Зачарованный Маг

Открываю на телефоне его фото, увеличиваю, просматриваю снова и снова.. Хорошо, что у меня куча времени, бессмертие, вечность - это все радует. Но мне хочется его ближе, его живого, физически ближе, не только в моих мыслях, хочется обнимать его, целовать, заботиться, если бы он только знал, каким я могу быть внимательным. Ах, мой милый ангелок, как же ты влип. На самом деле, мне свойственно делать первые шаги, увлекать объект обожания за собой. Но в этот раз, мне хотелось чего-то большего, чего-то настоящего. Может, потому что я почувствовал это в себе и хотел, чтобы чувствовал и он. Через несколько дней, Изабель позвонила мне, она просит помочь Алеку. Его прекрасная умная сестра, давно в курсе событий. Она достаточно проницательна, да и наверное, только Алек может не заметить такие очевидные вещи. Во время нападения на охоте, Алека ранил сильный демон. Руна оказалась бессильна, его состояние было критическим. Я потратил много сил, чтобы его восстановить, но меня пугало другое. Одно дело быть чересчур увлеченным кем-то, очарованным. Но совсем другое, когда это переходит все границы. Если бы моей магии не хватило, я бы не задумываясь потратил всего себя. И теперь мой риск был больше. — Магнус? Я сидел напротив него, с его курткой в руках. Когда он открыл глаза, они показались совсем зелеными, такими светлыми, видимо из-за потери энергии. — Как твоя рана? Ты спал больше суток. Он осмотрелся. Это была его комната, видимо его смущало мое присутствие. Изабель и Джейс отошли и я был им бесконечно благодарен. Почему-то, мне слишком сильно нравилось его поведение, его волнение, неловкий тон, все, что с ним происходило рядом со мной. — Хорошо, спасибо. Полагаю, твоя работа? Он наконец посмотрел в мои глаза. Мне показалось, что вся моя энергия восстановилась. Будто тело окутало теплым облаком. — Я бы сказал, общая. У тебя отличная сопротивляемость и наша энергия, она, на удивление совместима. Ловкими движениями пальцев, я погладил рукав его куртки и отложил ее в сторону, всматриваясь в его лицо. — О чем ты? Что значит «совместима»? Подойдя ближе, я провел пальцами по теплому плечу, ловля его встревоженный взгляд. — Тебе нельзя волноваться. Отдых, отдых и еще раз отдых. Остальное подождет. Я сделал шаг, чтобы уйти, но он схватил меня за руку. — Ты спас меня. Я это ценю, но ты же потребуешь что-то взамен? Предъяви счет мне. Я не хочу, чтобы Джейс и Иззи платили. Это рассмешило меня. — Мой наивный Александр, свой счет, можешь оплатить лишь ты. Он попытался сесть и задел рукой стоящий на маленьком столике напиток. — Тебе нельзя делать резких движений. Он вздохнул. — Уже понял. — Вот и отлично. Теперь, мне пора. Он снова посмотрел на меня своим напуганным, ангельским взглядом. — И все же, что ты потребуешь? — Не сейчас. Но мой прекрасный нефилим не унимался. — Магнус! — Скажем так, Алек, мне недостаточно тебя на фотографии. Наблюдая за его ошарашенной реакцией и, по сути, лишением дара речи. Я улыбнулся и вышел, не дав ему продолжить. Джейс с Клери рассказывали мне свой план по возврату чаши. Эти двое не умели сдаваться. Они подговаривали меня помочь им. Я был весьма внимателен, анализировал все сказанное, пока в комнату не зашел Алек. Он был бледным, но его лицо отражало покой. Значит, боли не было. Он сел напротив меня, сразу же подхватив тему и предлагая свои варианты, протестуя против всего, что против правил. Через пару минут, я заметил его смущение. Конечно, я же глаз с него не сводил. Не мог. Мне нравилось наблюдать за ним и я не собирался отказывать себе в этом. На мой телефон, который лежал перед нами на столе, пришло сообщение. Экран засветился, на заставке была моя любимая фотография. Алек в этот момент что-то говорил, но сразу же умолк. Ребята тоже переглянулись. Они все заметили заставку, наверное потому что звук сообщения отвлек от беседы и все посмотрели на стол. Не подавая виду, я взял телефон в руки, посмотрел сообщение и снова выключил и отложил. Джейс и Клери куда-то отошли. Причем очень тактично. — Что это сейчас было? Алек смотрел на меня с каким-то обвинением. — Оу, тебя интересует кто писал? Это друг, поставщик ингредиентов для зелий. Он закрыл лицо руками и пару секунд ничего не говорил. Затем убрал свои красивые руки, с не менее красивого лица и снова взглянул в мои глаза. — Зачем ты это делаешь? — Делаю что? — Магнус! Не прикидывайся. Что это за игра? Он нервничал, даже слегка прикусил нижнюю губу. Мой любимый параноик. — Это не игра. Солнышко мое, ты не должен так реагировать. Это фотография моя и я могу делать с ней все, что только захочу. Теперь он смотрел со злостью. — Ты циничен. — А у тебя мания преследования. Я конечно старый, но память мне никогда не изменяет. Фотография делалась с твоего согласия. Он встал с места, пытаясь снова уйти.- — Опять торопишься? Он смерил меня недовольным взглядом. Почти обидел. Если бы его не выдавал взгляд. Я разбирался в этом. Минимум равнодушия и максимум эмоций. Причем не важно каких. Простая психология, чтобы разобраться в непростых вещах. Он не ненавидел меня, просто хотел скрыть то, что чувствует. Скрыть под холодом тепло. — Не хочу ссориться. Это было бы неблагодарно. Ты же спас меня. — О, не волнуйся, ты не способен меня обидеть. Он помотал головой и ушел. Снова. Это уже меня доставало. Он умел выносить мозг. Это я уже понял, но слишком поздно для себя. Какой смысл искать спасательный круг, когда ты уже несколько дней, как утонул. Огромный плюс долгой жизни в том, что помимо всего, волей неволей, становишься психологом. В моей голове был план, который подходил для нашей ситуации. Нужно было всего-то исходить из его сущности. Когда ты влюблен в ангела, который всеми силами тебе сопротивляется, приходится использовать хитрость демона, чтобы вывести его на чистую воду. Мне повезло, я был наполовину демоном. Я пустил ложный слух. Якобы сильный маг меня отравил и мне осталось совсем немного времени. Слух дошел до института охотников. Мне сообщили маги, что охотники ищут меня, чтобы предложить помощь. Поэтому я вернулся в свою «штаб квартиру», дабы быть доступным. После того, как я убедил троих охотников, что мне не помочь, они ушли, видимо обдумывать другой план. Так, как мой вердикт их не устраивал. Все кроме него. Алек по-прежнему оставался у меня. — Что ты чувствуешь? Он подошел ко мне ближе, впервые не поддаваясь своему стеснению. — Сейчас? Мне приятно. Он опустил голову и сделал глубокий вдох. — Магнус, это не смешно. Тебе больно? Ты знаешь сколько тебе осталось? Подняв его лицо за подбородок, я хотел, чтобы он смотрел мне в глаза. — Нет, мне не больно. Точно не знаю, не больше недели. Теперь на его лице отражался страх. — Может, если ты используешь силу нефилима, я мог бы.. Но я прерываю его. — Нет, Алек, будь такой способ, я бы попросил. Он прошел к моей барной стойке, достал бокал и виски, налил себе полный стакан и выпил так, будто это обычная вода. — Воу, не думал, что нефилимы так решают свои проблемы. Он упирался руками о стойку, не оборачиваясь ко мне. — Хорошо, тебе уже есть 18, да и, ты в гостях у вечного нарушителя правил, но Алек, это очень плохой тон, ты же мне не налил. Он рассмеялся, но это был нервный смех, я видел по его напряженному виду. Он достал еще бокал, налил, и протянул мне. — Благодарю. За нас? — За нас. Осушив бокал и отложив в сторону, я решил довести начатое до конца. — Разве тебе не пора уходить? Я присел на диван, наблюдая за его движениями. — Уже надоел? — Нет, просто малость удивлен. Видишь ли, мой юный нефилим, ты обычно бросаешь меня посреди разговора. А сейчас ты дружелюбен, заботлив… не хочу твоей жалости, не нужно из-за этого со мной оставаться. — Это не жалость. И потом, я тебе должен. Может скажешь наконец, что именно? Указываю ему на место рядом со мной и, на мое удивление, он садится. — Считай, что это был подарок. Забудь. — Нет, я не принимаю такого подарка. Говори. Он сжимал руки в кулаки, борясь с самим собой. — Алек, мне от тебя ничего не нужно. А то, что нужно, неправильно просить. Он смотрел в мои глаза непрерывно, будто пытался прочесть меня. Жаль, что он не знал, что в моих желтых глазах давно никто и ничего не мог прочесть. А тем более, под его взглядом, я замирал. — Не люблю быть кому-то должен. Просто скажи. Я решил рискнуть. Ни то чтобы это не было мне свойственно, просто его близость, беспокойство в его голосе, химическая реакция происходящего превзошла себя. — Поцелуй. От удивления у него открылся рот, он будто хотел что-то сказать, но не мог. «Сейчас уйдет» первое, что пришло ко мне в голову. Но эта мысль потеряла всякий смысл, когда он взял мое лицо в свои руки. — Ты не обязан, это мое желание, не требование… Но он перебил. — Помолчи. Поцелуй оказался резким, требовательным, он прижал меня к себе крепко, его запах был крепче виски. Мои пальцы скользили в его волосах, пытаясь притянуть его еще ближе. Происходящее напоминало смерть. Для бессмертного, это чувство было похоже на конец. Какой-то обрыв, и ты не знаешь, что будет дальше. Я чувствовал его, и эмоции, что его переполняли, желания, но не знал предела этого. Он позволил мне ответить на поцелуй, и я мог с уверенностью сказать, губы нежнее мне не попадались. Они оказались слишком манящими, слишком желанными, почувствовав мое забвение, он наконец отстранился. — Теперь я не оставлю тебя в покое. Моя самодовольная улыбка была не беспричинной. Но его лицо оставалось спокойным. — Оставишь. Ты же умираешь. На последнем слове любимый голос дрожал. Я взял его руку в свою и приложил к вырывающемуся из груди сердцу. — А тебе бы этого не хотелось? Этот стук что-то для тебя значит? — Мы найдем способ. Ты много раз нам помогал, нефилимы в долгу перед тобой. — Алек, притормози. Давай о том, что ты, только что, сделал. Он намеренно не смотрел в мои глаза и, встав с места, отошел на пару шагов. — Это была оплата. За то, что ты сделал для меня. — Нет. Я не просил, ты сам этого хотел, ты не можешь это скрыть. Он растерялся. — Сейчас важно одно – найти способ тебе помочь. Как ты обычно говоришь, когда не хочешь отвечать: "Остальное подождет", и теперь, мне пора. После его ухода, в голове все еще сильнее перемешалось. Наверное все же, у меня была совесть. Потому что меня мучило чувство вины. С одной стороны, я отлично сыграл, он поверил, настолько, что позволил себе порыв чувств. Хоть на пару минут, он раскрылся. Это была маленькая, но все же победа. А с другой стороны, мой поступок был подлым. Но что поделать, за все в жизни приходится платить.