Пятьдесят оттенков грусти

Клэри разбудил приятный аромат, окутавший комнату. Она потянулась, тут же почувствовав легкий укол тошноты, но глубоко вздохнула, старательно прерывая этот быстрый порыв. Вечер и ночь прошли ужасно. Они с Алеком ругались и спорили, чертыхая весь белый свет: Ангел, Клэри никогда не видела Алека таким инициативным и взбудораженным. Наверное, сказывался шок. Да и никто ведь не обещал, что будет легко. - Только не говори, что я уснула у тебя, - попросила она, когда легкая улыбка, возникшая в предвкушении вкусного завтрака, стерлась о сгорбленную спину в старом свитере. Охотник сидел за кипой бумаг за столом, то и дело откладывая от себя в сторону какие-то бесконечные книги в ветхом переплете. - Не скажу, но вряд ли мои слова что-то изменят, увы. - отозвался Алек хмуро. Он резко повернулся на стуле и кивнул на тарелку, стоящую на невысокой тумбочке. Смотреть в глаза почему-то избегал, косился. – Тебе надо будет поесть. Клэри потянулась. Спорить было бес-по-лез-но, да и не очень-то хотелось. Она ночевала у Алека, он вел себя странно и хоть в лепешку расшибись, действительно, что это теперь меняло?! В конце концов, ночевать у него – не самое страшное, что произошло за последнее время. Ночевать у него... Клэри скривилась, отгоняя прочь все двусмысленные мысли. Прошла минута, две, три, прежде чем она поняла, что смотрит ровно на собственное платье, аккуратно повешенное на ручку шкафа. Громко сглотнув, Клэри повела ногами под одеялом и тихо охнула. - Ты меня раздел?! – чувствуя, что неизмеримо краснеет, практически по слогам выговорила она писклявым севшим голосом. Взгляд Алека, направленный на стену, оставался непроницаемым. - Я ведь видел тебя голой, - просто сказал он, и Клэри ощутила желание подскочить и ударить этого невыносимого охотника со всей силы по лицу, чтобы он показал хоть какие-то эмоции живого человека этим утром. Видимо, теперь защищался от правды – врубил режим робота и лез на рожон. Глупый ты нефилим, как сказал бы Магнус Бейн. – И тем более – я не совсем ведь раздел… - Алек рукой взбудоражил волосы, явно намекая на нижнее белье, оставшееся на девушке в его постели. - Так что, - он кивком указал на повседневную одежду, которую предусмотрительно принес. – Если хочешь, я отвернусь. Только Алек был на такое способен. Ляпнет что-нибудь каверзное и сразу сделает вид, что не при делах. Интересно, в его жилах не текла вместе с ангельской кровью кровь какого-нибудь изворотливого чертенка?! Боги, только Алек мог быть такой занозой и таким выдающимся охотником одновременно! Он зевнул. Бледный. С огромными рвами бессонницы под глазами. На грани инсульта от перенапряжения. Клэри быстро смекнула, что он и не думал прилечь, и весь ее гнев моментально улетучился, уступая беспокойству. - Алек, - осторожно позвала она, и он лишь повел головой. – Может, поспишь? Ты сегодня не ложился, верно? Алек лишь передернул плечами: - Попозже, - буркнул он. И это «попозже» в устах Александра Гидеона Лайтвуда наверняка означало "никогда". Клэри решила, что обязательно надавит на него через его сестру, ибо самой лезть в этот темноволосый омут сейчас было крайне опасно. Хотя она и соскучилась по их каждодневным ничего не значащим перебранкам.... Но раньше они не носили какой-то скрытый смысл и подоплеку, а ночью они спорили от души… Закутавшись в одеяло, Клэри прошмыгнула в ванную. Алек был последовательным. И четким. Сразу выложил свою позицию на счет будущего и даже встряхнул за плечи, стоило Клэри толком открыть рот. Как всегда и бывает: она ему слово – он ей десять в ответ. Конклав, Идрис, родители… Сомнения на счет того, правильно ли Алек воспримет новость о скором нежелательном отцовстве, оправдались сполна: лучше бы он злился и кричал, чем ходил, будто мраморный, из одного угла в другой, просчитывая каждый следующий момент их какой-никакой пересекающейся совместной жизни. - Что это? – Клэри ткнула ложкой в непонятную консистенцию в тарелке. В животе отчаянно урчало. Алек оторвался от книг, встал и подошел ближе, с такими большими искренне-непонимающими глазами: - Каша, - протянул он, пододвигая ближе стакан с соком. - На обед и ужин легкоусвояемые высокобелковые продукты, вроде отварной курицы и крольчатины, овощей. В перерывах фрукты, злаки. – говорил он так монотонно и скучно, что к Клэри снова вернулась тошнота. - Ты что, - Алек подозрительно сощурился, – вообще не читала ничего о правильном питании, что ли? Клэри аж поперхнулась воздухом. Она рассчитывала на что угодно – но только не на то, что Алек заделается в данной ситуации… докучливой Википедией! - Какого хрена… - она почувствовала, как внутри все забурлило, но быстро взяла себя в руки. Это же Алек, Господи. С ним нужно… по-другому. Не так, как со всеми. И откуда он достал кашу?! – Конечно, читала. – покорно сказала она, но прищур Алека не изменился. – Хватит так смотреть! – потребовала Клэри, когда ей стало совсем не по себе. Алек придирчиво хмыкнул. - Надо придумать, как полностью проверить твое здоровье, не привлекая ненужного внимания. - он отошел, взял черную куртку с вешалки и быстро облачился в нее. – Я скоро вернусь. Клэри прикоснулась ложкой к каше. Алек запер дверь. Что-то ломалось. С хрустом. Потому что казалось, Алек делает вид, что понимает, хотя на самом деле ни черта не осознает. Как объяснить охотнику, что то, что случилось - всерьез и навсегда?!