Дитя грани

Царящий в огромном командном центре «Лестиака» хаос вызывал у Хан’Герреля двоякие чувства. С одной стороны, он был преисполнен гордостью и попросту рад тому, что именно этот корабль стал флагманом объединённого флота. А вот с другой, было откровенно дико видеть, как представители столь многих рас бок о бок работают в святая святых его народа. Раньше-то чужаки попадали сюда откровенно редко, и это были далеко не случайные люди. Но всё течёт, всё меняется — таков закон жизни. Раз возникла таковая нужда, то приходилось принимать не самые простые с точки зрения традиций решения. Но подобный шаг был строго необходим, ведь теперь, наконец, было покончено с этим хаосом, когда союзные силы действовали вроде как и вместе, но при этом каждый сам по себе. Слишком уж многие были уверенны, что главные сложности этой военной компании начнутся при завоевании самой планеты, а флот гетов получится уничтожить без особых проблем. Ну, а как результат — потери, потери, потери… Благо хоть руководители человеческих и турианских флотов, как и лидеры Мигрирующего Флота, осознав представшую перед ними проблему, не стали тянуть время и согласились с необходимостью единоначалия. И тут, на удивление, даже споров особых не было: никто из них не обладал опытом командования при настолько крупных военных конфликтов. Конечно, адмирал Михайлович поучаствовал во время битвы за Цитадель, но он руководил отдельной флотилией. Октавиан Кайр так вообще никогда не бывал в реальном бою. «Инцидент у ретранслятора триста четырнадцать» да небольшая войнушка Альянса с поддерживаемыми батарами пиратами — вот и весь короткий список хоть сколько-нибудь крупных конфликтов последних десятилетий. Сейчас в освоенной части галактики просто не было флотоводцев с соответствующим опытом. И в этом плане адмиралы Мигрирующего Флота выгодно выделялись тем фактом, что пусть и не имели обширного боевого опыта, но привыкли руководить огромным скопищем кораблей. Так что теперь все флоты подчинялись непосредственно ему, адмиралу Хан’Геррелю. Оглядываясь назад, приходилось признавать, что дело не только в недооценке противника, но и в косности мышления. Причем, этот упрёк не в последнюю очередь относился и к самому Хану, отрицать это было бы попросту глупо. Сначала первое столкновение около астероидного пояса, где противник организовал необычную засаду, нанёс удар и ушел. Теперь неожиданное появление кораблей-невидимок, давшее начало практически непрерывной возне на периферии системы, тем самым мешая вести полноценную разведку. Хорошо хоть тут удалось избежать катастрофы: некоторые из разведчиков оказались достаточно шустрыми, чтобы уйти из-под удара и предупредить своих. Но поскольку нападения происходили чуть ли не одновременно, потери всё равно были и немалые. Когда до него дошла эта информация, в голове адмирала крутилась одна единственная мысль: «Что за бред?! Так не воюют!». Но, разумеется, реальность не собиралась подстраиваться под негодование Герреля. Пришлось брать себя в руки и вносить соответствующие коррективы: теперь разведка осуществлялась не одиночными кораблями, а звеньями, которые к тому же не стояли на месте, а пребывали в постоянном движении, что увеличивало шанс избежать нападения или попросту сбежать в случае такового. И координировалось всё отсюда: пускать ситуацию на самотёк было никак нельзя. Ценой этому шагу были резко возросшее потребление топлива, но тут ничего не поделаешь: лучше уж так, чем продолжать терять корабли и экипажи. Приходилось признать очевидную истину: синтетики не станут бодаться лоб в лоб только потому, что их оппоненты привыкли воевать именно так. При таком-то раскладе Мигрирующий Флот справился бы с врагом своими силами, по крайней мере оценка соотношения сил говорила именно об этом. Да, потери были бы велики, но оно бы того стоило. Но нет, геты явно не собирались делать подобного подарка своим создателям. Более того, они прекрасно изучили своих противников и, похоже, нацелились на долгое, изматывающее противостояние, в котором будут пытаться нанести максимум потерь, стараясь при этом сберечь свои силы. И всё бы ничего, но сама их природа давала одно важное преимущество: недостижимую для органических рас координацию действий. Как ни крути, а красивая победа исключена, и единственное, что остаётся, это пытаться реализовать численное превосходство. Неприятно, но ничего не поделаешь. Единственное что можно было сделать, это попытаться навязать гетам время и место для следующего масштабного столкновения. И тут придётся рисковать, потому что синтетики явно могут выжидать очень и очень долго, а они позволить себе такой роскоши не могут. И чтобы выманить их Хан’Геррель видел только один вариант: вопреки всем правилам ведения войны попытаться осуществить массовый десант, не обеспечив безопасность системы. *** Четыре дня минуло с того момента, как мы чудом сбежали от неожиданной атаки гетов и сейчас заступили уже на третье по счёту дежурство в качестве разведзвена. Система ротации, которой придерживалось наше начальство, была довольно простой: двенадцатичасовая смена, в процессе которой внутри корабля так же менялись вахты, после чего сутки отдыха в условной безопасности большого флота — и всё по новой. Таким образом удавалось не только избежать усталости с сопутствующими ей ошибками, но и дать бесценный опыт многим экипажам, одновременно не кидая каждый раз на передовую тех, кто ещё не сталкивался с «тихой войной», как это уже начали называть. И хотя я был в курсе того, что геты достаточно часто нападают на наши корабли, второй наш патруль прошел тихо и буднично. Никаких внезапных атак или проходящих мимо нас бесчисленных армад врагов. Даже удивительно. Но вот в третий раз мне как всегда «повезло». Впрочем, не только мне… Прошло чуть более шести часов с начала нашей смены, и так совпало, что в тот момент я пребывал на командной палубе. Именно тогда-то и пришло сообщение от наших «соседей»: — Говорит Тос-14, на нас напали. Ведём бой с пятью «невидимками». Мне потребовалось всего пара секунд, чтобы найти на карте, как наше текущее положение, так и маршрут вышедшего на связь звена. И мы были достаточно близко, чтобы в случае необходимости попытаться оказать помощь. — Йаби-9, слышу вас. Помощь нужна? — не долго думая откликнулся я. По идее одно звено против пяти «невидимок» — это равный бой. По крайней мере те данные, которые удалось собрать об этих кораблях, говорили именно об этом. Великой мощью они не отличались. А вот на куда более важный вопрос, а именно степень их автономии в стэлс-режиме, ответа у нас не было. — Нет, справимся сами, но… — откликнулся капитан, ну или кто там говорил от имени их звена, но быстро оказался перебит. — Это Дзета-4… — На нас напали… Сигналы об атаках разом посыпались со множества каналов, и не требовалось быть гением чтобы понять, что это может значить. В считанные секунды я оказался в кресле пилота, которое в данный момент занимал сменщик Гера. — Тэлс, я беру управление на себя. Лант, поднимай экипаж и тащи сюда Агота, — раздав указания и рухнув в освободившееся кресло пилота, я переключился на волну нашего звена, — это Первый, готовимся встречать гостей. Работаем по старой схеме — мы ведём, второй поддерживает, третий прикрывает. — Принято, — ответ пришел не сразу, но всё же достаточно быстро. По моему мнению логичней и проще было бы просто уйти на сверхсвет, но командование считало, что не стоит бегать от боя без необходимости, поэтому если силы примерно равны, то нам предписывалось принимать бой. Им-то наши данные важнее, чем наши жизни. Смена формации не заняли много времени — всё было отработанно практически до автоматизма. Три корабля образовали перекошенный треугольник-клин, во главе которого стояла «Баронесса», кварианский фрегат «Салур» располагался чуть правее, а странной конструкции корабль под названием «Дегмитик» следовал на небольшом отдалении. Вовремя: едва мы перестроились, как около нас один за другим начали появляться враги. Один, два… пять. То же количество, что и у наших соседей. Но мне мгновенно стало не до размышлений: управление кораблём вкупе с координацией звена не оставляло времени на что-либо ещё. Вывести из-под неизбежного удара заднюю полусферу и принять атаку на щиты, после чего резко взять вправо, дабы не дать противнику пространства на второй заход. Иначе общими залпами они нас быстро уничтожат. Нет, сейчас было время действовать, а думать будем уже после того, как меня сменят. — Где Гер? — едва выдалась крохотная пауза, в никуда бросил я, зная, что меня услышат и поймут. — Скоро будет, — последовал мгновенный отклик штурмана, — но капитан, не нравится мне всё это. — О чем ты? — Судя по карте, геты устроили массовую атаку и это не спроста. Если вы позволите активировать сканер… — Действуй, — время на раздумье кончилось, и всё вновь завертелось, полностью поглощая моё внимание. Конечно, активировать не самые ключевые системы в разгар боя — не лучшая идея, избыток тепла убивал не хуже пушек врага, но мысль Ланта была вполне здравая. Более того, он оказался прав в своих предположениях: именно в это время через наш сектор системы проходил вражеский флот. — А это ещё что за хрень… — удивление штурмана настолько выпадало из картины боя, что я невольно переключил внимание на него. И причина таковой реакции штурмана оказалась в том, что среди проходящего мимо нас флота находилось нечто странное. — Может сбой в расчётах? — Наверное. — Мне было прекрасно известно, что для стороннего наблюдателя объекты, проходящие на сверхсветовой скорости, были весьма непостоянны. Менялась не только масса, но размеры и форма. Со временем вроде тоже что-то происходило. В общем, хорошо, что нашему зрению эти картины недоступны, иначе зрелище было бы то ещё. Ну и само собой существовали алгоритмы, позволяющие распознать показания приборов даже в этом случае. — Потому что если всё правильно, то эта штука реально огромная… *** Наблюдая за тем, как геты выходят со сверхсвета и разворачиваются в боевые порядки, Хан испытывал казалось бы давно забытые ощущения: неуверенность на грани паники. Последний раз что-то подобное случалось ещё во времена собственного паломничества. С тех пор он многое видел и многое пережил, но вот теперь… ответственность была слишком велика. Он просто не имел права проиграть, и осознание этого факта стальной плитой навалилось на его плечи. Да ещё и этот корабль… Огромная махина, превосходящая габаритам любой дредноут, замерла в центре построения гетов. Визуальное изображение позволяло видеть, что в его корпусы зияют какие-то дыры, которые резко контрастируют с плавными линиями прочих кораблей синтетиков. Недостройка? Возможно. Но размеры, а точнее предполагаемая мощь главного калибра подобного монстра, откровенно пугала. Никто и никогда не видел ничего подобного даже во времена восстания кроганов, а ведь они очень любили массивные «игрушки». Взгляд адмирала упал на огромную голографическую карту, в последний раз оценивая расклад сил. На этот раз они не пойдут вперёд, это гетам нужно сорвать десант, а не им. Флоты квариан замерли плотным кулаком, отрезающим синтетиков от планеты, тогда как союзники держались ближе к планете, защищая уязвимые из-за своих габаритов десантные суда. — Адмирал, геты начали наступление, — голос ближайшего оператора озвучил то, что Хан и сам прекрасно наблюдал на карте, — до выход на огневой рубеж осталось десять, девять, восемь… — «Все, как и задумывалось, но откуда же это гнетущее ощущение?» — мелькнула тяжкая мысль в голове адмирала. И ответ напрашивался только один: ему не верилось, что на этот раз будет «честный» бой без каких-либо сюрпризов. Слишком уж велика разница в силах и никакой, даже сверхмощный корабль, её не покроет. — … четыре, три… — методичный отсчёт продолжался, — два… — Десантные корабли под ударом! — едва ли не панический вопль ещё одного оператора мгновенно привлёк всеобщее внимание. — Что?! — никаких изменений на карте по прежнему не было. — Это ПКО! Их обстреливают с планеты! — Кила… — Адмирал на мгновение прикрыл глаза, сжимая кулаки. Ситуация повторялась и они вновь оказались меж двух огней. Похоже, геты намеренно не показывали все возможности своих планетарных орудий, открывая огонь только по тем кораблям, что вплотную подходили к верхним слоям атмосферы. Очередная обманка… — Пусть Михайлович с Кайром займутся подавлением орудий и начинают высадку. Приказ всем остальным — держать позиции. Наши дети увидят восход на родной планете, чего бы нам это не стоило. Время пришло! *** В тот момент, когда нам пришел приказ пытаться отследить направление отхода врага, по палубе пронёсся практически синхронный выдох облегчения. Помнится, когда-то меня жутко бесило ощущение собственной беспомощности во время космических сражений. Ведь будучи простым инженером или даже главным инженером корабля, ты, скорее всего, даже не узнаешь, в какой момент вы окажетесь на грани смерти. Да и вообще, велик шанс умереть даже не осознав, что тебе пришел конец. Став капитаном собственного судна, причем полноценным, а не формальным, я получил возможность видеть картину происходящего и отчасти влиять на неё, хотя меня всё равно порядком напрягал тот факт, что куда больше тут зависит от пилота, чем от тебя. Теперь же я осознал новую грань подобного чувства: бесконечно тяжелое ожидание результатов идущей в нескольких световых часах от вас битвы. С одной стороны, для тебя тут нет непосредственной угрозы, но с другой, если твои союзники проиграют, ты окажешься в крайне неприятном положении. При этом ты имеешь весьма смутное представление о происходящем, поскольку большие шишки не спешат отправлять доклады рядовому, ну или не совсем рядовому, члену флота. По крайней мере, уж точно не в разгаре боя. А визуальный контакт даже при помощи мощной оптики невозможен. Точнее, он-то возможен, вот только наблюдать мы будем то, что происходило несколько часов назад и к тому моменту, как до тебя дойдёт актуальное изображение, бой имеет все шансы закончиться. Полученный же нами приказ был предельно лаконичен и четок: продолжать патрулирование, дабы предупредить о возможных сюрпризах и, если получится, отследить примерное направление уходящих сил врага. И ведь я прекрасно понимал, что пара сотен фрегатов — это явно не те силы, которые смогут серьёзно повлиять на исход битвы, но просто сидеть и ждать было невыносимо. К счастью, наши всё же устояли, хотя с деталями пришлось ждать до возвращения в состав флота. Но эти, оставшиеся до конца нашей смены часы пролетели уже куда быстрее. Первое что бросилось в глаза при подлёте к Ранноху, это огромное количество обломков и остовов всевозможных форм и степени повреждений. Бой явно был жаркий, и не столь скоротечный как в прошлый раз, а потому и потери были соответствующие. Даже спустя столько времени было видно, как среди обломков курсируют шаттлы, занимаясь сбором спасательных капсул. Как я узнал позже, в том бою мы потеряли более четырёх тысяч кораблей, включая восемь дреднутов. В основном кварианских. Геты же потеряли куда меньше, но в процентном соотношении размен был примерно равный, т.е. обе стороны потеряли около четверти своих кораблей, а большая часть уцелевших была повреждена. Но главное было в другом: несмотря на тяжкие потери, десантные корабли удалось защитить, и высадка всё же была проведена до конца. Впервые за три века на поверхности Ранноха оказались живые представители нашего народа. И мне даже не требовалось никого расспрашивать, по собственному экипажу было прекрасно видно, что эта новость затмила собой тяжесть потерь. Меня же больше радовало другое — наземная операция началась, плацдарм захвачен, и теперь войска будут только прибывать и прибывать. А значит, кто-то сможет урвать выгодные контракты на поставку провизии, топлива и прочих припасов. И я даже знаю одного человека, который заблаговременно скупил всё это в ближайших системах, пока цены не успели взлететь вверх. Да, определённо самое время вспомнить о том, что я сюда не ради войны прибыл. Она была средством, а не целью. Конец четвёртой части.