silence

Маринетт это бесит; Маринетт вовсе не хочет быть чертовой альтруисткой, помогающей всем и вся; Маринетт в отчаянии, потому что приходится прятать свои настоящие чувства за маской девочки с поистине огромным сердцем и всепоглощающей любовью к окружающим. Она не понимает, её не понимают, и эта дилемма так уже приелась, что хочется рвать и метать, лишь бы не терпеть больше. Дюпен-Чэн одинока и единственным её собеседником является эта ненавистная и мучительная тишина. Но Маринетт добровольно обрекает себя на все новые и новые муки, что словно убивают её изнутри, но выхода нет (и, наверное, не будет), и она смирилась. Однако смирение это даётся ей очень нелегко; девочка страдает. Дюпен-Чэн пишет, пишет яростно, а затем кидает исписанные черновики в мусорное ведро, ведь никто не понимает. Маринетт срывается на Алье и родителях, а потом мило улыбается Адриану и помогает Киму. И это плохо во всех отношениях, потому что никто не заслуживает такой участи. Такого даже врагу не пожелаешь.