Семейный бред

— Вы меня не любите! — заверещал заплаканный Джейсон и убежал в другую комнату. — Почему на меня все обижаются?!  Бомжиков Ваасилий сидел на своем любимом диване, на котором обожал сидеть в гордом одиночестве, и чиркал карандашом по бумаге, пытаясь изобразить голубя. — Так тебе и надо, нытик! — крикнула красавица Яра вслед Джейсону. Дед Хач подошёл к своему сыну Ваасу и помог нарисовать голубю нормальный хвост. Однако помощь была нужна не только Ваасилию, Джейсон все еще рыдал в другой части дома. — Джесс? — позвал Хач и увидел брата на кухне, который сидел на корточках в углу и вытирал слезы. — Ну-ну, не плачь! Ваася не хотел на тебя обижаться. Пошли, я вас помирю. Хач взял брата за руку и вытащил его в гостиную. Икра (вторая кличка Хача) достал стрелу и, с помощью лука, выстрелил в Вааса и Джейсона. Дядя и племянник встрепенулись, и в объятьях скрылись в ванной комнате, из которой вскоре начали раздаваться громкие вздохи и стоны, вкупе с шуршанием одежды. Деда Хача прозвали купидоном за способность соединять сердца и мирить людей. Его брат Жопа сидел в углу на стульчике, приняв позу лотоса, и с мирным видом смотрел на всех присутствующих. Внуки, правнуки и прочие члены многочисленного семейства уехали на каникулы к бабушке Снеге. Дома остался только один внук, такой милый и маленький Песок. Несмотря на юность и незрелость Песочка, Хачик как-то умудрился от него залететь и родить Бука. Бук, кстати, уехал к бабушке. На одной из тумбочек стояла просторная и крупная клетка с попугаем внутри. Крикливого зеленого попугая прозвали Антоном. — Антон, кто самый тупой? — спросил попугая Песок. — Я считаю, что это Джейсон! — прокаркал в ответ Антон. Песок закорчился в приступе смеха. Жопа взглянул на Антона и произнес тихое «Кек». Через какое-то время Ваас вышел из ванной весь вспотевший. — Джейсон… Бревно. Я пошёл ебать собак. — фыркнул Ваасилий Монтенегро и вышел из дома. Джейсон тоже вышел из ванной комнаты и плюхнулся на диван, чуть не расплющив Яру. — Блять, слезь! — крикнула Яра, пытаясь сбросить с себя брата, она едва не выронила телефон из рук. Но из-за Джейсона она всё-таки его уронила. Присутствующие увидели на экране группу о патриотизме. — Фу, патриот! Уходи! — закричал дед Хач и спрятался за Жопой. — И что? — фыркнула Яра. — И то! — кричал Икра. — Иди в жопу!  — Не надо в меня идти. — сказал Жопа и улыбнулся. Яра обижено зашипела и, гордо прошагав, скрылась в другой комнате. Хач с облегчением выдохнул. Песок посмотрел на Хача. Хач посмотрел на Песка. — Иди нахуй. — сказали они друг другу почти одновременно. Едва сдерживая смех, дед и внук дали друг другу пять. В гостиную забежала Яра, видимо, слишком быстро всех простив, с пентаграммой на листочке. — Мы все умрем! Американцы захватят Россию! — кричит она и падает на пол, запнувшись об коврик. Это происходило почти каждый день и уже стало для всех нормой. — Все будет нормально. — сказал Хач и погладил девушку по плечу. Она выгнулась и злобно на него посмотрела. Дед Икра отошел от нее и, накинув куртку, вышел на улицу искать сына.