Мой любимый старший брат

      Моя рука движется безвольно, вырисовывая аккуратные буквы в строках моего дневника. Он — это все, что у меня есть. Он — вся моя жизнь, изложенная на пустые, но такие родные страницы. Весь мой мир сокрыт в нем, где самые сокровенные мечты оживают и становятся реальны. Я уже давно нахожу утешение только в этом, записывая свои тайные желания на чистые листы, где они, словно под волшебством, оживают и уже не кажутся такими далекими и недоступными, будто горящая одинокая звезда на темном небосводе.       Сегодня моя жизнь вновь заиграет яркими красками, а серая пустота развеется, уступая место ярким и солнечным дням, даже если небо заволокут черные тучи. Сегодня приедет Он — моя сокровенная, но такая недосягаемая мечта. Казалось, когда он уехал, то забрал с собой частичку моей души, но сегодня вновь все кусочки воссоединятся. Совсем скоро. Очень скоро…       Я восседала в уютном небольшом кресле, обшитым довольно дешевой, но очень красивой тканью бордового цвета. Оно находилось у открытого окна, где светлые шторы подавались из стороны в сторону, следуя потоку ветра. Вся же моя комната была скромной, но смотрелась очень мило. Светлые обои, содержащие цветы в качестве необычного рисунка; мягкое ковровое покрытие, что превращало комнату в цветочную полянку, по которой хотелось гулять босиком; двуспальная кровать, где в последнее время я стала проводить очень много времени в обнимку с любимой подушкой, предаваясь мечтам о скорой встрече с ним.       Увлеченная своими мыслями, я совершенно не обратила внимания на то, как дверь в помещение приоткрылась, и в комнату заглянула мать. — Келли, он скоро приедет, — напомнила женщина со счастливой улыбкой на губах, отчего в уголках глаз собрались еле заметные морщинки.       Я лишь коротко кивнула и, закатив глаза, вновь устремила взгляд в окно. Мама, не задерживаясь, молча прикрыла дверь.       Как будто мне было это неизвестно. Я высчитывала дни, минуты, секунды с начала его отъезда. Мне кажется, я ждала сильнее, чем кто-либо другой в этом доме. И, кажется, наконец-то дождалась.       Переведя взгляд на розовую книжку, что одиноко лежала на письменном столе, я легко улыбнулась. Подойдя к ней, я еще раз перелистала от начала до конца, а после спрятала дневник в далекую полку, надеясь на то, что никто и никогда его не найдет.       Перед приездом своего любимого я решила привести себя в порядок, поэтому, подойдя к напольному зеркалу, что стояло в самом углу, я взглянула на свое отражение. Оттуда на меня глядела светловолосая девушка лет шестнадцати, чья аккуратно заплетенная коса тянулась до талии, украшенная цветными лентами. Довольно длинные пряди обрамляли овал лица, когда-то бывшие непослушной челкой. Большие янтарные глаза с длинными ресницами, небольшой курносый носик, пухлые розовые губы. Вполне симпатичная молодая девушка.       Неожиданно раздался долгожданный звонок в дверь, отчего, казалось, мое сердце на секунду остановилось. Ладошкой я дотронулась до лица, не веря своим ушам, и на ватных ногах отправилась по лестнице вниз, в прихожую, навстречу своему долгожданному счастью.       До меня донеслись приглушенные голоса матери, отца и… его. В голове были тысячи вопросов, тысячи тем для разговоров, но как только я увидела его такое родное лицо, такую манящую улыбку — все мысли разлетелись, словно птицы. Все те же светлые волосы, заплетенные в косу; те же глаза цвета солнца, что снились мне каждую ночь; тот же излюбленный мной красный плащ. На глазах выступили еле заметные слезы радости, но пока никто не обратил внимания на мое присутствие: все были заняты моментом встречи.       Мать, не сдерживая эмоций, кинулась ему на шею, начиная душить в своих крепких объятиях. Отец же более сдержанно пожал ему руку и легко обнял, отстраняясь. Я же стояла, будто потерянная, не зная, как мне себя вести.       Наконец, он перевел взгляд на меня, и его губы расплылись в улыбке. Медленными шагами он подошел ко мне и прижал к себе, обнимая. Я же не могла сдвинуться и с места, лишь периодически моргая. Отстранившись, парень заглянул в мои глаза, цветом вторящие ему, и произнес: — Давно не виделись, сестренка.       Его, уже забытый мной, голос, ласкал слух. Щеки залились краской, а руки не могли найти себе места, теребя платье. — С возвращением, братец, — ответила я, стараясь сдержать нахлынувшие эмоции.       В этот миг, казалось, я была самой счастливой. Прямо сейчас хотелось пуститься в пляс и завлечь с собой остальных, чтобы все могли насладиться моей радостью. Эдвард наконец-то вернулся домой, и моя жизнь вновь обрела какой-то смысл. Да, я люблю своего старшего брата. И всегда любила его.       Эдвард взял свои вещи, что стояли рядом у стены, и направился на второй этаж, в свою комнату, что была расположена напротив моей. Я отправилась следом. Брат лишь улыбнулся и, легко потрепав меня по макушке, открыл дверь.       Комната была похожа на мою, только выполнена в более темных тонах. Мы давно договорились с мамой, что поддерживать порядок здесь буду я. Очень хотелось побольше времени проводить среди его вещей, перебирать их, очищать от пыли, вспоминая улыбающееся лицо братишки. Мать лишь умилялась, говоря о том, какая я хозяйственная. Мне не хотелось ее переубеждать, поэтому я только молча кивала.       Брат прошелся и устало упал в свое любимое кресло у окна, обводя помещение взглядом, что позже остановился на мне. — Ничего за два года не изменилось, — проговорил он, ухмыляясь. — Только ты похорошела, — сказав это, брат рассмеялся, увидев мои запылавшие щеки.       Я несмело присела рядом на кровать и, отведя взгляд в сторону, произнесла: — Тебя не было слишком долго, конечно я выросла, — голос звучал слегка обиженно, что не скрылось от внимательного Эдварда. — Ну, я же уехал учиться, — говорил он, смотря мне в глаза. — Но, вот я наконец вернулся и очень соскучился по вам.       Слушая его, бабочки в моем животе начинали порхать еще интенсивнее. А желание сорваться и кинуться в его объятия, вовлекая в поцелуй, накатывало сплошной волной, но я всеми силами старалась сдерживаться, чтобы не наломать дров. Я понимаю, что это чувство не взаимно. Он думает обо мне только как о младшей сестренке, не более. Обидно, но этого достаточно, если он будет рядом.       Брат рассказывал мне истории из своей учебной жизни. Было так интересно его слушать, что, казалось, в моих глазах горели огни. Такой реакции он лишь удивлялся и еще активнее начинал повествовать о тех двух годах, что его не было рядом. Он говорил про какого-то преподавателя, Мустанга, которого он на дух не выносил; про одноклассника, Энви, что тоже попал в его черный список; про светловолосую девушку, Уинри, что явно была в него влюблена. Капельки ревности зародились во мне, но, услышав, что Эд ей тактично отказал, я успокоилась и сильнее стала гордиться своим братом.       За разговором мы не заметили маму, которая уже некоторое время стояла в дверях, с улыбкой смотря на нас. — Какие же вы у меня милые. Ведете себя, как двое влюбленных, после долгой разлуки, — сказав это, мама засмеялась, поднеся ладонь ко рту. — Мама! — воскликнули мы хором, становясь краснее помидоров. — Я же пошутила, — женщина в открытую веселилась, но потом добавила. — Я кстати ужин приготовила, идемте.       Мы еще раз смущенно переглянулись и пошли за ней. Уже в коридоре чувствовался манящий запах жареной курочки. У Эдварда, после самостоятельной готовки на протяжении долгого времени, текли слюнки. Парень ускорил шаг и самым первым оказался на кухне, заняв свое почетное место за столом.       Когда вся семья собралась, мы приступили к трапезе. Родители то и дело спрашивали брата о жизни, об учебе и остальных неважных мелочах. Я лишь кротко смотрела в его сторону, любуясь тем, какой он стал красивый и высокий; невольно улыбалась, слушая уже известные истории. — Эдвард, наконец-то ты приехал, Келли хоть живая стала, а то за время твоего отсутствия совсем отстранилась от нас, — сказала мама, с нежностью смотря то на Эда, то на меня.       Парень улыбнулся и посмотрел в мою сторону, в то время как я уже находилась под столом от стыда. Отец лишь молча наблюдал за происходящим, делая какие-то выводы.       Первой закончив с едой, я поблагодарила мать и вышла из-за стола, направляясь в свою комнату. Пулей залетев, я прыгнула на кровать и зарылась носом в подушку. Кажется, я стала слишком эмоциональной, а это очень плохо. Раньше была более сдержанной, раз брат так и не догадался о моих чувствах.       Послышался негромкий стук, а после тихий скрип двери, оповещавший о нежданном госте. Обернувшись, я увидела Эда, что стоял в проходе, пряча руки за спину. — Можно? — виновато улыбнувшись, спросил он. — Конечно, заходи, — кивнула я, поудобнее устраиваясь на кровати и подбирая ноги под себя.       Парень сел рядом и посмотрел мне в глаза, отчего я слегка смутилась, начав перебирать пальцами волосы, что уже успела расплести. Он протянул руку и тоже взял одну прядку, легко накручивая на палец. Я застыла, позабыв как дышать, и лишь прислушивалась к новым ощущениям. — Они такие длинные стали, — задумчиво проговорил он, продолжая любоваться моими волосами. — Ну, ты же говорил, что тебе длинные косы нравятся, — тихо пробурчала я, сама не зная зачем. — Что? — не расслышав, он решил переспросить. — Да так, ничего, — отмахнулась я.       Эд поджал губы и, опустив глаза, вытащил из-за спины небольшую коробочку красного цвета. — Это тебе подарок, сестренка, — произнес блондин, открывая ее.       Внутри находилась небольшая подвеска золотистого цвета, представ в виде летящей бабочки с маленькими крапинками розовых камушков. От этой красоты у меня перехватило дух. Брат аккуратно достал украшение и, убрав мои волосы, застегнул цепочку на шее. От его нежных прикосновений на моей коже, будто салюты внутри запускали.       Я глянула на себя в зеркало, сдерживая слезы радости. Там отражалась самая счастливая девушка на земле с самым красивым подарком от любимого брата. Мне хотелось расцеловать весь мир, но в первую очередь привлекательного блондина, что сидел рядом, также устремив взгляд на отражающую поверхность. — Спасибо, Эд! Мне очень нравится! — воскликнула я, бросаясь ему в объятия.       Я села ему на колени, а он, немного удивившись, дотронулся до моих волос, гладя. Я вдохнула его приятный и умопомрачительный аромат, отчего сразу вскружило голову. Хотелось всю жизнь вот так находиться в его сильных руках, чувствуя себя защищенной.       Некоторое время мы сидели молча, наслаждаясь тишиной. Не нужно было ничего, только спокойствие и его заботливые руки. Но через некоторое время, я нарушила эту идиллию, произнеся: — Я так скучала, — сказала тихо, но он услышал. — Я тоже, сестренка.       Вскоре он отстранился и, пожелав мне «спокойной ночи», вышел из комнаты, направляясь к себе и оставляя меня в одиночестве.       Я откинулась на подушки и расплылась в широкой улыбке. Дотронувшись до подвески, будто снова почувствовала тепло старшего братца. Вспомнив про свой дорогой дневник, я подскочила на месте и направилась к письменному столу, доставая свой тайник, чтобы снова запечатлеть в нем приятные мгновения.       Я писала обо всем. Писала о своей величайшей радости; излила все чувства на пустые страницы, что заполнились моими переживаниями.       Закончив, я отложила дневник в сторону и подошла к окну. Небо было усыпано миллиардами сияющих звезд, что в дуэте с круглой луной освещали землю. Одна из них стремительно пронеслась по небосводу, не оставляя за собой никаких следов, но, зажмурившись, я успела загадать самое сокровенное желание и, погасив свет, легла в кровать.       Прошел час, а я так и не смогла уснуть, ворочаясь. За окном начался дождь, что сильно барабанил по крыше, словно стуча в дверь. Изредка кривой линией небо озаряла молния, а затем раздавался жуткий грохот — гром. Я вся вжималась в кровать, стараясь заглушить пугающие звуки подушкой, но это было бесполезно: он пробирал до мозга костей.       Я поднялась на ноги и несмело прошла к двери, открывая. Подойдя к комнате Эда, заглянула в небольшую щелку. Брат спал, досматривая седьмой сон. Улыбнувшись, я тихонько вошла и остановилась возле его кровати. Волосы парня были распущены, поэтому в полном беспорядке раскинулись на подушке; грудь слегка вздымалась от ритмичного дыхания, а сам Эд был укрыт всего лишь по пояс, оголяя свое довольно накаченное тело.       Я закусила губу и хотела дотронуться до него, как снова сверкнула молния, а затем последовал тот ужасный грохот. Я вздрогнула и громко «ойкнула», но после быстро закрыла рот руками, боясь разбудить парня. Но было поздно — он проснулся. Открыл свои янтарные очи и с непониманием глянул на меня, сонно потирая глаза. Вновь послышался гром. — Ты до сих пор его боишься? — ухмыляясь, по-доброму спросил парень, на что я лишь коротко кивнула, опустив голову. — Ладно, залезай.       Он откинул одеяло, приглашая меня примоститься рядом. Недолго думая, я юркнула к нему под бок, после чего он укрыл меня, слегка отодвигаясь, освобождая место в кровати. Я устроилась поудобнее и взглянула на Эда, что в это время смотрел на меня. Я благодарила Бога, что сейчас темно, и мой румянец, возникший так не вовремя, он не мог заметить. — Спасибо, Эдвард, — поблагодарила его, вновь ощущая тепло забытых дней. — Так официально, — он хохотнул, коснувшись рукой моей ладони.       Я слегка вздрогнула и мило улыбнулась, стараясь подавить смущение. Его прикосновения были настолько нежны, что, казалось, будто он держит фарфоровую куклу. — Эд, а ты сильно вырос за эти два года, даже перестал быть коротышкой, — я тихо рассмеялась, вспоминая о вечном комплексе брата. — Ты тоже, хоть и стала ниже меня, — он ухмыльнулся, видимо вспомнил о моих вечных подколках по поводу его роста. — А вот грудь так и не выросла.       Мои щеки вспыхнули, а возмущение так и хотело выйти наружу, устроив хорошую трепку этому нахалу. Брат рассмеялся и потрепал меня по макушке, заставив успокоиться и тоже улыбнуться. — Я пошутил. Ты стала очень красивая, — он произнес эти слова более серьезно, отчего у меня прервалось дыхание, а глаза округлились в размерах.       Казалось, что сейчас Эд видит во мне девушку, а не просто младшую сестру, за которой и остается, что только присматривать. В этот момент мне очень сильно хотелось податься ему на встречу и прильнуть к таким манящим губам, но я сдержалась, лишь сжав в руках простынь. — Ну ладно, пора спать. Спокойной ночи, сестренка, — он подмигнул мне и, слегка отстранившись, прикрыл глаза, стараясь заснуть.       Мы лежали под одним одеялом, и я чувствовала его тепло, исходящее от всего тела, что было в паре сантиметров от моего. Так же, как и пару лет назад, когда я прибегала к нему по среди ночи, прося укрытия, а он, как истинный старший братишка, принимал меня к себе. Прошло так много времени, но он ничуть не изменился, только подрос и стал еще привлекательнее, отчего мне гораздо сложнее смотреть на него, не начав воображать наш первый поцелуй. Я всегда знала, что такая любовь запретна, но ничего не могла с собой поделать, ведь лучше него нет никого в белом свете.       Я еще немного полежала, обдумывая все случившееся, а после тоже закрыла глаза, улетая в мир сновидений, где меня ждал прекрасный и наконец-то умиротворенный сон. Ведь плод моих переживаний сейчас лежал под боком, тихо посапывая в подушку.