Крылья. Пробуждение.

- Я горжусь тобой. Безмерно. Таэнор открыл глаза и повернул голову. Отец, вальяжно сидевший в его собственном кресле, держал в руках венец, изредка проводя по его изгибам окровавленным пальцем, оставляя на золоте подтеки. Таэнор, оглянувшись на спящую Виолу, аккуратно выскользнул из смятой постели, и накинул на плечи темный халат из мягкой ткани. Раэнэл поднял на него глаза, а после и сам встал с кресла. - И твоя мама гордилась бы тобой. - Арземор и Эрэ уехали на Север прошлой ночью. На могилу к Суклиазару. Точнее, к погребальному костру. - Я знаю. – кивнул Раэнэл, делая рукой приглашающий жест. – Пройдемся? - Пожалуй…. Ты рад снова оказаться здесь? Дома, - Крылатый открыл дверь, выпуская сначала отца, а затем вышел сам, закрывая за собой дверь. Раэнэл бесшумно прошел к леснице, провел ладонями по перилам из темного лакированного дерева, шумно втянул в себя воздух. - Да, - выдохнул он свистящим шепотом. – После стольких лет. После самой смерти. После страха, и побега из этого места, которое было мне клеткой, я… как ни странно рад оказаться здесь снова. Ты в королевских покоях. А знаешь, где были мои? - Покажи, - проговорил Таэнор, подаваясь навстречу отцу. Раэнэл улыбнулся – той самой ласковой и искренней доброй улыбкой. Он протянул указательный палец, показывая наверх. - Мои покои были на самом последнем этаже. Полет оттуда был восхитительным. Там балкон…. И с него я всегда прыгал. Летал…. И думаю, там до сих пор такой же чудный вид. Поднимайся. Это твой дом теперь. И каждый угол в нем – твой. Раэнэл вовсе не преувеличил, говоря о том, что после увечья он почти безвылазно сидел в своих покоях, и что они находились на самом верху. Узкий коридор с темными стенами, сворачивал направо, и заканчивался длинной дверью из темного дерева и ручкой, из материала холоднее и посветлее. Раэнэл, протянув руку, провел пальцами по поверхности двери и поглядел на подушечки. - Пыльно. Они не убирались с тех пор, как я сбежал, - проговорил он, и в его голосе послышалась тоска. – Сколько людей, которых я знал, ушло. Кильватор…. Казначей… - Кто такой Кильватор? – спросил Таэнор, кладя ладонь на прохладную ручку двери, но не решаясь ее повернуть. - Он был одним из моих Верных. Он умер на моих глазах. Давно. - Сожалею…. А что за Верные? - В своей молодости, я…. собрал вокруг себя… что-то вроде свиты. Но свита это слишком по-королевски, так что, я решил назвать их Верными. Моими Верными Рыцарями. Мой круг. Десять человек воинов и один - просто казначей. Они принесли мне клятву. Не отступаться. Примерно тогда, когда умер мой отец, а Варэл стал регентом. И с тех пор они… были рядом со мной. - Они бежали? - Нет. По моему приказу они остались в замке, чтобы…. Кайо не допустил каких-то слишком уж серьезных ошибок, но никто из них не справился, и я их не виню. Они все умерли. Страшной смертью, их казнили, а тела скормили… собакам. Или зверью, я уже не помню. Казначея тоже. - А Кильватор? - У него было совсем немного времени. Он оставил всех, и направился ко мне, - Раэнэл шумно втянул воздух в себя. – Сопровождал. Защищал. Он изредка учил Тээа воинскому искусству. А потом я лишился и его тоже. Он был Верным мне воином, и так же умер. – Раэнэл дернул головой, будто отгоняя неприятные воспоминания. – Заходи. Не бойся. Таэнор повернул ручку, которая отозвалась с тонким скрипом, и шагнул на порог. Почти сразу же он поморщился – здесь действительно не убирались. Густой и плотный слой пыли осел на бархатных шторах, на смятой кровати, на столе. На холодном камине, с черными угольками. На шкафу, со стеклянными дверцами. Таэнор аккуратно ступая, прошел дальше, жадно осматривая покои мертвого отца, и будто бы стараясь запомнить каждую ее мелкую деталь. - Все осталось таким же, каким я это и помню. Только нет книги. - Какой книги? - Я в ней собирал гербарий когда-то, - Раэнэл сощурился. – Но, судя по всему, именно ее использовали для того, чтобы найти меня. Наверное, после сожгли. Странно, что все остальное осталось нетронутым. - Здесь, должно быть, было все-таки, очень красиво? – Таэнор обернулся, глядя на отца, а затем перевел взгляд на два портрета над камином. На одном были изображены Трое Богов – высокая мать Айлэ, и двое ее сыновей – окруженный светом Велиат, и, тьмой – Лариат. Как всегда с богатой чащей. А на второй…. - Король и Королева, да? – с надеждой спросил Таэнор, протягивая руку. Длинные пальцы коснулись твердого и пыльного холста, с шершавой давно засохшей краской. - Да, Тол-Кариан и Алура. Каждый день я глядел на них. И ощущал боль. Боль потери. - Почему же не убрал тогда портреты? - За меня говорило глупое детское желание, - Раэнэл, подойдя ближе, снял портрет родителей и подул на него, убирая пыль, а затем и вовсе протер черным рукавом, - чтобы они всегда были рядом. Так близко, что ближе нельзя. Следили за мной. Жаль, что отца нет во мне так же, как я существую в тебе. Тут Лариат поиздевался надо мной сполна. Но случилось то, что случилось. И его уже не изменить. Их уже нет. Меня тоже нет. И Ару тоже, и Суклиазара. Есть вы – наше будущее. И уверен, уж вы то сможете из крови и пепла построить новый мир из разрушенного, - Раэнэл аккуратно вложил портрет родителей в руки собственного сына и прошел дальше, скрываясь за шторами. Таэнор вновь посмотрел на портрет. Воистину гены его бабушки – Алуры были сильными. У Раэнэла, и у него самого были ее небесно голубые глаза. А у Тол-Кариан и Тээа Извечного – глаза Гена. Огненно янтарные. - Мы смешаем два гена. Чего еще, кажется, никто не делал. А Лариат не дал мне ответа, что будет при этом. Лишь загадочно ухмыльнулся. Таэнор прошел за балкончик, глядя на отца. Раэнэл стоял, распахнув изломленные худые и потрепанные крылья. На правой лопатке – именно там, где начиналось крыло, была глубокая рана, и из нее, сверкая в лунном свете, сочилась густая кровь. Ветер трепал Раэнэлу черные спутанные волосы, и все же…. Даже раненный, изувеченный, грязный, с больной и побитой душой, он оставался собой. Сохранив в себе всю доброту, благородство и свою, первобытную красоту. - Попробуй взлететь отсюда. И ты поймешь мой восторг….. Таэнор моргнул, смахивая наваждение. Он уже давно не спал, и уже давно стоял в этой самой комнате, в самой высокой узкой пыльной башне, держа какой-то листок в сухих ладонях. Комната сохранила все запахи – аромат трав, крови, пыли, чьей-то одежды и волос, искусственной кожи, и сухих страниц от книг. Тонкий шлейф чернил и пропавшего твердого и жирного воска. Так странно было стоять здесь, в комнате отца, который погиб еще до рождения самого Таэнора. И сложно было сдержать весь поток эмоций, который сейчас захлестнул юного наследника. Таэнор, отложив пустой листок, подошел к шкафу, провел по стеклу ладонями, собирая ими многолетнюю пыль, а затем открыл короткие скрипнувшие дверцы. Он провел длинными пальцами по корешкам книг и выбрал одну наугад. Та оказалась книгой с детскими сказками, которые были написаны явно от руки – многие слова были заляпаны, некоторые абзацы грубо, даже остервенело перечеркнуты и измазаны кляксами, словно автор пытался навсегда забыть то, о чем писал. Крылатый юноша закрыл книгу и, положив ее на стол, аккуратно присел на корточки. Он не знал, зачем делает это, это было, скорее на подсознательном или интуитивном уровне. Он заглянул под богатую кровать. Под ней, покрытый таким же слоем пыли, блеснуло что-то и парень, не раздумывая, протянул руку, чтобы взять это. Его пальцы наткнулись на что-то округлое, тонкое и неровное, и, вытащив, Таэнор с изумлением увидел венец. Точнее, половину его. Венец был из серебра, которое со временем почернело, фиолетовые камни на нем тоже были не в самом лучшем состоянии. Некоторые из них были расколоты, а другие – и вовсе выпали из удобных ложбинок. Второй половины венца под кроватью не было, только раскрошившиеся фиолетовые драгоценности, теперь не имеющие никакого значения. Украшение было слишком маленьким для короля, и поэтому, Таэнор решил, что оно предназначалось для Раэнэла, когда тот был еще ребенком. - Ты сломал его…. Зачем? – сам у себя коротко спросил юноша, кладя обломок на книгу, а затем прошел на балкон. Огромная луна, поднявшаяся над Риясэ, освещала водопад; изломанный, но прорастающий лес; обугленную землю там, очень далеко. Лариат держал ее, как и было заведено, в своих темных ладонях, и от его дыхания изредка мерцали звезды. Таэнор, расправив крылья, аккуратно сделал шаг в воздушную пропасть. Сердце пугливо сжалось, когда ноги потеряли опору, но крылья не позволили упасть вниз. Он подняли его – большая крылатая темная тень на фоне белой луны, украшенной странными желтоватыми подтеками. Ллиарэсу не спалось. По одному, сжигая лепестки у розы и наслаждаясь их запахом, он сидел на подоконнике, поджав под себя одну ногу. В каких бы чертогах у Бога ни была его семья, он знал, что Лариат позаботится о них. Сива-Нурин, с которым Ллиарэс успел познакомиться и сойтись на короткое время, приготовил ему из трав зелье, которые бы залечивало раны в течении получаса – стоило лишь капнуть на раны несколько капель. Травы были презанятные, огненного цвета, в желтую крапинку, и их светлый маг вырастил сам. Неизвестно из чего, но это была не отрава, и это зелье действительно помогало. Амритаэл остался на Западе. Он, как и был, остался советником у юной Виолы, его светлый брат остался рядом с ним, а Ллиарэс – был с Таэнором. Итого у Крылатого короля было при себе целых три мага. Два искусных темных, и один светлый, прекрасный зельевар. Кийрэ, Вари и еще пятеро западных магов, вернулись к себе домой. Они разрушили Башню, и на том месте, возвели старый, но красивый и крепкий особняк. Дом Чародеев. Как когда-то при Тол-Кариан. - И тебе тоже не спится? – мягко спросил Амритаэл бархатным голосом, заходя к нему в покои. – Что это за запах? Ллиарэс, обернувшись, молча, показал горячий бутон красной розы. - Кошмары мучают? Нехороший вид. - Зато ты цветешь и пахнешь после всего этого кошмара. Мне снится пожар, - проворчал Амритаэл, опираясь грудью на широкий подоконник. – И сотни горящих в нем людей. В красных одеждах. Это было жестоко…. - Это было справедливо. Ложь…. Необходимо сжигать. - У тебя дикая страсть к огню. Когда-нибудь тебя это погубит. Когда-нибудь огонь пожрет и тебя. - Северный колдун мягко подул на розу, от которой почти ничего не осталось. - Может быть, - спокойно отозвался Ллиарэс. – Пока что он меня не подводил. Может быть, это глупо, но Учитель предсказывал, что грядет время больших перемен. Несмотря на все это, он предсказал, что…. Будет много смертей. Море…. Выйдет из берегов, и затопит половину мира. Придется идти дальше. Так далеко на Север, как только можно. - Значит, так и будет, - Амритаэл выпрямился. – Но пока что мы стоим на твердой земле. И да, перемены грядут. В лучшую сторону. В темных глазах отразился диск луны, а на ней…. Ллиарэс, повернув голову, поглядел на парящего Таэнора – плащ того развевался от ударов сильных крыльев. Два мага, переглянувшись, медленно и благодарно склонили головы перед своим королем.