Tired and lonely still we stand, On a road to nowhere. Trapped in a world of endless days, my engine's stalling... Body and mind are breaking down, On a road to nowhere... Destiny silent, hear no sound, as I wait forever! Feelings that filled me left me cold On this road to nowhere. Dreams are my saviors, save me now, cause I know I'm falling... Candles burn slowly, flames shine so brightly. Light in the darkness, save me from madness again. Only the lonely, can possibly know me. Heat keeps on rising, fire engulfs me again! Keeps on rising!
Bullet for My Valentine – Road to Nowhere
- Тц! А аккуратнее можно?! – Рафу разъяренно зашипел, пытаясь отстраниться от ваты, пропитанной дезинфицирующим средством. - Что ты ведешь себя как ребенок? Ваткой ему, видите ли, больно! А как в драку лезть, так всегда готов и не страшно?! – глаза медсестры опасно сузились, сверля ученика недобрым взглядом. Парень притих. – К тому же, у тебя, похоже, зуб выбит… Женщина дернула парня за рукав и прикоснулась рукой к щеке Киджимуры, отчего тот тихо выругался. - Ну-ка, открой рот, насколько можешь!.. Так и есть. Сейчас помогу… - А-а-а!!! – парень выплевывает в раковину сгусток багряной крови вместе с коренным зубом. Пока Рафу приводила в порядок школьная медсестра, учитель по физкультуре устроил Йоширо целый допрос с пристрастием. - Что-то ты скрываешь от меня, Сасагава, - мужчина сидел нахмурившись, в раздумьях покачивая ногой. – Вроде бы все сходится: Киджимура тебя оскорбил, ты полез на него с кулаками. Тогда, что там делала Оку-кун? Тем более в таком… кхм… помятом виде? - Она услышала наши голоса и звуки ударов, потому примчалась. А выглядела она так, потому что во время схватки, Рафу сильно толкнул ее, и Шиёми-сан ударилась о стену, - в который раз упорно твердил Йоши, глядя в глаза тренеру. Тот подозрительно сощурился, но промолчал. - Тогда, я просто не понимаю, как ты, такой хилый парень, смог избить до потери сознания Киджимуру? – сенсей потер подбородок и оценивающе прошелся взглядом по ссутуленной фигуре мальчика, задержавшись на секунду на костяшках пальцев, сбитых в кровь. Мужчина вздохнул и отвел взгляд: - Хорошо, не хочешь рассказывать о причине твоего… кхм… внезапного прорыва силы – не надо. Я и сам догадываюсь, в чем здесь дело, - прямой взгляд, и Йоширо тут же внутренне напрягся, - но рассказывать об этом не буду, раз вы сами этого не хотите. Тренер усмехнулся, увидев, как мальчик облегченно выдохнул. - А теперь давай-ка обработаем твои боевые ранения, герой… Йоши слабо улыбнулся и вытянул руки вперед. *Йоширо* - Минако-сан, вы мне нужны. Пройдемте в учительскую, - тренер поманил рукой медсестру. - А вы, - мужчина указал взглядом на нас двоих, - ждите, пока мы не вернемся, - и сенсей с женщиной вышли, задвинув за собой дверь. В медпункте повисла тишина, прерываемая лишь ходом тикающих часов. Я хмурился, стараясь не глядеть в сторону бывшего друга, а тот совершенно спокойно смотрел в окно. Прошло полчаса, а взрослые всё не возвращались. Подумав, что домой и так позвонят, я решительно взял сумку и направился к выходу. - Ай-яй-яй, Йо-йо! Нельзя обманывать старших! – тихий смешок раздается со стороны окна. Я, не останавливаясь, берусь за дверную ручку. - Ты всё ещё ненавидишь своего отца? – вопрос прозвучал «как бы между прочим», но это заставило меня замереть на месте. Я не оборачивался, но и не отвечал. Видимо, Киджимура решил, что молчание с моей стороны – знак согласия, потому продолжил: - Я бы предложил тебе пересмотреть свое отношение к нему. Ведь мы все не идеальны. Все мы не без греха. Что я, что ты, что твой отец, что твоя мать… На последней фразе я резко развернулся, устремив угрюмый взгляд на Рафу. Тот сидел на подоконнике и щекой прижался к стеклу, наблюдая за мной в отражении. - К чему ты ведешь? - К тому, чтобы ты не возносил свою мать на пьедестал идеала, - я удивленно вздернул брови. - Ты был слишком мал, когда она умерла, потому не все знаешь о ней. Ты продолжаешь верить в ее непорочность. А это неправильно. Твоя мать тоже была не идеальна, - парень прикрыл глаза и набрал побольше воздуха в легкие, словно перед прыжком в ледяную воду воспоминаний. - Ты ведь знаешь, что моя мать бросила меня, когда мне не было и двух лет, сбежав от отца с любовником. А папа растил меня в одиночку. Мне, конечно, не хватало материнского тепла и ласки, но я был счастлив, что у меня такой прекрасный отец. Что он не бросил меня на произвол судьбы, как это сделала мать. Хотя он и мог бы так поступить. Около года спустя я подружился с тобой и был безмерно счастлив, имея такого хорошего друга. Но взрослея, с каждым годом во мне росла зависть к вашей дружной семье. К тому, что у тебя была мама. Такая веселая, заботливая и нежная. Я завидовал тому, чего не было у меня самого… И все же, наша дружба много значила для меня, и я засовывал эти чувства куда подальше… Но однажды я собственными глазами увидел всю порочность женщин. Именно в то время в вашей семье появились проблемы: Савада-сан пропадал месяцами на работе, а твоя мать стала меньше улыбаться, - все это Рафу рассказывал с закрытыми глазами. Его ресницы заметно дрожали. Я оперся спиной о холодную стену кабинет, внимательно слушая. Подозрение, семенами посеявшееся в моем сердце, стало прорастать. - Просто в один далеко не радужный день я вернулся из школы раньше обычного и увидел в коридоре женскую обувь. Сразу поняв, что это была твоя мама, - парень скосил на меня глаза и хмыкнул, - я побежал на кухню. Ведь она обычно приходила к нам помочь и приготовить что-нибудь вкусное. Но на кухне никого не было… - он опять сомкнул веки, голос его стал холодным и равнодушным. – Я обнаружил их в спальне. За весьма пикантным занятием, - Киджимура тихонько рассмеялся, слегка прикусив зубами костяшки пальцев. – Вот тогда-то, я возненавидел всех женщин вместе взятых. С тех пор я считал их всех легкодоступными шлюхами, которые как только лишались тепла под боком, бежали искать его в постели другого мужчины. Ни капли верности… - парень горько усмехнулся. – Но больше меня испугало то, что я мог потерять единственную семью для себя. Своего отца. А ведь все, чтобы я хотел или о чем бы я мечтал, было у тебя. Всё, до капли, забирал у меня ты, - Киджимура с улыбкой направил на меня указательный палец. - Пусть ты и был только косвенно причастен к этому. Я медленно сполз по стене. Руки неосознанно закрывали уши. Но голос Рафу словно яд проникал сквозь плотно сомкнутые пальцы. Невидящим взором я просто смотрел в одну точку. Глупое сердце так и кричало, что всё это ложь, что парень просто хочет сделать мне ещё больнее. Но разум холодно подкидывал нужные воспоминания и кадры из фильма, который я недавно посмотрел. Всё сошлось. *** Что делать, когда твой собственный выдуманный мир разлетается вдребезги на миллионы осколков? Что делать, когда за этой красивой хрустальной оболочкой оказывается лишь кромешная, сосущая пустота и больше ничего? Нет ни желаний, ни мечты, ни надежды. И ответа на этот вопрос тоже нет. Ты ничего не чувствуешь. Не можешь. Единственное, что в твоих силах, - это наблюдать за тем, как осколки твоей разбитой веры, сверкая, тонут в густом, непроглядном мраке. Даже боли нет. Только безразличие холодным тяжелым доспехом накрывает твое сердце и разум. Внутри что-то застывает и ломается. *** - Йо-йо, я рассказал это тебе только для того, чтобы ты нашел в жизни другую причину жить. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты никогда не будешь делать что-то ради себя. Так найди человека, в которого ты смог бы поверить и который станет для тебя смыслом жизни. К тому же, и ты, и я уже знаем, кто может быть этим человеком… - Почему? – только одно слово срывается с сухих губ парня. - М? – Киджимура сделал вид, что не расслышал, вопросительно глядя на макушку сидящего Йоширо. - Ты ведь все услышал. Ответь, - голос без капли эмоций прозвучал сухо и твердо. Рафу закатил глаза, но все же ответил: - Считай, что это мой прощальный подарок тебе. Ведь я не всегда тебя ненавидел, да и я единственный, кто хорошо тебя знает… - Ха-ха-ха!!! Как благородно с твоей стороны! Подарок, говоришь?! – глаза Йоши сверкнули холодным золотистым огнем. – Видимо, теперь хороший подарок тот, который рушит жизни?! Киджимура посмотрел прямо в глаза парня, стараясь найти в них ответ на свой мысленный вопрос. Но вздохнул и отвел взгляд: - Смотря как взглянуть на это, Йо-йо… Дверь в медпункт осторожно отодвигается, и в проеме появляется школьная медсестра. С удивлением взглянув на сидящего на полу Сасагаву, она перевела недобрый взгляд на Рафу. Тот только мило улыбнулся и пожал плечами. Женщина вздохнула. - Простите, что задержалась. Вот, держите, - Минако-сан протянула ребятам несколько листов, исписанных размашистым почерком. – Завтра вы должны прийти в школу со своими родителями. К директору, - решила уточнить она. - А с дедушкой можно прийти? – равнодушный тон Йоширо пугал. - А как же..? – женщина хотела было спросить, но, что-то вспомнив, смущенно кивнула. - До свидания, Минако-сан, - медная макушка скрылась за дверью. - Сасагава! А как же занятия?! – медсестра выкрикнула в уже пустой коридор. - Я, пожалуй, тоже пойду… - Киджимура хотел незаметно выскользнуть в коридор, но сильная рука женщины цепко схватила его за ухо. - Ой! - Прости, Киджимура-кун, но ты мне должен кое-что объяснить, - Минако-сан мягко улыбнулась, а у Рафу мурашки пробежали по телу. *** Мальчик вдохнул полной грудью морозный воздух. «Как же хорошо… Не понимаю, почему стены школы так сильно давят на меня? В голове пусто, как не странно. Думать о том, что сказал Рафу, не хочется совершенно. Жить намного легче, когда тебе все безразлично…» Йоширо засунул руки в карманы, спасая их от холода. И поежился, когда пальцы коснулись ледяного металла. С трудом вытащил на свет браслет. Подарок отца. Он сам не знал, почему никогда не надевал его на руку, но постоянно носил с собой. Положив на ладонь предмет украшения, он стал с интересом разглядывать его. Три тонкие цепочки были хитро и туго сплетены между собой, на каждой из них висело маленькое украшение: ключ, замок и римская цифра одиннадцать. «С ключом и замком всё понятно, а вот что значит цифра?..» - Й-йоширо-кун! Парень даже не обернулся, зная, кому принадлежит этот голос. Только быстро спрятал браслет обратно. Оку, а это была именно она, поравнялась с ним и выпалила: - П-почему ты прогуливаешь занятия? - Прости, Шиёми-сан, но у меня есть на это свои причины… Девочка с досадой закусила губу и отвела взгляд. Нет, она не может ему рассказать, что подслушала их разговор… – Я обнаружил их в спальне. За весьма пикантным занятием… Девочка, сидящая на коленях перед дверьми медпункта, в ужасе прикрыла рот ладонью. На глаза стали наворачиваться непрошенные слёзы. Если ей было так больно и противно то, что же должен был почувствовать Йоширо?.. - Ок..! Девочка испуганно подскочила к медсестре, закрывая ее рот рукой. Со слезами на глазах она одними губами попросила женщину ничего не говорить и убежала в сторону раздевалки, оставив Минако-сан растерянно смотреть ей вслед. «Я должна помочь ему!» - единственная мысль крутилась в голове девушки. - Хорошо, - Шиёми легко улыбнулась. – Тебе ведь некуда спешить, верно? Мальчик согласно кивнул и удивленно подумал: «И что? Не будет никаких расспросов и приставаний?..» - Тогда, пойдем со мной! – Оку схватила мальчика за руку и потащила в противоположную сторону от дома Йоширо. Скулы мальчика слегка покраснели, но он тут же стал ругать себя за испорченность, мысленно приговаривая: «Она друг. Она друг. Она друг. И ничего больше! Даже не смей тешить себя надеждами!» За всеми размышлениями он и не заметил, как девушка привела его к небольшому зданию. Табличка на стене гласила: «Музыкальная школа города Намимори». - А нам точно сюда?.. – с сомнением протянул мальчик. - Да, иди за мной, я хочу показать тебе кое-что! – она смущенно улыбнулась, отпустив его горячие руки, и быстрым шагом направилась в здание. Пройдя по безлюдным коридорам школы, Оку решительно подошла к двери какого-то кабинета и открыла его, достав из кармана ключ. - Нам можно сюда входить без разрешения? – с опаской спросил Йоши и огляделся. Они оказались в просторной комнате, в которой все предметы были накрыты плотной тканью, казавшейся серой толстого слоя от пыли. - Мне можно, - она с ноткой лукавства взглянула на мальчика через плечо. Он на это только хмыкнул. - Вообще не понимаю, зачем я тебе понадобился… - усталый вздох. Ненавидеть и винить свою мать просто не было сил и желания. У него всегда так. В ответ на ситуации, которые ранят сердце, он лишь чувствовал пустоту и усталость. Девушка сорвала с предмета, стоящего посередине комнаты плотную ткань, подняв облако пыли, отчего дети сильно закашлялись. Йоширо открыл окно. Холод с улицы прозрачными струями проник в слежавшийся воздух давно не проветриваемой комнаты. Дышать стало легче. - Т-ы-н-ь… - тонкий звук музыкального инструмента, отскочивший от стен, заставил меня оторвать взгляд от темнеющего неба и оглянуться. - Что?.. – его глаза изумленно расширились. Посередине комнаты стояло черное фортепиано. Старое. Нет, не так. Старинное. Глянцевая поверхность инструмента порядком потускнела, а когда-то идеально белые клавиши пожелтели. Шиёми с нежной улыбкой нажала на самую первую клавишу, словно пробуя фортепиано на вкус, и извлекла чистый высокий звук. - Прекрасно… - одними губами прошептала она. В ее голове уже давно прочно засела одна идея, и девушке представилась прекрасная возможность претворить ее в жизнь, а заодно и помочь Йоширо. Она резко повернулась к парню, взметая за спиной темные волосы. Её глаза так и сияли. - Ты ведь умеешь играть? - С чего ты взяла? – мальчик насторожился. - Ты не ответил… - Да, я играю на скрипке, - удивленно протянул он, но тут же поправился: - Точнее играл… - Это неважно, - Оку качнула головой. - Если ты хоть однажды был связан с миром музыки, она так легко тебя не отпустит. Конечно, если у тебя есть талант, - она стремительно направилась в дальний угол зала. – А он у тебя есть, можешь даже не сомневаться. Йоши лишь оставалось растерянно моргать. Он ничего не понимал: откуда она знает, что он умеет играть и что у него есть талант? «Я совсем не помню, чтобы когда-то тесно общался с ней…» Не меньше его удивило, что сейчас перед ним была совсем не та скромная и зашуганная девочка! С чего вдруг она так преобразилась? Юноша нахмурился, отчаянно пытаясь понять причину такого резкого изменения в поведении. А Оку тем временем достала откуда-то футляр из темной кожи и протянула его мальчику. - Я думаю, она тебе подойдет. Йоширо, заколебавшись на секунду, принял протянутую вещь и открыл футляр. Его взору предстала скрипка из светлого дерева. Он завороженно провел рукой по деревянному корпусу, чувствуя под пальцами ее тепло, слегка задел ее струны. Губы парня тронула грустная улыбка, когда он услышал жалобный и просящий звук. На сердце как-то потеплело… Единственная вещь, которая у него получалась, это была игра на скрипке. Он ходил в музыкальную школу и даже участвовал в каком-то конкурсе, но после смерти матери забросил занятия. В тот распроклятый день Йоши как раз возвращался с занятий по музыке… Юноша поднял вопросительный взгляд на Шиёми, спрашивая, что она хочет от него. - Я-я… я о-очень… хочу с-сыграть с тобой… - уши девушки заалели, а он удивленно вперился в нее взглядом. - Что ты хочешь?.. Я не расслышал… - может ему показалось?.. - Т-ты же все услышал! – она обиженно посмотрела на Йоши. - Да, но… Я уже сто лет не играл на скрипке! - Ну и что? Главное, что сейчас будешь играть, - с этими словами Оку впихнула в его руки нотный лист. – Я думаю, эта мелодия нам сегодня идеально подойдет. - Э-э… - не слишком вежливо протянул юноша. Девушка села поудобнее на стул и строго взглянула на одноклассника: - Поторапливайся. Можешь пока потренироваться и вспомнить, как играть. - Х-хорошо… - парень неловко вытащил свой инструмент. «Взгляд прямо как у моей бабушки, когда я не съедаю свой завтрак…» Спустя пятнадцать минут - Я готов. Наверно… Девушка тихонько засмеялась, увидев лицо мальчика, полное растерянности и непонимания смысла происходящего. - Тогда приступим, - девушка развернулась к фортепиано и в ожидании занесла руки над клавишами. Йоширо кивнул. ( Включите, пожалуйста, эту музыку http://vk.com/audio?q=ashram%20-%20maria%20and%20The%20Violin's%20String и читайте в таком темпе, в каком играет музыка :)) Он начал неуверенными пощипывать натянутые, напряженные струны, следуя за быстрыми, ритмичными звуками, вылетающими из-под ловких и умелых рук девушки. Ее пальцы аккуратно и легко приземлялись на нужные клавиши. Но руки мальчика постоянно соскальзывали. Скрипка, будто бы чувствуя его недоверие и рассеянность, звучала ужасно. Пытаясь посмотреть в ноты, Йоширо совсем забыл о том, что нужно играть. В душе начало разрастаться раздражение. Шиёми заметила его состояние. - Играй с душой, отдай музыке все свои чувства. Позволь своему сердцу вести тебя по нужной дороге. Ноты нужны лишь для формальности. Ты, твои эмоции и скрипка – все, что тебе нужно, - громко сказала Оку, мягко улыбаясь и продолжая двигаться в такт своей музыки. Йоши последовал ее совету и постарался расслабиться. Он вслушивался в переливчатые звуки фортепиано, вслушивался в будоражащую, ритмичную игру девушки. Поддаваясь игре своего аккомпаниатора, юноша прикрыл глаза и заводил смычком намного увереннее, добавляя в постепенно нараставшую музыку твёрдые, решительные нотки. Он растворялся в мелодии, становясь ее частью. Частью тревожного, беспокойного потока звуков, рождавшихся благодаря совместным усилиям пианистки и скрипача. Его руки двигались уже сами по себе, вливая в музыку свой собственный смысл и свои накопившиеся чувства. Боль, страдание, ненависть и мучительное ожидание, томившие его всё это время, стали вырываться через музыку. Все те эмоции, что он долго прятал в себе, стали комом подкатывать к его горлу. Мелодия то затихала, резко спадая, то медленно возрастала и делала паузу. Подстраиваясь под игру Шиёми, мальчик стал наращивать силу звуков и темп музыки. Словно морская волна, музыка набирала силу, а вместе с ней и все сдерживаемые юношей чувства готовились выплеснуться наружу, в виде прекрасной, неповторимой музыки. Музыки души. И из его сердца полилась мелодия. Яркая, чувственная. Столько горя, боли, разрушенных надежд и неиссякаемой веры сквозило в каждой сыгранной ноте, что руки мальчика дрожали от внезапно нахлынувших чувств. Мальчик трепетно и мягко водил смычком, не желая испортить это чарующее, чудесное мгновение. Он полностью отдавал себя власти звуков, лишь бы этот момент продлился чуть дольше. Впервые за всю свою жизнь он так открыто обнажил свои чувства. «Ведь ничего страшного не случится, если я хоть чуть-чуть доверюсь ему?..» Тихая грусть и печаль мгновенно охватили его. Йоширо чувствовал, как заключительные аккорды, сыгранные Шиёми, ласково и нежно обнимают его, навсегда врезаясь в его сердце и память.