Семейный бред

Утро. Хач сонно вытянулся на кровати и внезапно что-то уронил. Предмет громко стукнулся об пол. Свесив голову вниз, Икра увидел большую чашу с салатом цезарем. Он вдруг почувствовал страшный голод и подобрал посудину с пола, начав доедать вчерашний ужин. Пока он поглощал салат и вспоминал, что было вчера, позади него что-то зашевелилось. Обернувшись, он увидел привлекательную молодую девушку, которая каким-то чудом не проснулась от грохота. Хач подошел к ней с другой стороны кровати и нервно заглянул под одеяло, приподняв его за уголок. Вздохнув с облегчением, Хач вышел из комнаты. Это была транссексуалка. Однако в коридоре его ждал полный хаос. Всюду разбросаны вещи, на полу капли чего-то темного, затем след из крошек от чипсов, ведущий в комнату Гриля. Открыв дверь, Хач застал правнука тот момент, когда тот выкидывал из окна полный мусорный пакет. — Гриль, мы же тебе говорили! Пакет нужно взять и отнести на мусорку. — рявкнул Икра, хмуря монобровь. Резко, как и зашел, выйдя из комнаты, Хач двинулся дальше. В главной комнате он впал в ступор. На столе в обнимку лежат абсолютно голые Рыбохер и Песок, а рядом с ними кучка мятой одежды. На полу длинный скользящий след, несколько использованных презервативов, и упаковка от шоколада. Удивляясь, куда же подевались остальные родственники, Хач зашел на кухню. Там на полу Рифма, присев на корточки, грызла содержимое какой-то коробки. Но осознав, что ее заметили, она резко швырнула коробку в сторону, и поспешила скрыться, разбросав ничтожные остатки. В коробке был птичий корм. Не найдя больше ничего интересного, Икра вернулся в главную комнату. Тут же к нему навстречу выбежал Ваас, явно на нервах. — Сука, Хач. Я с твоей шоколадкой уснул. Посмотри теперь на результат! — Зачем ты спал с шоколадкой? — На, смотри. — рявкнул озлобленный Ваас. Он повернулся спиной к отцу, выставив на обозрение картину, за которую бы точно отдали миллион долларов: спина Вааса была полностью измазана в шоколаде неровным слоем. — Ты просто очень горячий, вот она и расплавилась… — прошептал Икра, наклонился вперед, и провел языком вдоль лопатки. — Что ты творишь?! — дернулся Ваасилий. — Ммм. Ваас в шоколаде. — Пусти. Я в ванной отмоюсь. И он ушел. Но от криков Вааса все проснулись. Рыбохер и Песок мгновенно открыли глаза и почти сразу же отскочили друг от друга. Рыба ловко слез со стола и попытался прикрыться, а Песок неловко грохнулся на пол. От шума падения эффект пробуждения стал еще мощнее. Из-под дивана вылез Жопа, судя по всему, не сумевший на этот раз остаться трезвым. Затем открылась дверь балкона и оттуда вышел весь дрожащий и чихающий Джейсон, быстрыми шагами удалившись в свою комнату. Недоумевая, Хач огляделся по сторонам. — Э, а где Снега и Яра? — спросил он. — Кек. — пожал плечами Жопа. Молясь, чтобы с бабкой и сестрой ничего не случилось, Икра поспешил в комнату Яры. Но обоих там не оказалось. Уже отчаявшись, Хач вдруг услышал отдаленное рыдание. Звуки доносились из самой дальней комнаты, которая раньше использовалась как склад старого хлама, но с недавних пор стала комнатой Кефира. Приблизившись к двери, дед открыл ее, зайдя внутрь. На матрасе (ибо денег на еще одну кровать пока не было) согнулся напополам рыдающий Кифак, а рядом с ним сидела Яра, пытаясь хоть как-то утешить несчастного. — Что случилось, пидоры? Яра бросила на Хача строгий взгляд, хмуря брови, прикрытые рыжими локонами. Не имея под рукой стрелы купидона, Хач виновато покосился на опухшее от слез лицо Кефира. — Ну так, что произошло? И, кстати, где Снега? — Это началось еще вчера…

***

События начали развиваться с обычного похода в магазин. Хач, Снега, Кефир, и Ваас пошли за покупками. Хач долго рассматривал шоколадки, а потом еще полчаса выбирал между пупырчатыми презервативами и ультра-тонкими. Снега быстро взяла первый увиденный коньяк и заняла очередь на кассе. Кефир подбросил в их общую кучку фарш. А Ваас уже не мог ждать, поэтому, как ему казалось, беспалевно, лег на неработающую кассу и почти сразу заснул. — Молодой человек, что вы делаете? — воскликнула продавщица с соседней кассы. — Молодой человек?! В итоге Сига потащила Вааса домой, где и началось все самое интересное. С порога их встретил Джесс. — Отдай сюда моего Ваасеньку. Он устал, а ты его мучаешь. — тянул он Вааса за руку, пытаясь вырвать его у Снеги. Прежде чем бабка успела что-то ответить, сонный ленивец наконец проснулся и сам выбрался из цепких рук. — Не трогайте меня, сучары. Я спать пойду. — Скажи Снеге, чтобы она к тебе не приставала. — С чего ты взял, что я к нему… — наливая себе коньяк, вдруг случайно выплеснула часть спиртного на пол. — Ты на него смотришь. — Блять, Джейсон, иди нахуй. — прошипела Снега, глядя на лужицу коньяка. — Ваас, ну что ты молчишь, а? — негодовал Джесс, поставив руки в боки. — А что я? Я ниче не сделал. Так что прекрати бомбить, бомбло. Бобах. — Ах так! Ты меня не любишь! Изменяешь! Я ухожу от тебя! — закричал Джейсон, и рванув в сторону, подскользнулся на разлитом коньяке. Присутствующие захохотали. Кипя от гнева и бессилия, Джесс закрылся на балконе. Он слишком поздно осознал, что это была плохая идея. Раздался звонок в дверь. На сигнал выбежал Хач. — Всем тихо, я открою! Он отворил проход ключами, и встретил милую даму, а затем взял за руку и провел в помещение. — Хач, ты гетарист что ли? — поднял одну бровь Ваас. — Отстань. Во все глаза глядя на барышню, Икра взял со стола пачку презервативов, но забыл шоколад. А затем скрылся в недрах своей комнаты. Свидетелем данной ситуации стали не только Ваас и Снега, но и Кефир, выглянувший из кухни. Впав в глубокое отчаянье, подросток забросил попытки приготовить фарш и просто свернулся на полу калачиком. Вскоре Ваас удалился в свою комнату, забрав шоколадку и оставив Снегу одну.

***

— Вот почему Кефир плачет. — огрызнулась Яра, закончив рассказ. — А Снега где? — Откуда я знаю? Выйдя в коридор, Хач решил еще раз проверить главную комнату. В мусорке ничего особенного не нашлось, на столе тоже, и в шкафу. Но когда Икра заглянул в тумбочку Антона, то нашел видеокамеру. — Так, куда нажимать-то? Ох уж эта молодежь со своими технологиями. — Нажми на самую большую кнопку. — посоветовал вышедший из ванны Ваас. После нажатия камера наконец включилась. В ней было лишь одно видео. Хач нажал на «просмотреть». — Так, Снега, держи камеру. Только ровно. Ясно? — прозвучал записанный голос Гриля. — Да, поняла. А как… — камера завертелась, а затем неожиданно выскользнула из рук Снеги. — Что ты… Блять, Снега!!! — обычно высокий голос Гриля постепенно перерос в зверский бас. А дальше видео оборвалось. Только когда экран снова стал черным, Хач увидел причину гнева подростка: царапина на стекле объектива. Запись была сделана вчера. Снега Где она? — Все, пиздец. — подытожил Ваас. — Ты не видел ничего подозрительного? — Вроде нет. — А я, кажется, да. Тогда пошли. — решил Хач и начал одеваться. Вместе с сыном он вышел в подъезд и спустился по лестнице. Нужно спешить Хач и Ваас пошли вдоль стен дома, пока не наткнулись на тот самый черный полный пакет. С учащенным пульсом Хач начал рвать пакет ногтями. Из дырки, образовавшейся в пакете, свесилась голова Снеги. На губах кровь. Глаза закрыты. Отец и сын онемели от ужаса. Сзади послышались шаги.