился следом за гостем.   — Низко полетел. К дождю?   — Не смущай мне гостя, Сенсей. Итак.   Арата сглотнул и замер. Однако осознав, что выглядит глупо, сгруппировался и сел за циновкой.   На что получил ещё один шлепок по спине.   — Ближе, ближе, дружок, — весело приговаривая, хлопал ему между лопаток старик. — Чай не съедим тебя, милый.   Ладонь Сенсея попадала гулю прямо по тому месту, где в его теле находился какухо. Какухо, орган, который был в организме каждого людоеда и вырабатывал биоматериал для кагуне.   Ощущения были специфическими. Пикантность добавлял тот факт, что Киришима Арата, являясь гулем SS-класса, до дрожи боялся простого человека. Их обоих, и того, кто впереди, и второго за компанию.   Внутри Арата метался в панике. Знают ли якудза о том, что он гуль? Зачем он им сдался? Им нужен новый член банды?! Или он что-то натворил на их территории?!!   — Так, — произнёс Нагачика, когда Арата против воли дополз до циновки, спасаясь от старика. —Так.   Гуль замер, не зная, что дальше. Старый якудза наконец прекратил его подталкивать и весело поскакал к другому краю стола. Там, сдвинув несколько циновок вместе, дед кособоко разлёгся, словно и не японец вовсе.   — Так, — завершил своё медленное перечисление главарь якудзы.   У гостя чуть ум за разум не зашёл от напряжения. Совершенно не понимая, что дальше, мужчина бухнулся лбом вперёд, скрючившись в три погибели.   Склониться в полной позе «догэдза» помешал стол.   — Этот Киришима Арата не знал, что провинился!..   Нагачика и Сенсей переглянулись.   — Ша! — прикрикнул главарь якудзы. — Сядь прямо, мальчик. Так-то лучше. Смотри на меня.   Арата сглотнул.   Гуль не знал, куда деть взгляд. Среди многих его сородичей смотреть прямо в глаза более сильному — это вызов, оскорбление. Усугублять своё положение не хотелось.   С усилием, мужчина поднял голову.   Оябун Нагачика Тетсумару одобрительно улыбнулся. В руках якудза держал чайничек. Ноутбук он давно убрал прочь.   Старый Сенсей потянулся и забрал со стола свою чашку, другие две явно предназначались хозяину и гостю.   Горячий чай обжёг язык. Гуль не почувствовал вкуса.   — Так-то лучше, — кивнул Нагачика. — Не бойся, юноша. Ты здесь как гость и как друг. Девочка твоя подружилась с моим наследником — добро. Ты же не против, Киришима-кун?   — Н-нет, — заикаясь, ответил Арата.   Да пусть Тоука с кем хочет дружит! Главное, чтоб голубей домой не привела.   Глупая девчонка…   — Добро, — повторил Нагачика. — Тогда поговорим о важном.   Арата подобрался. О важном? О чём?   Нагачика неторопливо отпил чаю, доброжелательно улыбаясь в чашку. У гуля от сердца отлегло. Кажется, ничего ужасного не предвидится, так?   — Ты, юноша, не женат. Вдовец, насколько мне известно, — весомо утвердил босс якудза.   — Д-да, — согласился Киришима, не понимая, к чему ведёт такое начало.   — Планируешь ли ты сочетаться браком с кем-либо? — легко спросил Нагачика. — Скажем, в ближайшем будущем?   Арата от такого вопроса опешил.   — Н-нет…   Нагачика прикрыл глаза.   — А почему? — ласково спросил мафиози. Так ласково, что по спине гуля пробежал табун мурашек.   Ответить Арата не успел. Старик поднялся, поставил свой чай и с силой ударил кулаком по столу.   Тёмный деревянная столешня жалобно заскрипела и треснула, отчего чувствительный нос гуля почуял резко ударивший запах смолы.   — Ты, шпендик, — грозно начал Сенсей, приподнимаясь на локте, — баб трогал?   Что-что?!   У гуля мозги заплелись в кучу. Трогал ли он женщин? Да разумеется, трогал! У него даже дети есть… или случайно мог на улице прикоснуться… или…   — Не просто баб, а нашу Канеки-чан!   Арата воздухом подавился от возмущения. То есть его соблазнили, можно сказать, использовали, а он ещё и крайним остался?   — Да вы себя послушайте! — не выдержав, Киришима вскочил из-за стола, прочь от  этой парочки буйных сумасшедших. — В чём я, по-вашему, виноват?!   Якудза переглянулись.   Арата воодушевился. Эти преступники понимают, что несут околесицу!   — Вы не имеете права вмешиваться в чужую личную жизнь, кем бы вы ни были, — гуль попытался донести до бандитов эту простую истину.   Старик присвистнул.   — Ишь, вежливый какой. Ясно, что Цветочек в нём нашла. Смазливый, интеллигентный. А что пороха не нюхал, так это, видать, уж не отсутствие опыта, а состояние души, — меланхолично заметил дед, садясь обратно на кучку циновок.   Оябун, спокойно оставшийся на своём месте, продолжал попивать чай маленькими глотками.   Наконец, он поставил чашку.   — Сядьте.   Арата помялся, но последовал приказу.   — Плохо, юноша, плохо, — всё так же доброжелательно продолжил Нагачика. — В вашем возрасте пора бы стать серьезнее.   Арата уже собирался высказать всё своё возмущение, но был прерван голосом из-за закрытой створки.   — Тетсумару-сама, к вам посетители.   Киришима осёкся.   Будучи гулем, он слышал все разговоры в доме. Но вникать, слушать всё одновременно получалось не очень. Поэтому какие-то ещё гости оказались полной неожиданностью. И запах был какой-то знакомый.   Подозрительно.   — Я занят! — повысил голос Нагачика.   За стенкой неизвестный человек стукнул по раме раздвижной картины и крикнул в полный голос:   — Это Мадо Курео, старший следователь CCG со стажёром. Впускай немедленно, бандит!   Арата подобрался. Так это всё же ловушка? Какая-то странная для людей, способных на жуткое колдовство.   Послышался треск.   Створка раздвижной перегородки сломалась от резкого движения нового действующего лица. В кабинет босса якудзы ворвался высокий тощий мужчина в белом плаще. Седые волосы человека были всклокочены, а в руках он держал огромный чемодан, которым махал из стороны в сторону.   — Я хочу поговорить о ведьме! — с места в карьер бросился следователь.   Киришима замер. Нагачика перевёл внимание на второго гостя.   — Ручная работа, — светски отметил якудза, кивая на сломанную перегородку. — Авторский пейзаж. Полмиллиона йен. Счёт предъявлять вам лично или офису Бюро?   Следователь застыл памятником самому себе.   — Ты мне зубы не заговаривай! — грозно (и немного смущенно) ответил голубь. — Твоя ведьма...   — …мой астролог?.. — уточнил Нагачика.   И тут-то Арата решился. От добра добра не ищут. Эксцентричный и эмоциональный следователь гуля совершенно не заметил. Зато Нагачику отвлёк качественно.   Киришима напружинился, привстал на цыпочки и бочком, бочком поспешил на выход.   Мужчина выскользнул из дома-ловушки, как угорь из пальцев. Уже в саду он разобрал фразу следователя, которая отпечаталась в сознании:   — Пока ваша шайка не покрывает гулей, проблем не будет.   И бегом, бегом отсюда подальше!       Август.  Нэрима-ку. Поместье Нагачи-кай.       Тетсумару вздохнул. И зачем тот следователь вообще приходил, спрашивается?   — А где юноша? — спросил оябун у Сенсея.   Старик сидел, скрестив ноги, и задумчиво попивал остывший чай.   — Утёк, — пожал плечами Ямато Рьючи. — Прикинь, девочку свою не забрал.   Тетсумару дотянулся до ноутбука, открыл окно с видеонаблюдением и отмотал назад. На быстром просмотре было видно, как Киришима выскользнул, едва от него отвернулись, и в считанные минуты покинул поместье.   Дети, между прочим, как раз в это время игрались с другой стороны особняка.   — Ишь, — хмыкнул Сенсей. — Как бы этот пестик совсем не решил дёру дать, — поглаживая подбородок, поделился мыслями он. — Цветочек обидится.   Тетсумару ещё раз вздохнул.   — Не нам её учить… — мрачно ответил глава клана. — Женское это дело, не наше. Может, этот чудак ей в качестве раба нужен, а не мужа?   — Бабы, — понимающе протянул старик. — Никогда не поймёшь, женился ты или в плуг впрягся.   Нагачика глянул на учителя исподлобья.   — Не зыркай мне тут, Тетсу-кун, — усмехнулся старый чёрт. — Сам причитал, что в жизни нужна любовь-любовь. Вился вокруг Юмэ-чан, как шмель. Что, скажешь, плохо вышло?   Нагачика замер, задумавшись. Но вскоре отмер, тряхнул кудрями и рассмеялся.   Он был женат дважды, и оба раза успешно сочетал как расчёт, так и искреннюю привязанность. Его вторая супруга, Ямато Юмэ, приходилась родной внучкой Сенсею. Специфическое происхождение и воспитание делало девушку прекрасной женой, а бульдожья хватка и острый ум — недурным советником в финансовых вопросах.   Встреча с Киришимой закончилась феерическим фиаско: гуль сбежал, ворвавшийся следователь устроил скандал. В такие моменты понимаешь, что роли в браке придуманы не просто так. И определённый вид забот нужно было делегировать жене.   Но так уж удачно вышло, что избранник ведьмы забрёл в Нагачи-кай один! Как назло, Юмэ уехала к родственникам на Окинаву.   — Знаешь, Сенсей… — протянул мужчина. — Казалось бы, мечта исполнилась, и у нас появилось вундерваффе. Не через поколение, а прямо сейчас...   Нагачи-кай вышли в высшую лигу. Если раньше их клан был лишь одним из четырёх токийских, то теперь они стали единственным кланом якудзы. Дальше — либо рост, либо сломанная шея.   И на этом фоне доброе отношение ведьмы критично.   Не её наследника, который однажды станет придворным магом при Хиде, а самой девушки.   Барьеры, зачарованное оружие, подслушивающие приборы и средства борьбы с ними — всех её гаджетов не перечислишь.   А главное, уже сейчас намечалась разница в способностях старшей ведьмы и её сына. Снабженец и воин — вот их специализация.   Очень удобно.   Но это поднимало новый вопрос: как сблизиться с ведьмой ещё сильнее? Как защитить её, случись какая-нибудь неприятность?   — Но я никогда не думал, — продолжил глава клана Нагачи, — что однажды буду так плотно интересоваться чьей-то личной жизнью.   Ямато Рьючи хмыкнул.   — Так это потому, что у тебя сын, а не дочь, — с широкой улыбкой ответил старик. — Не делай трагедии из всякой чуши, Тетсу-кун. И жить сразу станет легче.   — Гули, — продолжил босс якудзы, пропустив мимо ушей слова наставника. — Ну почему гули, а не триада, Cosa Nostra или… правительство, хм?   Сенсей возвёл очи горе.   — Пф. Ты погоди чуток, всё будет! И правительство, и спецслужба. А там чёрт с ней с коза нострой… Ватикан — не хочешь?   — Вот именно, — с нажимом согласился Нагачика.   Скрыть ведьму — это посадить под замок. Куда-нибудь в подвал, например.   Не получится.   — Это было с самого начала понятно, Тетсу-кун, — хмыкнул старый друг, — и обсуждали не раз. Чего теперь-то сопли жевать?   — Если б я послушал остальных, и нашёл на неё управу…   Ямато хлопнул ладонью по столу.   — Тетсу. Мы такую фурию не удержали бы. Шантажировать будем следующего мага, если найдём.   — И после того, как узнаем, насколько он силён, — согласился Нагачика.   Чай закончился, и мужчина вертел в руках пустую кружку.   — Ага, — легко признал наставник.   Тетсумару ещё раз тряхнул головой и решил закрыть тему.   — Живы будем, не помрём, Сенсей. Самочувствие-то как?   Старик напоказ потянулся, разминая все косточки. Ничего не хрустнуло, словно он помолодел на полжизни.   — Самочувствие чудесно! — злорадно произнёс Рьючи. — Ты что, обормот, всё пропустил? Я ж получил прямое предложение бессмертия, ха-ха.   И пусть мимо его реки уже проплыли трупы всех врагов, теперь можно и новых наделать.   — Она и на это способна? — опешил Нагачика.   — Вряд ли действительно бессмертие, — пожал плечами старик, — но, сам понимаешь… Тут полечила, там полечила — вот срок жизни и увеличился. Но это-то мы уже знали. Она сама всё понимает, Тетсу.   И это важно. Уникальный специалист, на котором держатся все грядущие планы и стратегия развития клана. Такие критические ресурсы нельзя заказывать со стороны, они должны быть только свои. И будут свои.   Медленно и без спешки подбивать клинья к ведьме было самым правильным выбором. Она осознаёт свои возможности и по доброй воле их применяет им на пользу.   — Всё произошло не зря, — постановил Нагачика. — А что до CCG… Давай-ка подумаем, что тут можно сделать. Не отдавать же нашу ведьму какой-то неэффективной полугосударственной банде?   — Даже ради спасения человечества? — хитро усмехнулся старый наставник.   Бюро CCG защищало людей от гулей. В теории.   Но в Нэриме всё работало наоборот: самоорганизованные гули поддерживали покой и порядок в одном из самых больших районов Токио.   — Это неправильный подход к вопросу, Сенсей, — вздохнул Тетсумару. — Кто бы ни пытался спасти человечество, ведь ни у кого не получилось, — повернувшись к старику, мужчина встретился с ним взглядом. — Мы возьмём задачку попроще. Будем спасать — то есть, чуть-чуть прикрывать — гулей. И не всех скопом, а конкретных. Решаемо. Обезопасит тылы. А именно этого мы и хотим, верно?