Мой любимый розововолосый вервольф

Все... он потерял рассудок... Вспыхнуло нутро. Запульсировали виски. Напряглись все литые мышцы. Зажглась проклятая кровь в жилах оборотня. Мимолетный лихорадочный алый всплеск зениц, и подошла черта – граница недозволительных свобод. Срыв эмоций. Срыв цепей. Багрово-красная жидкость, что блаженно затлела на языке, пробуждала и остальные инстинкты: инстинкты плотоядного хищника. Внутренний призрачный зверь, которого он всегда держал под контролем, рвался наружу. Люси в испуге шарахнулась назад, сделав шаг. Обескураженная то ли признанием, то ли неожиданной стремительной напористостью парня, последовавшая после, она встала как вкопанная. Нижнюю губу пронзила острая боль. Во рту повяз металлический привкус. Зачем Нацу сделал это? Девушка всего лишь просила поведать ей о Леви. Да, пожалуй, надавила, но ей нужно знать! Она тоже повинна в похищении подруги! Также ответственна за их судьбы, за происходящее и дальнейшие последствия! Он как никто другой должен это понимать. Не только он корит сам себя за беспечность. Эту неделю Люси тоже не находила себе места. Вот что златовласка собиралась сказать, пока Нацу не опередил ее. Сейчас его слова всколыхнули весь ее чуткий и ранимый мир. Несказанно напугали, несказанно обрадовали. Смешались все чувства. В голове застряли две перебивающие друг друга навязчивые мысли, сумасбродно летая и не давая трезво рассуждать. Такие главные мысли... ввели ее в заблуждение. Девушка вскинула взгляд. Увидела его. И не на шутку струхнула, заробев... на миг прошлое мгновение потеряло всякий смысл. Юноша на глазах озверел. Нет, он не покрылся густой белоснежной шерстью, однако выпустил массивные когти и оскалил волчьи клыки, чей блеск был подобен холодной искре лезвия, грозно сверкнувшего из ножен в мрачной пустоте. Этот опасный, недобрый отсвет белизны яро подсказывал Хартфилии о намерениях Драгнила, вызывая новую волну адреналина, которая ударила мощным импульсом по артериям и вынудила сердце сжаться от нехорошего предчувствия. В его ярких зрачках полыхнуло голодное черное пламя. От него исходила такая угроза, такая звериная ярость и мощь, что ее охватила паника. Набросится. Точно набросится. И убьет. И эта скользкая догадка заставила ее задрожать подобно беспомощной мелкой мышке. Отступилась. Стоять больше нельзя. И она, движимая одними рефлексами, на дрожащих коленях круто развернулась и тут же пустилась в бега, не оглядываясь... Нацу превращался в ненасытного хищного охотника... Парень, ощутив несвойственный ему жар в груди, упал на колени и рвано задышал. Окаянный собственным безумством, он сходил с ума, но уже по другой причине. Заиграли охотничьи инстинкты. Волк учуял, что добыча убежала. Проклятье... впервые он не может совладать с проклятым зверем! Всегда прекрасно его контролировал! Всегда подчинял себе! Гадство! Черт его побрал! Нет сил сопротивляться... он в истошных муках закричал… Дикий духовный зверь – его второе «Я», его страшный бич... его алчный демон. Вскипевшие эмоции, нахлынувшие чувства и это чертово болезненное влечение к телесной близости стали спусковым рычагом, снимающие все оковы. А кровь... проклятье, вкус крови стал окончательной чертой. Не контролирует себя – не контролирует и свою внутреннюю сущность оборотня. Первобытные желания жажды свежей кровушки и голода по сочной плоти травили душу Драгнила, и это до невозможности пугало. Но как сладка мысль о том, что он мог сделать... прямо здесь и сейчас... мог вкусить то, о чем втайне мечтал всю жизнь... тихо и одновременно громко нашептывал ему белоснежный демонический волк: вкусить человека. Сознание утекало сквозь полумрак отчаяния... кровь... человеческая кровь, что пробудила в нем истинного беснующего оборотня, сладостно играла на языке, возбуждая аппетит. Он, вцепившись в комья почвы, сдавленно прорычал. По-волчьи. Жестоко и алчно. Все желания перемешались, остались лишь доминирующие: голод. И несмотря на это, продолжал противиться... Все... в какой-то момент перед глазами померкло... Нацу ничего больше не видит. Хищник, завладев телом, злобно ощерился, принюхался, привстал. Розовые волосы начали седеть, предшествуя обороту. Когти почернели. Он на секунду задержался. Затем исчез. Охотник помчался за добычей, поддавшись древней воле... Люси бежала. Бежала без оглядки. И даже когда поняла, что заблудилась, не остановилась. Ноги сами несли ее в неизвестную сторону, потому что сердце приказывало им двигаться. Не останавливаться. Сердцу было неважно, способен ли человек сбежать от оборотня. Главное – спастись... или оно предчувствовало нечто другое? Может оно пыталось отсрочить неизбежное... и как на зло не ошиблось. Нацу выпрыгнул прямо к ней, вылетев откуда-то сверху, и уставился внимательным горящим взглядом. Девушка от внезапности пошатнулась, потеряв землю под собой, и ей стоило немалых усилий удержаться на ногах. Она не узнала его: розовые волосы стали неестественно белыми, клыки с потемневшими когтями отросли сильнее, глаза - как у волка, даже черты лица изменились, став более угловатыми и резкими. Будто стоял сам огромный белый волк в человеческой оболочке, а не наоборот. - Это ты, Нацу? – в замешательстве окликнула его, храня кроху надежды на лучшее. Парень издал утробный, горластый рев. Слегка наклонился вперед, готовясь к нападению. Осталось только подождать, когда добыча начнет снова бежать. Это разжигает азарт к охоте в треклятой крови. И Люси осознала свою незавидную участь – участь быть съеденной белоснежным вервольфом. То, чего она сильнее всего боялась, случилось. Новый удар в груди. Ее рука дернулась к боку правого бедра, но, увы, черт... как она могла упустить единственный шанс коту под хвост?! Кинжалы оставила в фермерской хижине! Проклятье... не позаботилась об элементарных вещах... Златовласка попятилась назад. Юноша наклонился еще сильнее. Его зрачки расширились до предела. Еще шаг назад... тихое рычание... она заметила, как икроножные мускулы напряглись для прыжка... сейчас нападет. Следующая секунда – следующий миг. Давление в воздухе усиливалось. И она не выдержала... опять пустилась в бега... в груди бешено горело желание жить... На этот раз истинный вервольф не собирался давать ей фору. Легкими точными шашками он догнал свою жертву и повалил наземь. Поверхность земли оказалось неровной, и они кубарем скатились по склону. Скатываясь, Хартфилия силилась оттолкнуть спятившего юношу, пока его смертельная хватка окончательно не достигла ее. Но, увы, Люси чертыхнулась, поняв, что ее физические возможности колоссально уступали сверхъестественной силе оборотня даже с таким, как казалось, удачным шансом. Склон закончился. И девушке не свезло очутиться под парнем... Нацу навис над ней и хищно зарычал, бархатисто и низко, отрывисто дыша. Она, стараясь выбраться, толкала и пинала его, и, как нарочно, у нее это не получалось. Человеческий облик вервольфа оказался необычайно тяжелым, твердым и непробиваемым, как каменная глыба. А парень и не замечал яростных сопротивлений Хартфилии, ее попыток выбраться из мертвой хватки, солоноватых слез, бежавшие ручьем сквозь всхлипы и жалобы, просьбы прекратить и опомниться. Не видел мокрых карих глаз и то, с какой невообразимой паникой и ужасом они таращились на него. Для него, настоящего оборотня, это было не важно. Он медленно опустился к животу, втянул воздух, и провел носом вдоль тела до дрожащих уст. Чуткий нюх улавливал самые приятные нотки. Аромат свежей женской плоти мгновенно опьянял, и от этого мгновения Драгнил получал огромное удовольствие. Этот желанный запах вызывал неутолимую жажду, сдавливающее кольцом иссушенное горло. На языке оборотня почти иссяк вкус крови. Жутко хотелось еще. И Нацу потянулся к источнику сладкого запаха – к свежей ранке, что недавно оставил на губе девушки. Он лизнул порез от клыков и затем присосался к пухлым устам как клещ... пелена сумасшествия застилала ему разум... Железными тисками юноша сжал тонкую талию, впился когтями в бархатную спину и, резко дернув рукой, оставил кровавый след. Из карих глаз тут же брызнули искры вместе со слезами... испытав острую боль, Люси выгнулась вперед, ища спасение от когтистых лап оборотня, и судорожно вскрикнула. Но ее крик был больше похож на вымученный писк, который утонул в собственном горле. Она захлебывалась страхом, утопая в ней. Волк чуть отстранился и блаженно облизнулся. Снова появилась игристая сладость. Наслаждение... но этого мало... ничтожно мало... нужно больше... нужно все и сразу. Парень растянул оскал, и во всей красе блеснули острые зубы. Сейчас он вкусит нечто столь доступное, сколь запретное... У Хартфилии подступил истеричный ком. Засаднило глотку, засосало где-то под ложечкой. От его загорелой кожи несло нестерпимым жаром, и каждое грубое, властное прикосновение обжигало ее огнем. Бренное слабое тело всецело горело, будто объятое горящими углями, но несмотря на это, внутри холодело от ужаса. Ее пробивала дрожь. Даже не осталось сил бороться. Девушка не знала, как защититься, не понимала, почему мир катился ко всем чертям... неужели ей суждено здесь погибнуть? За что? Для чего? Абсурд какой-то... от рук любимого? А любимый ли это...? Взглянула на него... вервольф раскрыл пасть, готовясь за раз разорвать ее глотку и окрасить все вокруг кровавым цветом... нет, определенно это не Нацу... хотя кого она обманывает? Не зная о сущности Драгнила, представляла его приветливый образ, угодный лишь ей и ее мечтам, и те милые, светлые черты, которые покорили ее сердце. А сейчас? Мрачные глаза, испепеляющие животной алчностью, злобный оскал вместо доброй улыбки. Где... где тот Нацу, которого она знает? Не было ли прошлогоднее лето фальшивым наваждением? Этот оборотень и правда настоящий Нацу? Если так... то что ей остается? Она, зажмурив веки, затаила дыхание... Сквозь доли секунды сверкнул алый взгляд. Драгнил бросился к шее и прикусил тонкую кожу, которая по несправедливости природы не могла защитить человеческую плоть. Но не успел он до конца вонзить клыки, как вдруг кончик языка внезапно обожгло... и боль оказалось настолько сильной, что не было сил стерпеть... Волк резво выпрямился, хрипло, надрывно застонал. Что за чертовщина?! Что за жгучая дрянь попало в рот?! Ожог невыносимо защипало, словно приличную горсть соли насыпали на глубокую рану, и Нацу кисло скривил лицо. Отскочил от девушки, опасаясь повторных сюрпризов, и вполглаза покосился на нее. Болезненным светом отразилась сверкнувшая металлическая вещица в волчьих глазах. Беснующий волк рвался и метался внутри парня, пытаясь заглушить мучительное жжение. Но против своей природы оборотня не попрешь. Он содрогнулся, цепляясь за клочья земли, и окунулся в собственные недолгие муки... Хартфилия оторопело распахнула глаза. Сразу себя ощупала, убеждаясь, что цела и остался лишь маленький прикус. И как раз в этот момент под подушечки пальцев попался ее кулон в виде сердечка – вещь, сделанная... из чистого серебра! Поверить сложно... ее спас драгоценный подарок покойной матушки! Люси торопливо приподнялась, и ювелирное украшение, только что спасшая ее жизнь, скатилось с шеи на грудь, принимая привычное положение. Как же получилась так, что оно находился на том месте, где Нацу пытался прокусить ее шею?! Неужели постаралась ее мать, обратившись в ангела-хранителя? Или это снисходительная милость недоброй судьбы?! В любом случае ей невероятно повезло... - А-А-АРГХ! – выпалил вервольф гневный и одновременно жалобный полустон-полурык. Люси застыла на месте, напуганным настороженным взглядом молча наблюдая за мучениями Драгнила, и схватилась за драгоценный кулон. В любую секунду ситуация может кардинально поменяться: если Нацу окончательно превратится в оборотня и примет огромный волчий облик, то, считай, ей не жить. И неизвестно, остановит ли серебряный талисман бесчинствующего парня в следующий раз. Но тело примерзло к земле, отказываясь подчиняться доводам рассудка. Однако... вдруг он вновь побежит за ней? Нацу, через усилие собирая рассыпавшиеся осколки сознания, бросился в борьбу со своим мифическим зверем. Спасибо кулону – серебро стало внезапным раздражающим фактором, который отпугнул на миг духа, и этого кратковременного замешательства оказалось достаточно. Но тот дико взвыл, не решаясь принимать поражение, всем своим существом желая пиршество. Ведь добыча прямо здесь! Перед его носом! Так просто он ее не отпустит! И юноша снова рыкнул, хватаясь за глотку руками. Белоснежный оборотень не сдавался. Слишком уж сладок оказался ее вкус... Металлический «яд» проник в кровь. Его загорелая кожа неестественно побледнела, можно сказать, посерела, утратила былой жар и яркий цвет, а причиной тому было заструившееся по жилам серебро, выжигавший нечеловеческую алую жидкость. В горле стало сухо как в пустыне. Он жадно глотал воздух, давясь им, и кислород сжигал легкие. На глазах у Люси стремительно слабел и мучился. И она не подозревала, что творится в его душе... Да что там, Хартфилия даже не понимала ни причин происходящего, ни странных метаморфоз в личности Драгнила. Разум отталкивал потоки мыслей, сконцентрировавшись на подсознательных отголосках инстинктах самосохранения. И они кричали, чтобы она спасалась... но ноги все равно не слушались... Внезапно время замедлилось. Мили секунды превратились в доли минут. Такое бывает, когда лицезришь молниеносный момент, самый невероятный и самый шокирующий, и именно в такие моменты на кон ставится все или ничего. В жизни человека такое происходит крайне редко и то лишь в особенных случаях. Один из них – это предчувствие своей смерти. Это та грань полюсов между жизнью и тем параллельным миром, в которой дается шанс: выжить, либо умереть. И в этот мимолетный момент, длящийся не более пяти секунд, отпечатался в ее памяти навсегда... «Беги...!» - еле слышно прошептал измученный пытками голос Нацу. И Люси встрепенулась... В мгновение ока парень перекинулся в огромного волка. А она... бросилась бежать. Пять секунд, и он ее настиг. Всего пять секунд... до ее конечной погибели. Палящее дыхание из пасти вервольфа... секунда... и... прогремел выстрел. Люси, споткнувшись об неизвестно чего, упала на колени, а зверь издал яростный негодующий рев. Она прикрыла уши. Еще выстрел. И еще, еще... выстрелы прозвучали как внезапные грады молний в тихую грозу. И тут... в оборотня попало прямое попадание... в области сердца больно резануло... послышался скулеж, перемешанной с горечью гнева и злобы. - Люси! – крикнула испуганная синеглазая подруга, подбегая к ней, а затем приготовилась метать посеребренные кинжалы. – Убирайся отсюда, чудовище!!! Вервольф громогласно рыкнул на нее, но не напал, ворча на месте. Он, как только увидев дуло дробовика, а за ним и вышедшего вперед старика, угрожающе сверкающий темным взглядом, кинулся в гущу леса. Мимо просвистели еще одни последовательные залпы, контрольные выстрелы. - Поднимай ее и идите! – скомандовал Варрод, не спуская с прицела оборотня. Люси не успела заметить, как Джувия, повинуясь, с рвением начала исполнять его приказ. Оглядываясь назад, увидела, как тот последовал за Нацу. - Не... не надо... – подоспела она за ним и зацепилась пальцами за куртку. – Не убивайте его! - Что? Почему? – Секвин неохотно опустил огнестрельное оружие. - Это же оборотень! - Это Нацу! Прошу, не убивайте его! – взмолилась девушка, не отпуская пожилого мужчину гнаться за вервольфом. - Нацу?! Но разве этот волк не... – не понимала ее Локсар. Нацу же охотник на оборотней! - Нет же, послушайте! Все не так! – истерика рвала ее нервы. – Я... я должна все объяснить! По щекам скользнули хрустальные дорожки, и карие глаза вновь наполнились влагой. Слова застряли в горле. Что конкретно она должна объяснить? Почему Нацу напал на нее? Или почему он оборотень? Или ситуацию, в которую угодила она с Леви и Джувией? Из чащи леса послышался громкий жалобный вой раненного зверя, обещающий вернуться и отомстить обидчикам. Все трое устремили взгляды в ту сторону, откуда шло это проклятие оборотня. - Я всадил в него прилично много гильз, так что он к нам не заявится какое-то время. – старик убрал за пазуху дробовик. – Уходим, Люси нужно прийти в себя. Пару дней пока в запасе есть. - Ладно, - Джувия с холодным рассудительным взором убрала в ножны кинжалы и помогла Хартфилии, подставив плечо. Почему-то златовласке стало некомфортно от такого взгляда... - ... как вы нашли... то есть, почему вы здесь? – не сразу она связала мысли в голове. - А ты как думаешь? – нахмурилась синеглазка. – Мы слышали взрыв! Правда тихий, но достаточно четкий. И я забеспокоилась... и не зря беспокоилась! - Джувия выбежала со своими ножами, а я погнался за ней следом, не забыв своего старого «друга». – Варрод указал на ружье, идя вперед. – Долго же мы вас искали. Джувия успела за это время мне все рассказать. - Как?! Джу, зачем? Не надо было! – опешила Люси. – Нельзя людям знать про оборотней! Иначе... блин, как же так... Двое на нее удивленно взглянули. Точно, как могла забыться... они же ничего не знают... - Я объясню позже... – умолкла девушка и виновато улыбнулась. Откуда нашлись сил натянуть столь безрадостную, почти скорбную улыбку, она не знала. Они переглянулись друг на друга, будто между собой о чем-то тайно соглашаясь. Затем все вместе двинулись на ферму... Все же ей пришлось сразу объяснить, куда деласть Лис, а так же в общих чертах про взрыв. Остальное умалчивала, и это вызывало беспокойство у них. Шаркая по мягкой поверхности земли ватными ногами, Люси углубилась в себя. Локсар не задавала ей дополнительных вопросов, что было странным, ведь из-за нетерпеливого темперамента подруга давно бы сдалась, не сумев воздержаться от расспросов. Наверно, попозже. Ну, это даже и к лучшему... все равно не смогла бы ответить что-то внятное... Боже... и что теперь делать? Нацу чуть не убил ее... хотел ли он это? Нет, скорее. Он же просил уйти... бежать от него... хотя, кто ж знает оборотней? В его зеницах отчетливо горело желание съесть, поглотить ее целиком и полностью в прямом смысле этого слова. Не это ли он имел ввиду, когда говорил, что сходит по ней с ума? Господи... неужели так оно и есть? Поэтому он просил... замолчать. Нацу не смог совладать собой, со своим внутренним волком. Значит ли это, что она ему безразлична как девушка? Если так, тогда зачем ему миловать ее жизнь перед кланами... а еще Леви... он сорвался из-за нее? Или она... не может быть... мысль неприятно ударила по сердцу, и девушка ее оттолкнула. Она закапалась в себе, и разные доводы и предрассудки стали накручиваться один за другим. В конце концов ей осталось признать, что она действительно не понимает природу оборотней, хоть и целый год потратила на поиски информаций, анализируя каждую деталь. И снова задается вопрос... что теперь делать? Они в молчании дошли до старого дома, а она до сих пор так и не смогла ответить на этот немой вопрос... Войдя, первым делом обработали рану Люси. К счастью, кровоточить она уже перестала, но останутся ужасные некрасивые шрамы. - Я к себе, - вяло предупредила девушка и попросила. – Я пока... хочу побыть одна, прошу. - Если что-то нужно, скажи. – ласково расплылся старик, отчего морщинки, казалось, вытянулись и распрямились в заботливом, добродушном жесте. - Мы побудем здесь, подождем, когда ты отдохнешь. Люси слабо, но благодарно улыбнулась. Это все, на что хватило остаток сил. А дальше она поднялась в свою спальню... - Бедняжка, пережить такое... да еще и держится. – покачал головой мужчина, поставив ружье на место. - Нет, она только на вид такая. Она держится ради нас, чтобы мы не волновались. Ее сильно шокировало... - тихо опровергла Джувия. – ... если Нацу оборотень, то и Грей-сама... тоже? - Эти те двое, которые вас сюда привезли? Ну и дела... – присел на стул он. – Про оборотней в здешних краях только слышал. И живут они не по нашим законам. Эх, звери это, а не люди, Джувия, берегись их и сторонись. Добра от их знакомства тебе никакого не принесут. - Угум... – грустно вымолвила та. – Грей- сама... Из комнаты Люси донесся всхлип... недостаточный громкий для слуха человека, но они все равно услышали. Локсар подняла синие глаза на вверх, побуждая себя хоть как-то помочь подруге в беде. - Пусть выплачется, ей легче станет. – остановил ее Секвин, и та послушалась совета старика. Может и правда поможет... А тем временем златовласка, упав в постель и зарывшись в одеяло, спасаясь от мрачного кровожадного мира, уткнулась в подушку. Сжала ее посильнее, стиснула, свернулась в калачик, приняв позу эмбриона, и разрыдалась, выплескивая в плаче накопившиеся страх и напряжение, которое ей пришлось пережить сегодня. Накрылась одеялом полностью, чтобы заглушить плачевные крики и спрятаться от солнечного теперь дневного света – утро сменилось полднем. Девушка ощущала, как от собственной человеческой слабости и беспечности было тошно. Неизвестно, жива ли Леви, выживут ли они сами. Не пострадает ли добрый Секвин. Не набросится ли на нее Нацу... вновь, и другие... оборотни. «Наивная, глупая дура. – сгоряча обозвала себя Хартфилия. – Дура! Я просто дура... Зачем сюда вернулась?! Нацу был прав...» Но теперь ничего не вернешь. Намочила подушку горькими слезами, не переставая рыдать, и лишь когда усталость подкралась незаметно, уснула: благоговейный сон, лишив ее бренных страданий, окутал собою ее как младенца и на время дал покой... Хартфилия проснулась под поздний вечер. Выглянув из-под крыла одеяла, заметила прекрасный закат, разливающийся по всему горизонту алым светом, но эта красота напомнила ей хищные горящие зеницы оборотня... и в груди опять тяжело повисло сердце. Завернулась обратно, отгоняя наваждение. Даже сама природа напоминает ей о неизбежности судьбы... - Пошло оно все к черту... – разозлилась она. - ... теперь всю жизнь в страхе жить? Ни за что... Круто сказано, конечно, но внутри душонка все равно обливалось холодным потом. Вспоминать не хочется... - Люси, ты проснулась? – окликнула ее подруга, которая задремала на кресле и сонно потирала глазки. – Водички не хочешь? Я дам. - Джу... ты все время была здесь. – констатировала факт, нежели спросила златовласка и просияла, насколько это было возможно. – Спасибо. - Ну-ну, ты чего? Мы же подружки. – задорно хихикнула она и подала стакан с обещанной водой. – Ты как? - Никак. – созналась та, осушив весь стакан. – Никак, Джу. Нацу... он... он оборотень... он... - Тише, тише. – обняла ее Локсар и мягко пропела шепотом. – Обычно это я могу разреветься по каждому пустяку, а вдруг ты тут... это не похоже на тебя, Люсь. - Но... Нацу... он пытался убить меня... У синеглазки дрогнули руки, и она оторопело взглянула на подругу. - Да как он... как он... убью сама. - в ее очах вспыхнула темнота недобрых домыслов. В такие моменты Джувия никогда не шутила. - Нет, послушай меня. – ее взгляд отрезвил рассудок Люси. - Он не хотел, наверно... - «Наверно»? – не поверила та. - Слушай. То, что я сейчас расскажу, никто не должен знать, даже наш Варрод. Ему и так от нас проблемы достались. – серьезно попросила девушка, вытирая с глаз последние капли. На сегодня с нее хватит слез. – Никто, хорошо? Джувия недопонимающим выражением лица приняла ее просьбу, но все же кивнула в ответ. И Люси рассказала все... начиная с сегодняшнего утра и до конечных своих раздумий. И история, ласково говоря, поражала подругу не меньше саму Люси. Локсар точно бы спросила, не врет ли она? Но раннее увиденное в лесу отбивали все вопросы. Та не утаила и про гнилостный запах и о том, что им предстоит выяснить об этом странном феномене. - Я ничего не почувствовала в ту ночь. Только ты... и, говоришь, даже другие оборотни тоже? – озадачилась синеглазка. – Почему тебя это так сильно беспокоит? - Потому что нутром ощущаю, что неспроста это. – вздохнула она. – Почему только я? - Меня сейчас другое интересует. – перебила ее подруга. – Леви ведь... жива? - Я надеюсь на это. - Значит, Нацу сознаваться не хотел? А что он вообще ответил? – хмурилась Локсар. - Что найдет ее. – проговорила она. – Но он еще сказал, что «все люди слабые и беспомощные» и они часто «умирают»... - Хочешь сказать, что он таким образом признался в правде? - ... да. - А если он ошибся? – насторожилась Джувия. – Ты же знаешь, какой боевой у нас бывает Леви. Не поверю, что так просто ее убил оборотень. - Если нет? – почти отчаялась Люси. – Ты не видела их... не видела, на что они способны. - Мне достаточно было вновь увидеть того белоснежного оборотня, чтобы оценить их способности. – упрямилась синеволосая девушка неизвестно чему. – В любом случае, надо узнать у того черноволосого оборотня... Гажила, да? - Как? – подняла Хартфилия изумленный взгляд. - Нацу сказал, что мы идем в их город? – оживилась та. – Почему бы нам не воспользоваться этим предложением? Вдруг там мы его найдем? А если там и Леви? Заодно узнаем оборотней поближе... их слабости. - Ты шутишь?! – раскинула она руки в сторону. – Да нас тут же... - Успокойся, ты просто сильно напугана. – схватилась Джувия за Люси. – Это наш шанс найти Леви и, скорее всего, он последний... я Нацу больше не доверяю... - Я правда боюсь... очень. – задрожал нежный голос. Ей не понравилась идея... однако очень хорошая, как ни крути. – Я не знаю, что там нас ждет. Меня страшит неизвестность. - Ну блин, я будто не боюсь. – съязвила девушка и решила отшутится. – Тебе дать выпить успокоительное или чего-нибудь покрепче? Хартфилия хмыкнула, однако, услышав нелепое предложение, за сегодняшний день впервые рассмеялась. Подруга... сколько же в этом слове прекрасного смысла? Она благодарна ей как никогда... - Вина или сразу виски? А может самогон? Наш старый друг точно парочку хранит у себя. – подмигнула Локсар. - Аахахах, ты же не пьешь, Джувия. – расслабилась Люси. - Ну, все бывает в первый раз. – деловито ответила та. - Не стоит... сейчас все равно не до смеха... не до бегства. - Слушай, а Нацу признался тебе в любви? – шустро она сменила тему разговора. Похоже, ей не терпелось это спросить. Люси, не ожидав подобный вопрос, опешила, покраснев, но вместо радости в глазах поддавлено ответила, помассировав виски: - Не знаю... Сначала показалось, что так оно и было, но сейчас не уверенна. - Ну и хорошо, забудь о нем. Все равно он уже не жилец. – подписала ему Локсар смертный приговор, ведь закрыть глаза на то, что он сделал с ее любимой подругой, невозможно. Внезапно снизу их позвал встревоженный Секвин, прервав их разговор. - Здесь этот парень. – недовольно подчеркнул он и про себя добавил: "Живучий оказался гад, не знал". – Ждет вас. У Люси ёкнуло под ложечкой. Нет, она морально не готова с ним встретиться, не сейчас. Девушка кидала обеспокоенные взгляды то на дверь, то на Джувию, то куда-нибудь еще... - А вот и он. Как ни кстати пунктуален. – обидчиво сказала подруга. – Ты готова? - Нет, нет... – проблески паники высветились в карих глазах, а затем рана на спине заныла... как не вовремя. – Джу, попроси его уйти, пожалуйста... я не готова его видеть! Синеглазка видела, как начинает по-настоящему дрожать Люси. Впервые в жизни видела, как ее храбрая, самоотверженная, порой милая и веселая, порой строгая и рассудительная подруга со сказочной улыбкой архангела медленно падает в глубины своих животных страхов. И ей было больно лицезреть это... - Люси, вставай. – теперь настала очередь Джувии протягивать руки любимым подругам. Обе попали в ловушки этого мира и впали в отчаяние. Кто еще им поможет, если не она? – Ради Леви. Ради нас. Люси опустила голову, сжав руки в кулак. - Ради Леви. – как молитву повторила она следом, собирая решимость по кусочкам. – Ради нас. Локсар ободряюще улыбнулась ей. Еще немного Хартфилия собиралась с мыслями и нужным настроем. Шепотом приказывала себе собраться, верила, что еще не все потеряно, убеждала себя, как могла. Другого выхода не было видно. И это произвело желаемый эффект. Воспрянув духом, девушка поднялась с постели, собрала вещи, упаковывав в спортивную сумку, переоделась в удобную одежду и накинула на себя куртку. Джувия тоже успела собраться, взяв все самое необходимое. - Ну, теперь готова? – повторила она свой вопрос. - Да, идем. – ответила Люси. И подруги спустились на первый этаж. Вниз. Туда, где ждал их Дрангил - вестник бед и несчастий. Туда, откуда начиналась дальнейшая неизвестность... Люси прошла мимо коридора прямо к выходу, стойко и уверенно. Вышла за парадную дверь, не оглядываясь назад. Подняла веки к звездному небу. Единственное, что осталось пожелать, это – выжить всем. Ведь шли они не в горы отдыхать, а устремились прямо в столицу опасных оборотней – Тол-Алькераф. А затем встретилась лицом к лицу с Нацу... без улыбки на своем.