Дожить до рассвета

      Вспыхнул яркий электрический свет. Собранные в центре неотапливаемого бункера пленники прищурились и отвернулись. Их раздели до белья, и холод пробирал, вызывая боль в мышцах и суставах. Две женщины, единственные в отряде, не прятались за мужчин; из-за направленных в их сторону прожекторов они могли только щуриться, толком ничего не видя.       Недалеко от них раздался тихий противный смех. Один пленник, молодой мужчина, прикрыл глаза рукой и с трудом рассмотрел сидящего неподалёку человека. Он уже видел его прежде, но тогда и подумать не мог, что погибнет, став десертом на его столе.       Вендиго любили человеческую плоть, и Уилл понимал их замысел.

***

      Двадцатипятилетний Уилл Грэм с детства знал, что мир жесток. Особенно там, где кончалась граница их земель, обозначенная высокой изгородью. Лес служил прикрытием ограды, выступал мощным деревянным фронтом, и в его чаще постоянно дежурили вооружённые часовые. Это были первые защитные линии, а третья — открытое поле, простирающееся до тёмных и диких зарослей на другой стороне. Задумай кто явиться оттуда, сразу будет замечен и пойман.       Уилл, когда был маленький, любил гулять у высокого деревянного частокола, отделяющего его небольшой городок от огромного и интересного мира. У изгороди росли самые красивые цветы и вкусные ягоды, там обитал брошенный щенок, с которым пятилетний Уилл любил играть. Каждый день Уилл видел, как группа вооружённых людей уходит на рассвете и возвращается с закатом. Порой возвращалось меньше людей, чем уходило, и эти же люди сопровождали охотников и рыбаков. Одним из искуснейших рыбаков города был отец Уилла: два раза в неделю он уходил на сутки, чтобы вернуться с добычей и обеспечить людей едой, а себя деньгами. А когда не было рыбалки, он чинил оружие и транспорт, что делало его одним из самых уважаемых людей в городе. Поэтому Уилл часто скучал в одиночестве, и мир за оградой привлекал его куда сильнее скучной серости, царящей в их обители.       Его интерес усилился, как он научился читать. Мальчишки постарше показывали ему запрещённые книги, в которых было много фотографий огромных домов из стекла и бетона. Маленького Уилла так вдохновляли эти картинки, что ночами ему снились эти здания и города, полные вечно спешащих людей, и подземные шумные поезда. Когда он рассказал отцу, тот рассердился, покачал головой, не одобряя, по его словам, ложь сына. А мальчик обижался на отца и мечтал сбежать из дома, чтобы найти те дома и показать их всем — тогда ему точно поверят!       Однажды Уилл сумел выбежать за ворота, где ему открылся дивный и невозможно прекрасный лес. Долгое время он вспоминал зелень деревьев, шелест ветра и журчание чистого ручья. И дурманящий запах свободы. Усвоил он ещё кое-что: за такую выходку отец сурово отшлёпал сынишку, хотя он, добродушный и мягкий человек, обычно даже голоса на него не повышал — а значит, на то, чтобы возвести стену и отгородиться от мира, у людей их городка была веская причина.       Годами позже, в школе, Уилл узнал, почему нельзя пересекать изгородь: за её пределами обитали людоеды и вендиго, известные ненасытностью и кровожадностью. Никто понятия не имел, как и откуда они появились, но каждый взрослый знал: лишь один инстинкт ведом этим тварям. Убивать.       Сначала появились людоеды: мутировавшие люди, лишённые разума и памяти, с изменённым генным кодом — чаще они походили на смесь зверей с людьми. Они не помнили себя и своих близких, и жили только голодом и жаждой крови. Позже появились вендиго: они сохранили разум и способность говорить, внешне ничем не отличались от людей. Только, подобно диким зверям, обладали сверхъестественной силой, тонким обонянием, острым зрением и чутким слухом. И насытиться они могли только плотью.       За короткий срок твари едва не уничтожили человечество, и в результате военного катаклизма большинство крупных городов было стёрто с лица земли. Люди, выжившие после катастрофы, воздвигли высокие ограждения вокруг городов и только так сумели защититься.       Теперь Уилл сидел перед ограждением и думал, что мир не так прекрасен, как ему казалось, но его интерес стал лишь сильнее. Отец злился и отчитывал его, говорил, что шальные видения и сны — всего лишь блажь, а реальность сурова и бескомпромиссна. Чем старше становился Уилл, тем меньше они с отцом понимали друг друга.       Во снах Уилл всё ещё видел большие города из стекла и бетона, слышал шум машин и стук клавиатуры разнообразной вычислительной техники. Затем ему снились дикие непроходимые леса и заброшенные селения. Уилл видел красивых диких людей с необычными чертами лица. Они были хищниками, но ничего общего не имели с теми полузверьми, которые опустошили половину мира.       О своих видениях, как и многом другом, Уилл молчал с тех пор, как пошёл в школу.       Чужие чувства и эмоции он читал, как открытую книгу, и вскоре начал убегать за ограждение, чтобы исследовать дикий лес. Он не боялся быть пойманным каннибалами: в лесу постоянно дежурили охотники из города, и людоеды близко не подходили к территории людей. Иной раз кто-то из них мог забрести, но недальновидная особь тут же становилась заложницей людей.       Однажды ранней весной, когда Уиллу исполнилось шестнадцать лет, он и его подруга Молли убежали за ограду к реке. Нельзя сказать, что они были единственными детьми, которые сбегали, но годами позже сам Уилл смотрел на этот поступок скептически. Тогда же, ступая босыми ногами по влажной траве и играя с ручьем, они не замечали, как летит время, и счастье их было безгранично.       — В детстве я видел тут оленя, — признался Уилл, сидя на берегу.       — Живого оленя? — восхитилась Молли, так как за оградой люди кроме собак, кошек и домашнего скота никого не видели.       — Да, живого.       Уилл зачерпнул воду, пока Молли увлечённо рассматривала цветы, и увидел, как из-за деревьев с противоположного берега за ними наблюдает странный человек. Спутанные волосы прикрывали половину его лица, в грязных прядях проглядывали забавные косички. Густая щетина придавала его лицу дикий и грозный вид, как и кожаные неопрятные одежды. Хитрый прищур ястребиных глаз внимательно изучал людей по другую сторону реки, и Уилл, подскочив на ноги, схватил подругу за руку и потянул её к ограде. Он сразу понял, кого увидел. Вендиго подошёл так близко к городу.       Они бежали со всех ног, не боясь быть обнаруженными и оштрафованными дежурными, и от испуга не ощущали усталости. Паника охватила Уилла: он не понимал, почему не может унять странный бесконтрольный страх. Из оцепенения его вывел отчаянный крик Молли: дорогу им преградил гигантский, на пару голов выше них самих, обнажённый получеловек-полузверь. Он неспешно обернулся, и под длинными сальными прядями редких волос блеснули безумные крохотные глаза, а с острых зубов огромной пасти капнула слюна. Раздался дикий пронзительный рёв, и последнее, что запомнил Уилл, была его отчаянная атака: он бросил в тварь самовозгорающуюся колбу, взятую из дома. Именно так произошла первая встреча юноши с людоедом.       Охотники сразу же пришли на помощь — услышали крики и увидели дым. Тварь успела ранить Уилла, и он долгое время пролежал в лихорадке на грани жизни и смерти, но постепенно пошёл на поправку. После этого случая Уилл рассказал Джеку Кроуфорду, главе отдела по охоте на вендиго, о своих видениях и не боялся сойти за сумасшедшего. Он говорил о городах, старых режимах и войнах, о том, что вендиго и людоеды разные существа, и к своему удивлению, был понят.       — Ясновидящий... — прошептал Кроуфорд и задумчиво свёл брови. Несмотря на внешнюю строгость, он сразу же понравился Уиллу. — Это редкость.       — Вы поможете мне понять эти видения? — с надеждой спросил Уилл, всё ещё пребывая на больничной койке. — Я скрывал их ото всех, но они до сих пор мучают меня.       — Поступай в академию, а после я возьму тебя в свой отдел, — выдвинул условие Джек. — Только тогда введу в курс дела и раскрою все секреты. Я не могу говорить на столь серьёзные темы, пока ты не имеешь должного статуса, Уилл. Согласен?       Сделка с дьяволом, не меньше.       Отец Уилла был в ярости. Он кричал и приказывал Джеку оставить их семью в покое, умолял не втягивать единственного сына в охоту и дела отдела, но Уилл всё решил сам и поступил в академию. Он достиг больших успехов, особенно в сфере психологии и физической антропологии. Часами Уилл тренировался на пойманных вендиго, людях, ставшими каннибалами, и вскоре уже мог «предвидеть» их замыслы. Он видел, что когда-то они были людьми, знал, что их жажда — процесс одичания и страха, но не только. Было в формуле что-то ещё, но что именно — Уилл не знал. В отличие от людоедов (полузверей, полулюдей), вендиго были разумны и отдавали отчёт своим поступкам. Их жестокость и кровожадность пугала Уилла до дрожи в ногах.       Джек сдержал слово и взял Уилла в отдел, как только тот получил диплом. Его отец вскоре умер, но перед смертью успел взять с сына слово, что тот и близко не подойдёт к отделу Джека. Уилл дал клятву и нарушил её спустя полгода, за что жестоко поплатился.       Зимней ночью, такой же тихой, как и предыдущие, на одной из наблюдательных башен перестал отвечать дежурный. Молодой солдат, ожидающий его сигнала на своей башне, испуганно озирался по сторонам, знал — плохой знак. Бить в колокол не решался, не хотел почём зря поднять тревогу. Свесившись через перила, он посмотрел на тёмный и молчаливый лес. Тени играли с ним, солдат поёжился и почувствовал, что мёрзнет не от сильного ветра, а от навязчивого страха. Резкий толчок в люк под его ногами заставил солдата вскрикнуть и отскочить, но ворвавшимся в башню гостем оказался дежурный оперативник Уилл Грэм.       — Извини, если напугал. — Он виновато улыбнулся. — Чего такой бледный?       Уилл поднялся, одёрнул тёплую защитную куртку и закрыл люк. Он внимательно осмотрелся и сосредоточил свой взгляд на тёмной башне вдалеке — сразу понял, что дело неладно. Да и бледное лицо молодого дежурного говорило само за себя. Поднялся несильный ветер, казалось, что погода сменила настроение на тревожное и грозное.       — Нет сигнала? — спросил Уилл. — Давно?       — Давно, — робко отозвался дежурный. — Слушай, как у тебя со зрением? Мне показалось, что в лесу...       Уилл нахмурился и, не дослушав, приблизился к ограждению. Он всматривался в лес, казавшийся сегодня ещё более мрачным и тихим. Ночью по лесу охрана не ходила, так как это было потенциальным самоубийством. Уилл всматривался в тени и прислушивался к шорохам, но зажигать огонь не собирался до тех пор, пока с предыдущей башни не появится сигнал.       — Сигнал! — обрадовался дежурный, завидев яркую вспышку, и рванулся к своему сигнальному устройству.       — Стой! — Уилл поднял руку, смотря то на появившееся в тёмной башне сигнальное пламя, то на тёмный лес. — Бей тревогу.       Впервые его чувства были накалены до предела. Он ощущал страх, беспокойство терзало душу, и что бы не произошло, Уилл знал: в соседней башне сигнал зажёг не дежурный. В лесу промелькнула быстрая стремительная тень. Ощутив, как волосы на голове встали дыбом, Уилл бросился к колоколу и принялся бить в него, поднимая тревогу. Дежурный достал специальный порошок и разжёг холодное синее пламя, обозначая, откуда пришла угроза. Вскоре им вторили ещё несколько колоколов, и в домах стали загораться огни: люди просыпались и спешили на сигнал.       — Держи оружие наготове! — скомандовал Уилл. — Они здесь.       Дежурный вжался спиной в опорную балку. Уилл достал из кобуры пистолет, готовясь стрелять, если вендиго попытаются пробраться в город. Внезапно вспыхнула соседняя башня. Уилл велел дежурному плотно закрыть люк, а сам бросился вниз.       Вокруг царил настоящий хаос: взрывы, пожары, обжигающий яркий огонь на фоне тяжёлого ночного неба. Люди в панике покидали близлежащие дома, и в образовавшейся давке Уилл почувствовал, что вендиго уже тут. Он поспешил к ограде, где Джек и его команда устроили охоту на прорвавшихся тварей. Те передвигались, как смертоносные тени — столь же стремительные и фатально опасные.       — Уилл, вендиго прорвались! — крикнул Джек, пробираясь сквозь толпу перепуганных людей. — Быстро к ограде, ты нам нужен!       Внезапно рядом раздался мощнейший взрыв, и Уилла оторвало от земли. Его отбросило на оглушённых людей и погребло под теми, кто повалился сверху. В голове стоял гул, и из-за нехватки кислорода всё вокруг кружилось, как на сломанной карусели. Уилл пришёл в себя, с трудом выбрался из-под лежащих сверху тел и увидел, что неподалёку горит склад с оружием. Точнее то, что осталось от склада. Большинство жителей разбежались, и Джека с командой видно не было — судя по звукам вдалеке, битва переместилась чуть дальше. Уилл сделал пару робких шагов, пока в голове всё ещё гудело, и увидел лежащую на перепачканном кровью снегу женщину.       — Алана! — Уилл кинулся к ней. Он упал рядом на колени, тронул её за плечи и поднял голову: Алану Блум столкнули сверху, прямо со смотровой башни. Снег смягчил падение, и только благодаря этому она была жива.       — Держись... — прошептал Уилл, снял куртку и накрыл её.       Неподалеку послышались женские крики. Уилл тут же поднялся и побежал за горящий склад. На земле, прислонившись к стене, сидел Джек Кроуфорд и зажимал рваную рану на шее. Джек поднял обезумевший взгляд на Уилла и что-то прохрипел, указывая на человека, стоящего неподалёку. Уилл сразу же его узнал: несколько лет назад он видел этого лохматого охотника по другую сторону реки, когда сбежал погулять с подругой. На плече охотник держал девушку, в которой Уилл узнал сотрудника отдела по борьбе с вендиго, юную Мириам Ласс.       — Стой! — скомандовал Уилл и достал из кармана пистолет. Патроны и огнестрельное были на вес золота и использовались только в самых экстренных случаях, но, по мнению самого Уилла, это был тот самый случай.       Охотник сбросил девушку на снег и согнул ноги в коленях, принимая боевую стойку. Вендиго и человек кружили друг напротив друга, и странное волнение наполнило Уилла: ему казалось, что когда-то очень давно он знал этого человека с острыми и благородными чертами лица. Внезапно неподалёку распахнулись ворота, и множество теней рванулись в лес: вендиго убегали. Уилл, желая задержать хотя бы одного, нажал на курок.       Раздался выстрел, но в ту же самую секунду в живот Уилла вошло острое короткое лезвие. Он выронил оружие и вздрогнул, а вендиго дёрнул руку в сторону, распарывая его. Уилл захрипел от пронизывающей боли, поднял голову и посмотрел в глаза своему убийце. Он схватился за чужие плечи, а горячая кровь полилась на свежий снег, наполняя воздух характерным запахом. Вендиго свободной рукой прижал человека к себе, и это объятие было странным, полным досады и заботы, словно он пытался сгладить его боль. В голове Уилла пульсировала одна единственная мысль: «Не извлекай нож, не дать ему извлечь нож», и как только остриё начало выскальзывать, он попытался поймать его и разрезал ладонь. Распоров живот человека, вендиго отстранился. Уилл упал, видя, как тот подхватил Мириам Ласс, после чего всех напавших поглотил мрачный лес.