Рапсодия

× конец февраля 2017 года ×

      — Хватит вертеть головой. Успокойся. И не моргай так часто. Марго, ну прекрати, эй, — Пати, её визажист, хмурится и убирает кисточку от скулы девушки. С Робби что-то определенно не так, девушка сегодня на месте не может усидеть и постоянно то вздрагивает, то двигается куда-то, не может выбрать удобную для себя позу и мешает её красить. Прическу актрисе пока не делают, и слава Богам, иначе она давно бы обожгла свою прекрасную шейку о плойку.       — Прости.       Не говорить же Пати, что она сегодня насилу вырвалась из дома (спасибо, Джаред), кое-как успела доехать до гостиницы и заселиться в номер, чтобы прожить тут целый один день и не вызвать подозрений журналистов и своей команды в первую очередь. Прошло пару дней после того, как мужчина, наконец, выздоровел, и теперь чуть ли не стоял на голове. Нет, правда, он будто бы забыл о высокой температуре и больном горле, заставляя Марго тяжело вздыхать и возмущенно смотреть ему в глаза.       Голубая радужка действовала на нее гипнотически, а Лето будто бы это знал и успешно использовал. Специально приблизится, останавливаясь в паре сантиметров от её лица, так, что вот-вот коснется губ, и нагло провоцирует её, улыбаясь одними глазами, когда Робби задерживала от такого нахальства дыхание. Что он вообще себе позволяет?       Как и сегодня утром — щетина коснулась кожи девушки и заставила Марго съежиться, окончательно просыпаясь. Рука Джареда оказалась на животе актрисы, поглаживая нежную кожу. Он провел указательным пальцем по ребрам и перебрался на пупок, чтобы потом спуститься к краю нижнего белья. Робби чувствовала себя в западне, но её телу манипуляции мужчины безумно нравились — сладко тянуло между ног, дыхание участилось, а под светлой майкой стали видны напряженные соски. Актриса затравленно смотрела на музыканта, словно он сейчас не ласкал её, а прижимал нож к горлу.       Джаред позволил себе быть с ней настоящим. Иногда дурачился, после чего быстро становился серьезным, а иногда позволял себе бросать в её сторону такие взгляды, что бедная Марго вспыхивала за долю секунды. У неё еще никогда не было такого партнера, который заставлял её коленки трястись, стоило ему просто подойти к ней со спины и как бы «невзначай» опалить горячим дыханием открытое плечо или шею.       — Доброе утро, ангелок.       — Что ты… — она попыталась приподнять голову, но палец снова прошелся по низу живота, вызывая дрожь во всем теле. Подумать только — такая невинная ласка способна заставить её сжать руками простынь и застыть на одном месте. Откуда он имеет над ней такую власть? Почему она замирает, когда чувствует ласки и понимает, что это именно его руки?       — Ты так сладко спала, что я подумал, что очень несправедливо будет будить тебя рано утром, — конец предложения тонет в поцелуе, потому что Робби наконец набирается сил и дотрагивается до губ Джареда своими. Она запускает пальцы в его волосы и чуть не стонет от ощущений — Лето так и не убрал руку с её живота. Вот подлец. Марго не позволяет ему отстраниться от неё, когда чувствует, как мужчина подается назад. У Робби все еще хватает воздуха, поэтому ногти оказываются на спине и с нежностью обводят напрягшиеся мышцы.       Джареду приходится укусить её, чтобы освободиться и втянуть в себя воздух. Актриса ненадолго нахмуривается и дотрагивается пальцами до его напряженной шеи. Марго с каждым днем все больше и больше убеждается, что держит в своих руках настоящее сокровище, о чем она ему, конечно, не скажет. Это звучит как-то по-детски наивно и глупо, а они не находятся в счастливой сказке и не носят розовые очки. Джаред Лето больше похож на личного Бога, которому хочешь поклоняться каждый день. Хорошо, что люди не умеют читать мысли друг друга, иначе актер определенно засмеялся бы, услышав подобное.       — Как ты себя чувствуешь?       — Благодаря одному светловолосому доктору просто замечательно.       — Когда заболеешь в следующий раз и откажешься меня слушаться, я позвоню… твоему брату.       — Господи, ты просто мастер запугиваний. Шеннон услышит женский голос в трубке и подумает, что у меня кто-то украл телефон.       — Почему?       — Потому что кроме Эммы никто не знает пароль блокировки. А твой голос не похож на голос Эммы, — с умным видом рассуждает музыкант, пока Марго старается перехватить его руку под одеялом и убрать её со своего живота. Джаред то и дело выдергивает пальцы из её захвата, поэтому под одеялом происходит настоящее сражение. Лето озорно улыбается, и с каждой секундой улыбка становится все шире. Когда Робби пытается остановить его руку двумя своими ладошками, он неожиданно кладет свою пятерню на её грудь.       — Я знаю твой пароль.       — Но Шеннон об этом не знает, — запутывает её Лето, и Робби качает головой. Смотрит на его руку, расположившуюся немного не в том месте, и приподнимает бровь.       — Твоя рука нормально себя чувствует?       — Прекрасно.       — Я за неё рада.       Притворяться недотрогой нет никакого смысла. Им же не по пятнадцать лет, правда? И будто бы Джаред никогда не касался её еще откровеннее. При одном воспоминании о ночных ласках щеки Марго становятся розовыми, что Лето принимает как реакцию на его руку и усмехается. Она такая милая, когда смущается, и стоит ей раскрепоститься, как Робби становится настоящим хищником.       — Нам не нужно никуда вставать? — интересуется Марго, когда он несильно сжимает упругую грудь. Из-за возрастающего возбуждения голос девушки скачет и пропадает, поэтому последнее слово она выговаривает еле слышно, на выдохе.       — Нет.       Создается такое ощущение, что поцелуи длятся десять минут, двадцать, тридцать. Долгие и короткие, легкие и нежные, осторожные; Робби первой набирается смелости и притягивает его ближе к себе, углубляет поцелуй и чувствует, как язык Лето касается её зубов. Её ноги сгибаются в коленях и обхватывают бедра мужчины, не давая ему отстраняться далеко.       Марго идет на кухню и с подозрением смотрит на гору овощей в холодильнике. Такими темпами она пересядет на диету Джареда — на иногда появляющееся в её рационе мясо он смотрит с огромным неодобрением, если вообще смотрит. Робби как-то пыталась пересесть на здоровую и легкую пищу, но все попытки закончились крахом. Такое впечатление, что кто-то обиделся на неё из-за слабой воли и познакомил с музыкантом. Он рассказывал ей, что уже больше двадцати лет так питается и чувствует себя вполне нормально. Девушка лишь прищурилась и покачала головой, опираясь щекой на кулак.       Джаред часто рассказывал ей о странах, в которых побывал, о том, как сильно порой отличаются люди даже соседних городов, о своей работе в качестве посла Всемирного фонда дикой природы, о повадках некоторых животных — и это на самом деле было интересно. По сравнению с многими её знакомыми и друзьями Лето на самом деле был уникальным и знал очень много.       — Если хочешь, мы можем поехать в Южную Африку.       — В смысле?       — Потом, когда прекратим скрываться и наймем двадцать дополнительных охранников, чтобы нормально добраться до аэропорта. Ты когда-нибудь видела носорогов в дикой природе? — она довольно улыбается, когда представляет их в больших шляпах посреди какого-то поля. — Во время моего визита там работали ученые, крепили к животным отслеживающие устройства. В принципе, это довольно интересно.       Она опирается спиной на кухонную тумбу и смотрит на спину Лето, слабо улыбаясь. У него вообще есть недостатки? Марго сразу же вспоминает его вспыльчивость и агрессию в те моменты, когда что-то идет не так. Ужасную жертвенность — через месяц после той августовской ссоры он как-то рассказал ей о том, что хотел отстранить её от себя для будущих фильмов и успеха девушки. Благородно посчитал, что так будет лучше.       Всыпать бы ему за такие решения как следует, но совесть не позволяет.       Робби на какое-то время забывает о часах, пока разговаривает с подругой из Вашингтона по телефону. Потом её отвлекает Джаред, целуя в затылок и обнимая со спины.       — Стоп-стоп-стоп-стоп, — она вдруг замечает электронные часы на полке. — Сегодня же прием у Calvin Klein, мне надо уже через час быть в гостинице.       В принципе, на этом же мероприятии должен появиться и Лето, но ему в отличие от Робби никуда не надо ехать. Ему привезут костюм прямо сюда, его команда приедет прямо сюда, так что можно расслабиться. Марго легко стучит по его груди кулачками, когда он не дает ей пройти к своим вещам, захватить сумку и надеть обувь. До города ехать минимум сорок минут, и то, если на дороге не будет каких-то заторов.       — Марго, — Пати закатывает глаза, вовремя прижимая руку к себе и таким образом не пачкая щеку актрисы тенями.       — Тут неудобно-о, — недовольно бурчит, подпрыгивая на стуле.       Слава Богу, через сорок минут она уже натягивает на себя платье, пользуясь помощью стилиста. Она немного вспотела, а платье налезает еле-еле. Боже ты мой, какой кошмар. Она была бы не против выпить кофе, но на приеме, скорее всего, будет только алкоголь. Ей завивают волосы и наносят перламутровую пудру на открытые плечи и руки. Бежевое платье замечательно подчеркивает цвет её кожи.       Актриса самодовольно улыбается, когда видит на себе короткий взгляд Лето — ему безумно нравится. Конечно, ему нравится еще безумнее, когда она выглядит по-домашнему и носит его футболки.       Приходится опять давать интервью, отвечая на похожие вопросы. Когда журналисты уже придумают что-то новое? Робби сразу же одергивает себя: новое обычно означает откровенное и немного пошлое. Голливуд в последнее время абсолютно перестал стесняться, а репортеры и папарацци тем более. Кажется, что еще чуть-чуть, и в погоне за желанными снимками они будут запрыгивать на людей и тыкать им камерой прямо в голову.       Марго жарко. Трудно дышать. Она машет на себя рукой, стараясь найти холодный уголок. Как назло кондиционеры работают еле-еле. Щеки Робби скорее всего опять розовые. Она заказывает в баре стакан воды, но получает яблочный сок — кто-то уже успел опустошить все бутылки, запасенные перед этим. Воду из-под крана Робби пить не решается, поэтому проходит чуть вперед и останавливается в темном уголке…       Какого…       Вот так, да, Джаред? «Абсолютно свободный» Лето приобнимает сразу двух плоских моделек, причем его руки лежали чуть ли не на их узких бедрах. Троица позирует для фотографий, и Джаред стоит спиной к Марго на значительном расстоянии. Что такое, Джаред? Чувствуешь себя слишком независимым?       Актриса сжимает челюсть и чувствует кислое послевкусие на языке. Хоть бери бутылку воды с собой и засовывай её в клатч.       Но Лето на самом деле ведет себя так, как вел все время до их знакомства. Он же действительно не связан ни с кем отношениями, так почему не может обнять парочку моделей? Да, Джаред? Марго смотрит на стакан в своей руке и думает, долетит ли он отсюда до спины этого засранца. Девушка на самом деле не может ему ничего сделать сейчас, пока все еще зла. А к тому времени, когда они окажутся наедине, она потеряет свой запал.       «Ты очень мило держишься, продолжай в том же духе. Около красной стены стоят как на подбор, посмотри».       Пусть только попробует что-нибудь отрицать. Ему же будет хуже. По идее, Джаред может делать все, что пожелает — завести себе еще одну подружку для публики, чтобы их двоих точно не заподозрили, а потом пригласить к себе домой вон ту вон плоскую красотку с волосами как у швабры. Он то и дело говорит, как она, Марго, сексуальна, хотя до этого засматривался в основном на гладильные доски. Робби решает, что Лето, наверное, просто стало немного скучно. Может пойти и развлечься, вот только без неё.       «Ты о чем?».       «Я думаю, ты прекрасно понимаешь».       «Вообще-то, нет».       «Я подожду, пока фотография появится в Интернете, чтобы ты полюбовался. Вон те вот модели сейчас уйдут, не упускай свой шанс».       «Марго, меня просто попросили, что такого в фотографии».       Хочется показать один неприличный жест, жаль, что людей вокруг много. Робби замечает тяжелый взгляд Лето, стоящего в центре помещения. Стакан надо поставить на стол или вернуть официанту — уж слишком большой соблазн размахнуться и отправить его в это самодовольное идеальное лицо.       «Джаред, это уже не смешно. Фотографируйся, с кем хочешь, только следи, к чьим задницам прикасаешься».       Молчит, понимает она, когда телефон не вибрирует последние пять минут. Ну и отлично. Марго является лицом одного из ароматов Calvin Klein, так что надо продержаться до середины вечера. А потом она может уезжать назад в гостиницу и продлевать бронь номера. Возвращаться в «их» дом у девушки настроения нет, спасибо огромное Лето за такой подарок.       «Если ты думаешь, что к заднице этой чудесной леди я хотел бы прикоснуться, то мне даже нечего сказать», — приходит сообщение, а после него — фотография Джареда вместе с женщиной лет семидесяти. Это определенно какая-то важная шишка из компании.       «Очень смешно. Я про другое фото, мой дорогой малыш».       Робби прислоняется спиной к стенке и оглядывается по сторонам. Свет еле освещает помещение, сама Марго стоит в уголке и никому не мешает. Самое время покопаться в интернете. Она знает, где быстрее всего появляются новые фотографии с мероприятия. Заходит на сайт и быстро прокручивает бегунок вниз, ища девушек в красном и золотом платьях.       Находит. Вот только… не с Джаредом. Робби даже хмурится, не веря своим глазам. Мужчина на самом деле держит руки на бедрах девушек, да и костюм его не похож на костюм Лето. Может, она перепутала все из-за красного освещения? Это же… погодите.       «Какое фото, малыш?» — высвечивается новое сообщение. «Малыш» они, не сговариваясь, используют тогда, когда сильно чем-то раздражены.       Черт. Что делать? Она ему уже устроила тут разнос, а бедный мальчик Джаред оказался невиновным. Почти.       «Ты думаешь, я буду искать это фото, чтобы показать тебе, как ты кого-то там трогаешь за задницу?».       «Я думаю, что ты просто прекрасно выглядишь, когда начинаешь меня ревновать».       «Иди к черту».       «Мы уже у него. Малыш».       Телефон блокируется и оказывается внутри клатча, а Робби «отлипает» от стены. Идет к другой стене помещения, выискав глазами Альфредо, одного из дизайнеров, помогавших ей с образами к рекламе. Вообще-то, они плохо знакомы, но Марго, очаровательно улыбаясь, добивается того, что мужчина целует её в щеку. Подавись, Лето. Жалко, что она тоже не может положить руку на чью-либо задницу — она же женщина, стоит кому-то сфотографировать, и такое поведение актрисы вызовет резонанс.       «Очень смешно. Вы же, вроде, не особо поладили на съемках рекламы? Хотя, Марго, я не против — можешь перецеловать в щеку хоть всех геев тут».       «Марго, возьми телефон».       «Марго, возьми телефон».       «Марговозьмителефон».       «Что за детский сад? Сколько тебе лет? Восемь? Ладно, я тоже умею обижаться».       «Ты так уверен, что они геи? Вот тот в белом костюме смотрит на меня каким-то плотоядным взглядом».       «Джаред, я просто не слышала телефон. Можно пойти домой? Я устала и хочу есть, а тут нет даже воды».       «Джаред, ну не смешно. Правда, я просто его не слышала. Возьми телефон».       «Я подойду сейчас к Дэвиду Бэкхему и поцелую в щеку его».       «Кому еще из нас восемь».       Лето возвращается из соседней комнаты и недовольно смотрит на неё, вздыхая. Пара переглядывается около двух минут, делая вид, что происходящее вокруг их не волнует. Мужчине вдруг звонит его старший брат, силясь узнать, где гуляет младшенькое чудо семьи Лето. Джаред приветственно улыбается проходящему мимо дизайнеру и поворачивается к Марго спиной, не осознавая, что совершает ошибку. Когда он прощается с Шенноном, то ему приходит новое сообщение от Робби. Фотография. Снимок Джареда в полный рост со спины, сделанный пару секунд назад.       «Я поняла, чью задницу хочу потрогать».       Он сразу же блокирует экран (вдруг кто увидит) и прикрывает глаза на пару секунд. Если Марго так хотела извиниться, то у неё почти получилось, хотя, надо признать, методы довольно странные.