Casual Sex

      Наверное, вы считаете меня последним извращенцем, педофилом, соблазняющим несчастного школьника. И я с вами не спорю, нет. Мой поступок нельзя оправдать, но постарайтесь понять меня...       Это как сидеть на диете. Смотришь ты, значит, на торт. Он красивый, вкусный: со взбитыми сливками, ягодами сверху и шоколадной начинкой внутри. Но тебе нельзя его съесть, иначе сорвешься. Вот только уже кто-то положил его в твою тарелку, и отказываться неудобно да и совсем нет желания протестовать. Ты смотришь на этот кусок и думаешь, что он уже почти твой, так может от одного разочка ничего не будет? Сегодня ты его попробуешь, а завтра снова вернешься к своим обезжиренным йогуртам и пище на пару, ничего страшного.       Но так не бывает. И один срыв ведет к полному краху всей диеты.       Вот и я сорвался. Сначала один раз в той примерочной, а потом на следующий день в подсобке у Акиры... А затем снова в примерочной... Практически всегда, когда совпадали наши с Акирой смены, мы часто переглядывались с явным намеком, раздразнивая друг друга. Потом находили час времени, чтобы уединиться в каком-нибудь скрытом от посторонних глаз помещении, и тогда уже начиналось самое интересное.       Если подумать, я никогда не позволял себе терять бдительность рядом с любовниками. Даже находясь в одной постели, я не мог довериться мужчине полностью и постоянно указывал ему на что-то: надеть презерватив, не шлепать меня, не скручивать и тем более не пытаться придушить. С молодым уборщиком все пошло не так еще с того момента, как я в первый раз забыл о защите. Благо, Акира сам о ней подумал тогда, но дальше было только хуже. Я разрешал ему все то, что было под запретом ранее: после каждой нашей встречи тело украшали ряды засосов, на ногах и руках расцветали синяки, губы горели и шелушились от грубых поцелуев-укусов, а зад болел так сильно, что я потом с трудом мог присесть. Однако это было еще не самое страшное.       Я чувствовал в себе его сперму.       По немому договору мы решили, что достаточно доверяем друг другу, и в одну из встреч презерватив был успешно забыт в кармане штанов. Я помню тот раз до мельчайших подробностей: Акира развалился на диване в подсобке, а я скакал на его бедрах и громко стонал, как последняя шлюшка, настолько мне было хорошо. Он постоянно оттягивал мои ягодицы в стороны, стараясь проникнуть еще глубже, толкался навстречу и выдыхал на губы жаркое «Ютака». Его хриплое «тебе горячо?» и «сожми меня сильнее» отпечатались в моей памяти грязным пятном, и даже если бы я хотел его стереть, то ничего бы не вышло. Слишком основательно это въелось в меня, как и его крик, вторящий моему, когда мы кончали. Я и подумать не мог, что Акире было настолько приятно со мной. Но чего греха таить, обессиленно растекшийся по дивану я гордился собой. Боюсь, не все могут представить, каково это, когда твой партнер теряет контроль рядом с тобой. А я это испытал и теперь с уверенностью могу сказать, что это лучшее, что происходило со мной.       Каждый секс с этим парнем был не похож на предыдущий, но также непередаваемо хорош. Он всегда находил какие-то новые точки, от прикосновения к которым у меня съезжала крыша, использовал другие ласки, подчиняя меня. А порой мог долго мучить медленным минетом и неторопливым риммингом. В общем, не любовник, а мечта!       Жалко лишь, что всему самому наилучшему конец приходит быстрее всего. Да, нас поймали.       Ну, не совсем поймали, конечно. Просто в конце одной из смен, когда в магазине уже никого не было, а я закрывал кассу, из своего кабинета вышел менеджер. Знаете, иногда так бывает, что лицо человека не выражает ни-че-го? Маска, камень. Но глаза так и пуляют в вас молниями, будто в нем засел маленький Зевс. Так вот это был один из подобных случаев. Казалось, менеджер хочет испепелить меня на месте.       — Ютака, ты знал, что в примерочных тоже стоят камеры? — по-видимому, он решил долго не ходить вокруг да около и сразу перейти к сути проблемы.       Про камеры в залах и подсобке я знал, но видеонаблюдение в примерочных...       Я замер. Подобное было бы незаконным, так как тогда появилась бы возможность подглядывать за людьми. Однако хозяина магазина это похоже не остановило.       — Но это незаконно...       — Зато можно эффективно отслеживать воров.       С этим я поспорить не мог. За все время работы здесь (а это ни много ни мало два года) мы словили достаточно воров, при этом без видимой на то причины. Просто охранник подходил к покупателям и спокойно просил вытащить из сумки или пакета вещь. Я же не мог понять, как он догадался, что эта милая девушка или мужчина в возрасте что-то украли, ведь в зале под камерами они не могли ничего взять. Но теперь все стало на свои места...       Менеджер видел все.       — Что ты творишь? — с давлением рыкнул мужчина. — Этому парнишке всего семнадцать, ты это знал?       Знал, но признаться было сложно.       — Отвечай!       — Да.       На мгновение показалось, что сейчас мне жестко прилетит по педофилийской роже: менеджер сильно сжал кулаки и челюсти, а лицо его исказилось в гримасе отвращения.       — Я бы постарался закрыть глаза на твою выходку, если бы ты просто трахался с каким-то мужиком. Директор лишил бы тебя премии, конечно, но не больше. Но с несовершеннолетним парнем... Это уголовщина.       — Как и то, что у вас стоят камеры в примерочных.       А вот подобной репликой я сам начал копать себе могилу. Понятия не имею, что заставило меня огрызаться на слова менеджера, быть может, унижение моего гомосексуального достоинства... Но терпеть я не мог и продолжил в том же тоне:       — Если Вы собираетесь заявить на меня в полицию, то Вас будут ждать другие проблемы. Посерьезнее.       — Думаешь, мне это надо?! — его кулак прилетел по поверхности кассовой стойки, а громкий голос отразился от стен пустых торговых залов, отдавшись эхом в моей голове. — Нет, обойдемся обычным увольнением с соответствующей характеристикой.       Пока я здесь работал, этот мужчина казался мне весьма приятным и понимающим. Он прощал нам наши оплошности с товаром и кассой, помогал в сложных ситуациях, а в спорных — вставал на защиту продавцов. Но в тот момент он выглядел противным, гнилым человеком, которого я больше не мог выносить ни минуты.       У меня внутри все кипело и бурлило. Я напоминал себе вулкан, готовый вот-вот разразиться обжигающей лавой ненависти. Хотя было не понятно, почему я так завелся. Ведь я знал, что мои проколы не останутся незамеченными, рано или поздно нас бы все равно застукали в том же подсобном помещении. Я это понимал, но не хотел думать о будущем.       Когда меня начали тыкать носом в мои же оплошности, как какую-то шавку, стало тошно. Невольно в голову закралась идея просто сбежать оттуда, оставив все вещи, чтобы уйти от этого давления. И не возвращаться никогда. Останавливало одно: это был бы далеко не самый умный поступок.       — Успокойся, — менеджер перехватил меня, когда я попытался пройти мимо, — давай решим все мирно.       Я скептически усмехнулся. Ага, мирно. Я был весь на взводе, как и менеджер. Хотя его лицо вновь выглядело спокойным и беспристрастным.       — Предлагаю сделать так: ты уволишься по собственному желанию, а мы удалим все записи с тобой, и никто ни о чем не узнает. Никакой шумихи. Она, знаешь ли, нам тоже не нужна.       Мне было уже глубоко плевать на их магазин, но предложение показалось стоящим.       — Удалите при мне?       — При тебе.       Это был самый лучший выход из ситуации.