Рапсодия

i'll be your father, i'll be your mother, i'll be your lover, i'll be yours yours placebo — i'll be yours

      Джаред прищуривается и продолжает наблюдать за происходящим со своего места. Он уже придумал, что получит Марго дома за такое поведение — воображение расписало эти картины всеми красками, заставляя хозяина прикусить нижнюю губу. Ему казалось, что, заметив его, Робби стала вести себя сдержаннее и не так дружелюбно реагировать на объятья Скарсгорда. Будто бы внезапно вспомнила, что у неё уже кое-кто есть, и не стоит так обниматься с другим мужчиной, особенно на виду у Лето.       Она предъявляла претензии к нему, спрашивала, как много девушек у него было? Отлично, теперь пришло его время показать свою ревность, недовольство и ярость. Видя перед собой актрису, он словно опять и опять сходил с ума. Нет, смеха Джокера в его голове больше не было — зеленоволосый слишком устал, пусть отдыхает до следующего фильма. В конце концов, не каждый день выживаешь после падения вертолета, даже если ты и Клоун-Принц преступного мира Готэма. Джаред не хотел признавать то, что в чем-то отношение Джокера к Харли и его отношение к Марго были похожи. Это бред, дикость, о таком даже думать не надо.       Но вспоминая, как Джокер ненавидел моменты, когда кто-то начинал зариться на его напарницу, он отчасти чувствовал себя на месте клоуна. Приплыли. Твою мать, вот это ты попал, Лето. Сравнивать себя с психопатом и пожирать фигурку Робби с такого далекого расстояния — лучше ничего не придумал? Вы, вообще-то, как бы держите дистанцию, а не пересматриваетесь так, будто бы раздеваете друг друга прямо сейчас. Что он, если честно, с огромным наслаждением и делал. Вы не виделись всего неделю, а ты уже ведешь себя так, будто бы она убегала от тебя по всей планете целый год.       Ему так и хочется подойти прямо к Марго, найти какой-то глупый предлог, чтобы оттащить её в сторону, в какой-то закрытый коридор или небольшую комнату, прижать её к двери и напомнить, что девушка не должна себя так вести. Он понимает её стремление держать их отношения в тайне, но не до такой же степени. Лето стоит слишком далеко, не видит всех деталей, но ему кажется, что рука Скарсгорда сползает все ниже и ниже, оказываясь у девушки чуть ли не на ягодицах. Марго улыбается Александру несколько неловко, поджимает губы и пытается отойти в сторону.       Из ниоткуда появляются сразу четыре фотографа, и Лето быстренько отводит взгляд от блестящего платья, рассматривая безумно интересный и местами потертый паркет. У официанта он берет еще один бокал, на этот раз с шампанским. Он терпеть не может шампанское, поэтому пьет потихоньку, критично оглядывая поднимающиеся со дна бокала пузыри.       «Надо было уйти с Мэттью — сейчас бы не стоял, как какой-то идиот, и не рассматривал новую посуду, что так заботливо приобрела компания для проведения „Глобуса“. И не чувствовал себя так, словно скоро спалю все помещение к чертям», — недалеко от Джареда оказывается Дэвид Финчер, он проходит мимо, разговаривая с какой-то женщиной. Режиссер приветствует актера, приподнимая руку, на что сам Лето кивает. Он снялся в двух его фильмах, которые стали в каком-то смысле классикой.       Робби сейчас смотрит на него — он чувствует. Прожигающий насквозь взгляд, цепляющийся за расстегнутую пуговицу его рубашки. В этом помещении довольно жарко, так что пришлось пожертвовать идеальным воротником ради того, чтобы нормально дышать. Джаред принципиально не поднимает голову и не встречается с Марго взглядами. Не хочет. Она так долго игнорировала его, так пусть теперь испытывает подобное на себе. Лето не понимает, что заставляет его напрячься и снова увидеть блестящие на свету синие камни. Скарсгорд наклоняется к Робби и что-то говорит ей на ухо, может, шепчет, он не знает. Какого черта она вообще делает? Или это у неё такие интересные игры — специально сделать из него ревнующего монстра, который в порыве эмоций начнет сравнивать себя с Джокером? Ну спасибо, Марго.       Александр куда-то отходит, видимо, ненадолго. Робби провожает его взглядом, а Джаред не видит момента лучше, чтобы достать телефон и быстро начать печатать сообщение. Фотографы покинули этот зал, двинувшись дальше, и теперь он может делать все, что захочет.       «Сегодня будешь ночевать на дереве вместе с Тарзаном?» — надеется, что у Робби хватило ума выключить звук уведомлений на телефоне — иначе странный вид двоих, уткнувшихся в собственные сотовые как по приказу, покажется кому-то странным. Марго ждет минутку, а потом открывает клатч и достает мобильный. Закатывает глаза. Ну-ну, мисс Робби, к чему такая реакция, он же просто спросил.       «Господи, он всего лишь друг. Пусть нас пофотографируют, а потом напишут что-то, будет весело».       «Я не уверен, что будет весело. Его рука только что чуть не оказалась на твоей бедной святой заднице».       «Ничего такого не было».       «Это потому что ты вовремя среагировала».       «Не будь ревнивым заносчивым павлином».       «Да я не против, пусть потрогает тебя, раз тебе это так нравится».       Не отрываясь от телефона, он подходит к ней ближе, отпивая шампанское из бокала маленькими глотками. Боже, какая же гадость. Но как раз то, что нужно именно сейчас.       «Это уже перестает быть смешным, хватит».       «Я и не говорил, что это должно быть смешно. Может, вам как-то помочь? Найти комнату?».       «Ну пожалуйста, прекрати. И сегодня я буду ночевать у тебя, раз ты не можешь успокоиться».       Лето пять раз перечитывает одно гребанное сообщение, не понимая сути. Она будет ночевать у него? Он её приглашал? И вообще, как она собирается это делать, когда дома находятся мама и Шеннон? Лето моргает и прикасается пальцами ко лбу. Алкоголь на него почти никак не действует — парочки бокалов однозначно мало для того, чтобы у него закружилась голова.       Он вдруг вспоминает про небольшую квартиру, находящуюся в сорока минутах езды отсюда.       «И ты готова уйти прямо сейчас? Не боишься, что Тарзан тебя хватится?» — он быстро стучит пальцами по сенсору, отправляя сообщение. Платье Марго уже не кажется таким великолепным — оно привлекает слишком много ненужного внимания, и поэтому раздражает его.       «Если мы уйдем так рано, кое-кто определенно заметит».       «Не все ли равно сейчас?».       «Ты же выпил, тебе нельзя за руль».       «О, так ты успевала смотреть по сторонам? Я думал, ты была очень занята».       «Джаред, тебе нельзя садиться за руль. А водители пока тоже отдыхают. Подожди хотя бы полчаса. Я делаю все это ради фотографий и прессы, не надо так себя вести».       «Ты знаешь, как себя можно вести иначе, когда кто-то лапает твою девушку прямо у тебя на глазах?» — Лето решает, что надо отложить телефон. Они уже и так перебрасываются упреками минут пять, не хватало еще, чтобы он, заглядевшись в телефон, в кого-то врезался.       «Меня никто не лапал, тебе просто показалось. Ничего такого не было. Успокойся, скоро мы отсюда уедем».       «Ты как-то хреново успокаиваешь, малыш».       Он чуть было не написал «девочка», но вовремя стер начало слова. Джаред до сих пор иногда обращался к ней так в своей голове, когда был очень зол. Это звучало как-то… неправильно. Он не должен был её так называть, будто бы она была какой-то посторонней для него, почти что никем. Его мозг опять и опять подчеркивал разницу в возрасте между ними, напоминая ему, что она еще совсем молода. Что чувствует все вокруг себя иначе.       Ему приходится проторчать здесь еще сорок минут, отказываясь от алкоголя. Как знал, что не надо было пить долбанное шампанское. Джаред выходит на балкон и просит свежевыжатого сока, не интересуясь людьми вокруг. Режиссеры и менеджеры сейчас ходят и ищут в толпе актеров для своих новых проектов, сами актеры развлекаются, актеры, которые непонятно как попали на церемонию, пытаются выбить себе путевку в этот вечный ад.       Он бы вообще сюда не приезжал, если бы не Марго. А тут еще как нельзя кстати попросили вручить премию — как он мог от такого отказаться? Джаред не хотел отпускать Робби куда-то одну не потому, что не доверял ей, а потому… он просто не хотел её никуда отпускать. Возможно, оптимальным решением было бы привязать её к себе, но она же не какая-то игрушка, верно?       Лето сильно жалеет, что вообще притронулся к алкоголю. Сейчас надо будет придумывать сто пятьдесят путей отступления, двадцать способов того, как ему извернуться и незаметно сесть в машину вместе с Марго. Если бы он не выпил, то мог бы легко отпустить водителя и сесть за руль, но не теперь. В конце концов он понимает, как будет правильнее. Пустить Марго вперед, сказать ей, чтобы она попросила высадить её на определенном участке дороги, а потом подобрать на своей машине. Его водитель и по совместимости телохранитель вот уже лет семь знает семью Лето и не отличается болтливостью.       Все происходит так, как и планировал Джаред. Марго следует указаниям в его сообщении и через минут двадцать после того, как они отъезжают от огромного помещения с раскрытой красной дорожкой, где буквально еще пару часов назад отовсюду звучал хохот и были слышны имена победителей, оказывается в его машине. Мисс Робби пожаловала на церемонию на лимузине, Лето же не был особо придирчив и выбрал собственную машину из гаража. Он специально не трогает Робби, даже не смотрит на неё. Пусть она еще немного обидится, прежде чем они окажутся в его квартире, и тогда он с ней поговорит.       Часть его понимает, что Марго действительно всего лишь играла, но эта часть маленькая и почти не влияет на его суждения. Знала бы Марго, что он был готов сжать эти гребанные бокалы у себя в руке, как только увидел настолько неприличные объятья и касания. Когда они подъезжают к дому, вокруг безлюдно. Уличные фонари еле-еле освещают тротуар. Лето благодарит водителя и отпускает его, когда тот паркует машину и заглушает двигатель. Забирает ключи и идет к Марго, на плечах которой темная кофта, что однозначно велика ей по размеру.       Они поднимаются на лифте, не давая обнаружить себя ни единой живой душе. Марго быстро юркает в квартиру, стоит ему открыть двери, кутается поплотнее в кофту и осматривается. Чувствует себя совершенно расслабленно, в то время как Джаред все вспоминает сраное афтер-пати. Закрывает все замки, кладет ключи на комод и снимает с себя белый пиджак. Квартиру сейчас освещает лишь лунный свет, проникающий через широкие окна.       Марго оставляет клатч на столике, поворачиваясь к Джареду. Молчит. Ждет, пока он первым что-то скажет. Как интересно. Она приподнимает бровь, стоит ему расстегнуть еще одну пуговицу на рубашке. Погода за окном не шепчет, но в машине ему стало безумно жарко, в то время как Марго наоборот замерзла.       Робби неуверенно подходит к нему ближе и утыкается лбом в шею. Он даже не заметил, как она сняла свои туфли и теперь ходила босая. Джаред не обнимает её, просто стоит и глубоко дышит, нервно смотря на шторы. Пусть делает, что хочет. Ему плевать.       «Неужели».       Из-за увиденного на афтер-пати его желания стали какими-то животными. Он еле удерживал себя от того, чтобы не усадить Марго себе на колени еще в машине, посматривая на молчаливого водителя. Девушка всю дорогу украдкой смотрела на него, не говоря ни слова.       — Только не говори, что ты обиделся, — разочарованно бормочет она, отходя на шаг. Все еще держит кофту, укрывающую плечи, и смотрит Лето прямо в глаза, ожидая хоть какой-то реакции. Хотя бы чего-то.       — Обиделся? — он хмурится и тут же улыбается. — Неужели я похож на того, к кому можно применять такое слово?       — Тогда не молчи.       — Мне просто нечего сказать.       — О, отлично.       Робби разворачивается и плетется к прикрытым дверям. Наверное, устала, хочет спать, сейчас переоденется и юркнет под одеяло, оставив его разбираться со всем этим самостоятельно. Джаред прячет руки в карманах, косясь на холодильник. Вроде бы, он обещал себе при следующем посещении этой квартиры заехать в магазин… Не дай Бог опасения подтвердятся, и холодильник на самом деле окажется пуст.       — Помоги, пожалуйста, — тихий голос отвлекает его от мыслей. Лето поворачивает голову и видит перед собой спину Марго. Молния-невидимка вшита посередине, но из-за камней её, скорее всего, тяжело расстегнуть. Джаред находит бегунок пальцами и тянет вниз, придерживая ткань. С трудом, но молния все же расстегивается до поясницы, а Джаред видит перед собой светлую кожу спины. Точно, она же хотела его удивить.       — А где мой сюрприз? — замечает, будто случайно вспомнив.       — На мне, — отвечает так спокойно, будто совершенно ничего не случилось. — Если бы ты не зациклился на своей беспричинной ревности, все было бы…       — Беспричинной? — удивленно прерывает её, чуть ли не рыча. Господи, она же как пятилетнее дитя.       — Да, беспричинной, — Марго осторожно стягивает один из рукавов платья, прижимает материю локтем к груди и берется за следующий рукав. Платье осталось снять с бедер, что она делать не спешит.       — Я своими глазами все прекрасно видел. И если бы не эта сраная конспирация, твой Тарзан улетел в ближайшую стенку.       — Он не мой.       — Мне плевать.       Марго устало закрывает глаза и вздыхает. Почему-то упускает тот момент, когда Лето внезапно оказывается очень близко, опаляет дыханием спину и касается губами шеи. Ауч. Щекотно. Борода. Опять он играет не по правилам. Робби хочет вырваться, но его руки оказываются у неё на животе, а она сама — придавленной его телом к прохладной стене. Девушка несильно ударяется локтями и замирает, дрожит, когда он своими прикосновениями щекочет кожу спины. Ей не страшно, она стоит и выжидает, что же будет дальше.       — Вы так обнимались с ним. Я думал, ты его даже поцелуешь — чего только не сделать, чтобы отвести подозрения от нас, да? — ну ладно, ей немного страшно. Самую малость. В голосе Джареда слышны нотки Джокера. Хриплый и глубокий, он всегда заставлял колени Марго подкашиваться на съемочной площадке.       — Джаред, я не…       Она не успевает никак воспрепятствовать, никак возразить — обе её руки оказываются у неё же за спиной, а платье… падает, открывая грудь и живот. Губы покрывают резкими поцелуями плечо, и Марго вдруг понимает, что это ей нравится. Он еще никогда не был с ней таким. Лето прикусывает её плечо, заставляя девушку вскрикнуть от неожиданной боли и выставить перед собой руку, опереться на стенку.       Его пальцы оказываются на её животе, поднимаются выше и останавливаются на груди. Марго не может ничего сделать со своим возбуждением, не может даже как-то его осудить. Напряженные соски упираются в ладони мужчины, пока сама Робби чувствует предательский узел внизу живота. Между ног становится мокро — она вдруг представляет, что будет, если Джаред дотронется до неё там.       Он прижимает её к себе, сжимая руками грудь, заставляя девушку стонать.       Господи.       Она чувствует его возбуждение, и ведет себя так, как какая-то сучка во время течки. Он только дотронулся до неё, а она уже почти насквозь мокрая, прижимается еще ближе, недвусмысленно прося продолжения. И, кажется, от этого Джаред перестает себя контролировать. Он оставляет засос на шее, оставляет еле заметный след своих зубов, не забывая про грудь, в то время как Марго чуть ли не плачет от слепого наслаждения.       — Джаред, — безумно шепчет она, опуская голову ему на плечо и закрывая глаза. Она шумно дышит через рот, хватая губами воздух. Поцелуи-укусы осыпают открывшуюся шею, наливающиеся засосы начинают алеть на светлой коже, а Робби пытается освободиться от платья, которое прилипло к вспотевшему телу.       Он ловит её еле слышные стоны, вздохи, слышит свое имя, которое так яростно повторяют её розовые от помады губы. Руки на время перестают терзать грудь, путешествуют на живот, касаясь напряженных мышц и опускаясь все ниже.       В брюках становится ужасно тесно, стоит ему дотронуться до её между ног, такую разгоряченную, податливую и влажную. Он будто бы проверяет её выдержку, касаясь белья указательным пальцем. Марго шипит, вздрагивает, продолжает пытаться освободиться от платья.       — Стой, мне его возвращать назад, — быстро шепчет актриса, чувствуя, как руки Джареда перемещаются на ткань, очевидно, желая избавиться от неё как можно быстрее и не волнуясь о внешнем виде. — Мне не в чем больше идти.       Они прекращают свои безумные ласки лишь на несколько секунд, только для того, чтобы Робби выскочила из платья и приподняла его с пола, забегая в спальню и оставляя его на стуле. Марго возвращается назад к Джареду, который все еще в ярости. Заливаясь румянцем, она прикрывает обнаженную грудь рукой, смотря мужчине прямо в глаза. Она его еще никогда не видела таким. Это опасно и возбуждающе одновременно. Это заставляет её напрячься, дышать быстрее. Лето уже прекрасно знает, до какого состояния её довел, он без всякого стыда рассматривает Робби, почти полностью обнаженную. Девушка подлетает к нему, прикасается к его губам, пока руки умело орудуют с пуговицами белой рубашки.       Поцелуй выходит слишком резким, страстным, но она от этого распаляется еще больше. Он кусает её губы, проходится языком по следам зубов, вызывая довольные стоны. Марго нравится такой Джаред — вспыльчивый, резкий, не отрывающийся от нее, умело находящий границу между страстью и болью из-за неё. Он не дает ей снять с себя рубашку, аккуратно подталкивая её вперед. Девушка не понимает, как они сумели преодолеть такое расстояние так быстро, но буквально через несколько мгновений она оказывается повернутой к Лето спиной, громко дыша. Он снова возобновляет те мучительные ласки, массируя клитор через влажную ткань. Джаред рычит ей на ухо, цепляется губами за мочку уха и проникает пальцами в нижнее белье.       — Ты на самом деле очень сильно соскучилась, — шепчет он ей, поглаживая горячие складки, утопая пальцами в её соке. Марго дергается, стонет, прикасается к своей напряженной груди, к чувствительным соскам. Её лоно буквально сочится смазкой, а сама девушка до онемения в ногах хочет ощутить Джареда в себе.       — Ты мне не верил? — еле слышно отвечает она, облизывая губы. Лето не хочет повернуть её голову и поцеловать её, он упивается совершенным возбужденным телом, касаясь её везде, где может. Робби не понимает, как он до сих пор держится, как может до сих пор мучить её, когда она так отчетливо чувствует его желание. Он почти избавляется от её белья, спуская его вниз, не прекращая ласкать девушку, доводить до исступления одними пальцами. — В клатче, отделение под молнией.       Марго тихо шепчет, шипит, не в силах прочистить горло и вернуть себе голос. Джаред ненадолго оставляет её, и Робби, не чувствуя поддержки, хватается пальцами за край стола. Господи, он хочет сделать это прямо… здесь? На обеденном столе?       Актриса пытается выровнять дыхание, когда Джаред выуживает из клатча небольшую коробку. Он возвращается к Марго, покрывая поцелуями её спину. Лето усмехается, когда понимает, что эта чертовка все предусмотрела. Даже умудрилась захватить с собой презервативы. Он быстро справляется с упаковкой и вынуждает Марго прогнуться в спине. Вид настолько послушной, податливой и возбужденной девушки заставляет его довольно усмехнуться. Он безумно хочет её, и, скорее всего, всегда будет хотеть.       Он резко входит в неё, заставляя девушку судорожно выдохнуть весь воздух. Она теплая, влажная, узкая, она слабо стонет от удовольствия и пытается прижаться к его груди. Джаред начинает быстро двигаться, девушка подстраивается под его ритм, прикусывая нижнюю губу. Она ощущает себя целой, заполненной, правильной. Руки мужчины возвращаются на её грудь, сжимают твердые горошинки сосков. Лето закрывает глаза и стонет ей на ухо, чувствуя, как её мышцы сокращаются там, внутри, вокруг его члена.       Джаред резко отстраняется, чтобы вновь ворваться в тело Марго, заставить её стонать и притянуть к себе ближе, кладя руку ему на шею. Он целует девушку в висок, резко двигаясь внутри её тела. Такая горячая, такая открытая для него одного. Лето чувствует, как к нему приближается разрядка, и касается пальцем клитора девушки, дразня её, приближая оргазм. Она стонет, макушкой дотрагиваясь до его груди. Мышцы внутри сокращаются, Лето рычит от наслаждения и кончает.       Господи.       Она не позволяет Джареду отстраниться, закрывает глаза и довольно улыбается, чувствуя его внутри. Он целует её в уголок губ, борода колет чувствительную кожу, Робби слабо дергается в сторону, еще не придя в себя. Мужчина смотрит на расцветающие следы его засосов и легких укусов, украшающих тело девушки, целует фарфоровую шею.       — В следующий раз я точно накажу тебя, — голос хриплый, совсем как у зеленоволосого психопата, — ты меня поняла?       Она кивает, не находя сил на полноценный ответ. Тело сводит приятная нега, перед глазами до сих пор словно мигает салют, а низ живота сладко ноет от наслаждения. Джаред медленно отстраняется, обхватывает девушку за талию. Марго вымоталась, счастливо улыбается, стоит ей повернуться и поцеловать мужчину в губы. Лето чувствует своей кожей тепло её тела, то, как она слабо вздрагивает, запуская пальцы в его волосы. Они нехотя отстраняются друг от друга, выравнивают дыхание и учащенное сердцебиение, возвращаются в реальный мир, в котором из окна струится холодный лунный свет.       Марго закрывает глаза и зажимает волосы в пучке рукой, так, чтобы они не намокли, когда стоит под согревающим душем. Через пару минут Джаред оказывается за её спиной, на этот раз обнаженный, расправившийся с костюмом. Он выдавливает в ладонь немного геля для душа и проходится по спине девушки, помогает ей. Лето видит её довольную улыбку, пока она поправляет пучок на голове и придерживает его правой рукой — никакой заколки или резинки Робби так и не нашла.       — Можешь ревновать меня почаще, — вдруг выпаливает она, не веря собственной храбрости. Джаред смеется и целует её за ушком, заставляя втянуть носом воздух. Они моментально забывают о том, что их недовольство чуть ли не вылилось в очередную ссору, кто такой Скарсгорд, и как они покинули премию в числе первых, посылая к черту возможность встретить старых коллег и друзей. Все, что имеет значение — лишь они двое.       — Тебе понравилось мое платье?       — Больше мне понравилось то, что было под ним.       — Ну правда…       — Я никогда тебе не вру.       На следующий день интернет пестрит статьями об отношениях Робби с её коллегой по фильму «Тарзан», журналисты в подробностях описывают безумную любовь и то, как мило смотрится пара. Но Марго и Джареду плевать — укрытые теплым одеялом, они до сих пор спят рядом друг с дружкой, и девушка, будучи во сне, слабо обнимает мужчину. Вот, что на самом деле важно.