Тени Орлеана

Густую ночь разбавлял тягучий джаз. Мурчащий голос певицы изящно обрамлял зыбкую атмосферу, казалось, легонько тронь – все тотчас пропадет, оставляя после себя только вязкую тьму и небольшой ресторан, практически растворившийся в Новом Орлеане. Однако, в этом и была вся ее прелесть – как ни старайся, не пропало бы ровным счетом ничего. Из-за этого атмосфера больше напоминала липкую паутину, но в этой паутине не страшно было сделать даже последний вздох. Каждое мертвое тело здесь - очередная прозрачная нить, переплетающаяся с остальными, кладбища – часть огромной сети, куполом накрывающей город. Купол насквозь продували ветра, разбавляя собой этот наваристый горький напиток джаза, иначе все бы здесь застыло, словно беспомощное насекомое в капле смолы. И каждый житель знал, что смерть здесь – не самое страшное, что может произойти. Поэтому терять было нечего. Тиана повертела в руках куклу и пальцами взяла тонкую иглу. Десять сантиметров. Ровно десять. Острие мягко прошло сквозь ткань под аккомпанемент сладкого шепота проклятий. Ночь мягко лилась в окно, заполняя до краев маленькую комнату. В комнате было слишком много даже присутствия Тианы, собравшейся наказать свою подругу. За то, что она лучше ее. Богаче. Красивее. За возможность позволить себе все, что захочет. Шарлотта обязана узнать, что за все нужно платить. И сейчас она щедро платила, искажая милое личико в уродливой гримасе, хватаясь за простыни, и вырывая от боли волосы. Свои мягкие белокурые волосы. Очень хорошо. Кажется, даже был слышен ее вой. Тьма хотела вытеснить из комнаты кислород, напрасно силясь противостоять вершившейся казни и зачем-то стараясь спасти неокрепшую душу Тианы и жизнь ее подруги. Но если доктор Фасилье оказался прав, спасать уже было некого. Орлеан громко заливался низким грудным смехом.