Замок Дверей

      За проемом стоял легкий мороз. Стены коридора причудливо покрывались инеем, а на полу тонким слоем лежал снег, который слегка поскрипывал под ногами. Локи и Люсиль попробовали подойти к двери, но она была огорожена от них тонким слоем льда.       — Похоже, нас подслушали и решили устроить замок Снежной Королевы из твоей сказки.       Локи плотнее закутался в камзол и внимательно посмотрел на Иль, которая поверх штанов и блузки надела лишь коротенький пиджак. Она сразу сжалась, обняла себя и спрятала ладони в подмышки.       — Мы можем найти что-нибудь в комнате и попробовать расколоть лед, — предложил Локи.       Люсиль кивнула. Мужчина вскоре вернулся с изогнутой ножкой.       — Помня твою любовь к кроватям — решил начать со стула.       — Благодарю!       Он размахнулся и стукнул концом дерева по льду, но тот даже не треснул.       — Да ладно!       Локи ударил еще несколько раз, но безрезультатно. Он раздраженно отбросил бесполезный предмет и прижал ладонь к студеной стене. От тепла руки наледь совсем чуть-чуть подтаяла.       — Поверить не могу! — со вздохом сказал Локи.       — Да, — согласилась Люсиль, — похоже, придется размораживать дверь своим теплом.       — Ну, зато кровать не пострадает. Хотя можно попробовать устроить пожар.       — Откуда у тебя эта страсть к разрушениям? — передразнила Люсиль, а он успешно скопировал, как она поднимает брови. Видеть свою мимику на его лице было достаточно забавно, и она улыбнулась.       — Давай подумаем, Иль, — начал Локи, — как нам лучше пробраться к выходу?       — Может быть, стоить прикладываться спиной?       — Да, так ты согреешь большую площадь, но холодная спина — первый шаг на пути к простуде. Лучше ограничимся руками?       Они менялись местами, пытаясь согреть стену в разных местах, пока окончательно не замерзли и устали.       — Знаешь, Локи, впервые за последние сто лет мне хочется выпить чего-нибудь горячего.       Это была провокация, поэтому, когда они зашли в комнату, Локи не удержался от вопроса.       — Так где ты находилась, Иль? Где очень жарко и сто лет терпеливо ждут, пока раскаешься? Если не хочешь отвечать — лучше промолчи, но не утомляй мои уши враньем, — перефразировал он ее. — Однако я не солгал, хоть мне это и не свойственно.       Люсиль задумалась. Всю правду рассказывать не нужно, но свою долю откровенности он определенно заслужил. Она знакома с Локи уже достаточно долго и не ожидала удивления или ужаса в ответ на признание.       — Не знаю, как у тебя в Асгарде, но на Земле есть такое теплое место под названием Ад. Поверь мне на слово — там очень жарко.       — И за что ты туда попала, Иль?       — Отвечу, если ты ответишь мне.       Локи обдумал предложение.       — Давай.       — Убила нескольких человек, — произнося фразу, Люсиль пристально посмотрела ему в глаза, ожидая реакции на признание.       — Нескольких? — в голосе послышалось неожиданное удивление.       — Да. А ты?       — Нууу…. Я убил чуть больше.       После его ответа Люсиль поняла: удивление относилось не к тому, что она способна на убийство — в этом Локи не подвел, а к количеству жертв. Интересно, его «чуть больше» исчисляется хотя бы десятками?       Локи тоже задумался. «Несколько человек» — ничто по сравнению с теми сотнями, которые он уничтожил. Как вообще они оказались здесь вместе? По каким критериям их выбрали? Уж точно не по числу убитых.       Размораживать обледенелую стену оказалось не только долго, но и весьма болезненно. Руки быстро замерзали и теряли чувствительность. Когда кровообращение восстанавливалось, пальцы начинало весьма неприятно покалывать. После нескольких часов в холодном коридоре обоих ощутимо трясло. Все это время Локи приходилось несладко, поэтому только в комнате он заметил, как Люсиль бьет крупная дрожь. Они лежали и пытались согреться под одеялом в разных концах кровати, когда Локи наконец решился позвать ее.       — Иди ко мне.       На секунду замешкавшись, Люсиль подползла и прижалась, спрятала ладони у него на груди и уткнулась озябшим носом в шею. Он обнял ее за талию и хмыкнул, получив в ответ удивленный взгляд.       — Думаю, ни отец, ни братец, отправляя меня сюда, даже не догадывались, в какой романтичной ситуации я окажусь.       Люсиль закатила глаза.       — Нет, Иль, ты неправа — это повод для шуток. Вообще многое в жизни повод для смеха.       К примеру, во всей ситуации есть определенная злая ирония, подумал Локи. Этот замороженный коридор — почти его истинная родина Ётунхейм. Вокруг холодный камень и лед. В Асгарде считали, что сердце великанов, которые там живут, такое же студеное, как камни вокруг, как сердце Локи.       Интересно, если он случайно посинеет, продемонстрировав сущность ётуна, как Люсиль отреагирует на это? Приложит чем-нибудь по голове? Убила нескольких человек! Наверняка дело в том мужчине, любителе идеальных математических форм. Локи осторожно погладил ее по длинным черным волосам.       На следующую ночь они не сговариваясь легли рядом, после чего это вошло в привычку. В один из дней Люсиль особенно сильно била дрожь, и Локи пришлось активно растирать ей руки и спину, в попытке согреть.       — Ты в очередной раз перебарщиваешь, Иль. Что за любовь к крайностям? Какой толк от нетерпения, если в конечном итоге не доберешься до финиша?       — Отлично сказано, Локи! Слова настоящего бога хитрости и обмана. Мы, жалкие людишки, порой склонны к риску.       — Риск должен быть оправдан, Иль!       — Твой риск всегда оправдан? — немного резче, чем планировала, спросила Люсиль.       Локи задумался. В первые дни в тюрьме его посещала мысль, что ему суждено всегда проигрывать Тору. Когда он выйдет отсюда — не если, а когда — рискнет ли он в очередной раз развязать войну с отцом и братом? Будет ли этот риск оправдан?       — Мне казалось, всегда. Быть первым — этого того стоило.       Попытаться стать им хотя бы равным, добавил он про себя.       — И ты каждый раз готов оказываться в подобных местах за попытку рискнуть?       — Так мы плавно подобрались к тому, что будем делать, когда выйдем отсюда?       — Вероятно, — Люсиль пожала плечами.       — Да, я попробую еще раз. И еще раз — столько, сколько потребуется для победы, — уверенно ответил он.       — Локи, ты не питаешь иллюзий в отношении человеческой натуры и критично смотришь на мир. Есть лишь один мужчина, которого ты не видишь насквозь — это ты сам. Единственный способ не намочить ноги — не приближаться к воде. Единственный шанс не попасть сюда вновь — держаться от них подальше. Ты понимаешь, о ком я.       Локи хотел ответить, но она прижала палец к его губам.       — Я помню, ты не любишь психологических бесед, но позволь мне сказать еще пару слов. Ты можешь их победить, возможно, ты даже заслуживаешь это, но первым тебе не стать. В глубине души ты все равно будешь продолжать соперничать с ними. Потому что они у тебя здесь и здесь, — и она приложила руку сначала к его сердцу, а потом к голове. — Не будь их там, не было бы нужды соревноваться.       — Слишком много слов, Иль. А что же будешь делать ты? —он решил перевести тему.       Люсиль помолчала. Она не имела ни малейшего представления, где окажется, поэтому не знала, как ответить. Она побывала в Аду, а это место, судя по всему, являлось Чистилищем, мог ли впереди у нее быть Рай?       — А ты так уверен в том, что мы окажемся там, откуда начали? — уклончиво спросила она.       — Давай предположим, будто так и будет.       — Что ж, тогда я… — она замешкалась.       Локи уловил заминку и с удивлением посмотрел на нее.       — Ты правда не думала об этом, Иль?       — Конечно думала! Просто я пока еще не решила. Может, куплю себе книгу про Асгард. Почитаю о тебе!       — Отличный план, Иль! Захочешь получить автограф от главного действующего лица, — он подмигнул, — обращайся.       Порой Локи забывал, что Люсиль — обычная земная женщина, и этот замок соединил их лишь на время. На самом деле он Бог, который рано или поздно вернет свое величие, а она — простая смертная. Ему приходилось напоминать себе об этом каждый раз, когда после очередного дня в коридоре они лежали в одной кровати, крепко обнявшись.       У Локи никогда не складывались длительные романы. Его холодная рассудочность мешала, не давала полностью раскрыться и довериться кому-то. В отношениях он всегда чуть отстраненно наблюдал за происходящим и сам того не желая анализировал и просчитывал ситуацию. Такая расчетливость еще в зародыше убивала романтические чувства. В течение короткого времени он легко догадывался, что в нем привлекло любовницу. Было ли это попыткой покорить принца Асгарда или желание узнать поближе ловкого мага, — Локи сразу это понимал и вел себя в зависимости от результата, которого хотел достичь. Если ему нравилась женщина, он получал ее и очень быстро терял интерес. Нет — дистанцировался в самом начале связи.       С Иль все по-другому. Конечно, ему все еще необходимо, чтобы она максимально выкладывалась в поисках выхода. Но он слишком увлекся разговорами с ней, слишком много правды рассказал о себе, слишком погрузился в отношения с другим человеком, чего не позволял себе раньше. С ней все было слишком. Начав играть с Иль в откровенность, он не смог остановиться. Против всех правил он пустил ее глубже кожи.       С Иль легко говорить. Она не искала подвоха в каждом слове, не старалась лезть в душу и не обременяла излишней откровенностью. При этом ее замечания оказывались на редкость точными и относились не к той оболочке, которую он охотно демонстрировал всему миру, а к нему, Локи. И, главное, чтобы он ей не рассказывал — она никогда не осуждала. Да, она не Фригг, которая любила и оправдывала непутевого сына, но то, что он мысленно упомянул их в одном предложении, уже о многом говорит.       Рано или поздно они доберутся до конца лабиринта Замка Дверей, он пойдет дальше завоевывать мир и пару раз на досуге вспомнит о ней. Великая честь для смертной, между прочим. Но когда после очередной схватки со льдом она прижималась к нему всем телом, он переставал быть богом и реагировал как обычный земной мужчина. В этом холодном коридоре, так напоминающем его настоящую родину, Люсиль перестала быть для Локи лишь средством достижения цели или приятным собеседником. Если бы они находились на Земле, он бы даже не заметил ее. Если бы в Асгарде она была ему равной, он отступился бы от Люсиль, как только начал что-то чувствовать к ней. Но здесь, в закрытых комнатах, бежать от нее некуда. Может, это и есть его основное испытание в Замке? Понять: под кожей у него есть сердце, которое невозможно усмирить никакими доводами разума.       Локи думал, что ему будет легко сдерживаться и не выходить за рамки приятельского общения, но он нарушал свои же обещания и с каждым днем позволял все большие вольности. Проводил рукой в знак утешения по ее голове и невзначай запутывался в длинных черных волосах. Растирал озябшие ладони и согревал их дыханием. Слегка касался пальцами, мягко будя Иль. Небольшие знаки нежности и заботы были непривычны для прагматичного Бога хитрости и обмана.       Все это могло вылиться во что-то большее, если бы Иль хоть раз отреагировала на его поползновения. Но она то ли действительно не замечала их, то ли успешно делала вид. В отношениях с ним она вела себя не как Герда, а как Снежная Королева из дурацкой сказки. Он не решался открыто продемонстрировать симпатию. Больше, чем отказ, его страшило согласие, ведь тогда после окончания испытания расстаться с ней будет еще сложнее.       Выход размораживался очень медленно, но порой Локи бывал рад, когда уходил от жаркого ночного плена в холодный отрезвляющий коридор. С каждым днем напряжение нарастало. Мысли о Люсиль плавно перетекали в мысли о Торе и отце. В чем он, его оправданный риск? Развязать войну, убивать сотнями людей, связываться с чудовищами, предавать и манипулировать, но при этом бояться отказа женщины, которая стала ему если не другом, то близким человеком?       В конце, когда они подобрались к двери и открыли ее, он испытал настоящее облегчение, смешанное с легкой горечью. Никогда еще его сердце не было так близко к победе.