Что таят голубые глаза? (Behind Blue Eyes)

Глава полна болтовни и действий почти нет. Сорян, но без этого никак. /James Arthur — Supposed/ Ситри опасливо постучал в дверь кабинета Чанёля, но ответа не последовало. Он дёрнул ручку, дверь была закрыта. — Час, как начался рабочий день, где же тебя носит?.. — пробормотал он себе под нос. Если Бэк правильно расслышал треп полицейских в холле, в их отдел ехал какой-то проверяющий… И если начальника отдела не окажется на месте, будет хреново. Перенестись к Паку и притащить его сюда? Бён прошелся по коридору и юркнул в туалет. Заняв одну из кабинок, он закрыл её изнутри. Кое-как распустил крылья в тесном помещении и окутал себя ими. Ощущение молниеносного перемещения сквозь плоскости пространства прошлось по коже мелкими уколами. Переноситься к крыльцу он не рискнул, боясь быть замеченным. Пускай вход в дом был надёжно скрыт несколькими кустами, но разгар рабочего утра все-таки. Внезапная темнота коридора дезориентировала Бэкхёна на пару секунд. В доме явно были задернуты все шторы. Ночной морок еще клубился по углам комнат, не желая покидать этот дом. Бэк спрятал крылья и выпустил пару своих ярких огоньков, они подлетели к потолку и осветили пространство. — Не только в жизни, в доме тоже бардак… — констатировал Ситри, осматривая разбросанные вещи и пакеты с мусором энной давности. От них несло неприятным смрадом чего-то протухшего. Бён отвел взгляд, усиленно игнорируя слова внутреннего голоса, который неустанно твердил: «Это твоя вина», — и прошел дальше. Огоньки двигались следом. Кухня и гостиная пустовали и находились в такой же разрухе. Перед дверью спальни Бэкхён затормозил в нерешительности. С этим местом связаны самые приятные воспоминания Ситри. Забота Чанёля… Чуть заметное дыхание в затылок. Кожа Бэкхёна покрылась мурашками. Он качнул головой и толкнул дверь. Такая же темнота, которую поспешили рассеять голубые огоньки. Кровать пуста. Чанёля не было дома. Где же он? Куда он мог пойти, помимо работы? Быть может, он уже в пути?.. Бэкхён кусал губу и мучил себя вопросами. Он подошел к неубранной постели и присел на край. Провел рукой по простыне и сжал её в кулак. Он бы многое отдал, если бы имел хоть одну возможность еще раз просто полежать на ней рядом с Ёлем. Он звучно выдохнул, резко поднялся и вышел из комнаты, зацепляясь ногой за какой-то мелкий предмет. Тихо ругнувшись, Бэк сжег его за долю секунды. Только потом осознавая, что это могло быть и что-то нужное. — Дьявол! Ла-а-адно… Бэкхен сосредоточился и, закрыв глаза, прижал ладони друг к другу. Бён не может быстро исправить разруху в жизни Чанёля, но это… Пускай будет маленьким началом. Он раскрыл ладони и подул в них. Сотни маленьких огоньков разлетелись вокруг, заполонив собой все пространство дома. Ситри взмахнул руками в стороны, и огни закружились в вихри. Они поднимали в себе вещи, отправляя их на место. Мусор сжимался и исчезал вовсе. Бэкхён прошел сквозь бушующие огни в гостиную. Подойдя к окну, он резко раздвинул шторы, впуская солнечный свет. Вихри утихали, искры меркли и пропадали, в доме вновь стало чисто и уютно, как прежде. — Вот так вот. Бэк легонько улыбнулся, обернулся в перья и перенесся обратно в туалет отдела полиции. Отодвинув защелку и открыв дверь, он подошел к раковине и осмотрел себя в зеркале. В глазах чуть видно сверкало голубым, это был отголосок пользования магией. Волосы кое-где растрепались, и Ситри поправил их ладонью. Ополоснув зачем-то руки, вышел из уборной. Кабинет Чана был все так же заперт. Придурковатого Криса на месте тоже не оказалось. Дежурный сообщил, что тот выехал на какое-то дело с лабораторией. Да ну и хрен с ним. Только вот Бёну что теперь делать? Он опять пришел к двери в паковский кабинет и опустился на корточки. Проникнуть в помещение и сказать, мол, Чанёль дал ему ключи, а сам выехал по делам? Не рассердит ли это Ёля еще больше? Ситри и так похозяйничал у него дома… Эх! Будто бы другой выход есть. Бэкхён поднялся, поправляя полицейскую безвкусную форму, что ему выдали в академии, подождал, пока мимо пройдут парочка «коллег», и роем светлячков проник в кабинет. Тут все было так, как и вчера. Разве что мусорное ведро растеряло все содержимое и теперь навзничь лежало около двери. Бён вздохнул, отгоняя мысли о поцелуе и прикосновениях Пака к нему в той забегаловке. Мучил не только Ситри Чанёля своим присутствием и поступками. Этот алгоритм работал и в обратную сторону. Бэкхён, отперев дверь изнутри, поднял урну и собрал все разбросанные бумажки и стаканчики. Ставя ту на место, он увидел, какой слой пыли покрыл подоконник и полки. По краям стола был тот же декор… Бэк устало потер глаза рукой. У них в отделе что, уборщицы нет? Вернувшись в холл и расспросив дежурного, Бён понял, что посторонних в отдел не пускают совсем. Каждый сотрудник следит за чистотой самостоятельно. Только холл и коридоры убирают периодически специально нанятые сотрудники какой-то фирмы. Бэк проигнорировал вопрос от полицейского «Зачем это стажеру вообще понадобилось знать?». Спросил, где можно взять тряпки и моющее средство, и прошел в указанном направлении. Колдовать тут он не собирался, но оставить все так тоже не мог. Сцепив зубы, он брезгливо взял пару пользованных тряпок и бутылок с бытовой химией. — Так, Бэк, ты же хотел быть, как они, вот тебе и первая возможность в полной мере ощутить себя человеком… — убеждал себя Ситри. Брызгалка для стекла отвратительно воняла лимоном. Бэкхён морщился, но упрямо елозил тряпкой. От полироли жгло руки. Вреда-то никакого, но и приятного мало. Когда в шкафу обнаружились два пакета с мусором, Бэкхён психанул и с силой кинул тряпку на пол. Поставив руки по бокам, он сдул со лба упавшую челку и начал сверлить взглядом один из пакетов так, будто бы это он виноват во всем, во что Бэкхён ввязался. Да посмотрите только кто-нибудь на него! На Ситри! Принца Ада, которого боялась половина преисподней! В уборщики заделался! Да не пошло бы оно все?! Бэк со злостью поджег несчастный пакет, и тот объяло голубым пламенем. Благо, контролировать свой огонь Ситри умел прекрасно и пал в бою лишь мусор, превращаясь в кучку пепла. Бён медленно опустился на корточки и сжал голову руками. Зачем он строит из себя эту домохозяюшку?.. Чем Чану поможет то, что он протер пыль на его столе? Его раны от этого быстрее заживут? Если да, то Бэкхён готов вылизать весь отдел. — Мне следовало бы быть благоразумным, не дать себя усмирить… Приручили, как жалкую собачонку. А я ведь даже не жалею… — Ситри горько усмехнулся, поднял тряпку и собрал пепел. Сердце сгорало медленно, но точно так же, с каждой минутой превращаясь в прах все больше. Что случится с Бэкхёном, когда больше не останется, чему гореть? Бён закончил уборку и отнес все на место. Вернувшись, присел на диван и вздохнул. Он не мог почувствовать Чанёля… Вчера так легко нашел его в том ресторанчике… А сегодня совсем не ощущал. Бэк повел взглядом по помещению и наткнулся на усохший цветок. Он достал его из второго пакета, что обнаружились в шкафу и поставил на кофейный столик у дивана, когда убирался. — Не заботился о тебе хозяин совсем, да?.. Бедняга… Ситри вспомнил, каким штукам учил его брат, и занес руку над трупом растения. С пальцев начали опадать маленькие искры. Где они касались цветка, в том месте возвращалась жизнь. Через несколько секунд перед Ситри стояло небольшое растение с россыпью белых цветков. — Азалия? — улыбнулся Бэкхён, и, излишне нежно, погладил лепестки. — Хозяин настолько отлынивал от работы, что ты от горя решила завянуть? — Чем это ты занимаешься? — прозвучало гулко со стороны. Бэкхён резко обернулся. В дверях стоял Пак Чанёль. В костюме из серой ткани. Под распахнутым пиджаком была белоснежная рубашка и проглядывалась кобура табельного оружия. Длинноватые волосы он зачесал назад и закрепил их невидимками на висках. Кажется, Ситри в полной мере начал осознавать значение слова «фетиш». — И как ты в кабинет попал вообще? Пак прикрыл дверь, но с места не сдвинулся. — Впрочем, не хочу знать. Но не смей так больше делать никогда, — раздраженным тоном потребовал Чанёль. Упс… Ну, дома тебя, Чан, тоже ожидает сюрприз. — Где ты был? Рабочий день два часа как начался… — спросил Ситри и подвинул цветок на середину стола. — Во-первых, я тебя старше… — Это очень сомнительно, — хмыкнул весело Ситри. — В человеческой ипостаси… Я. Тебя. Старше, — отчеканил Пак и присел в своё кресло. Взглядом он пробежался по столу и кабинету, наверняка отмечая изменения. Впрочем, ничего об этом не говоря… — Старше как по возрасту, так и по званию. Не сметь мне «тыкать». Я ясно выразился? Ёль выглядел иначе… Не только внешне был собран. В нем проявлялась прежняя сила духа. Та, которую не мог ослушаться ранее Ситри. Пак уже не боялся дерзить и делать замечания… Это невероятно, но… Чанёль становился похожим на себя самого… Страх и волнение еще проступали, но быстро угасали. Царствовали сейчас раздражение, недоумение и щепотка растерянности. Наверное, Ёль еще не знал, как правильно ему надо себя вести с Бэкхёном. — Да, простите, детектив Пак. Я был невежлив, — наиграно сокрушался Бэк. Чанёль нахмурился. Но отчего-то заставлял Бёна внутренне хихикать. А еще… Свет души Пака опять разгорался. Неуверенно, робко… Но… Ситри ликовал. — И все-таки, где вы были? — Ифань не заходил? — Чан проигнорировал вопрос Бэка, на что тот поджал губы. Правда ведь, с какой стати Чанёлю отчитываться перед ним? Кто он? Да никто. Радости у Ситри поубавилось. Чанёль приходит в себя, но почему он должен вместе с этим менять своё отношение к Бёну? — Не заходил… — тихо ответил Бэкхён и отвёл взгляд. — Где его носит? Еще и телефон вне зоны, — пробормотал Чанёль, попутно шурша бумагами. Ситри действительно следовало бы быть благоразумнее. А он снова попался, как наивный демонёнок. Поддался. Полюбил человека. А он сейчас просто прошел мимо, источая равнодушие и начиная копаться на полках в документации. Бэкхён только то и делал, что спотыкался, бредя сквозь это, как слепой. Он проиграл эту битву заведомо. — Я вчера обещал вам рассказать все… — наконец выдавил из себя Бён. — Когда у вас будет время выслушать меня? Ситри вцепился взглядом в белый цвет азалии, не желая знать, какой оттенок ненависти или презрения отразился в глазах Ёля. — Сейчас. У меня есть время сейчас, — был ответ. Пак вернулся в кресло, но повернулся к Бэкхёну спиной. Не смотрит даже… Бэкхён должен был рассказать все это, когда был близок к Ёлю. Быть может, тогда появился бы хоть мизерный шанс на понимание и прощение. Появился бы, а? Чанёль? Слишком поздно задаваться этим вопросом… Надежды нет, осталась только боль. /Within Temptation — All I Need/ Первое, что увидел Чанёль, зайдя в личный кабинет, это Бёна, склонившегося над вазоном. Из его руки падали огоньки, оживляя мертвое растение. Он и такое умеет? Ладно. Пускай. Но зачем возвращает жизнь тому, что погибло по вине Пака? Тонкие пальцы демона погладили оживший цветок. Аккуратно и бережно. Эта картина не сходилась с представлением Чанёля об этом существе. — Хозяин настолько отлынивал от работы, что ты от горя решила завянуть? — послышался тихий голос Бэкхёна. Что? Отлынивал?! Ну, знаете ли… — Чем это ты занимаешься? — спросил наконец-то Чанёль. — И как ты в кабинет попал вообще? Чан отчетливо помнил, что запирал дверь. Хотя, пф… Да он же демон! Что ему стоит? — Впрочем, не хочу знать. Но не смей так больше делать никогда, — Паку было не по себе от мысли, что от Ситри теперь не скрыться нигде. — Где ты был? Рабочий день два часа как начался… — спросил Бён без приветствия. Еще чего, перед демонами отчитаться забыли… — Во-первых, я тебя старше… — сказал Пак. — Это очень сомнительно, — прозвучало весело в ответ. Смешно ему… — В человеческой ипостаси… Я. Тебя. Старше, — отрезал Чанёль и уселся на своё место. Странно… Пахло свежестью и чистотой. Бумаги в порядке и урна на месте. Он не только цветок оживил, но и убрался? Что? Зачем? — Старше как по возрасту, так и по званию. Не сметь мне «тыкать». Я ясно выразился? — продолжил Чан, откидывая ненужные мысли в сторону. — Да, простите, детектив Пак. Я был невежлив. И все-таки, где вы были? — Ифань не заходил? — Чанёль пропустил мимо ушей повторный вопрос. — Не заходил… — послышалось тихо и уже совсем не весело. Чан поднял взгляд на Ситри, тот смотрел в пол и теребил пальцы. С чего он несчастным таким сделался? Когда поймет, что его актерские навыки на Чанёля не действуют? — Где его носит? Еще и телефон вне зоны, — спросил Пак сам у себя. Он оставил бумаги по делу в той забегаловке. Мало того, что адово проспал и долго приводил себя в состояние стояния после вчерашнего соджу, так пришлось еще и кафе обшарить. А оказалось, хозяйка просто выбросила бумажки в мусор! Еще одного экземпляра у Чана не нашлось. Все у Фаня было. Может, на полках есть? Чанёль встал и прошелся мимо Бёна к шкафчику с папками. Нет, архивные дела, что тут могло заваляться? Здравый рассудок Пака, быть может? — Я вчера обещал вам рассказать все… — затравленный голос демона заставил Ёля вздрогнуть. — Когда у вас будет время выслушать меня? На Чанёля не смотрел. Губы кусал. И выглядел так несчастно и обижено… Уважаемая киноакадемия, выдайте Бёну Бэкхёну Оскар, потому что Пак все-таки повелся. Обнять захотелось смертельно. Защитить и утешить… О, нет! Приди в себя, Чанёль! — Сейчас. У меня есть время сейчас, — с трудом выдавил из себя Пак и вернулся в кресло, поворачиваясь лицом к окну. Чанёль испугался того, что может не выдержать и воплотить свои «хочу» в жизнь… Похоже, чувства справедливости и участия возвращаются. А еще стремление что-то делать. Рядом с Ситри даже дышится легче. Только Пак от этого выть готов. Он же чертов демон! Нельзя к таким существам чувствовать и каплю симпатии. Чанёль-то и не хочет, но… Странно, стекло настолько прозрачным не было даже при переезде. Бэкхён-Бэкхё-ён… Ох, как тебя понять? Что в твоей голове на самом деле? Скрипнул диван, и Ёль услышал шаги за спиной. Щелкнул дверной замок. Это еще зачем? Чан крутанулся в кресле обратно и встретился взглядом с глазами Ситри. — Если рассказывать про меня, то я, пожалуй, начну с самого главного. Представлюсь, как подобает… — голос парня был тихим и каким-то… Пресным, что ли? Будто все краски исчезли. — Не пугайтесь того, что увидите, пожалуйста, — эти слова заставили Пака напрячься. Что Бён задумал?.. В зрачках Бэкхёна заиграли голубые огни. Они загорались вокруг его тела и окружали Бэка с ног до головы, пока за голубым вихрем ничего не было видно. Все это произошло за несколько секунд. В конце концов, Пак не выдержал и зажмурился от яркого свечения. Когда открыл глаза… Гигантский серый леопард. Перед ним стояло крылатое животное, метра полтора в холке. Места в кабинете едва хватало, чтобы уместить его. Красивые черные крылья отсвечивали небесным перламутром, а глаза существа были все того же, насыщенного голубого оттенка. Без сомнений, перед ним стоял Ситри. Только теперь он вызывал волнение и трепет. Настолько был прекрасен в этой ипостаси… Чанёль с излишней резкостью поднялся, заставляя стул отъехать к окну. Леопард дернулся и попятился назад, опуская в смирении голову. — Я же просил, не пугайтесь… — голос звучал иначе, чуть ниже, но знакомые интонации угадывались. — Это все еще я. Ситри. Двенадцатый дух, великий принц Ада. Это мой истинный демонический облик, — леопард присел и посмотрел в сторону Чанёля. — Я принимаю его крайне редко, потому что предпочитаю человеческое тело. Но я хотел показаться вам в нём. Пака просили не пугаться. Но страхом тут и не пахло. Чанёль был очарован. Хотелось подойти и коснуться. Провести ладонью по мощной спине. Он с трудом себя сдерживал, чтобы не подойти ближе. Наверняка это опять какие-нибудь чары… — Ясно, — сказал Пак и заставил себя сесть обратно в кресло. Огоньки вновь зашлись хороводами, и Ситри вернул себе человеческую форму. Он взял стул у стены, подошел к Паку и сел напротив него с другой стороны стола. — Спрашивайте. Ибо я могу рассказать очень много, но не знаю точно, что вы желаете знать, — произнес Бён, смотря Чану в глаза. Что Чанёлю хотелось бы знать? Хотелось скорее не знать вообще ничего. Но с его желаниями никто не считался. Ёль собрался с мыслями. — Те люди… Судьбы которых ты сломал… Зачем? — спросил Пак. — Вы о причине нашей первой встречи? — Ситри вздохнул и перевел взгляд на подставку для канцелярии. — Вы, наверное, рассмеётесь мне в лицо, если я скажу, что не имел выбора? Что? Это как так? Чанёль возмущенно выдохнул и нахмурил брови. — Мне приказывали… Не то, чтобы я мальчик на побегушках. Но от этого еще более унизительней и нелепей ситуация, — сказал Бён и поджал губы. — Объяснись… — попросил Чан. — Мои изначальные умения и обязанности в Аду, это разжигать любовь мужчин к женщинам и женщин к мужчинам. Также командовать шестьюдесятью легионами духов, — начал Ситри. — Купидоны и в Преисподней бывают? — хмыкнул Чанёль и откинулся в кресле. — Не совсем так, — грустно улыбнулся Бён. — Купидоны сводят истинные пары. Половины, судьбы которых связаны небесами. Я же влюблял по прихоти самих людей. Был аналогом приворотного зелья, так сказать. Меня призывал один из влюбленных, указывал объект своей страсти, я околдовывал второго, и тот влюблялся в заказчика. Платой за такие услуги была душа того, кто первый сломается в таких отношениях. Ведь любовь эта была навеянной, не совсем настоящей. Чаще всего тот, кто пожелал, чтобы его полюбили, со временем мог обрести свою настоящую пару, оставляя нынешнюю, которую желал ранее. Тогда околдованный не выдерживал такого удара. Убивал себя, или губил свою жизнь иными способами. Я приходил за этой душой в нужное время и забирал её. Бывало иногда, что не выдерживал тот, кто пожелал, но крайне редко. — Но это же несправедливо! — не выдержал Чанёль. — Почему тот, кто пострадал, еще и платит? Бэк лишь улыбнулся. — Понимаете, эти души я оставлял себе. Надломленные, чуть живые… Я хранил их и питался их силой. Но иногда, когда был в хорошем расположении духа, выпускал их в жизненный поток, после чего они заново рождались в Бытие. Попади они в обычный поток и порядок после смерти, то навечно бы застряли в Аду, ведь заканчивали жизнь не лучшим образом, — голос Ситри звучал тепло, что было очень необычно. — То есть, ты помогал?.. — Теперь, когда думаю об этом, выходит, что так. Тогда я не видел в этом ничего такого. Мои души, что хотел, то и делал. — Неужели все пары, созданные тобой, так заканчивали? — спросил Ёль с грустью. Это так похоже на них с Ситри. Чанёль сходил с ума по демону… Узнав правду, уничтожал себя… Только Бэк появился опять — начал приходить в себя. Точно околдовал, дьявольское отродье… — Нет, были и те, что жили в счастье до конца. Тогда я не мог забрать отведенную мне душу и жутко бесился, — Бэк хмыкнул и улыбнулся. — Я не понимал, что являет собой настоящая любовь, — улыбка погасла. — Я создавал её иллюзию. Но когда она переходила в настоящие чувства, это выбивало меня из колеи. Я ненавидел то, чего не понимал. — Я так понимаю, это было давно? Когда ты последний раз насылал такие чары? — спросил Ёль с надеждой, что не услышит сейчас о себе. — Желания людей давно не исполнял, очень давно… Но способность применял. В себя влюблял, — ответил Бэкхён, зачесывая рукой волосы. Все-таки догадки Ёля верны. Все то тепло, что он чувствовал, пусть и к фальшивому Бэкхёну… И то, что тянет его сейчас… Это все одна сплошная ложь! С одной стороны, это должно принести радость. Пака не угораздило самому так попасться, но с другой… Будто от Чанёля отрезали кусок и выкинули его на помойку… — И кто же пал последней жертвой твоих чар? — спросил Пак, порывисто выдыхая. — Не помню… Кто там был последним, до нашей второй встречи?.. Мм… — Бэкхён коснулся пальцем своих губ и задумался. — Наркоман какой-то… Того маньяка я не околдовывал, он сам попался. Так что… Да. Это было за пару дней до нашей второй встречи, — ответил уверенно Ситри и качнул в подтверждение головой. То есть как? А как же?.. Пак растеряно блуждал взглядом по Бэкхёну. — Если вы хотите спросить о себе… — произнес Бён, наверняка прочитав немой вопрос на лице Чанёля. — То нет. Я прикасался к вам чарами лишь дважды. Когда скрыл вас от Владыки скверной и когда поставил печать в больнице. Ну, если не считать обычных переносов в пространстве. Не может этого быть… Пак поднялся с места и пошел к кулеру. Руки била нервная дрожь. Не может быть, чтобы эти непонятные чувства изначально принадлежали Паку. Вода не смыла горький комок в горле. Чанёль зажмурился и сжал стаканчик в руке с такой силой, что причинил себе боль. Ну что же это такое?.. — Вы в порядке? Может, я перегибаю с подробностями? Я понимаю, что информация такого плана для вас… — Ёль услышал встревоженный голос Бэкхёна за спиной. — Нормально все, просто пить захотелось, — буркнул Чанёль, выкинул покореженный пластик и вернулся на место. — Продолжай. — Да. Так вот, постепенно мне надоело то, чем я занимался. Гулянья в Преисподней тоже не приносили удовольствия. Я скучал по человеческому миру, но игнорировал призывы людей. Не хотел больше создавать фальшивые чувства. Даже выпустил все оставшиеся собранные души в поток, — Бэк откинулся на спинку и посмотрел в потолок. — Скучал по человеческому миру? — удивился Ёль. — Да. Мы еще называем его Бытие. Обычно демоны не любят ваш мир. Но мне он нравился почему-то… — Почему же не вернулся? Бэк в ответ только хмыкнул. — Чанёль, — от своего имени, произнесенного демоном, Пак покрылся мурашками. — Вы думаете, что мы или ангелы ходим к вам, когда заблагорассудиться? Это не так. У каждого своя роль и своё место. Есть демоны, не видевшие Землю в глаза. Есть те, что в Аду бывают очень редко. — Тогда как ты вернулся? — Люцифер поручил мне простенькую работу по собиранию душ, назначенных Аду с рождения. Есть такие. Рожденные с клеймом. Они редкие, но очень ценные. Душу можно было забрать только тогда, если человек при жизни был близок с демоном-собирателем. Потому такая работа требовала постоянного нахождения в Бытие, — рассказывал Ситри. На удивление, всю информацию, за которую Чан ранее мог осмеять собеседника, сейчас воспринимал спокойно. Пусть не все понимал сразу. Но не верить и сомневаться в реальности этого всего не приходилось. Перед ним сидело доказательство потустороннего мира. От таких подробностей больше не хотелось забиться в угол и скулить. Похоже, Пак просто смирился… — Я понял. Но если ты служишь Дьяволу, кто тогда был тот странный?.. — Владыка? — перебил Бэк и выпрямил спину. Пак кивнул. — Я сам не знаю до конца, кто он. Сущность из другого мира. Очень сильный. Так вышло, что я оказался у него в рабском служении. — Как так? — неожиданно возмущенно спросил Чанёль. — Да так… Позарился на желаемое и попался в ловушку, — Ситри отвёл взгляд в сторону и поднялся со стула. Он обнял себя руками и прошел к окну. Чан теперь не решался сидеть к нему спиной, потому повернулся вслед за ним. — Я предал Люцифера… Пойдя на службу к Владыке, я стал предателем. Это он заставлял меня специально очернять души и приносить их ему, — говорил горько Бэк. — Зачем они ему? — Душа очень сильно заряжена энергетически. Как батарейка для демонов. Также это своеобразная демоническая валюта. Чем больше душ принадлежит тебе, тем ты сильнее и влиятельнее. Они питают нас собой, потому очень ценны, — проговорил Бэк и присел на подоконник. — Сколько же у тебя их? — поинтересовался Чанёль. — Ни одной… Последние я отпустил… — Тогда как же?.. — что-что, а это Чанёля очень удивило. — Живу без них? Да вот так как-то… Силы и магию черпаю из своей собственной. Это я внешне только такой хиляк. Для отвода глаз. А мой статус в Аду держится на честном слове. Никто ведь не в курсе, что я «банкрот», так сказать, — Ситри рассмеялся. — Да мне оно и не надо. Плевать мне на положение. — Так. Тогда, что Владыка? — А он… Он души просто съедал… От этих слов у Чанёля застыла в жилах кровь. Он не знал, насколько это выходит за рамки нормальности их мира, но чувствовал подсознательно, что это просто кошмар. Тогда, получается… Ситри защитил его от самой ужасной участи в мире? — Такое действие вызывает отвращение даже у самых отпетых отбросов Преисподней. Это кощунство. Нарушение мирового порядка. Но Владыку это мало волновало. Он копил силы для чего-то. — И ты что, совершенно не можешь его ослушаться? — спросил Пак. — Договор подписан моей кровью… Пока я не выполню все его поручения, не освобожусь. Ну, или пока он меня не убьёт, — хмыкнул безэмоционально Ситри. Он может убить Бэкхёна? — Не смей больше к нему ходить, слышишь?! — неожиданно, даже для себя, прогремел Чанёль, подскакивая с кресла. Юноша вздрогнул и озадаченно посмотрел на Чанёля. — А… Я в силу своих возможностей могу иногда игнорировать его, но если призывать будет со всей силы, меня никто не спросит… — растеряно пролепетал Бён. — Так было тогда, когда я ненароком и вас прихватил с собой. — Вот почему ты позволял себя так мучить тогда… — понял Чан. — Тогда… Всегда… У меня нет сил сопротивляться. Как бы я его ни ненавидел. Как бы ни хотел противиться, не могу попросту, — огорченно проговорил Бён, смотря себе под ноги. — После случая с Ваалом Люцифер запретил мне возвращаться в Бытие. Я стал бесполезным для этой грёбаной тени. Тогда он почти убил меня. Чанёль задержал дыхание. Почему-то новость о возможной смерти Ситри пугала больше, чем все, что он услышал ранее. Чан подошел к Бёну ближе, останавливаясь в полушаге от него. — Почти?.. — выдохнул Пак. Бэкхён почему-то закусил губы и сжал кулаки. — Лучше бы было, чтобы прикончил? Конечно. Тогда бы я не появился больше рядом с вами. Не портил бы вам опять жизнь, — выплюнули Ёлю в лицо. Да нет же! Это не так… Чанёль вовсе не о том! Но слова застряли в горле, так и оставшись невысказанными. Наверное, Бэкхён принял молчание за согласие, потому что спрыгнул с подоконника. Зацепив Чанёля плечом, вернулся на диван и поджал под себя ноги. — Знаете… Тогда я тоже был готов умереть. Мне надоело такое существование. Я надеялся, что хоть таким способом, но обрету свободу… — Ты был бы мёртвым, а не свободным! — рыкнул Пак, ловя непонимающий взгляд. — Уж лучше так, чем получить шанс на выживание, как жалкую подачку… Он решил, что я еще на что-то гожусь, и дал последнее поручение. Это заставило меня взять себя в руки и найти способ вернуться в человеческий мир, — сказал Бэк и потянулся рукой к азалии. — Что же это за поручение? — спросил Ёль. Вместо того, чтобы сесть в кресло, он направился к дивану и сел возле Бэкхёна. — Вам не страшно? — отвлекся от темы Бэкхён. — Я не боюсь тебя, если ты об этом. Просто презираю. Демон отвернулся к цветку и отодвинулся от Пака, насколько позволял диван. Обиделся? Смешно видеть такую реакцию. — Владыка поручил мне найти Последнего Судью, — проговорил тихо. — Кого? — Пак думал, что ослышался. — Судью? Какого судью? — Последнего, — сказал Бэк уже громче. — С этого и начинается всё самое интересное. В этом причина, почему я оказался в полицейской академии и у вас в отделе. — И кто же из наших судей последний? — Паку было невдомёк. — Это не то, что вы подумали… Понимаете, этот человек, эта сущность, это легенда даже для нашего мира. По преданию — это тот, кто имеет силу разрешить исход последней битвы между Преисподней и Небесами. Это даже не человек… Я смог найти кое-какие данные в наших архивах. И теперь ищу его, но пока безуспешно. — Зачем он Владыке? — Затем же, что и остальные души. Но, я уверен, душа Судьи бесценна и стоит миллиона человеческих, — ответил Ситри. — То есть, ты по-прежнему помогаешь этому чудовищу, — зло оскалился Чанёль. Бён перевёл на него равнодушный взгляд. — Я говорил, что не имею выбора… — Ты ужасен, демон Ситри! — вспылил Чанёль и вскочил с места. — Да, я демон, да, я не блещу хорошими поступками, не нужно мне об этом напоминать, — ответил Бён, смотря из-под челки осуждающе. Паку даже не по себе стало. — Но как бы там ни было, я не отдам Судью Владыке… — сказал уверенно Бэкхён. — Он очень важен для нашего мира. Для всех миров. Если его убить или что-то с ним сделать, мир настолько пошатнется, что развалится вовсе… Наступит конец всему, и придет хаос. Я намерен найти этого человека и защитить, по мере своих сил. Я сомневаюсь в том, что Судью ищу только я. Наверняка Владыка подстраховался. — То есть, ты не будешь отдавать его и исполнять поручение? — удивился Пак и сел обратно. — Пак Чанёль… — выдохнул Ситри. Он повернулся к Чану и заглянул в глаза. — Да, я причинил много вреда людям, я сделал вас несчастным, но это не значит, что у меня нет принципов и здравого рассудка. Я должен помешать планам Владыки. Пускай впоследствии я уж точно потеряю свою жизнь. Но я не стою всего мира. И я это прекрасно понимаю. Теперь Чанёль остаточно запутался. Демон хочет предотвратить злодеяния еще худшего существа, рискуя при этом всем и собой в том числе? Это… В голове не укладывается. — Теперь, когда вы узнали правду, могу ли я рассчитывать на вашу помощь в поисках? Вы запретили мне магически воздействовать на ваших сотрудников, потому я не могу добраться до базы данных с моим уровнем допуска. Это очень затрудняет мои действия. Взамен я могу помочь вам в расследованиях и постараюсь быть полезным во всем. Он просил искренне. Пожалуй, впервые Пак поверил Бэкхёну. Да и Чанёль вроде не такой еще идиот, чтобы отказаться помочь предотвратить конец мира. Но что он может? Он обычный человек? Которого, по непонятным для Чана причинам, слушается принц из Преисподней. — Я помогу тебе, — ответил Пак Чанёль, получив за это в награду самую прекрасную улыбку, которую когда-либо вообще видел. — К слову, о помощи в расследованиях, у тебя не осталось копий дела по исчезновениям? А то я свои потерял. Из-за тебя, между прочим, — пробурчал Ёль, слыша тихий смешок. — Этих? — поинтересовался Бён и в его руке материализовались листы А4. — Держите, — Бён протянул их Чанёлю. Пак выхватил их одной рукой, а второй поймал ладонь Ситри в свою и сжал чуть сильно. От этого прикосновения все дрогнуло внутри. — Будем работать вместе… Напарник Бён Бэкхён, — проговорил Ёль и снова увидел улыбку Ситри. — И, пожалуй, опустим формальности. Обращайся ко мне на «ты». — Хорошо, — ответил Бён. — Спасибо тебе, Чанёль. Пак ощутил, что Бэк сжал ладонь в ответ. Кажется, теперь все пошло как надо. Кажется, теперь они на верном пути.