***
Кенсу приходил в норму: его ребра практически срослись, синяки на теле бесследно исчезали. Ему нравилась новая квартира и вкусная еда из всегда забитого под завязку холодильника. Он заметно обрадовался сестре, но не задал ей ни одного лишнего вопроса. Сумин старалась спрятать щемящую боль в груди за улыбкой и веселым настроением, а Кенсу послушно принимал правила ее игры, улыбаясь в ответ. Выбора у него особо-то и не было. Напомнив брату, что на следующей неделе у него плановый осмотр, Сумин пообещала, что постарается пойти вместе с ним. Время поджимало, поэтому девушка, обняв на прощание заметно исхудавшего паренька, попрощалась с ним и вышла на улицу, где ее уже минут пять поджидал Исин. Сумин быстро юркнула в теплый салон авто, в который раз поблагодарив мужчину за возможность проведать брата. Не вслушиваясь в слова песни, плавно льющейся из колонок иномарки, изрядно уставшая девушка отрешенно наблюдала из окна за золотисто-красным предзакатным небосводом. Исин почти все время беседовал с кем-то по телефону, и ее это радовало, потому что Сумин не хотелось говорить, отвечать на его вопросы, думать. К слову, последнего ей не хотелось больше всего, но воспоминания о вчерашнем вечере глубоко засели в ее голове. Девушку буквально разрывало изнутри от противоречий: умом она понимала, что думать об отношениях с богатеньким мальчиком в ее положении просто бессмысленно, абсурдно и смешно. Но сердце ее отзывалось на это совсем иначе. Оно непроизвольно трепетало каждый раз, стоило ей вспомнить лицо Хосока или его низкий, хрипловатый голос. Ей казалось, что кожа в тех местах, где он ее вчера касался, до сих пор приятно покалывает. А мысли о его признании вызывали на лице довольно глупую, несдержанную улыбку, от которой Сумин сразу же избавлялась, до боли кусая щеку изнутри. Она боялась выдать себя. Стыдилась признаться себе в том, что ей понравился клиент. Машина начала сбавлять скорость, и Сумин, глянув через лобовое стекло, поняла, что они сворачивают на заправку. — Полный бак, — отдав карточку заправщику, Исин повернулся к девушке. — Пойду за кофе, а то засыпаю. Тебе что-нибудь взять? — Нет, спасибо, — пожала плечами та. Но мужчина не успел даже дверцу открыть, как его мобильник снова затрезвонил. — Черт, да что за день такой? — устало выругался Исин и, собираясь ответить на звонок, достал из кармана свой портмоне, виновато улыбаясь. — Сходи ты, если не трудно. — Да, конечно, что тебе принести? — Эспрессо, — уже прикладывая телефон к уху и отвечая приветствием собеседнику на том конце провода, Исин попытался одной рукой вытянуть кредитку. Но вместо одной пластиковой карточки на кресло полетело все содержимое кошелька. На секунду мужчина окаменел, зацепившись взглядом за лицевую сторону чуть выцветшей фотографии, лежащей между купюрами и кредитными картами. Он медленно отнял трубку от уха и, облизнув вмиг пересохшие от волнения губы, перевел взгляд на Сумин. И когда Исин понял, что девушка заинтересованно разглядывает снимок, у него словно что-то оборвалось внутри: быстро скомкав в ладонях купюры вместе с фотокарточкой, он протянул ей одну из кредиток. — Двойной, без сахара! — в его голосе неожиданно скользнули стальные нотки, что заставило Сумин испуганно напрячься. Злить мужчину не было никакого желания: она послушно взяла протянутую ей вещь и мигом выскочила из машины. Сумин еще ни разу не приходилось видеть Исина таким холодным и растерянным одновременно. Но почему? Неужели он расстроился из-за кошелька? Или… «…глупости», — подумала она и, расплатившись за напиток, пошла обратно к машине. Тихонько прикрыв за собой дверцу и молча протянув хмурому Исину стакан с кофе, Сумин пристегнулась. На город опустились сумерки, раскрасив улицы пестрыми огоньками неоновых вывесок. Небо затянуло темным покрывалом из тяжелых осенних туч, которые норовили вот-вот разрыдаться проливным дождем. Сумин с нетерпением ждала, когда же барабанящие по крыше и стеклам машины тяжелые капли хоть как-то разбавят напряженную тишину в салоне. Хотя ее вины не было, да и она не особо понимала, почему Исин так отреагировал, Сумин чувствовала себя крайне неловко и неуютно из-за случившегося. Раздраженно потерев лоб пальцами, Исин крутанул руль вправо и остановил машину на обочине. — Об этом никто не знает, — он посмотрел на Сумин непроницаемым взглядом, — и я очень надеюсь, что ты умеешь хранить тайны. — Умею, — все еще не понимая, в чем дело, ответила девушка. — Только объясни, почему ты так разозлился из-за фотографии. Он же твой босс и об этом всем… — она резко запнулась, опешив от собственной догадки, — … известно, — все же договорила она. — Забудь о том, что увидела. — Я и не собиралась никому рассказывать, — несмотря на свалившуюся на нее порцию удивления, Сумин даже немного оскорбилась: за кого он ее принимает? — Я не лезу в чужие дела, и ваши отношения меня не касаются. Исин опустился спиной на кресло и сжал руль пальцами. Он чувствовал себя так, словно стоит посреди оживленной улицы голышом. Только голым было не тело, а его душа. — Нет никаких отношений и никогда не будет, — он натянуто улыбнулся, не в силах скрывать сквозящее, неприкрытое отчаяние в слегка дрогнувшем голосе. — Помнишь, я говорил тебе, что безответно влюблен? Теперь ты знаешь, в кого. Сумин помнила тот разговор, когда спросила Исина, почему он работает в таком заведении. Вспомнила и поняла причину, по которой Исин был так груб с ней недавно. Никому не нравится показывать свои шрамы посторонним. Она внезапно заметила, что по окнам стекали тонкие струйки дождя. — Как долго ты… — «скрываешь свои чувства» или «любишь его» — Сумин не знала, как правильно выразиться. — Мы с Юнги знакомы где-то около четырех лет, — Исин решил сдаться без боя: ему было необходимо выговориться, поделиться с кем-нибудь тем, что уже долгие годы разрывает его изнутри. — Я тогда работал в баре, куда время от времени и заглядывал Юнги. Он приходил в наше заведение примерно раз в неделю. У него тогда еще были смолянисто-черные волосы. Он садился за барную стойку, опрокидывал в себя пару-тройку стопок неразбавленного виски и только тогда снимал солнцезащитные очки и у него развязывался язык. — Исин неловко улыбнулся, вспомнив былое время. — Однажды, отработав смену, я немного задержался, так как заступающий на свою смену бармен опаздывал. Уже практически выходя из зала, я заметил знакомую макушку в глубине помещения, — мужчина приспустил стекло, и в салон авто мгновенно ворвался стылый осенний ветер. — Я переоделся, вышел на задний двор и заметил потасовку: трое против одного. Лежащего на земле, скорченного Юнги я узнал сразу по его белой куртке, поэтому без раздумий решил за него заступиться. Исин хмыкнул, скупо улыбнувшись. — Чего смешного? Очень даже рыцарский поступок, — непонимающе посмотрела на него Сумин. — Рыцарь оклемался только вечером следующего дня в больнице. С ярким фингалом под глазом и переломом двух ребер. Через день мне позвонили родители, спросить, где я достал такую огромную сумму денег, чтобы погасить больничные счета моей младшей сестры. Конечно, я сразу сообразил, кто мог сделать такие пожертвования. А спустя неделю, вечером, по пути на работу я встретил Юнги. Он предложил мне на него работать, и я без раздумий согласился. Исин притих, вслушиваясь в звуки барабанящих по крыше тяжелых капель. — И ты за все это время ни разу не признался? — Нет. — Почему? — искренне удивилась Сумин. — Потому что я не хочу потерять его. Лучше пусть он присутствует в моей жизни в качестве босса, чем никак, — Исин потер себя по предплечью, пытаясь казаться приободренным от сквозящей в окно прохлады. — Вначале было тяжело. Но потом я свыкся с мыслью, что моя любовь так и останется неразделенной. Девушка была ошеломлена этой новостью. Нет, она не осуждала Исина: у каждого свои предпочтения, не ей решать, что правильно, а что нет. Ее удивляла стойкость и сила его характера. — Спасибо, что доверился мне, — задумчиво сказала Сумин минуту спустя. В ее голове был целый калейдоскоп мыслей, и чувствовала она себя так, словно ей в руки бросили хрупкий шар и она решила во что бы то ни стало не разбить его. — Можно я буду называть тебя своим другом? Исин немного смутился, но потом добродушно рассмеялся: — А клятвы на мизинцах тоже будут? Странно, но ничего не изменилось: Исин не чувствовал ни капли стыда или неловкости перед Сумин, наоборот — выговорившись, ему стало легче. Как будто тугой галстук на его шее наконец ослаблен, и он может дышать свободнее. Исин не ошибся в этой девушке. А впрочем, он никогда еще не ошибался в людях.***
В комнате Сумин звонкой трелью раздался телефонный звонок. Сонно зевнув и потерев глаза, девушка потянулась к прикроватной тумбочке и быстро подняла трубку. — О, прости, что разбудил, — голос Исина был привычно ласковым и бодрым, — но лучше это сделаю я, чем этот нетерпеливый молодой человек. Сумин машинально посмотрела на часы и мысленно ужаснулась: как она могла проспать до обеда? — Погоди, какой человек? — сонно пробормотала она и села в кровати. Большой бокал вина, вежливо предложенный вчера Исином в знак скрепления их дружбы, кажется, сделал свое дело: девушка спала этой ночью, как убитая. — Скоро узнаешь, — он явно был в хорошем настроении. — У тебя примерно полторы минуты. Не прощаясь, мужчина сбросил звонок, заставив Сумин непонимающе посмотреть на телефонную трубку, из которой доносились монотонные гудки. Но Исин немного просчитался: не прошло и двадцати секунд, как в дверь настойчиво постучали. — Минуту, — Сумин мигом спрыгнула с кровати и впопыхах накинула на себя халат. — Иду. Наскоро причесавшись пальцами и потуже затянув пояс длинного черного халата, девушка с опаской подошла к двери, но открывать ее не спешила. Она понятия не имела, кто стоит по ту сторону. Мысленно прикинув, кто же этот «молодой человек», и, сопоставив спокойный тон Исина, Сумин решила, что, скорее всего, это Кенсу. Улыбнувшись этой догадке, она щелкнула замок на двери и нажала на ручку. — Ты? — Сумин удивленно уставилась на улыбающегося Хосока. Его волосы были привычно растрепаны, и, несмотря на октябрь на дворе, он был в порванных на коленях джинсах и черной футболке. — Что ты здесь делаешь? — Пришел за тобой, — он сделал шаг к девушке, но порог комнаты не переступил. — Сходи со мной на свидание, — Хосок чуть наклонил голову, глядя во все еще распахнутые от удивления глаза Сумин. — Мне подождать тебя здесь, — он кивнул на незаправленную кровать, — или в машине? — В машине, — быстро ответила Сумин, застигнутая врасплох неожиданным вопросом. — Как скажешь, — на довольном лице парня сверкнула лучезарная улыбка. — Только прошу тебя, собирайся скорее, я очень голодный. — Погоди, какое свидание, Хосок? О чем ты? — придя наконец в себя, возмутилась она, глядя на удаляющуюся спину парня. Хосок не обернулся: продолжая идти по коридору к выходу, он лишь задорно помахал ей рукой. Сумин на автомате закрыла дверь и села на кровать. Свидание. Было в этом слове что-то нежное, трогательное. И плохо скрываемая улыбка, которую Сумин стыдливо прикрыла ладонями, выдавала ее с потрохами: сама девушка была уверена, что это лишь потому, что впервые в жизни ее пригласили на свидание, и версия эта была вполне логичной, только вот как объяснить сумасшедшую теплоту, стремительно разливающуюся в области грудной клетки, Сумин не знала. Но вдруг у нее в голове что-то щелкнуло, и ее сущность вмиг затопило странное волнение. Она мигом перебралась на другой край кровати, набрала номер Исина и, услышав на том конце провода знакомый голос, сходу выпалила: — Что еще за свидание? — Если ты не хочешь с ним встречаться, я постараюсь что-нибудь придумать, только дай знать, — театрально прочистив горло, спокойно сказал мужчина. И пока Сумин соображала, Исин, сославшись на занятость, попрощался и сбросил звонок. «…если ты не хочешь с ним встречаться, я постараюсь что-нибудь придумать», — мысленно прокрутив в голове слова управляющего, Сумин вконец растерялась, задумчиво рассматривая стену напротив. Странный он, этот Хосок. Она же ему ясно дала понять, что не хочет больше встречаться. Ей абсолютно не нужны все эти романтические чувства. Может, когда-нибудь потом, когда в ее жизни наступит белая полоса, а не когда в ней царит хаос. Возможно, потом, когда ее жизнь начнется с чистого листа, и она встретит человека, с которым ей будет хорошо и уютно, и который никогда не узнает об этой постыдной странице ее существования. Возможно… Спустя минуту, она резко встала и направилась в ванную.***
В кабинете Исина было шумно: к нему пришла самая болтливая из всех девушек, которых он когда-либо встречал, — Рина. Не спрашивая разрешения, она по-хозяйски налила себе кофе и с кошачьей грацией опустилась в кресло. Не обращая на нее внимания, Исин, сложив руки на груди, задумчиво разглядывал через окно умиротворяющий, разукрашенный осенними красками пейзаж. — Я смотрю, новенькая уже постоянными клиентами обзавелась, — отпив кофе, хмыкнула девушка. — Это ведь ее ждет парень в порше? И что такого в этой мышке, что Юнги взял ее? — она многозначительно выпятила свою грудь. — Ни рожи, ни кожи! — Не знаю, постоянный он или временный. Ты лучше налей и мне кофе, дорогая. Исин отвечал так, будто внимательно слушает Рину, на самом же деле он думал, правильно ли поступил, выполнив просьбу Хосока. Этот парень ему казался вполне нормальным, а не заметить его симпатии к Сумин не мог разве что слепой. Исин ничего не терял, помогая Хосоку, наоборот: он прикинул, что это может быть очень даже удачная идея. Мужчина выжидал, поглядывая на циферблат наручных часов, и уже начинал сомневаться в своих преждевременных выводах. Но вскоре, увидев вышедшую из парадного входа девушку, волосы которой развевал легкий ветерок, он облегченно вздохнул и улыбнулся уголками губ — нет, он и в этот раз не ошибся.