Что таят голубые глаза? (Behind Blue Eyes)

/Take That — Patience/ — Итак, Бэкхён, вот база данных внутренних структур Сеула. Ты уверен, что этот Судья находится именно тут? — спросил Чанёль, всматриваясь в экран. Сразу после разговора, что состоялся у них в паковом кабинете, они прошли на нижний уровень отдела, где находились какие-то сервера и мощный компьютер. С компьютера Чанёля можно было зайти только в информационную базу полиции, а им, возможно, надо копать глубже. В помещении было чуть душно. Освещалось оно слабыми светодиодными лампами, которые создавали эффект сумерек. Это позволяло Ситри незаметно рассматривать Пака в своё удовольствие. Еще не верилось, что Чанёль согласился и, кажется, немножко изменил своё отношение к Ситри. По крайней мере, этого очень хотелось. — Ау, стажер Бён, ты чего завис? — послышалось от Чана, а перед глазами Бэка замаячила ладонь. — Ой… Ты что-то сказал? — Ситри рассеяно заморгал. Нужно держать себя в руках. У него с Чанёлем просто сотрудничество. Ничего больше ведь. — Я спросил, уверен ли ты, что чувак этот в Сеуле? — А. Да. Я не могу выходить за пределы города, чтобы не вызывать подозрения у Люцифера, ибо я и так под колпаком. Владыка это понимал, когда поручал мне поиски. Потому, вероятнее всего, он тут, — проговорил Ситри и наклонился ближе к Паку. Ему просто плохо видно экран. — Ок-е-ей… — протянул Чанёль и немножко отклонился в сторону. Обидно. Ситри закусил изнутри щеку и вернулся в прежнее положение, опуская взгляд вниз. — Слушай, — сказал Пак и раздраженно потер виски пальцами. — Я, правда, пытаюсь… — тихо произнёс Чанёль, заставляя Бэка взглянуть на него. — Пытаюсь привыкнуть к твоему присутствию. Стараюсь воспринимать тебя как простого сотрудника… Замечательно. «Простого сотрудника»… А на что Бэкхён надеялся, в самом деле? Спасибо и за это. — Но?.. — выдохнул Бён. — Но когда ты так близко, мне не по себе, уж не обессудь… — выдохнул Чанёль. Сожаления в голосе не было. Сказал как есть. — Извини, — ответил Ситри и откатился на стуле еще дальше. — Просто дай мне время свыкнуться. Бэкхён кивнул. Разве у него есть выбор? — Итак, а кого же искать? По каким признакам? — вернулся Ёль к работе. Бён вздохнул, дал себе мысленную затрещину и обратил взор к экрану. — Последний Судья обладает большой тягой к равноправию, справедливости. Он должен быть мудрым и непоколебимым в своих решениях. Ведь рассудить ему придётся Преисподнюю и Небеса. Это должно проявляться и в повседневной жизни. Посему стоит проверить всех деятелей политики, судей, прокуроров. Возможно, выдающихся полицейских… — Ты хоть представляешь, сколько это народу?! Ты что, всех перепроверить собираешься? — удивился Чанёль. — А у меня есть выбор? — Бэк грустно улыбнулся. — Ну… Есть еще предположение… Последний Судья, скорее всего, сирота с рождения. — Почему это? — спросил Ёль, но уже стучал по клавиатуре, вводя поисковые запросы. — Потому что он результат запретного союза между ангелом и демоном, — произнес Бэк. — Что-что?! — Пак отвлекся и оторопело посмотрел на Ситри. — Он ребенок ангела и демона? Такое возможно? То есть… Как это вообще?! Разве вы с небом не во вражде? — Все так. Тем-то легенда и смехотворна. Потому в нее мало кто верил. Вообще источники пророчества утеряны. Никто не в курсе, кто его изрёк, — ответил Бэк и потянулся, разминая мышцы. — Мне удалось восстановить кусочки текста, но они весьма расплывчаты… — И что же там говорится? — поинтересовался Чан, откидываясь на спинку кресла. На экране шел поиск данных, это требовало времени. — Там есть строчка «Зачат в любви запретной… Рожденный в Бытие… Несу в себе три силы, и равных нету мне…» Я сомневался насчет определения запретной любви… Но «три силы»… Такое возможно, если от родителей унаследовать две, а третью заиметь из того места, где появился на свет, — рассказывал Ситри, наблюдая за мелькающими картинками в мониторе. — Ага… А если известно, что он родился в нашем мире… — предположил Ёль. — То остальные две силы от родителей, да. Ты демонстрируешь чудеса дедукции, Пак Чанёль, — решился пошутить Бэкхён. — Я же все-таки детектив! — поддержал его Пак, шутливо выпячивая грудь. Они улыбнулись друг другу с легкими смешками. У Бэка что-то заныло под ребрами, и он потупил взгляд. Слишком ярко, Чанёль. Не нужно тратить такие улыбки на Бёна… — Но почему ты так уверен, что он сирота? — Ангелу и демону не разрешили бы быть вместе никак. Это противоречит всем статутам и законам. Удивительно, как они вообще полюбили друг друга и смогли скрываться до появления на свет Судьи, — грустно произнес Бэкхён. Он понимал этих двоих. И очень им сочувствовал. Любить того, кого нельзя, очень больно. Но у них, по крайней мере, все было взаимно, у Ситри же… — И ведь ходили несколько десятков лет назад слухи о низшем демоне, который умудрился нарушить все законы Преисподней. Может, это он и был? — задумался Бэк. — И где он теперь? — спросил Чанёль. — Не знаю. Я мало интересовался жизнью внизу. Все эти дворцовые слухи… Мне было совершенно плевать. Теперь понимаю, что стоило бы прислушиваться иной раз… — выдохнул Ситри и поднялся со стула. Он чувствовал слабый призыв от Владыки. Но если не акцентировать на этом внимания, может, тот перестанет звать… — Итак… Что мы имеем? — спросил Ёль. Он следил взглядом за Бэкхёном. Бён же ходил туда-сюда, пытаясь отделаться от навязчивого призыва. — Имеем существо, что соединило в себе несоединимое… Понятия не имею, что может уметь такой человек. И осознаёт ли он вообще, кто такой… Чёрт, — Бэкхен провел ногтями по предплечью. Короткие рукава рубахи не закрывали светлую кожу, и на ней проступили красные полосы. Гадский Владыка не сдавался. — Что с тобой? — изрёк задумчиво Пак. — А что со мной? — переспросил Бён и чуть нервно усмехнулся. — Ты мельтешишь тут уже больше минуты и пытаешься расцарапать себе руку… Это что, нормальное явление для тебя? Если да, то вопросов нет, — объяснил Чан, поднимая руки в примирительном жесте. — Не обращай внимания, пытаюсь отделаться от Владыки, — ответил Бэк и увидел мгновенную перемену на лице Ёля. Взгляд стал серьёзным, брови сошлись на переносице. — Что такое, Бэкхён? — с нажимом переспросил Пак. — Призыв… — выдохнул Ситри, а Чанёль резко выпрямился в кресле. — Слабый, но очень навязчивый. Не переживай, я справлюсь, — Бэк попытался улыбнуться. Вышло не очень. Вдруг призыв усилился, и за спиной Бэка произвольно распустились крылья. — Дьявол! — выругался он, опираясь рукой о стену. Пак подскочил на ноги и подошел ближе. — И этому никак невозможно помешать? — спросил встревожено Чанёль. — Тебе нельзя к нему. — Спасибо, что напомнил… — прошипел сквозь сжатые зубы Бэк. — Вообще-то, было кое-что, что помогало мне переживать призывы… /Halestorm — Break In/ Стоит ли говорить? Чанёлю это не понравится. Точно не понравится. — Ну? — выдал Ёль еще громче. — Это ты, Чанёль… — произнес Ситри, всматриваясь в лицо Пака. Тот вмиг утратил свою воинственность и растерялся. — Вернее, твои прикосновения. Когда ты был рядом, свет твоей души перебивал сигнал призыва. Не знаю, почему… Пак только открывал и закрывал рот, как рыба. Ну, еще бы. Ситри тоже бы охренел от таких заявлений, наверное. Кожу под крыльями жгло все сильнее. Требовало переместиться. — Забудь, я перенесусь к нему. Пока что он вряд ли станет лишать меня жизни. Надеюсь… Так, поизмывается, как всегда… Отойди, ладно? Не хочу тебя вновь прихватить с собой, — добавил Ситри, прикрыл глаза и приготовился обернуть себя крыльями. Однако через мгновение почувствовал, как Чанёль притянул его за руку к себе. Бэк ощутил тёплое прикосновение на спине, прямо под крыльями и на затылке. Пак легонько надавил, заставляя Бэкхёна упереться лбом в своё плечо. — Ну, уж нет… — послышался тихий бас прямо над ухом. Быть того не может… Ситри наверняка это кажется! Только вот он кожей ощущает чужое дыхание, которое заставляет покрыться мурашками. Все тело окутало пьянящим теплом, а в нос забрался до боли знакомый флёр. Сердце Бёна зашлось в бешеной пляске. Пак Чанёль на самом деле обнимал его. — Помогает? — услышал Бэк вновь у самого уха и задрожал. — А?.. Д-да… Вроде бы… Какой призыв? О чем он вообще? Ситри ощущал теперь только близость Ёля и своё бешеное сердцебиение. Призыва и след простыл. Бэкхён сжал руками подол своей рубашки и зажмурился. Еще секундочку… Чанёль, пожалуйста. Еще совсем немножко… Не отпускай Бэкхёна еще мгновение. Бёну этот момент дороже десятка прожитых лет. И обнять бы в ответ, прижаться, что есть силы! Да только страшно до боли. Оттолкнет ведь. Как пить дать — оттолкнет и не приблизится больше. — Всё? — спросил Пак. А у Ситри все слова в горле застряли. И звука не вымолвить. Только и смог, что кивнуть, проведя лбом по серой ткани пиджака. Чанёль убрал руки и отступил на шаг. А Бэк, потеряв опору, отклонился к стенке, опираясь на нёё. Холодно. Опять до ужаса холодно. Лучше бы не касался, не подходил вовсе. Не обнимал так неожиданно! Это больно! Внутри Ситри все скрутило морским узлом, и его шаткая выдержка пошла огромными трещинами. Возьми ты себя в руки, Бэкхён! Пак просто хотел помочь избежать встречи с Владыкой. — Спасибо… — с трудом выдавил из себя Бён. — Да не за что, — кинул равнодушно Пак, который уже вернулся к монитору. То, как ему было всё равно, еще сильнее резануло по сердцу. Бэк обнял себя руками и попытался привести своё состояние в норму. Вдох-выдох. Вот так, Ситри… Т-ш-ш… Если после каждого прикосновения Ёля будет такой мини-апокалипсис, то Бэкхёну, и правда, лучше держаться на расстоянии. Не выдержит. От компьютера послышался оповещающий сигнал. — Поиск закончился. Двадцать три результата, — оповестил Пак. — Распечатай, пожалуйста, — хрипло проговорил Бён. — Уже печатаю… Ты как? — спросил Ёль, будто бы для проформы. Тон такой же равнодушный. — Не очень, — сухо выдавил из себя Бён. В такие моменты он жалеет, что не может соврать Паку. Чан взял листы, прошел к выключателю, переключил тумблер. Комнату озарил яркий свет больших ламп. Затем подошел к Бэку и протянул ему листы. — Ты побледнел, — констатация факта в устах Ёля прозвучала почти как обвинение. — А говорил, что сильный… Что, Владыка так сильно вызывал? Сильный. Только почему-то не перед тобой, Чанёль. Бэк криво усмехнулся и покачал головой. — С чего ты взял, что причина во Владыке, Пак Чанёль? — изрек Ситри. И, пока Чан не опомнился, выхватил листы и перенес себя в безлюдный переулок. Подальше от Ёля, пока не наговорил лишнего. Уже там, между мусорных баков и коробок он крикнул что есть силы от безысходности. Горло начало саднить. Дышалось через раз. — Чтоб тебя, Чанёль… Я не хочу убегать от тебя. Не хочу бежать от того, что сам наворотил, — шептал Ситри. — Только вот боюсь, испорчу все еще больше. Ты мой единственный ориентир во тьме, в которой я погряз. Это совершенно безрассудно? Наверное… Черт, перед тобой я беззащитен, — выдохнул он и поднял голову вверх. — Вы, наверное, там злорадствуете надо мной, да? Ведь я готов сейчас все отдать ради него. Эти чувства — месть за мои прошлые деяния? За фальшивую любовь и изломанные человеческие судьбы? Так? Бэк наклонил голову и пнул жестяную баночку, та полетела вверх с такой силой, что, врезавшись в чей-то вазон, столкнула его вниз. Тот разбился о бетон. Прямо как жизнь Ситри. — Поделом мне, что ли… Он попытался взять себя в руки и заглянул в распечатки, как вдруг почувствовал вибрацию в кармане. Обычно Бэк не пользовался земными средствами связи, но что-то побудило его приобрести телефон, когда они пришли в Бытие с Ченом. Он вытащил девайс из кармана. Номер был незнакомым. Хотя, у него ведь была пустая телефонная книга… — Алло? — неуверенно произнес Бэк, взяв трубку. — Куда тебя понесло, окаянный?! — рассержено прогромыхало в ответ. — Чанёль? — Бэкхён очень удивился. — Откуда у тебя мой номер? — Из анкеты практиканта, — послышалось в ответ. — Что такое?.. — спросил Бён. — Я еще раз спрашиваю, куда тебя понесло? Вернись сейчас же! — Зачем? — тихо спросил Ситри. — Хотя бы затем, что если ты не выйдешь из отделения по человечески, это будет, как минимум, подозрительно. Ситри совсем забыл, что на выходе отмечается приход и уход сотрудников. — К тому же… Я помочь хочу. Ифань не вернулся еще, информации новой о похищенных людях нет. Я не хочу сидеть тут без дела. Короче, телепортируйся обратно в мой кабинет, тут все равно, кроме меня, нет никого. И поедем на поиски твоего Судьи, — сказал Чанёль и отключился. Бэкхён на автомате еще держал трубку у уха, слушая короткие гудки. Чанёль предпочел пропустить те слова мимо ушей? Не понял ничего? Впрочем, это даже хорошо. Лишь бы не расспрашивал. Ведь Бён не сможет солгать. Признания тут ни к чему. Паку совсем не нужен глупенький влюбленный демон… Но Ситри все равно будет любить его. Любить и оберегать. Настолько долго, насколько сможет. Бэк укутался в мягкие перья и поспешил обратно к своему человеку. /Red — Darkest Part/ Чанёль идиот. Он точно идиот. Он переживает из-за демона… Нет, ну дурак же! Но… Было почему-то страшно подумать, что, попади Ситри опять к Владыке, тот ему что-то сделает. Пошел на поводу у эмоций и обнял Бэкхёна. Похоже, Пак забывается. Человеческая оболочка Ситри усыпила бдительность Чанёля. Тем не менее… Он ведь действительно испугался. И не только того, что с Бёном могут что-то сделать. Чан испугался себя самого. Того, как отреагировал на такую близость с Бэкхёном. Что-то переворачивалось в душе, когда Пак ощущал, что демон в его руках дрожит. Призрачная иллюзия власти над таким существом пробуждала в нем странные желания. Потому-то Чанёлю пришлось притвориться безразличным, чтобы не натворить еще больших глупостей. Пак пытался убедить себя, что его порывы глупы, так как Ситри не человек. Он чертов демон, и человеческие чувства и эмоции ему, скорее всего, чужды. В прошлом он притворялся и подыгрывал в свою выгоду. Так ведь? Сам же говорил, что это помогало ему не переноситься к Владыке. Пак стоял перед Ситри и не мог понять себя. Он же презирает его? Это чудовище должно вызывать в нём только отвращение. Никак не желание вновь почувствовать под пальцами призрачное тепло. — Ты побледнел, — проговорил Чанёль, лишь бы нарушить затянувшуюся тишину. — А говорил, что сильный… Что, Владыка так сильно вызывал? Бэкхён лишь криво усмехнулся и покачал головой. — С чего ты взял, что причина во Владыке, Пак Чанёль? — произнес Ситри, выхватывая из рук Ёля распечатки и растворяясь на глазах. Какого хрена? Куда он делся?! Неужели призыв повторился, и Владыка таки добрался до Бэка? Черт! Пак не ожидал такого. Не зная, что делать, он на автомате ринулся к себе. — Думай, Чанёль, думай… Скорее всего, Бэкхён просто смылся куда-то сам… — бормотал Чан под нос. Он открыл кабинет и зашел вовнутрь. — Как это узнать?.. Взгляд Чана бездумно блуждал по предметам в помещении, пока не остановился на мобильном. Его Пак случайно оставил в кабинете. — Точно! У него должен же быть телефон! — воскликнул Чанёль и подхватил девайс в руки. На экране была пара уведомлений о смс. — Но у меня же нет его номера. А-ащ! — Пак раздраженно растрепал волосы. — Однако он же практикант, у него должна быть анкета! Чанёль попытался восстановить в памяти все документы, что ему вручали за последние пару дней. Кажется, дежурный утром что-то пытался ему всучить. Он почти бегом добрался до проходной и вытребовал у сотрудника анкету Бён Бэкхёна. Просмотрев все пункты, обнаружил графу с номером мобильного. — Есть! — проговорил Пак победно сам себе. По пути обратно к себе он набрал нужные цифры и надеялся, что Бён номер не придумал. Когда пошли гудки, Чанёль уже заходил в свой кабинет. — Алло? — послышался тихий голос Бёна через несколько секунд. Чанёль чуть не выдохнул облегченно, но вовремя опомнился. — Куда тебя понесло, окаянный?! — крикнул Пак, пытаясь сделать тон сердитым, а не взволнованным. — Чанёль? — услышал Ёль в трубке. — Откуда у тебя мой номер? — Из анкеты практиканта, — проговорил Чан, раздувая ноздри и шумно дыша. — Что такое?.. — кажется, Ситри слегка удивлен таким расспросам со стороны Чанёля. — Я еще раз спрашиваю, куда тебя понесло? Вернись сейчас же! — произнес Пак и начал ходить туда-сюда. — Зачем? — услышал он в ответ. — Хотя бы затем, что если ты не выйдешь из отделения по человечески, это будет, как минимум, подозрительно. Вот, прекрасная отговорка и причина для звонка. Молодец, Чанёль! — К тому же… Я помочь хочу. Ифань не вернулся еще, информации новой о похищенных людях нет. Я не хочу сидеть тут без дела. Короче, телепортируйся обратно в мой кабинет, тут все равно, кроме меня, нет никого. И поедем на поиски твоего Судьи, — сказал Чанёль и повесил трубку. Через десяток секунд перед ним, в голубом свечении, возник Бэкхён. Он спрятал крылья и поднял голову. Почему-то он был грустным. Хотя если подумать, он был таким почти всегда, только Пак почему-то не акцентировал на этом внимания. Когда Бён увидел, как близко стоял Чанёль, то отступил быстро на шаг. Пак поймал себя на мысли, что ему это не понравилось. — Я бы вполне справился сам, — проговорил Бэкхён и отвел взгляд в сторону. — При помощи своей магии? Хватит использовать её на ни в чем неповинных людях… — хотел попросить Ёль, но прозвучало как-то укоризненно. Ситри зажмурился и резко выдохнул. — Пак Чанёль, имей совесть. Да, я пообещал не трогать твоих близких и тебя, но это обещание не распространяется на все человечество. Если я могу ускорить поиск, то сделаю это любым способом, — высказался Бён. — Но я не собирался вредить людям. Мне они, по большому счету, безразличны, это правда. Но и лишний раз делать гадости не в моих правилах. Магия морока и беспамятства никому не вредит. А мне бы очень помогла. Что, запретишь мне даже это? — Бэкхён скрестил руки на груди и посмотрел на Чанёля. Как он умудрился выставить Пака плохим в этих обстоятельствах? Ну, охренеть. — Не буду, — произнес Чанёль. — Если ты не будешь никому вредить, пускай. — И не будешь мешать мне, даже если тебе не понравится то, что я делаю? — в глазах Бэка проскочила заинтересованность. — Не буду… — скрипя зубами, ответил Пак. Почему ему казалось, что Бён обвёл его вокруг пальца? — Хорошо, пошли тогда, — сказал Бэк и двинулся к выходу. Чанёль захватил ключи со стола и, закрыв кабинет, пошел следом. Они прошли холл и вышли на улицу, уже было где-то за полдень. Хоть лето и заканчивалось, но солнце жарило нещадно. Паку сразу стало душно в его костюме. Шея взмокла, и к ней начали липнуть волосы. Отвратительное ощущение. Бёну, кажется, погода была нипочем. Он бодро шагал чуть впереди, затормозив в итоге у дороги. Пак подошел и встал рядом. Автомобили с громким звуком проезжали мимо. Бэкхён вглядывался в их поток. — Мы что, на такси поедем? — спросил Чан с легким удивлением. — Насколько я помню, ты не водишь машину, — был ответ. — Но я думал… — начал говорить Чанёль, однако Бён нырнул в подъехавшее авто, не дослушав его. Вот же ж… Чанёль открыл дверцу и сел назад. Ситри почему-то выбрал сидение у водителя. — Куда едем? — прозвучал нудный голос таксиста. — Окружной суд Сеула, пожалуйста, — произнес Бэкхён и отвернулся к окну. Весь путь они провели в молчании, слушая по радио незатейливые песенки женских групп. Всю дорогу Бэкхён вел себя так, будто бы Пака нет рядом. Это подбешивало слегка. А еще напоминало о прошлом. Когда Бэкхён притворялся жертвой. Тогда Бён тоже молчал. Но сидел рядом. Расплатился Бэкхён сам и, так же молча, вышел из авто. Да он прикалывается, что ли? Не обернулся даже! — Похоже, ваш друг на вас обиделся, — задумчиво изрёк таксист. — Тебя забыли спросить! — раздраженно выплюнул Чанёль и вышел из машины. Ситри отошел уже на десяток метров, Ёлю пришлось его догонять. Он хотел схватить его за ладонь и притормозить, но Бэк отдернул руку, будто бы знал о намереньях Чанёля. Да что такое, блять?! Чанёль обогнал Бэкхёна и остановился перед ним. — Почему ты меня игнорируешь? — спросил Пак, стараясь скрыть раздражение. — Я этого не делаю, — ответил спокойно Бён. От негодования Чан не нашелся, чем возразить. Пак же должен быть доволен тем, что демон его не трогает. Почему же это вовсе не так? — Пошли скорее, нам надо застать судью Ким Дэ Джуна, пока не закончилось слушанье, — сказал Бэк и пошел вперед. — Откуда ты знаешь, что у него слушанье? — спросил Чанёль, идя рядом с Бёном. — Я уже немного узнавал об этом человеке ранее. Следил за ним. А он оказался в списке, который нашелся в базе. Потому-то я и решил начать с него. Ему сорок, за плечами безупречная репутация, он сирота. Отлично подходит. Они проследовали в здание. Там им указали, где проводится слушанье. Оказалось, что судья уже отправился в совещательную комнату, что бы вынести решение. — Это отличный шанс, — тихо сказал Бэкхён. — Он один, и к нему в такое время никого не пустят. — Окей, а кто пустит нас? — спросил в ответ Чан. — Оставь это мне, — сказал Бён и пошел дальше по коридору. Чанёль проследовал в ту же сторону. У нужной им двери дежурил судебный пристав. Видя, что к нему приближаются они с Бёном — напрягся. — Сюда нельзя посторонним лю… — договорить пристав не успел. Ситри схватил его за галстук и… Поцеловал?! Какого нахрен?! — Эй! — выкрикнул Пак и дернул Бэкхёна за шкирку к себе. — Ты что творишь?! — А ты чего орёшь? Еще охрана понабежит! — прошипел Ситри и вырвался из рук Чана. — Я просто на время отправил его в беспамятство. И правда, работник суда стоял, будто в прострации, с глупой полуулыбкой. — А обязательно его было для этого целовать?! — рыкнул Пак. От этой сцены в нем все взбунтовалось и загорелось пламенем. — Через поцелуй действие мгновенное. Хватит бузить, я не сделал твоему драгоценному человечишке ничего плохого, — ответил Бён и открыл дверь без стука. Чанёль еще не успокоился, ему еще было что сказать, но Бэк опять его проигнорировал. Паку не оставалось ничего, кроме как зайти в кабинет и прикрыть за собой дверь. — Эй, вы кто такие?! — выкрикнул человек в мантии и подскочил со стула. — Не беспокойтесь, мы не задержим вас надолго, — бодро произнес Ситри, подскочил к судье и хлопнул его ладонью по лбу. Тот моментально обмяк и рухнул обратно на стул. — То есть с приставом ты так сделать не мог? — возмутился Чанёль. — И что бы сказали проходящие мимо люди, когда бы увидели его валяющегося посреди коридора? — спросил Бён. Пак опять не нашел, что возразить. Гадство! Какого хрена Чанёль так бесится? — И что ты так завелся? Я же сказал, им ничего не будет. А то, что целовать пришлось, мне самому это не нравится. Но что поделать, если энергией лучше всего управлять именно так… — добавил Бэк, устраивая судью на стуле так, чтобы он с него не сползал. — И многих ты так? Околдовал? — поинтересовался Чанёль. — Я не считал, знаешь ли… А сейчас не мешай мне. Ситри встал за спину судье, положил руки ему на плечи и прошептал что-то невнятное. Глаза его засияли голубым. Надо все-таки признать, эти демонические штучки вроде цвета глаз и крыльев делали Бёна еще привлекательнее… Он посмотрел из стороны в сторону, нахмурился и разочарованно выдохнул, отнимая руки и отходя от Кима. — Не он, — выдохнул Бэкхён и поджал губы. — Как узнал? — поинтересовался Чан. — Судья — непредвиденная Вселенной душа. Потому у этой души за плечами нет ни ангела-хранителя, ни демона-искусителя, которые приставляются ко всем людям… — пояснил Бэкхён. — О-о-о… — задумчиво протянул Чанёль. — Ладно, куда дальше? — поинтересовался Ёль. — Мэрия… — ответил Бэк. — И мы что, опять на такси? — А что тебе не нравится? — Не быстрее ли, того… Переместить нас. Ну… Как ты умеешь, — пробормотал Пак. — Быстрее, но я не буду это делать, — отрезал Бён. — Почему? — Чанёлю как раз это было невдомёк. — Такие перемещения можно легко заметить, не хочу оставлять следы рядом с этими людьми, подвергая их риску. Кто-то любопытный из моего мира еще наведается, — разъяснил Бэкхён. А говорил, что люди безразличны… Странный Ситри. Чанёль не может тебя понять совершенно. Все же, возможно, самую малость, Ситри вовсе не так плох, как думал Ёль?  — Ладно. Такси так такси. В мэрии их тоже ждало разочарование. Предполагаемый Судья был простым человеком. Третьего политика они нашли в закрытом частном клубе. Уже тогда Ситри поставил эту кандидатуру под сомнение, но решил удостовериться окончательно. Известный депутат, валяющийся в отключке на кафельном полу туалета. Интересная картина, ничего не скажешь. Однако Бэкхён лишь покачал отрицательно головой и отошел от политика. Ситри казался очень расстроенным. Умеют ли демоны в действительности расстраиваться и хандрить? Чанёль не знал. Единственным потусторонним существом, с которым он общался, был Ситри. Если не брать в учет мерзкого Ваала. Не с кем было сравнить и хоть немножко понять, что же скрывается за этими голубыми глазами. — Что теперь? Уже довольно поздно… — спросил тихо Пак, когда они вышли на улицу. Было около полуночи. Клуб этот был в неприметном закоулке. Фонарей нет, пространство освещалось лишь неоновой вывеской. — Ты можешь ехать домой, я тебя не держал, говорил же, сам справлюсь… — монотонно ответил Бэкхён. — Ты меня прогоняешь, что ли? — возмутился Пак и инстинктивно хотел схватить его за руку. Но Бён опять отдёрнул её и увернулся. Снова! Пака достало! Он резко схватил Бёна за плечо, разворачивая его к себе. Затем, пока тот не опомнился, толкнул Ситри к стене, заставляя упереться в неё спиной. — Ты полдня меня избегаешь и игнорируешь! Объяснись, пожалуйста! Не ты ли еще утром просил моей помощи? — негодовал Пак. Но Пак не услышал ответ. Бён вдруг с силой оттолкнул его влево. Чан чуть не грохнулся на грязный асфальт. Он резко развернулся, желая высказать все, что он думает, но так и застыл на месте… Возле Ситри стояло отвратительное чудовище, похожее на лысого оборотня. Оно проткнуло плечо Бёна когтистой лапой и ужасающе скалилось. В Чанёле все вмиг напряглось, натянулось струной. Он дернулся к ним, желая помочь, но Бэкхён одним взглядом заставил Чана застыть и не двигаться с места. Глаза демона вновь пылали. Он схватил существо за лапу и медленно вытащил его когти из себя, затем резко переломал его конечность и оттолкнул в сторону. Послышался жалкий скулеж и рычание. — Поморыш! Откуда здесь эта шваль? — зашипел Ситри. Кажется, кровоточащая рана его совсем не волновала. Он махнул здоровой рукой, и вокруг засияли голубые огни, освещая пространство. Их окружило минимум с десяток таких тварей. — Дьявол! — Бён подскочил к Паку и заслонил его собой. Чан опомнился и достал табельное оружие. — Если у тебя нет серебряных пуль, можешь даже не пытаться… Это не убьёт их… — проговорил Бён. Его голос стал ниже и глубже. Чудища противно рычали и скалились, но подходить не осмеливались. — Тогда перенеси нас отсюда! — потребовал Чанёль, с ужасом наблюдая, как кровавое пятно на рубахе Ситри расползалось. — Не выйдет, эти твари умеют блокировать переносы… Пламя тоже их не берет, они рождены из него… Дьявол! Вдруг к ним подскочило несколько чудищ. Пак выстрелил одному в голову, тот лишь пошатнулся. Бэкхён оттеснил остальных вперед. Он маневрировал между ними и калечил, кого мог. Опять перед глазами Чанёля жуткие создания тьмы. Но хуже этого было вновь узреть Ситри таким… В ярости. Безжалостным. Сильным непомерно. — Пак, обернись! — вдруг выкрикнул он. Не успел Ёль отреагировать, как тут же острые когти прошлись по его бедру, вызывая жгучую боль. — Фак! — выругался Чан, опускаясь оземь. Он выпустил весь магазин в тварь, но лишь смог её отпугнуть. Нога онемела от боли, кровь мгновенно пропитала серую брючную ткань. Он стянул с себя пиджак и придавил рану. Послышался нечеловеческий гортанный рык. Однако он не принадлежал поморышам. Это был Ситри… От него хлынула волна ужасающей энергетики. Появились крылья, на которых плясало голубое пламя. В глаза было страшно взглянуть. Появились клыки и когти. Он ринулся с места с такой скоростью, что невозможно было уследить. Лишь твари метались из стороны в сторону и падали одна за другой. Их разодранные в клочья глотки окрашивали пыльный асфальт бурым цветом. Когда последняя тварь была убита, Ситри возник перед Чаном, заставляя его вздрогнуть и отползти назад. Кажется, демон был не в себе… Весь израненный, в своей и чужой крови, он тяжело дышал, но источал такую силу, что все внутри Чанёля застыло. Глаза с крыльями пылали. С когтей и подбородка капало красное… У Пака сперло дыхание. Сердце стучало гулко и быстро, как после кросса. Даже боль в ноге отошла на второй план. Вдруг демон опустился перед ним на колени и потянул к нему когтистую руку. У Чана все рецепторы кричали о побеге. Только… Ситри аккуратно убрал пиджак с раны Чана и порывисто выдохнул. — Тебя сильно ранили… — прозвучал сдавленный голос. — Очень болит? Он коснулся ладони Чанёля, возвращая его этим из транса. Пак отдёрнул руку от прикосновения. Увидев это, демон дернулся и отстранился. — Прости… — он отвернулся в сторону и попытался стереть кровь с лица, но лишь размазал её. — Я не хотел, чтобы ты видел эту мою сторону еще раз. Казалось, Бэкхёну стыдно за свой вид? — Не важно. Ты убил тварей. Я понимаю, что так надо было, — с трудом выдавил из себя Чанёль и вернул пиджак, снова зажимая рану. — Похоже, мне нужна скорая, идти я не смогу. — Боюсь, в ранах остался яд Поморышей. Людская медицина не поможет. Придется просить помощи у Марбаса… — ответил Бён. Он стал приходить в прежний вид. Когти и клыки пропали. Он сжимал своё плечо и чуть морщился. — Не знаю, кто этот Барабас… Но зови его скорее. Кажется, я начинаю отрубаться… — проговорил Чанёль. Его мутило. Перед глазами плыло, а дыхание участилось. — Чанёль… Чанёль! Дьявол, нет! Не смей отрубаться! — услышал Пак совсем рядом. — Ты слышишь меня? Все будет хорошо. Мар исцелит что угодно. Потерпи… Чанёль почувствовал, как его руку подняли и положили на что-то, а затем его потянули вверх. Только ноги отказывались слушаться. — Давай же, Ёль, пожалуйста. Блок поморышей еще не рассеялся, нам надо выйти за его пределы… Постарайся. Ты очень сильный. Ты справишься, — слышал Чан, будто сквозь толстую стену. Ситри волочил его куда-то и что-то приговаривал. Последнее, что Чанёль почувствовал перед тем, как потерять сознание — прикосновение чего-то теплого и мягкого к щеке.