Enemy, familiar friend My beginning and my end Broken truth, whispering lies And it hurts again What I fear and what I try Words I say and what I hide All the pain, I want it to end
RED - Nothing and Everything
25 декабря. Около трёх часов дня
Окраина Неаполя. Особняк Варии. Привычный ритм варийцев был нарушен, когда в Сочельник Савада лично заявился к ним с просьбой сопровождать его на переговоры. Что само по себе удивительное событие, потому что Десятый Вонгола предпочитал встречи на своей территории. Но окончательно праздничное настроение было испорчено, когда на следующий день злой как сам дьявол Занзас влетел в парадные двери и, подбрасывая на плече белого как мел Тсунаеши, с рыком приказал явиться Луссурии. Вслед за Боссом внутрь шагнул мрачный Скуало, неся за спиной главу клана Джираями. Бельфегор, выбежавший на шум и столкнувшийся с Суперби, попятился назад, а мечник, не сказав ни слова, лишь смерил Хранителя Урагана хмурым взглядом и направился к лестнице на второй этаж. Широкая улыбка медленно сползла с лица Принца, оставляя лишь недоумение. Рождество в этом году как-то сразу не заладилось.***
− Ши-ши, кто бы мог подумать, что ваша требовательность к виски спасет вашу жизнь, Босс. Но как Вы догадались, что туда что-то подсыпали? Занзас молчал, устремив тяжелый взгляд на кровать под балдахином. Вопрос Бельфегора незримо повис в воздухе, и Скуало заметно поморщился. Мечник мог представить, что сейчас творится в голове у Босса, и тот был явно не в настроении разжевывать незначительные детали, когда есть дела поважнее. «Хотя я бы не отказался выпить после всей этой нервотрепки и только потом приниматься за решение проблем», − пронеслось в голове Суперби, но вслух Акула произнес лишь: − Лус, что там насчет Абэ? Когда мы сможем его допросить? Солнышко Варии неопределенно качнул головой: − Вам придется поискать другой источник информации, потому что Джираями вряд ли заговорит. – Занзас вопросительно приподнял брови. − Сначала я думал, что его повреждения несерьезны − ожоги, ушибы. Но позже я решил провести диагностику его черепной коробки. И не зря. Мозг Абэ-сана разрушен. − Врой! Как это, черт возьми, возможно?! Ведь у него нет никаких внешних повреждений! − Когда я начал наполнять его тело пламенем, это вылезло из его носа, − Хранитель Солнца протянул Занзасу закупоренный стеклянный пузырек. Брюнет поднес к глазам флакон и увидел маленького паука, не больше пары сантиметров, покрытого синим пламенем. Четыре крупных глаза членистоногого прекратили вращаться и уставились в алые глаза напротив. − Эта милашка разрушила мозг изнутри. Правда, паук был не один. Всего этих крошек было около полусотни, но остальные попросту испарились в воздухе, как только выползли наружу. А этот, − Луссурия кивнул в сторону пузырька, который Занзас крепко держал в руке, – значительно увеличился в размерах. Я никогда не питал отвращения к паукам, но и предположить не мог, что они могут быть таким мерзким оружием. − Ближе к делу. Солнышко спохватился и поправил очки на переносице. − Да, Босс. Похоже на то, что именно эти крохи стали причиной того, что Джираями сошел с ума. Они съели приличное количество его серого вещества. Но перед тем как полакомиться, пауки целенаправленно спутали все воспоминания мужчины таким образом, чтобы он начал проявлять агрессию по отношению к Тсунаеши-куну. Ведь раньше за Абэ-саном не наблюдалось такого поведения. − Ты можешь доказать свое предположение? − Нет, это всего лишь догадки. Поэтому как только Тсунаеши-кун проснется, необходимо будет расспросить его о том, что произошло тогда в кабинете. Занзас был не в восторге от услышанного. Желая поскорее разобраться в происходящем, вариец надеялся на то, что сможет выбить имена предателей из Абэ, поджарить всех неугодных и, распрощавшись с Савадой, вернуться к праздным варийским будням. − Когда он восстановится? – Небо Варии упал на диван и устало потянулся, расположив ноги в тяжелой обуви на кофейном столике. − Простите, Босс, но думаю, что после того, как Арата очнется, он не сможет ответить на Ваши вопросы. − Что ты имеешь в виду? – Суперби, раздраженно меривший шагами комнату, остановился и перевел мрачный взгляд на кровать. Абэ продолжал лежать в том же положении, в каком его и положили на постель. Выпученные глаза смотрели тупо, без единой мысли и были будто подернуты пеленой; из уголков приоткрытого рта тонкими нитями тянулась вязкая слюна. – Мой павлин восстановил утраченные участки мозга, но не личность Араты. Его воспоминания, прошлое, его ценности, взгляды – всё стёрто. Главы Джираями больше не существует. Теперь его сознание – чистый лист. Прямо как у новорожденного. Только во взрослом теле, − Солнышко говорил непривычно сухо, без визгливых ноток. – Не ждите от него ничего. Советую Вам поискать зацепки в другом месте, Босс. − Хр-р-м. − Вро-ой… − голос Скуало сел от охватившего его бешенства, но Акула быстро прочистил горло. − Хренов Босс, ты заснул?! – капитан сверлил взглядом развалившегося брюнета. − Мусор, − не открывая глаз, позвал Занзас. Бел, нутром почувствовавший, что обращаются к нему, подтянулся. − Где сейчас зеленый? − Ши-ши-ши, решили проверить свои догадки на земноводном, Босс? – слова слетели с губ некоронованного Принца раньше, чем тот успел их обдумать. И по гробовой тишине, повисшей в спальне, Бельфегор еще раз убедился, что сейчас не до шуток. – Я приведу его, − и блондин выскользнул за дверь. − Дерьмо. Бесит, − рыкнув, брюнет пихнул ногой столик, и тот опрокинулся на Луссурию. Солнышко не шелохнулся, ожидая дальнейших указаний. − Лус, ты остаешься с Абэ и следишь за ним. Мы не можем его убить. Иначе точно развяжем вражду между Вонголой и Джираями, − «С каких пор я вообще пекусь об этом?!». – Кроме того, связываться с его семьей сейчас тоже чревато последствиями. Бля, Савада, я сожгу тебя заживо, когда ты придешь в себя. Втянуть меня в это дерьмо! Скуало молчаливо смотрел, как в алых глазах Занзаса мелькнула искра, вены на смуглых руках вздулись от скользящего по ним пламени, и вот уже маленькие огненные шарики вспыхнули в ладонях. Однако вместо того, чтобы разгореться и перекинуться на мебель и всех присутствующих в комнате, огонь потух также внезапно, как и появился. Занзас сжал кулаки. − Патлатый, свяжись с Леви и доложи о случившемся, чтобы он проинформировал Хранителей Савады. После ты и еще какой-нибудь мусор летишь обратно в Кёльн в особняк Абэ. − Врой! Захрен надо смотреть на эту кучу угля? − Я хочу знать, почему они решили зачистить собственную территорию – явно не ради удобрения. Может удастся найти что-нибудь по их научным разработкам. И пусть кто-нибудь изучит их продукцию и торговлю. Не думаю, что там дело только чаем ограничилось. И да, − брюнет хмыкнул, − надо бы нашему Слюнявчику наведаться в главный штаб Джираями. − Новое прозвище? − Луссурия хрюкнул от смеха. − Его? К Джираями? – переспросил Акула, косясь на Солнышко. Брюнет серьезно кивнул: − На переговоры. Суперби заржал в голос: − Вро-ой! Чертов Босс, он же меня потом будет доканывать своими жалобами, − отсмеявшись, заметил мечник, но возражать не стал. – Окей, я… − Вызывали, Босс? − Когда ты вошел?! – мечник отпрянул от иллюзиониста, в который раз поражаясь, как тому удается появляться бесшумно. Фран не отрывал взгляда от Занзаса. − Мне нужно знать, кто из иллюзионистов использует пауков в качестве оружия. − Пауков, Босс? – зеленые глаза смотрели из-под челки все так же равнодушно, хотя в голосе парня проскользнула заинтересованность. Брюнет кивнул. − Можешь объединиться с Рокудо. Даю добро. Фран не двинулся с места. − Босс, я могу взглянуть на него? Через секунду флакон с пауком перекочевал в руки парня. − Заня~ятный экземпляр. Пожалуй, мне тоже стоит завести себе еще живность, а то Бел-сэмпа~аю одному скучно, − Скуало усмехнулся, наблюдая, как в ладони иллюзиониста появляется второй точно такой же пузырек. – Возьму на память, − парень демонстративно поднял руку с копией, а оригинал протянул брюнету. − Тогда Бельфегор отправится со мной в Германию, − произнес мечник, когда дверь за Франом захлопнулась. − Валяй, − махнул рукой лидер. – Доложишь мне, когда проинформируешь вонгольский мусор. Скуало кивнул, а потом скептически приподнял бровь. − А сам-то чем заниматься будешь? − Пить, − честно заявил Занзас и вышел из комнаты прежде, чем услышал гневное: «Вро-ой!!!».***
Тсунаеши резко распахнул глаза и сел в постели, прерывисто дыша. Но тяжелую голову тотчас пронзила вспышка боли, заставляя мужчину застонать и вновь упасть на влажные от пота подушки. «Где я?» - с трудом соображая, пытался сориентироваться он, но бестолку. В помещении было так темно, что даже собственную вытянутую руку Вонгола различал с трудом. На то, чтобы встать и включить свет, не было ни сил, ни желания. В груди поселилось сосущее чувство пустоты. - Да что же произошло? – вслух проговорил Савада, и как по щелчку пальцев воспоминания о недавних событиях стали с бешеной скоростью проноситься в измученном и не оправившемся еще сознании: переговоры, странное поведение Абэ и его слова, пистолет у виска, Занзас, спасший его, и начавшаяся истерика. А потом темнота. Киоко. Ками, неужели всё сказанное тогда Арата-саном - правда? Сердце до сих пор отказывалось поверить и щемило от одной только мысли об этом, но разум уже холодно анализировал полученную информацию. Мужчина поморщился и закусил разбитую губу, не давая себе возможности снова начать жалеть себя и скатиться в новую истерику. Да, ему было горько и тоскливо от того, что он узнал об этом факте только сейчас. К тому же, от совершенно постороннего человека. А неожиданность информации и вовсе шокировала, ведь Тсуна и так находился все эти дни на пределе. Но сейчас Савада думал лишь о том, как и когда он упустил Киоко? В какой момент она сломалась? Йоширо был прав. Совершенно прав, когда сказал, что его никогда не было рядом с женой, когда она в этом действительно нуждалась. Тсунаеши печально усмехнулся. Да о чем он? Шатен навещал их только три раза в год. И что теперь? Винить Киоко? Нет, он никогда не посмеет сделать это. Он слишком… боготворил ее. И даже сейчас, в эту секунду он оправдывал её. Но что еще хуже, Десятый мог понять, почему она так поступила. Ведь они и супругами-то не были, несмотря на официальный брак. А что? Разве можно назвать семейной жизнью то, что его любимая жила на другом конце света, постоянно скрываясь и боясь выдать себя и сына врагам, что она практически одна воспитывала их общего ребенка в то время, как сам Савада был поглощен делами Вонголы? Сердце вновь болезненно ёкнуло, и мужчина почувствовал такую щемящую жалость, что на опущенных ресницах задрожали слезы. Только теперь шатен жалел не себя, а слишком рано ушедшую Киоко, на долю которой выпало всё это испытание. Мужчина дрогнул от неожиданности, смаргивая слезы, когда в его плечо ткнулся влажный нос и шею опалило чье-то горячее дыхание. Гипер-интуиция молчала, поэтому Савада чуть приподнялся на локтях и встретился взглядом с грустными золотистыми глазами. - Натс! – удивленно позвал Десятый, ласково трепля сидящего возле кровати льва по холке. Животное коснулось мощной лапой руки хозяина, словно ободряя его. Губы Тсуны тронула благодарная улыбка, а на душе стало светлее. Однако мужчина здорово перепугался, когда за его спиной раздалось низкое рычание. Бестер, лигр Занзаса, покоился на другой половине кровати, на которой расположился Савада. Видимо, когда Натс попытался запрыгнуть к своему хозяину, животное расценило этот жест как посягательство на личное пространство. Шатен миролюбиво поднял руки, а Натс, выдохнув струю спертого воздуха через нос, вновь улегся у кресла рядом с кроватью. Вздохнув, Савада еще раз обвел глазами комнату. В помещении было так темно, что он совсем потерялся во времени: сколько он проспал? Два часа? Двенадцать? Или день? И где он все-таки находится? Ну, насчет последнего, шатен уже догадывался, покосившись на лигра, чей раздраженно хлеставший по бокам хвост говорил о крайней степени недовольства. Но больше самого зверя Десятый опасался его хозяина. Первый и последний раз, когда Тсунаеши случайно забрел в спальню Занзаса, ознаменовался полным разрушением восточного крыла особняка Варии. Двадцатилетнему Тсуне пришлось защищаться X-баннером от взбешенного брюнета. Вонгола поспешно закрыл глаза, притворяясь спящим, когда дверь в комнату распахнулась, впуская свет, льющийся из коридора, и темный силуэт. Шатен напрягся еще больше, когда кровать, на которой он лежал, прогнулась под чьим-то весом. Знакомая смесь запахов из одеколона, виски и гари коснулась его носа. Послышалась возня и тихая ругань. Любопытство перебороло чувство самосохранения, и Десятый решился приоткрыть глаза, чтобы через пару секунд прыснуть от увиденного. Сосредоточенный и хмурый Занзас пытался улечься на собственную кровать, пихая Бестер в меховой бок. Но лигр даже не шелохнулся, оставаясь на месте, и только фырчал на безуспешные попытки своего хозяина стянуть его на пол. − А если убрать его в коробочку? Вариец перевел усталый, неприветливый взгляд на неуверенно улыбающегося Саваду. − А зачем, раз ты уже встал, мусор? – точный толчок, и Тсунаеши с пола обалдело взирает на брюнета, что даже не потрудился снять сапоги перед тем, как растянуться на смятой постели. − Я, конечно, понимаю, что это ваша, − шатен перевел взгляд с Бестер на его хозяина, − спальня, но тогда почему вы не выдали мне другую комнату? − А мы обязаны, мусор? – злобно рыкнув, проговорил вариец. - Я мог вообще не вмешиваться в ваш конфликт с Аратой, пусть бы он прострелил тебе голову, мне бы легче жилось. А может, - Занзас неуловимым движением приставил дуло своего пистолета ко лбу Вонголы, - мне самому продырявить твою пустую башку? – Шатен остался неподвижен, совершенно не удивившись такому повороту событий. – Савада, я заебался каждый раз вытаскивать твою задницу из дерьма! − Занзас, я… − Десятый поднялся на ноги и открыто взглянул в алые глаза, которые светились неподдельной яростью. – Я хотел извиниться за случившееся, − устало выдохнул мужчина. Вариец сузил глаза и с размаху ударил шатена прикладом в живот, заставляя того болезненно охнуть и попятиться от неожиданности. А дальше… Тсуна не был бы Тсуной, если бы не споткнулся о собственного льва, и только чудом приземлился в глубокое кресло позади. − Я как Босс должен был быть более собранным и не подставлять себя под удар. Я понимаю, если ты потребуешь от меня объяснений, − уныло закончил Савада, потирая пострадавший пресс. Шатен, правда, был очень благодарен варийцу за его грубоватую поддержку. Поэтому и чувствовал сейчас жгучий стыд и вину за собственное неразумное поведение: позволить эмоциям захлестнуть сознание во время переговоров – это едва не стоило ему жизни. Как глупо. И в его стиле. Десятый мысленно хлопнул себя по лбу: Реборн не должен узнать об этом, иначе… Вонгола дрогнул. О том, что будет в случае, если бывший аркобалено прознает об этом, лучше вообще не думать. Но рассказывать причину своей внезапной истерики Тсунаеши сейчас хотелось меньше всего. − Я тебе жена что ли, чтобы допросы устраивать? – лениво проговорил Небо Варии. - А знаешь, мусор, один вопрос всё же имеется. Расскажи, как вел себя Абэ. Заметил что-нибудь необычное? Вонгола вскинул голову и распахнул глаза. − Точно! Что с Арата-саном?! – он ведь совсем забыл о главе Джираями. − Сначала ответь на мой вопрос. Савада нахмурился, но рассказал, как всё было. И про то, что Арата странно себя вел во время их разговора, и про то, что его воспоминания и слова не вязались с реальным положением дел. И еще о том, как глава Джираями внезапно пришел в себя, но его взгляд и манеры внезапно изменились. − …было очень похоже на захват сознания. А дальше, − Десятый замялся, − ты уже знаешь. − Тогда предположение Луссурии верно, − мрачно проговорил брюнет и поставил на тумбу стеклянный флакон. – Похоже, это то, что разрушило личность Абэ. − Что сделало? – недоверчиво переспросил Тсуна, разглядывая паука, и перевел взгляд на варийца. − Шевели извилинами, мусор, - Небо Варии поморщился. - А то я подумаю, что эта тварь и твой мозг успела сожрать. − С-сожрать?! Занзас вкратце рассказал о поставленном Луссурией диагнозе. С каждым словом лидера независимого отряда убийц Савада мрачнел всё больше. − Мне кажется или тот, кто всё это провернул, намеренно оставил нам зацепку в виде этого? – Тсуна приподнял пузырек. − Вполне возможно. Но мотивы неясны. − Хочет, чтобы мы его поскорее нашли. Либо этот паук шпионит за нами. Занзас подорвался с кровати. − Он мог слышать наш план действий, − бросил он в ответ на изумленный взгляд шатена. − Не думаю. Всё, что он мог сделать, – увидеть. У пауков отсутствуют органы слуха. − С каких пор ты стал арахнологом? – саркастично поинтересовался Занзас, откупоривая бутылку виски. − Ладно, можешь предположить, кто управляет ими? − Без понятия. На ум приходит только один человек, но у него был атрибут Солнца. Джинджер Бред. Лар Милч сражалась с ним, когда мы с ребятами оказались в будущем. Но этого паука явно подпитывает пламя тумана, так что этот вариант отпадает. Мне нужно связаться с Мукуро, он должен что-нибудь знать. − Нет необходимости. Его уже обрабатывает Фран. – Вставший было Савада вновь опустился в кресло. − Занзас, − позвал он. − Хм? − Спасибо, − шатен не смотрел в сторону варийца, вместо этого он уставился на мирно спавших Бестер и Натса. Бутылка замерла у губ брюнета. Десятый просто не мог выразить словами всю признательность, что за долгие годы накопилась в нем. Несмотря на все разногласия с Вонголой, Босс Варии всегда оказывал им незримую поддержку. В любой ситуации, какой бы провальной она не была, отряд элитных убийц приходил на помощь. Конечно, не обходилось без оскорблений, презрительных взглядов и открытой неприязни, но, по мнению Тсунаеши, Занзас не мог общаться с ним по-другому, иначе брюнет чувствовал бы себя связанным Вонголой и несвободным в собственных решениях. Но тут скорее сам Савада был зависим от Варии и их лидера. По многим причинам. Тсунаеши не мог сказать большего, но Занзасу больше и не требовалось. Ему все и так было понятно. − Даже не надейся меня разжалобить. Я не забыл про обещанную тобой выпивку, вонгольский мусор, − хмыкнул вариец, а Савада сдулся. Он не думал, что его слова расценят таким образом. − Я наш договор выполнил? Выполнил. С тебя две бутылки. − Д-две?! – шатен вскочил, но быстро сел обратно под пристальным взглядом алых глаз. – Н-но мы же договаривались об одной, − неуверенно заметил мужчина. − О том, что мне придется спасать твою жалкую тушку, мы тоже не договаривались. Сурово, но справедливо. «Моя жизнь стоит бутылки коллекционного виски, − кисло подумал Савада. − Обидеться, что ли?»***
Когда Скуало шел доложить своему Боссу о том, что он проинформировал Хранителей Десятого и теперь отправляется в Германию, он не рассчитывал на то, что из спальни Занзаса раздастся взрыв и звон разбитого стекла. Ворвавшись в комнату, Акула первым делом заорал: − Вро-о-ой!!! Чертов Босс! Какого хрена ты опять все рушишь?! – вечерний с легким морозцем воздух проникал в комнату через разбитое окно. − Патлатый мусор, пасть закрой. Я вообще спал. Это всё Савада. − Савада?! Какого?.. – мечник озадаченно осматривал спальню. – Вро-ой, что у вас произошло?! − Попойка. − Бля, я серьезно! − Кажется, нашу химе похитили, − Занзас спокойно стряхнул со своей рубашки осколки и кирпичные крошки. «Нашу?..» - Суперби задумчиво пожевал губу. − Ты про сына Савады, что ли? − А что, у вонгольского мусора есть внебрачные дети? − Понятно. Но какого черта надо было вылетать через окно?! Он же не какое-то гребаное привидение! − Как видишь, этот факт ему не помешал, − раздался насмешливый голос брюнета. − Что будешь делать, Босс? − Наблюдать, патлатый. Это уже проблемы их семьи, − Небо Варии зевнул и вновь взглянул на вечернее небо, в котором постепенно таяло оранжевое пламя посмертной воли.