when i go to baltimore got no carpet on my floor come along and follow me weʼll go down in history green green rocky road promenade in green tell me who dʼyou love tell me who dʼyou love oscar isaac — green, green rocky road
× начало июля 2017 года ×
Сейчас она похожа на промокшую под дождем маленькую птичку, что внезапно решила отомстить и полезла воевать с лужей. Или же на маленького ребенка, который решил сделать родителям приятное, и стоит разрисовывает обои разными цветами, выводит каждую фигуру аккуратно, а потом, когда что-то не получается, дуется и сопит. А, может, на смесь одного и другого. Он пока что не решил. Джаред лежит на спине, до пояса укрытый одеялом. На дворе — начало июля семнадцатого года, а Марго удалось выбиться на неделю выходных в перерыве между съемками, съемками и съемками. Она приехала без каких-либо предупреждений, когда Лето-младший позвонил ей и сказал, что он едет в дом матери, тот самый, где несколько месяцев назад Робби познакомилась с Шенноном и Констанс. Им с братом позвонили поздно ночью из больницы, сообщая, что их маме стало плохо, и сейчас она находится в палате диагностического отделения. Джаред и Шеннон, оставляя бедного Томо одного, через пару часов оказались в нужном штате. Сейчас Констанс было намного лучше — она улыбалась, шутила, обрадовалась появившейся на пороге дома Робби, обнимая её, будто бы неделю назад ничего не произошло. Джаред и Шеннон очень сильно волновались, так что присутствие Марго рядом как нельзя лучше влияло на атмосферу в доме. Лето смотрит на то, как Марго хмуро оглядывает себя в зеркале. Насупилась, чуть ли не надула губы. Мужчина тихо смеется, чем привлекает к себе внимание раздраженной девушки. — Сейчас получишь, — тихо бурчит она, раскрывает косметичку и достает тональный крем. Агрессивно открывает баночку, агрессивно опускает в неё указательный палец и агрессивно пытается замазать покраснения на шее. Между прочим, его рук дело. Ну, губ, а не рук, если быть точным. — Я не шучу. Она что-то говорила ему ночью, пыталась слабыми руками оттолкнуть его от себя, когда он прекращал сдерживаться, но так ничего и не добилась. Нахмурилась две минуты назад, когда встала с кровати и увидела красноватые засосы. Засопела так громко, что легко могла бы сдуть бедного Лето с кровати. Один слой тональника явно не помогал, чем Марго была сильно огорчена. Джареду казалось, что еще чуть-чуть, и она бросит в него этой небольшой стеклянной баночкой, чтобы ему было неповадно над ней смеяться. Актриса стеснялась его матери и брата, того, что они могут подумать о ней что-то плохое, поэтому старалась контролировать и младшего Лето, и себя, когда они оставались наедине. Ну правда, что подумает Констанс, стоит ей увидеть вот такое? У неё, между прочим, не припасено с собой никаких кофт под горло. Да даже если бы и была в сумке какая-то водолазка, не слишком бы странно это все смотрелось жарким летом? Марго продолжала сопеть, одним своим видом невероятно очаровывая Джареда. Они находились в его спальне, а она стояла за несколько шагов от него, — такая домашняя, милая и безумно красивая в своей естественности, что он замирал, как восемнадцатилетний. — Я же тебя просила, — не унимается она и продолжает полушепотом, — что если Шеннон или твоя мама увидят? После такого вопроса на самом деле было очень тяжело не рассмеяться. Его мать была за него очень счастлива вот уже несколько месяцев — стоило ему всего лишь привести в дом девушку. А Шеннон… с Шенноном отдельный разговор. Брат мог расплыться в улыбке Чеширского кота и с упоением смотреть на Джареда. Мог бы доставать его или Марго своими вопросами, шутками, наигранными восхищениями, которые, в принципе, смущали лишь Робби. Сам Лето-младший к такому привык. — Они поймут, что мы занимаемся чем-то очень странным по ночам. Может быть, ставим эксперименты над пылесосом, — выдавил он, хватая подушку Марго и закрываясь от внезапной атаки. Разведывая обстановку, он наткнулся на гневный взгляд Робби и опять спрятался за подушку, подумывая, что неплохо было бы вообще залезть от неё под одеяло — вдруг рассвирепеет и полезет на него с кулаками. — Хочешь, поставлю эксперимент и набью тебе синяк? — Я и не думал, что ты такая жестокая. Ему нравятся его собственные следы на теле девушки. Возможно, это прозвучит странно, извращенно, даже жутко, но Лето с упоением дотрагивается до этих отметин, чувствуя, как по груди разливается тепло. Это было приятно — смотреть на неё и чувствовать, что она принадлежит тебе. Что девушка в твоих руках — твоя. Что она любит тебя, что садится к тебе на колени и позволяет себе с азартом шептать ужасно неприличные вещи в твое ухо. При этом Марго умудрялась выглядеть абсолютно невинной, временами казалось, что у неё нимб на голове — так мило она улыбалась. Выдавал её взгляд, словно пожирающий Лето, исследующий каждый сантиметр его тела. Это было безумно приятно — иметь возможность зарываться носом в её волосы, с упоением вдыхать знакомый запах, который, наверное, уже успел въесться и в твою кожу. Мужик, ты ненормальный. С тобой на самом деле все плохо. Марго помогает Констанс, будто бы случайно делает всю работу за неё, улыбается и поддерживает разговор. Не то, чтобы в их семье когда-то существовало разделение обязанностей, нет, сыновья привыкли помогать матери и никогда не считали, что домашние дела можно назвать обязанностью исключительно женской. Что за глупости? Лето был благодарен Робби за такую заботу о его матери, за которую они все до сих пор переживали. Констанс лишь махала рукой и недовольно смотрела на сыновей. Марго садится в гостиной и смотрит на фотографии в их семейном альбоме, который достает мама братьев. Слушает истории про детство Джареда и Шеннона, улыбается, смеется. Младший Лето слишком поздно понимает, что задумала мама — когда он приходит в комнату, Робби с удивлением показывает ему фотографию маленького мальчика. Джаред узнает себя то ли в шестилетнем, то ли в семилетнем возрасте, раскрашенным в клоунский грим. — Мне кажется, это была судьба, — подытоживает актриса, а Констанс смеется в ответ. — Ты с детства готовился, что ли? Марго складывает руки на груди и смотрит в окно, за которым по небу расползаются темные тучи. Констанс спит, как то посоветовали врачи, а Джаред заходит в её спальню и ложится рядом с мамой. Даже не замечает, как быстро его одолевает сон — просыпается ближе к вечеру, в изумлении оглядывая комнату. Мама спит и размеренно дышит, а он решает разбудить её чуть позже. Он слышит Робби в комнате Шеннона и хмурится, прислушиваясь к голосам. — Да давай быстрее уже, — недовольно бурчит Марго, — левее только. Шеннон молчит, а девушка продолжает раздавать какие-то команды. — Ну дальше, не тормози. Немая сцена — полусонный Джаред с подозрением заходит в комнату брата, видит Марго и Шеннона перед телевизором и хмурится еще больше. Брат держит в руках джойстик и играет в какую-то игру, пока Марго прикасается рукой к лицу, наблюдая за тем, как главного героя в очередной раз убивают. — Я же сказала, что надо дальше пролезть. — Да я и так залез нормально уже. — Я видела. Шеннон и Марго наконец смотрят на хмурого Джареда, который спросонья вообще подумал не о том. Надо больше спать, Лето, еще и не такое в голову придет. Брат и девушка с интересом разглядывают его, а старший Лето начинает улыбаться. — Привет, спящая красавица, — радостно отзывается он, возвращаясь в игре. Оказывается, они вообще не поняли, куда делся Джаред, пока Шеннон не пошел проведать маму. Марго, у которой закончились какие-либо идеи по поводу того, чем можно себя занять, поднялась на второй этаж и наткнулась на старшего брата. Лето радуется — хорошо, что эти двое сидят и просто играют в игру, и Шеннон не задает никакие странные вопросы об их личной жизни. — Я бы сказал, но не хочу, — отвечает он с улыбкой, присаживаясь рядом с Марго. Теперь девушка зажата между двумя братьями и старается отодвинуть их от себя локтями. — Я из-за тебя сейчас проиграю, — жалуется Шеннон, отклоняясь в сторону. Он отсаживается на пару сантиметров левее, в то время как Джаред никуда не двигается. Не будет же она протестовать против него, правда? В крайнем случае, она может пересесть сама… — Эй, — Марго хмурится и пихает его бедром. — Что?.. — Не надо делать этого в моей комнате, — Шеннон не отвлекается от игры, продолжает агрессивно расправляться то ли с врагами на экране, то ли с самим джойстиком. Марго перестает обращать внимание на близость Джареда, и вместе они недовольно смотрят в сторону Лето-старшего. Тот будто этого даже не видит. Робби расслабляется, выпрямляет спину и откидывается назад. Без интереса смотрит на экран, вздыхая и отнимая джойстик у Шеннона, когда тот проигрывает три раза подряд. — Что это вообще такое?.. — Лето-младший указывает на экран, в котором персонаж убегает от каких-то мутантов. — Хоррор, если страшно — не смотри, — устало отвечает старший брат, выбирая момент для того, чтобы отобрать джойстик у девушки обратно. — Не могли найти ничего… получше? — Была игра с каким-то единорогом, — Марго заменила Шеннона, не отрываясь от экрана, — но кое-кто забрал установочный диск и не вернул. — Да, Джаред, не помнишь, кто это был? — Не имею ни малейшего понятия, — ответил младший брат, чувствуя недовольный пытливый взгляд. Надо сказать, Робби с этой игрой управлялась куда лучше Шеннона. За время их разговора её персонаж ни разу не умер — сомнительное, но достижение. Девушка поджала губы и легко пихнула старшего Лето в бок, когда тот попытался взять управление, бормоча что-то вроде «отстань». — Откуда ты вообще знаешь, как играть в это? — спросил Шеннон, хмурясь и указывая рукой на телевизор. Джареду, между прочим, тоже было интересно, но виду он не подал. Он вообще не любил игры такого типа, ненавидел насилие и старался избегать всего этого любыми способами, что в современном мире было сделать тяжеловато. — Когда я жила в съемной квартире в Лондоне, два моих соседа в неё играли. Один из них то и дело орал, поэтому представь мое наслаждение, когда я оттуда съехала. — И когда ты съехала? — В конце пятнадцатого года. Лето-младший знал, куда именно съехала девушка. Вернее сказать, к кому. Мужчина еще раз поблагодарил всех богов за то, что Том и Марго сейчас не общаются, — он бы определенно сходил с ума, понимая, что между ними было, и представляя, что между ними могло бы быть. Если бы Робби не отреагировала так резко на его предложение, кто знает, в этой комнате Марго легко бы могло сейчас не быть. Как и в жизни Джареда. Они бы встречались на съемочной площадке, а Робби снимала бы перед камерами обручальное кольцо с пальца. Констанс просыпается к легкому ужину, который они устраивают после того, как втроем устают от жестокой игры и выключают приставку. Марго то и дело поглядывает на Джареда, позволив себе съесть небольшую булочку с отрубями. В последнее время она стала еще больше тренироваться в спортзале — через несколько недель начнутся съемки «Королевы воздуха», картины, в которой она сыграет немецкую гимнастку. Лето уже был готов к тому, что может не увидеть её целый месяц — все свое время вне площадки девушка будет проводить в спортивном зале, отрабатывая движения. Шеннон видит их переглядывания и еле заметно улыбается, относя матери кружку теплого какао. В тишине они проводят минут пять, пока девушка внезапно не тянется к разноцветной футболке недалеко стоящего от неё Джареда и что-то с неё смахивает. Жест настолько обычный и домашний, что никто из них двоих не чувствует стеснения и неправильности. — Марго! — раздается голос Констанс из соседней комнаты. Шеннон возвращается, проходит к холодильнику и зависает там на минуту. — Не могла бы ты помочь, пожалуйста? — О, конечно, — Робби ставит кружку на подставку и выходит из помещения, заворачивая за угол. В доме еще никогда не царила настолько спокойная атмосфера. По крайней мере, для Джареда. Его мама, его брат и его девушка здесь, рядом. С ними все хорошо — чего еще можно желать? Охраняемая территория, закрывающая его семью от любого папарацци. — Ты еще долго будешь тормозить? — Шеннон становится по правую руку от него, следом опираясь о кухонную тумбу. Лето выныривает из своих мыслей и удивленно смотрит на брата. Из них двоих Шеннон был всегда более шумным, более решительным, но когда дело доходило до младшего брата и наблюдения за ним (в том случае, если они не ссорились, что в детстве бывало часто), он из непослушного сына становился примером для подражания. Констанс было тяжело воспитывать их обоих, и сейчас они надеются, что сумеют отблагодарить маму за все её старания. — Чего? — Насчет Марго, — Шеннон поворачивает голову, чтобы убедиться, что девушка все еще не возвращается назад. — А что Марго? Старший брат закрывает глаза и прикасается к лицу рукой в беспомощном жесте. Но на то Джаред и младший — все ему надо подсказывать. — Вы вместе уже больше полугода? Или уже год? — Почти год. — Ну так что? — Шеннон, я не в настроении для твоих ребусов, поэтому… — Ты еще ни на одну девушку так не смотрел. Да и на тебя так еще ни одна девушка не смотрела. Чтоб ты знал: мама молчит, это чисто моя заинтересованность. Когда ты будешь делать предложение? Хорошо, что он уже допил сок из стакана. А то непременно подавился бы и закашлялся. — Однозначно нет. — Почему? Еще немного, и вы друг от друга вообще не отлипнете. Да, иногда ссоритесь, но кто не ссорится? В конце концов, вам же не по двадцать лет — сядьте и решите все вместе. — Потому что она ушла от своего бывшего в тот вечер, когда он сделал ей предложение. — Неловко, — выдавливает спустя секунд двадцать Шеннон. Видимо, в холодильнике он так и не нашел то, что искал. — Но он же не был тобой, верно? — Хочешь сказать, что, увидев меня, она изменит свое мнение? Это не так, и ты это понимаешь. — Это так, потому что ты — Джаред Лето. — Не думаю, что это сработает на этот раз, Шеннон. Старший брат глубоко вздыхает и складывает руки на груди. С Джаредом часто было сложно разговаривать, особенно переубедить его в чем-то, особенно, когда это казалось его отношений и карьеры. В общем, всего, что у него есть в жизни. — Ты вообще не думал, что она отказалась тогда из-за тебя? Если нужно подержать свечку, помочь, если ты, ну, не знаю, стесняешься, я могу сделать все за тебя, и… — Иди в задницу. — Бог мой, Джаред, ты попал. Но я всегда на твоей стороне, брат. Если что — могу взять весь удар на себя. — Я серьезно, Шеннон. — Я тоже. Она от тебя просто без ума — удивительно еще, как вас никто не раскрыл. Даже я, представь себе, не догадался, все думал, что ты такой нервный был наоборот из-за отсутствия девушки в своей жизни. И да, — видя, что брат снова открывает рот, чтобы что-то сказать, Лето-старший немного повысил голос, — пока ты меня не перебил — я всегда готов тебе помочь. — Спасибо. Нам будто снова по десять лет, — устало замечает Джаред, косясь на брата. — Это называется «крепкая братская дружба». — Определенно. Марго возвращается на место только через пять минут, пропуская Констанс вперед. Они говорят о чем-то друг другу тихо и смеются. Прямо идиллия. Шеннон довольно кивает на эту картину, улыбаясь. Да, их маме очень понравилась Робби, так сильно, что будто бы стала еще одним ребенком в семье. Констанс указывает куда-то наверх, и старший сын помогает ей достать вазу с полки. Мама очень довольна тем, что сейчас они вместе всей семьей — не надо волноваться за своих оболтусов и звонить или писать им каждый день. Марго все поглядывает на Джареда, отчего-то смущаясь и отводя взгляд. Мужчина вновь поворачивается к ней лицом и внимательно смотрит в глаза. Она игриво улыбается, наливая свежевыжатый сок из графина в стакан, и приподнимает бровь. Шеннон прав — такой девушки в его жизни еще ни разу не было. И он готов скрываться ото всех и водить прессу за нос так долго, как то потребуется, потому что не хочет потерять её, сделав следующий шаг.