Как Паша и Алиса снова познакомились

*** Те же сосны и ели школьного парка вернули Алису к мыслях о Фла. Он решила не бороться с ними, а наоборот погрузиться в них. Поставив будильник на время окончания урока, Алиса улеглась по ёлками, и представила, что она всё ещё в тайге, а рядом с ней спит Фла. Запах хвои замечательно способствовал этой иллюзии. И тут Алиса, которая недавно радовалась тому, что Паша — это не Фла, снова захотела, чтобы Паша оказался Фла. Ну и пусть это стеснительно. Зато Фла снова был бы с ней, всё время. Не надо было бы ждать до лета. Она стала думать, возможно ли такое. Может, этот Паша и играл роль дикого мальчика Фла? Выдал себя в лесу за дикаря перед чужой девочкой в шутку. А девочка и поверила. Алиса понимала, что это не самый желательный для неё расклад. Потому что тогда было бы непонятно — почему Фла сразу не признался, что он никакой не дикарь, а обычный мальчик? И зачем он тогда притворялся, что не знает о разнице между мужчинами и женщинами и о способе рождения детей. Нет, это было бы слишком. Слишком непристойно для обычного мальчика. Такое было простительно только настоящему дикарю, который в самом деле ничего не знает. А Паша и подавно не похож на человека, способного к таким шуткам. Слишком уж он правильный. Да и соответствующего такой роли артистизма пока не проявляет. Настолько сдержанный, что чуть ли не скучный. Хоть и очень милый. И всё же Алиса даже при этих соображениях не хотелось отказываться от надежды, что Паша — это Фла. Оставалось только дождаться, что Паша об этом сообщит. И когда после астрономии Паша предложил ей забраться на крышу, она сразу согласилась. Решив, что вот он, момент истины. Что на крыше Паша скажет ей, что он Фла. Что он обрадует её тем, что теперь они и до лета будут вместе. Она была рада, что он не стал ничего говорить в школе. Конечно хорошо было бы узнать такую радостную новость пораньше, но в школе ей пришлось бы скрывать свои эмоции, а наедине с Фла (если бы Паша оказался им) это было не так уж и нужно. Фла и так уже видел её эмоции. Им повезло, что на крыше не то что было свободное место, а вообще не было в этот час никого, кроме них. Но и на крыше Паша не сказал ничего такого, на что она надеялась. И пришлось распрощаться с надеждами. Стало окончательно ясно, что чуда не случилось. Алиса переключилась на восприятие Паши как в самом деле другого человека, и старалась быть внимательной уже к этому новому в её жизни человеку. Фла конечно главный человек в её жизни, но древняя мудрость говорит, что самый главный человек — это тот, что рядом. Ну, а потом становилось ясно, что Паша славный. И пришла симпатия уже к нему самому по себе. Но когда пришло время покидать крышу и раскрывать парашюты, она отказалась от предложения Паши прыгать вместе в обнимку под одним парашютом. Не желая настолько тесного сближения, которое подвергло бы её чувства к Фла испытанию на прочность. Вот с Фла она бы прыгнула в обнимку. Если бы он захотел и не боялся. Но с Пашей им пришлось встретиться после спуска уже внизу. А потом вместе идти домой, раз уж они оказались соседями по дому. Так что Паше не пришлось её провожать в обычном смысле. Им просто было по пути. И вот теперь она перед сном обдумывает события прошедшего дня. Подарившего надежду, хоть она и не оправдалась. И всё же ей приятно было услышать от Паши, что он приезжал бы к бабушке чаще, если бы знал, что в соседней квартире живёт Алиса. Значит, она тоже ему понравилась. И его искренне «я рад» по поводу того, что они хотя бы теперь вместе, ей тоже было приятно. Она даже поддалась его настроению и приветливости, и отвечала ему тем же. Его дружелюбие вызывало такие же ответные чувства. И в его «Я должен знать твоих врагов» ей тоже почудилась готовность защищать её. Это располагало. Так что, пожалуй, этот сдержанный Паша не так уж и прост, как можно было подумать. А наоборот настолько хитрый, что способен такими вот мелочами забраться в душу и поселиться там навсегда. Хотя ему всё равно не вытеснить оттуда Фла. Алиса снова улыбнулась при мысли о Фла. Когда она была одна — было невозможно не улыбаться, думая о нём. Он был воплощением хорошего настроения, всего самого радостного в жизни. Таким, что даже его образ в памяти моментально ввергал в эйфорию. Даже если бы они не целовались. А уж воспоминания о его ласковых пылких поцелуях и вовсе заставляли ликовать. Даже несмотря на временную разлуку.