Замок Дверей

      Когда они вошли в следующий коридор, то оказались по щиколотку в мерзкой вонючей жиже. Локи судорожно вздохнул и почувствовал, как начинает закипать внутри бешеная злость. Это испытание специально придумано с целью унизить его! Разве боги копаются в грязи? Нет. Вот и он не бог.       Люсиль заметила, как помрачнел Локи, и попробовала смягчить ситуацию.       — Локи, нам необязательно наклоняться и искать руками. Будем ходить, пока не наступим на ключ.        — Конечно, - прошипел он сквозь зубы.       Меньше всего Локи хотел слушать бессмысленные советы и пустые утешения. Он был на взводе, и только на ней мог отыграться. При этом Люсиль являлась единственным человеком во всех Девяти мирах, на ком он бы не хотел срываться. Они недолго и безрезультатно вели поиски, а затем отправились в комнату.       Локи лежал на кровати и никак не мог успокоиться. Люсиль уже спала, и бороться с демонами приходилось в одиночку. Как же надоело быть игрушкой Всеотца! Достаточно сильной для того, чтобы пугать непокорных, и слишком слабой, чтобы выйти из-под контроля. Всего-то нужно время от времени ставить его на место. Например, запереть в магической тюрьме и заставить покопаться в грязи.       На самом деле Люсиль не спала, но старалась вести себя тихо, не желая тревожить раздосадованного бога. Она не поняла, почему он так разозлился, ведь раньше у них тоже случались не самые приятные задания. Впрочем, в последние дни он часто бывал раздражен.       Локи ошибался, она почувствовала его интерес, но еще сумела разглядеть, как тщательно он его подавлял. В голову моментально пришло сравнение с Томасом. В отношениях с братом она всегда играла ведущую роль старшей сестры, мудрой матери, терпеливой любовницы. Так просто и привычно в одну из ночей открыть глаза, прижаться к Локи всем телом и соблазнить. Но Люсиль уже единожды проходила этот путь, и в результате оказалась одна посреди горячих бескрайних песков. В конце концов, утешалась она, если людская жизнь — настолько ценная штука, значит, не стоит ей разбрасываться и предлагать себя сомневающимся божествам.       На следующий день настроение Локи не улучшилось. Стоило выйти в коридор и увидеть грязь, как его снова накрыла волна гнева. Люсиль принялась искать ключ рядом с комнатой, а он решил отойти подальше и посмотреть ближе к проему. Несколько раз он резко провел ногой и случайно весьма болезненно ударился о кирпичную стену. Острая боль стала последней каплей.       — Да что это такое?       Он повернулся к крепкой дубовой двери и ударил по ней кулаком.       — Я — бог! И заслуживаю должного отношения!       — Локи, — осторожно позвала Люсиль, подошла ближе и тронула за плечо, — успокойся.       Он больше не мог сдерживать эмоции. Локи развернулся, скинул ее руку и зло прошипел:       — Я бог, глупое ты создание. И веду себя соответственно. Спокойствие никогда не относилось к числу моих добродетелей.       После этого он вновь повернулся к двери и методично принялся бить по ней.       — Я бог, — повторял он с каждым ударом, — и достоин уважения. Я бог!       Он продолжал бить, кричать и требовать, пока резко не остановился, как кукла, у которой кончился завод, и устало прижался лбом к прохладному дереву. Локи пришло в голову: он вел себя в лучших традициях Тора. Интересно, после очередного акта разрушения братец чувствовал такое же опустошение? Надо взять на заметку. Вот так долгие годы усмиряешь эмоции, взвешиваешь слова, оцениваешь и анализируешь поступки, а всего-то надо помахать кулаками, и откроется истина. Вспышка ярости опустошила. По телу словно прошла мощная волна, которая смыла обиды и сомнения, убеждения и пустые идеи, за которыми он прятался не один год. Все наносное ушло, оставив один вопрос и одно желание, но сил действовать сразу не нашлось. Локи понадобилось время, чтобы прийти в себя и сдвинуться с места.       Иль он в комнате не нашел. Моется или скрывается от него? Мужчина сел в кресло и с равнодушным спокойствием посмотрел на испачканные руки. Пускай, война — это неприглядное и кровопролитное мероприятие, даже если это битва с самим собой. Ждать быстро надоело, и он постучал.       — Иль? Просто хочу проверить, не утонула ли ты.       — Здесь мало воды, поэтому утонуть у меня не получится.       — Отлично!       Стоять под дверью было глупо, поэтому он вернулся и сел в кресло. Локи догадывался, как Иль поведет себя дальше. Конечно она не будет открыто демонстрировать неприязнь, но держаться станет на приличном расстоянии. Не хочет он ее холодной вежливости и отстраненности! Ему нужна она вся, настоящая, целиком и полностью. Он вытерпит психологические беседы, попытки командовать и ее недоверие ради того, чтобы она стала Гердой, которая пойдет за ним на край света.       Когда Иль молча вошла в комнату, он занял ванную и принялся смывать грязь и кровь. Все-таки лучше предлагать себя в чистом виде — шансы увеличиваются. Когда он вернулся, Люсиль сидела у зеркала и расчесывала волосы. Она не обернулась и не улыбнулась ему, как часто делала раньше. Локи заметил, как напряглась спина. Если не приглядываться, то и не разглядишь, но они слишком долго находились вместе, чтобы он научился обращать внимание на такие мелочи. Он потом спросит, чем именно задел ее. Сейчас стоит выяснить другое. Локи подошел ближе и посмотрел в глаза зеркальному отражению Иль, показывая всю свою боль, неудовлетворенность и сомнения. Это пока не признание, но уже больше, чем извинение.       Люсиль отложила расческу и положила ладонь поверх его руки, аккуратно погладив кончиками пальцев избитые костяшки. Локи развернул ее, приподнял и поцеловал. Наконец он мог сделать все то, о чем мечтал бессонными ночами: целовать губы, прикасаться к нежной шее, прижимать к гибкое тело к своему, показывая, насколько велика его страсть. Локи не знал, как она поведет себя — обнимет или оттолкнет его. Но Люсиль ответила. И как ответила!       — Опять командуешь, Иль? — он отстранился, глядя на нее и пробуя понять, готова ли она пойти с ним до конца. Стала ли причиной ответной страсти жалость с ее стороны, страх, или внезапно разыгралась похоть после ста лет одиночества. Локи настолько сильно жаждал ее, что воспользовался бы всеми этими поводами, но для себя ему необходимо докопаться до правды. Она открыла глаза, в которых блестело чистое желание, и улыбнулась, моментально повысив температуру воздуха в помещении на несколько градусов.       — В этот раз ты ведешь, Локи.       — Отлично, Иль, лучше не бывает.       Он продолжал говорить, пока снимал с них одежду. О том, как она красива, как сводит с ума и как безумно ему хочется обладать ей. Локи не хотел торопиться, но он так долго сдерживался, что единственным стремлением было оказаться поскорее в ней. Когда он окончательно раздел их, то не удержался и слегка отстранился, мечтая увидеть Иль целиком. Он легко провел ладонями по округлым плечам, скользнул по совершенной груди, спустился к плоскому животу. Но в тот момент, когда она потянулась к нему в немой откровенной просьбе, он лишь ласково погладил ее и поднялся выше, целуя в губы.       — Не сейчас, милая, — прошептал он, — первый раз нужен дабы усмирить желание, следующий раз я познаю тебя всеми известными способами. Он слегка развел ее бедра и провел пальцами между ног, чувствуя влагу и убеждаясь в готовности. Затем прижался к ней и замер, балансируя на самом крае и ощущая неповторимость этого мига. Локи дождался, когда Люсиль откроет глаза и разделит с ним этот момент, и только тогда медленно скользнул в нее.       Он попробовал не спешить. Старался растянуть удовольствие, но она мешала ему. Иль была всюду: целовала в шею, скользила ладонями по плечам, прижималась бедрами и сводила с ума своим запахом. Иль быстро поймала ритм и отвечала на каждый выпад. Выгибалась под ним так, что он проникал в нее максимально глубоко. Все потеряло смысл, кроме наслаждения. По счастью, ему не пришлось долго ждать. Локи ощутил, как сжались ее пальцы, а движения бедер стали более резкими и требовательными. И когда она задрожала под ним, стискивая руками и ногами, он постарался двигаться медленнее, ощущая каждую секунду ее первого с ним оргазма. Она затихала, и он перестал сопротивляться удовольствию. Это было настоящее, намного сильнее радости от победы или удовлетворения от власти. Не его надрывная любовь-ненависть к родственникам, больше похожая на саднящую рану, которую он постоянно бередил, в надежде лишний раз испытать эмоции. Не эгоистичная, порой корыстная любовь к Фригг.       После они молча лежали на кровати, пока Локи не решился нарушить тишину.       — Ты и правда не командовала, Иль. Удивительно!       — А ты все это время сдерживался от сарказма! Даже не верится, Локи!       — Почему ты сбежала от меня? Я вел себя настолько ужасно? — Люсиль выглядела благодушно, и он решился на этот вопрос.       — На что ты так отреагировал?       — Я первый спросил.       — Это личное!       — Позволь уточнить. Сейчас ты лежишь подо мной голая, — Локи демонстративно заглянул под одеяло, — я, надо признаться, тоже не одет. И на довольно простой вопрос ты отвечаешь мне про личное?       — Хочешь полного доверия, да, Локи?       — Он покаянно опустил голову, потом лукаво взглянул на нее.       — Единожды начав, так тяжело остановиться!       — Он перекатился на бок вместе с Иль, пристально посмотрел в голубые глаза и аккуратно провел пальцами по спине. Там, где совершенное тело уродовали шрамы.       — Он бил тебя, Иль?       — Нет. Он был не такой. Это родители, — она нахмурила брови и чуть тише добавила, — не люблю, когда кричат.       — Я буду осторожнее. Я разозлился.       — Я заметила.       — Мне показалось, меня сознательно унижают.       — Глупости, Локи, — отмахнулась она, — это всего лишь одно из испытаний. Вряд ли они хотят унизить нас. Скорее чему-то научить.       — И чему может научить копание в вонючей жиже?       — Пока не знаю, — она пожала плечами, — возможно, смирению.       Локи недоверчиво хмыкнул.       — Там мне показалось, они намекают на то, что мы грязь.       — Локи, — Люсиль нежно погладила его по щеке, — ты увидел то, что захотел. Мне кажется, задания с камнем, ключами или дверью, которая открывалась только в присутствии одного из нас, учили нас сдержанности, терпению, доверию. Почему ты думаешь, будто это испытание иное?       Локи понимал: в ее словах есть доля истины, но соглашаться не спешил.       — Хорошо, а в чем же тогда урок предыдущего коридора? Люсиль слегка покраснела.       — Не знаю, как ты, но я посмотрела на тебя иначе.       — Это признание, Иль? — не удержался от вопроса Локи.       Люсиль промолчала. Слишком ей было хорошо и спокойно для выяснения отношений. Их оторванность от всего мира создавала сладкую иллюзию. Можно представить себе все, что угодно. Например, они молодожены и у них медовый месяц. Или наоборот — они давно женаты, поэтому решили скрыться ото всех и остаться наедине. Люсиль до конца не понимала его чувств к ней, но не хотела сейчас раздумывать над мотивами его поступков. Он потянулся к ней, а она ответила, не могла не отзваться, потому как жаждала его так же сильно. Ей нравился Локи, ее влекло к нему, но доверять ему целиком и полностью она не готова.       Когда они проснулись утром, то у них не возникло желания возвращаться к работе. Локи подозревал, что может разозлиться, и не собирался портить ни себе, ни Люсиль настроение вспышками ярости.       Весь день они провели в кровати. Занимались любовью, разговаривали и дремали. В этот раз Локи не торопился и намеренно растягивал удовольствие. Он неспешно гладил ее бедра, пока Люсиль не выдержала и не прижалась к нему всем телом. Он аккуратно развел ее ноги и стал ласкать сначала руками, а потом губами. Локи позволил ей покомандовать и быть сверху, чтобы под внимательным взглядом блестящих от страсти глаз испытать удовлетворение, а затем повернул на живот, вошел в нее и принялся целовать многочисленные шрамы на спине Иль, жалея ее и ненавидя тех, кто сделал это с ней. В этот раз они кончили вместе, и он устало уткнулся ей в плечо.       — Ты тяжелый и отдавил мне ногу.       — Пару мгновений назад ты говорила совершенно другое.       — Тогда у меня были другие приоритеты.       Локи усмехнулся, лег рядом и нежно погладил тонкие пальцы.       — У меня под спиной, между прочим, настоящий комок из простыней. И я терплю!       — Тебе просто лень их расправлять. Простыни, ну конечно, Локи! — Люсиль приподнялась на локте и радостно посмотрела ему в лицо, — мы их используем! Натянем вдоль коридора, сделаем небольшие дырочки и пропустим жижу. Ключ остаётся внутри. Если он проскользнет наружу, мы заметим. Как тебе?       — Хорошая идея, Иль, уверен, она сработает.       И у них действительно получилось. После того, как они еще несколько раз воспользовались бельем по назначению, Люсиль сделала в ткани несколько дырок на одинаковом расстоянии друг от друга. Медленно они прошлись с простыней через коридор и проема воспользовались вожделенным уловом — старомодным металлическим ключом.       Локи был доволен, как испытание закончилось, и когда они открыли дверь, привлек Люсиль к себе и поцеловал. Она обняла его за шею, подтянулась и обхватила ногами талию.       — Ты меня испачкала! — в голосе не слышалось недовольства или гнева.       — Я тебя испачкала, я тебя и отмою, — и она потянулась к нему и поцеловала.       С Иль на руках он аккуратно перешагнул через порог, искренне надеясь: в следующем коридоре не будет льда, грязи или его заботливых родственников, поджидающих, когда завершатся его приключения.