Рапсодия

      Сначала одна статья. Потом другая. Потом сотни однотипных заголовков, а в статье — одна и та же использованная размытая фотография. Долбанные таблоиды никак не могли отстать от них, и результатом оказалось одно-единственное непонятное фото, женская фигура на котором сильно-сильно приближена. Ладно бы газеты и журналы были единственным в этом деле, но стали разрываться телефоны — у него, у неё, даже у Шеннона и Констанс. Даже у Сэри на другом конце света, как это ни было бы странно.       Джаред внимательно наблюдал за Марго в момент разговора с матерью. Все это время она держалась, уже день как, не позволяла ничему испортить себе настроение, ходила и поглаживала живот, иногда улыбалась. Её взгляд то и дело останавливался на нем, Джареде, а он даже не знал, что можно сказать ей в ответ. Вроде, вы уже такое время вместе, вроде, по словам многих других чувства становятся привычкой, а ты до сих пор смотришь на неё как на еще одно чудо света, только рта не хватало открыть.       Его австралийка плевать хотела на этих проклятых журналюг, рано или поздно её беременность должна была стать известной, рано или поздно все газеты снова стали бы обсуждать причину, по которой оскароносная актриса исчезла с радаров всех новостных изданий. Её засняли одну, без Джареда, но вопросов насчет отца будущего ребенка не было. Джаред Лето. Представляете, Джаред Лето наконец-то станет отцом! Неужели это вообще возможно? Прошло столько лет, никто уже и не верил, даже самые отчаянные поклонницы перестали надеяться на то, что им удастся охмурить несчастного музыканта и фронтмена известной рок-группы, как тут случается это.       — Все хорошо? — спрашивает он, стоит Марго положить трубку и сделать глубокий вдох. Актриса словно просыпается ото сна, смотрит на него и кивает, поджимает губы.       — Да, зашибись.       Марго в принципе стойкая, он редко видел, чтобы она плакала. Даже когда становилось особенно трудно, она продолжает хихикать, разминает шею, показывает миру и другим кулаки и даже думать не думает о слезах. Она знает, насколько сейчас опасно расстраиваться и думать о плохом, срок беременности довольно большой. Джаред и Марго знают, когда наступает «тот самый день», конечно, не с точностью до того же часа и дня знают, но примерную дату им уже определили. Спасибо Шэрон. Так или иначе, из девяти месяцев прошло уже больше шести, риск нежелательных странных выкидышей все меньше и меньше, но провоцировать не стоит.       Ей становится хуже после еще одного звонка, что раздается ближе к вечеру. Черт бы их там всех побрал. Марго не любит плакать, но и она не железная — стоит в сторонке, вдали ото всех, спрятавшись от него, и утирает слезы сжатыми кулаками. Младший Лето дрейфит, долго не желает подходить, как сопляк, честное слово. Так себя именно сопляки ведут, и никто другой. Поднимай жопу и прекращай смотреть, возьми и подойди к ней.       Робби громко сопит носом, когда он оказывается рядом, даже не извиняется, сразу припадает ближе и обнимает его.       — Сьюзанн звонила. Вежливо сказала, что «очень рада» и напомнила о контракте. О неустойке и всем таком.       — Прекрати расстраиваться. Это того не стоит вообще.       — Но там такая сумма в случае переноса съемок…       — В жопу эту сумму, Марго! Какая вообще разница, какая там конкретно сумма? У нас семья. И эта семья будет больше, понимаешь?..       — Но я хотела карьеру, хотела роли, фильмы, работы… — вдруг начинает лепетать расстроенная Марго, а он на секунду перестает её понимать. Еще какое-то время назад она говорила, что отдала бы свой Оскар, отдала бы все, чтобы того несчастного случая не случалось. Кровь той ночи еще долго будет сниться им в кошмарах, Марго иногда просыпается с воспоминаниями о том периоде в клинике и не может уснуть, но… этот ребенок, мальчик или девочка, с подачи Шеннона они так и не решили выяснить, все же жив.       — Ты все же… — Лето не хочется договаривать свое и без того сложное предположение. Робби знает, о чем он. Может, если все это было бы иначе, Марго тогда была бы более счастлива? Не беременная, не в таком положении постоянного секретного агента, вынужденная прятаться и не способная нормально пройти прогуляться, а с кем-то другим, продолжающая гулять и наслаждаться жизнью, может… ей так было бы лучше?       — Нет, нет, я не об этом. Ты лучше меня знаешь, как студия работает в таких ситуациях. Просто убирает твое имя из нужного списка, не рассматривает для дальнейших картин.       — Это Голливуд, Марго. Что-то такое случается, но в редких случаях. Не с тобой.       — Думаешь, я настолько особенная, что меня это все обойдет боком?       — Может и особенная. Но времена изменились. Мы надавим на что-то, и никакой неустойки не будет. Съемки фильма просто так перенесут, не расстраивайся, мы что-то придумаем.       Даже спустя все это время ему порой кажется, что актриса его винит в том, что случилось. Что беременность попала именно на этот период — золотой, когда она вынуждена отклонять кучу приглашений в те или другие фильмы из-за неспособности начать съемки сразу же, в том, что это была именно его оплошность, и именно ей сейчас переживать наибольшие лишения из-за этого. Он скачет горным козликом (спасибо, что согласился какое-то время посидеть относительно ровно из-за больной спины, ей же спокойнее), а она вынуждена ходить по дому с огромным «аквариумом» и от нечего делать начинать читать книги о том, как разговаривать в семье с детьми. У них разница в возрасте, и иногда ему кажется, что она еще не успела нагуляться — он лишил её этого своими заумными философскими трактатами. Стоило Марго узнать, что он почитывает Сенеку, как её брови тогда взлетели до небес. Все её бывшие разве что современную литературу, и ту неохотно читали, а тут…       В общем, Джаред сильно отличался от всего того, к чему Марго привыкла. Она то и дело начинала в шутку избивать его своими маленькими кулаками, причитая, что поэтому она сейчас находится рядом с ним. Надоело, устала от однообразности, а тут появился он, «старый седеющий дед».       — Нет, правда, Джаред, я тебя ни в коем случае не виню. Просто такая хрень случается, и меня бесит, что она случается именно с нами.       — Так это все не из-за денег?       — Ну, немного из-за них тоже.       Марго вытирает постыдные слезы со щек и хлопает ладонью Джареда по груди. Он уже ничего не сваливает на гормоны, даже Шеннон не обращает внимания на эту шутку, просто понимающе кивает и продолжает заниматься своими делами.       Папарацци уже давно гонялись за кадрами, которые раскрывали бы положение Марго. Благодаря отсутствию информации и фотографий многие подозревали о её беременности, но никто не хотел говорить об этом напрямую: всем хватило того раза, когда она еще была со своим бывшим. Газеты пестрили одинаковыми заголовками, а Кэмерон после этого знатно поржал, читая про «идеально накаченный пресс» старшей сестры.       Сэри продолжили звонить и на следующий день, правда, непонятно, откуда журналисты узнали её телефон. Просили прокомментировать беременность дочери и на любое отрицание отвечали наличием фотографий, подтверждающих положение Марго Робби. Как многие подозревали, уже Марго Лето, потому что… неужели актриса могла себе позволить наличие внебрачного ребенка? Конечно, в настоящие время так делали многие знаменитости, но Марго, судя по её интервью, относилась к людям «старого порядка», поэтому журналистам было важно осветить каждую подробность её жизни. Все же, она взяла «Оскар» в этом году, самый главный женский «Оскар», как это можно было проигнорировать?       Констанс с Марго уезжают куда-то гулять, в то время как Джаред с Шенноном остаются дома. Работа все время выходит из головы, будто её оттуда выметает ветром, поэтому братья не находят ничего лучше, чем приземлиться на диван перед работающим телевизором.       Джаред хотел начать снимать свой фильм — еще до того, как стало известно о беременности. Он перенес все свои планы из-за возникшей неожиданности на потом, но медленная подготовка уже идет. Младший Лето не хотел покидать свою беременную невесту, но Марго вовсе не была против. Работа есть работа — почему-то она понимала это прямо, не так, как привыкший работать всю свою жизнь музыкант. Робби все еще была юна, как ни гляди, и слишком переполнена сил и энергии, которые не находили полного выхода.       — И она расстроилась? — Шеннон устало зевает после того, как задает вопрос.       — Ты же сам видел.       — Видел, но я с ней не разговаривал. Может, ты сможешь пролить мне свет на всю ситуацию? Чувствую себя идиотом на приеме у психолога.       — Иди ты. Все в порядке. Просто расстроилась из-за денег и из-за того, что все это случилось…       — Но у тебя есть план насчет бабок? Она же не обвиняла тебя?       — Что? Шеннон, нет конечно же. Все правда хорошо, сейчас такой странный период. Это пройдет потом.       — Когда «потом»?       — Ну, после… — Джаред качает головой, даже не представляя, как он может произнести это слово. Это не так тяжело, мужик, представь, обыкновенное рождение обыкновенного ребенка. Такое бывает в жизни каждого — даже у мамы твоей было. Два раза. Сначала Шеннон, а потом ты. Может, поговоришь с ней перед тем, как начать тупить непосредственно во время процесса?       — Но ждать-то еще долго.       Не так уж и долго. Какие-то там несколько месяцев, Джаред тоже в начале думал, что ждать нужно будет целые сто лет.       Они с Марго собираются на следующий день: она надевает свободное синее платье, которое красиво обтягивает её живот, и смотрит на своего жениха блестящими глазами, закусывая нижнюю губу. Выход откладывается на несколько минут, потому что потом они приближаются друг к другу и тихо обнимаются. Марго довольно улыбается и смотрит на Джареда, целует его в шею, а потом доходит до губ. Поцелуи спокойные, медленные — ей приятно чувствовать его рядом, чувствовать тепло, исходящее от его тела, чувствовать его запах рядом с собой. Шеннон как-то заметил, что Марго пахнет совсем как Джаред, из-за чего актриса хихикнула и бросила колкий комментарий.       Ехать не так далеко, но Джаред с Марго все равно садятся на заднее сидение автомобиля, приветствуя водителя, Тайлера, и телохранителя Сэма. Через десять минут они уже въезжают в ворота нужного дома. Робби поигрывает бровями и открывает дверцу машины после торможения: тут высокая ограда, их никто не увидит, разве что эти сволочи не вздумали прицепить камеры на беспилотники. В таком случае этих идиотов ждет долгий и затратный суд, в котором придурки точно проиграют. Если ты нарушаешь частные владения и врываешься в частную жизнь — жди, что тебе очень скоро прилетит.       Бен Аффлек встречает их на пороге своего дома, и приглашает их внутрь, поглядывая с интересом на актрису. Они давно не виделись, и Бен осматривает «новую» Марго Робби — немного пополневшую и с большим животом впереди. Австралийка замечает это и хихикает. Когда-то они вместе с детьми Аффлека ходили на спектакль по последней книге «Гарри Поттера».       — Что, сильно изменилась? — подкалывает его Робби, приподнимая брови.       — Ну, я бы не сказал, — тянет Бен, пожимая руку Джареду. — Просто не ожидал сразу вот такого.       Они общаются, пока жена Бена, Дженнифер, уехала с детьми на прогулку. Аффлек, видимо, немного смущен или ему просто непривычно такое окружение, но чувствует он себя неловко. Предлагает напитки, угощения, и, получив отказ, садится в общем зале в кресло. Джаред и Марго разговаривали с ним по телефону, но тогда они еще не обсуждали ничего конкретного.       — Думаете, так сработает? — спрашивает Марго, выслушивая план Лето и Аффлека полностью.       — Я уже поговорил со своими менеджерами. Они согласятся на пересмотр твоего контракта, если мы втроем выдвинем им одинаковые условия. Тем более, сейчас идти против женщин-актрис никто не хочет. Могут получить слишком большую огласку в прессе. Плюс… потерять сразу Бэтмена, Джокера и Харли Квинн никто не захочет.       — Можно было, конечно, начать только с тебя, и уже тогда они сдадут назад. Но будет лучше, если мы тебя поддержим, — добавляет Джаред, аккуратно поглаживая её по спине.       — Можно было и весь состав «Лиги» попросить, Галь тоже жаловалась на небольшие деньги по сравнению со многими другими, но это будет воспринято как бунт, — со смешком добавляет Бен, — так что я звоню своему менеджеру, вы связываетесь со своими людьми, и мы все быстренько решаем. Ты хоть не сильно волновалась?       Он обращается к Марго, которая от неожиданности выпрямляет спину и поднимает голову. Девушка смотрит на актера, а потом переводит взгляд на Джареда, словно ищет поддержки.       — Нет-нет, все нормально.       Лето и Робби сидят рядом на диване — девушка прижимается к мужчине после того, как Бен, находящийся напротив них, утвердительно кивает и еще раз предлагает чай. Этот напиток не распространен в Штатах, в Австралии чаще пьют просто охлажденную газировку, но Марго кивает. Когда Аффлек встает и отправляется на кухню, не прекращая вести с ними разговор, девушка берет руку Джареда в свою и проводит подушечками пальца по его ладони, а потом касается губами каждой костяшки. Бен ничего не видит, он повернулся к ним спиной, заваривает чай и что-то рассказывает там про свой новый режиссерский проект. Марго улыбается и смотрит на Джареда, а после этого ей кажется, что внутри нее, в животе, что-то еле уловимо движется. Она замирает на несколько мгновений, но быстро успокаивается, уверенная в том, что все в порядке. Пока её будущий муж рядом с ней, пока они вместе, ей не должно быть страшно. Все решаемо.       Все хорошо.