Жемчуг...

      Он поддерживал ее за локоть, когда они вышли из его особняка и не спеша двинулись к ее дому. Мариса чувствовала себя удивительно плохо. Душа ее рвалась на небеса от переполнявшей ее радости, но вот тело подкачало. Переколдовала. Как же она ненавидела эту свою слабость. Хотя… у Бетани тоже так бывало. И у Андерса, когда он особенно усердно целит людей. Но ей все равно казалось, что она слишком слабая. Что любой на ее месте выдержал бы куда больше. А она… Вчера она была не одна. Их было четверо против толпы работорговцев и кучи демонов и скелетов… Всего лишь толпы и кучи. Варрик уже вечером был готов травить анекдоты, а Андерс пошел лечить Изабеллу, хотя до этого изрядно поколдовал. Вот что с ней-то не так?! Она одна осталась совсем без сил!       Андрасте! Почему же так плохо? Настолько, что идти она практически не могла, но сцепив зубы шла. Она не хотела, чтобы Фенрис видел ее совсем без сил. Он видел ее такой прежде… и он знает, что это не страшно и пройдет. Но ей было неуютно от того, что теперь… когда между ними все более менее наладилось, снова как стена между возникла ее слабость.       Фенрис ничего не говорил. Он уверенно и сильно держал ее руку. Готовый в любую секунду подхватить ее на руки, если ей станет совсем плохо, но не делая этого, давая ей возможность не чувствовать себя слабой. Давай ей _свободу_.       Что было бы, если бы она пришла к нему сильная… без трясущихся коленок, без ожога на плече… не утомленная…       Возможно, так она бы к нему вовсе не пришла. Физическая слабость подтолкнула ее сделать сильный моральный поступок. И теперь… ох… если бы она вчера не лишилась чувств в его руках. Она была уверена, он бы овладел ей.       И, может быть, уже давно пора было покончить с этим. Отдаться друг другу. Быть одним единым целым. Чтобы уже навсегда и никто не мог этому помешать.       Мариса думала, что после того, как это случится… назад пути не будет. Да, глядя на ту же Изабеллу можно было подумать, что путей назад хоть отбавляй. Но она была уверена, что с Фенрисом иначе не получится. С ним будет на всю жизнь.       У дверей ее дома нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу стояло пара мужчин. Не из городской стражи. А значит, не от Авелин. Храмовники от леди Мередит. Хоук и Фенрис подошли ближе и, как только одни из мужчин увидел их, отдал честь и раскланялся.       - Защитница! Командор Мередит желает видеть вас.       - А не может ли командор подождать? – нервно отдернул его Фенрис.       Храмовник смерил его уничижающим взглядом.       - Это срочное. Мы ожидаем вас здесь с раннего утра.       - А я говорил тебе остаться в моем имении, Хоук.– Шепнул Фенрис на ухо Марисе. Голос его выражал что-то темное. Раздражение или власть. Что-то, чего Мариса не смогла уловить, растерянно смотря на храмовников и не зная, как бы послать их подальше и лечь спать. Ей смертельно нужно было поспать.       - Хорошо. Я только переоденусь.       - На это нет времени.– Отрезал один из храмовников и, приблизившись к Марисе, попытался взять ее под руку. Фенрис оттолкнул его.       - Времени не будет у тебя, если не отступишь,– прошипел он. Его лириумные клейма нехорошо блеснули желтым светом.– Девушка сказала, что ей нужно переодеться…       - Фенрис, успокойся!- Мариса взяла его за руку, отводя в сторону. Никто из храмовников не двинулся с места, предпочитая оставаться на безопасном расстоянии от ненормального воина. Не сразу, но клейма погасли.       - Долой! Долой всех этих командоров и их дела! Должность Защитницы, имение и славу! Уйдем отсюда. Тебя здесь ничего не держит! Они снова и снова забирают тебя у меня. Сначала кунари… теперь это…       - Фенрис. Я всего лишь иду поговорить с Мередит. Я… это мой долг. Помогать городу… как вчера я помогала тебе… бороться с несправедливостью… с жестокостью… ты же знаешь.       - Я знаю. Я не пойду с тобой. Я схожу к сестре.– Выдавил из себя Фенрис по словам отдельно. И, развернувшись, быстро пошел прочь. Мариса глубоко протяжно вздохнула.       - Госпожа? Мы идем?       - Да… только посох свой возьму. Это мне хоть можно сделать?