Пятьдесят оттенков грусти

Наверное, в жизни каждого бывают моменты, когда все прошедшие часы и минуты начинают казаться какими-то ничтожными и малозначимыми. Алек громко выдохнул. Одной ладонью он бегло провел по своему, казалось бы, горящему лицу, а второй рукой ухватился за перилла на балконе, чтобы не свалиться на пол. Он еще не понял, что произошло. Это, скорее, случилось на каком-то инстинктивном уровне. Он продолжал смотреть в спокойное лицо Клэри, в то время как только что произнесенные ею слова, подобно змеям, проникали в его голову и укладывались в ней ядовитым шипящим клубочком, не давая свыкнуться с одной простой мыслью, до него никак не доходившей. - Это шутка что ли? – одними губами спросил он так тихо, что Клэри пришлось напрячь слух. Не осознавал? Нет. Не мог поверить. Алек вытянул вперед руку, которая почему-то казалось чужой: выставил перед губами, о которых мечтал против себя, против воли, указательный палец. Вроде бы, если Клэри не произнесла это еще раз – ничего не было. Но это было. Алек слушал, но не слышал. Собственное сердце сделало кульбит в груди, разболелось. Оно остановилось на мгновение, и потом забилось так отчаянно быстро и резво, что у Алека закружилась голова. Руки опустились. Он почувствовал, как пламенеют руны под рубашкой, как ткань начинает жадно опалять кожу… Ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание и провалится в темноту. - Джейс не знает? - он слышал собственный голос как будто из-под толщи воды. И это отрицательное покачивание головы. - Ты был единственным, - Клэри опустила глаза и закусила губу. - У нас с Джейсом ничего не было. Ветер в волосы. Тьма, окутывающая город. И луна, неестественное большая, повисшая прямо над ними. Как в дурацком кино. Сколько раз Алек мечтал расставить все точки над "и" с Клэри? Стать свободным? Но каждому достается свое… Он ощутил толчок в груди. Просто невероятной силы. А потом хватанул воздух ртом и все закончилось. Словно розовые очки спали с глаз, обнажая неприкрытую реальность. - Это… неожиданно. - тщательно подбирая слова, наконец, произнес он размеренным вкрадчивым голосом. Почему-то боялся обидеть. Не выдержать порыва внутри и спрыгнуть от этого крышесносного заявления вниз с балкона. Вместе с Клэри. Теперь все его будущее, кажется, было завязано в этой примитивной… Такое обманчивое чувство: страдание и покорность, но в то же время облегчение. Смех сквозь слезы. Обнять и плакать. Все еще в шоке. Ну и пусть. Он не мог позволить временной слабости захватить себя с головой. Но разве временно это было? Алек сжал зубы, потому что не знал ответа. Он поднял голову Клэри за подбородом и посмотрел в ничего не выражающие глаза, но увидел там лишь отражение собственной растерянности. - Получается, это уже... - Почти три месяца, - быстро ответила Клэри на еще не заданный вопрос. Она не шелохнулась от его бесцветного голоса, хотя, Алек знал точно, ей хотелось кричать на весь мир, как и ему. Он выдавил из себя что-то наподобие улыбки, которая получилась полукривой. Ему не нужно было закидывать голову к звездам и считать на пальцах, когда у них все случилось. Это разъедало изнутри двадцать четыре часа в сутки последние восемьдесят пять дней. Удивительно, что он еще не помер. - Это многое объясняет, - нечаянно уронил он, на что Клэри удивленно повела бровями. Ее откровенно плохое самочувствие на тренировках; невозможность собраться; обмороки... Алек - идиот. Он представил их со стороны: Алек Лайтвуд. Клэри Фрей. Все-таки у судьбы какое-то извращенно-странное чувство юмора, не так ли? - Что будем делать? – прямо спросила Клэри, когда Алек вполне ожидаемо начал уходить в себя, и перестал отвечать ей. Он получил урок за собственную глупость, за которую теперь надо было платить. Впрочем, приобретение опыта не стоило тех жертв, на которые надо было невозвратно идти. И Клэри почувствовала себя мерзко, гадко, и отчасти подло: вот так без ножа резать Алека, взгляд которого делался то пустым, то до краев наполненный чем-то невероятно… непримиримым. Этот охотник – тяжелый эмоционально, неподвластный ни одному закону, но вместе с тем благородный и смелый, - заслуживал большего, как бы не старался страдать. - Не знаю, - с глухой честностью отозвался он. – Что-нибудь придумаем. Ничего страшного не произошло ведь. – он неожиданно чуть улыбнулся. – Мои родители будут в восторге. Они презирали сына-гея. - он быстро-быстро заморгал. - Клэри, - дотронулся пальцами до открытого плеча, отмечая, как по нежной коже тотчас побежали мурашки. Такой противоречивый мужчина… Во всем. Вот каким он был. – Видимо, не такой уж я неправильный, верно? И Клэри, быть может, хотела бы кивнуть. Но вот только что такое это правильно? И почему для них обоих это не было доступным? - Нет, Алек, мы оба какие-то не такие с тобой. - Клэриснова опустила глаза, решалась, хотя ее выворачивало изнутри. - Я не влюблена в тебя, как дурочка. Это не так. Я чувствую симпатию к Джейсу. Но ты… Алек, я не знаю, почему тянусь к тебе. Учитывая то, что с самого начала это не было ни выстрелом, ни особыми теплыми чувствами… Алек фыркнул. Он наклонился вперед, и ошалело поцеловал Клэри, скорее чтобы заткнуть и ощутить этот вкус – страха и правды, и покорности, стремительно тающего чувства спокойствия - на своих губах. Соскучился по поцелую. Но прыгнул бы сейчас в темноту с балкона, нежели бы признал это в открытую. - Убить тебя хочу, - зарычал он. - Это не новость, - отозвалась Клэри. – Давай сбежим. Плевать на все. - и Алек, не давая больше ничего сказать, одним рывком прижал Клэри к себе и вытащил обратно в зал. Черной тенью он пролетел мимо собравшихся, направляясь куда-то в коридор. Джейс и Иззи не обратили внимание, Саймон лишь сощурился. Лишь маленький Макс проводил их подозрительно-довольными глазенками. - Ты сдавала анализы? Кто это будет? Кто кроме меня знает? Ты была осторожна? Валентин не мог прознать об этом? Наверняка твой друг, Стефан или как там его, Стивен, знает? –сощурился, и кивнул. – Конечно, знает. Чудесно. Ляпнет хоть что-то – сверну ему шею. У Алека словно сорвало стоп-кран. Клэри даже рот не могла открыть, чтобы возразить или согласиться с чем-то. - Надо будет посоветоваться с Конклавом. Отправить тебя в Идрис. Обезопасить. Возможно, даже поставить круглосуточную охрану. Черт. Впереди еще полно всяких церемоний. Мои родители будут обязательно настаивать на нашей фамилии, приготовься. Ты вообще хоть представляешь, что скажем Иззи и Джейсу? Изабель это шокирует, но она будет рада, а вот Джейс… у него тяжелая рука. Алек все говорил и говорил, и с каждым новым предложением его речь становилась безумней и запутанней. Клэри резко остановилась и крепко схватила его за лацканы пиджака. - Остановись, эй. Ты действительно не понимаешь? – с жалостью она посмотрела в его бегающие глаза. – Алек, очнись! Мы же совершенно разные, не подходим друг к другу, у нас чувства к другим людям! Какая к чертовой матери твоя фамилия?! Алек моментально оторвал от себя её руки. - Тебе напомнить о решениях и последствиях? – Клэри скривилась. Любимая мантра Алека. Нет, спасибо. – Отлично. – голос его сделался холодным, как лед. – У меня в голове не укладывается как это произошло. Но это случилось с нами, Клэри. Я не собираюсь теперь делать вид, что ничего не произошло. Мы оба пытались – не выходит. Тем более я не хочу становиться чужим и отстраненным сейчас. Тебе понадобится помощь. И я буду давать её так, как привык. - он подумал еще и добавил. - И больше лучше не разговаривай. Когда ты молчишь, ты нравишься мне чуть больше. Он обошел нахмурившуюся и обескураженную, рассерженную этим монологом Клэри сзади и подтолкнул к двери в свою комнату. - Давай с самого начала разберемся во всем этом.