Порой события кажутся нам случайными, но все они запланированы свыше. К несчастью, на раскрытие плана и понимание, почему всё происходит именно так, порой уходит вся жизнь. Бернард и Дорис (Bernard and Doris) Дорис Дьюк (Doris Duke)
Я поставила точку. Точку в последнем предложении своей главы. Я — автор Книги Фанфиков, которая помогает мне забыться, отойти от проблем, отдохнуть. От мамы. От беременной мамы. От мамы, беременной третьим ребенком, не считая меня. Несомненно, я люблю свою мамочку, но началось все лет пять назад. Со фразы бабушки: «Не пускай ее гулять, еще что случится. Вот если было бы двое детей в семье, то не так жалели бы о потере!» Это задело, неимоверно сильно задело. И в светлой головке матери напрочь засела эта идея. Сегодня мы опять поссорились, я не хотела идти гулять со своим самым младшим братом, которому исполнился всего год, а также напрочь отказалась мастерить костюм для детских утренников своему второму брату. У меня, знаете ли, еще уроки есть, школьные дела! Я не особо страдала от того, что поссорилась с ней, ведь сейчас она может меня запросто простить, попросив сходить за чем-нибудь. На крайний случай яичницу пожарить я смогу. В подтверждение моих слов за дверью послышались шаги. Мгновенно закрыв интернет, выключив компьютер, я открыла геометрию и начала с самым хладнокровным видом, что могла изобразить, читать сей важнейший предмет. Одну минуту сижу, две, пять, семь, за дверью топчатся, но войти стесняются. Только уже хотела сама встать и открыть, как в комнату ворвался папа. Хм, папа? Ну, это не совсем тот человек, которого я ожидала увидеть. Рассеянно взлохматив волосы, отец спросил: -Не помешаю? -Нет, — хотя, в принципе, на уме у меня совсем иное. -Виола, у меня к тебе важный разговор! — меня настораживает его взгляд. -Да, папа, я внимательно тебя слушаю, — сложив руки на коленях, начала слушать проповедь: -Дочь, ты понимаешь, ты взрослая, что мне тяжело! Я прошу тебя: помогай нам с мамой, пожалуйста! Ты ведь, считай, днями ничего не делаешь. А так хоть делом займешься, с семьей время проведешь. Ну вот не успеваем мы с мамой и деньги зарабатывать, и за всеми ухаживать! Ты, вон, даже тарелку за собой не помыла! А маме же надо помогать, она сейчас в таком положении, что нельзя ей ни волноваться, ни работать!.. А вче…- но я больше не слушала, меня захлестнула злость. Это я-то ничего не делаю?! А кто детей спать укладывает, когда папа в ночной, а мама, которая контролирует всех, днем заснула, как младенец? Кто детей, можно сказать, выгуливает? Одного в садик водит, а за вторым убирает, кормит его, в то время как маме захотелось пойти погулять? Но ладно, все перечислять замучаешься. Все, Ви, успокойся, все хорошо, согласись с ним. Конфликты — не есть хорошо… Но вместо слова согласия, вылетел протест. Зачем?! -Это была твоя тарелка, ты не помыл за собой посуду… Минутное молчание, а потом: -Ну, вот! Ты еще и огрызаешься! Ты как с отцом разговариваешь?! Это все твой компьютер! Вот раньше не было этих машин, и дети были нормальными! А сейчас, да если бы я… — я молча вскочила со стула, прихватила ключи и телефон, ринулась вниз по лестнице. Живу я в двухэтажном доме. Пожалуй, все, что могу об этом сказать. Он обычный, с кирпичной крышей, на которую я так любила залазить в детстве. Хотя я и сейчас ребенок, мне всего-то пятнадцать. Внизу меня отловила мать и попросила: -О, раз ты идешь на улицу, то зайди в супермаркет, купи яблочек. И возвращайся поскорее! Жду! — всучив мне в руку деньги, куртку, маман выставила меня за дверь. Я вздохнула с облегчением и побрела в сторону магазина. Осторожно перешла дорогу, пропрыгала некий отрезок пути по классикам, отдышалась и зашла в место назначения. В супермаркете как всегда было шумно, большое обилие товаров. Блуждая между отделами, я наткнулась на кондитерский. Там меня покорил шоколадный торт. Сладкая, тёмная глазурь аппетитно стекала по бокам, ажурные украшения из шоколада, явно содержащего большой процент какао, были «разбросаны» по бисквитному шедевру в творческом беспорядке. Почему я решила, что он бисквитный? Все просто: торт разрезан, продаётся на развес. Но я понуро опустила голову. Мама дала денег только на килограмм яблок, плюс или минус рубль-три. Я — бомж. Устала горевать, пошлепала набирать яблочки. Выбрала самые красивые, сочные, аленькие, мм, загляденье! Выстояла довольно-таки немаленькую очередь, но вот я расплатилась и вышла на воздух. Вдохнув полной грудью запах свободы, я двинулась домой, к мамочке. Дорога домой была менее медленной, чем в магазин. Не успела я подойти к двери, как вылетела мама с горящими глазами, начала рассматривать содержимое пакета. Как будто стояла, да только и в глазок дверной глядела, ей-Богу! От мыслей меня оторвал разочарованный крик мамусика: -Доочь! Правду отец твой говорил, что не доведет до добра тебя компьютер! Ой, горюшко-то какое… -Да что такое?! — не выдержала я. -Это не те яблоки, которые я люблю! Я не люблю сладкие, люблю кисленькие! Иди купи других, на все про все тебе десять минут, вперед! — и закрыла перед моим носом дверь. Несколько минут стояла в прострации, но затем вновь потопала в супермаркет, мучительно пытаясь вспомнить, какой все же сорт яблок любит мама. В кармане ветровки завибрировал телефон, я, не думая, вытащила своё средство связи, так глубоко витая в мыслях, что не заметила, как ступила на проезжую часть. В ухо мне радостно завизжали: -Приветик, Ви! Представь, что сегодня случилось! Дима позвал меня на свидание, не знаю, что надеть! Ты же мне поможешь? Да-да-да-да-да-да?! -И тебе привет, Света, конеч… — договорить девушка не успела, особа почувствовала сильный толчок, а потом кубарем покатилась под колеса Камаза, ехавшего следом за сбившей ее машиной…***
Я резко распахнула глаза где-то в незнакомом мне месте. Сплошная чернота, пола будто бы не существует, но я же стою. А может и зависла в воздухе, кто знает?.. Проморгавшись, я начала слабо различать контуры чьих-то силуэтов. Но мои очи выловили два ярко-белых огонька, меня тянуло в разные стороны, именно к ним. В голове что-то зашептало, и я, не задумываясь, поплыла по воздуху к огоньку, чей свет мне казался ярче, забавно шевеля ногами. Я с головой нырнула в неистово белоснежное пламя, что при моем приближении увеличивалось. Было жарко, ощущение, что что-то выжигают. Очищают от скверны? Вполне возможно. Я уснула, меня больше ничего не тревожит…***
Савада Нана очень мучилась и громко кричала во время родов, находившийся в коридоре Емитсу нервно подпрыгивал, сидел, как на иголках. Но наконец ребенок появился на свет, но первый, оповещающий о порядке дитятки, крик не раздался в родильном помещении. Было до ужаса тихо. Девочка пары родилась мертвой. Врачи искренне недоумевали, как такое произошло, ведь беременность протекала хорошо, ребенок доношен. Однако ничего не поделаешь. Молодой акушер скорбно произнес: -Мне очень жаль, но ваш ре… — вдруг, совсем неожиданно, лекаря прервал громкий, пронзительный крик новорожденного. Парень осел на пол, девчушка жива, хотя минуту назад жизни в ней не было ни капли, он готов поклясться. -Быстро! Чего стоим?! — над малюткой Тсунаёши склонилась медсестра, дабы подхватить и унести прочь юную леди, как с одежды женщины рухнуло вниз маленькое, золотое колечко — частица цепочки, - и растворилось во лбу Савады-младшей. Первый осколок колец памяти — основа…