79. Подготовка к Пятой Битве и подстрекательства Врага.
27 октября 2022 г. в 11:14
Поскольку часть людей Первого Дома предала Дом, необходимо рассмотреть, как это случилось и что этому предшествовало.
Прежде всего, стоит сказать, что, если внимательно читать тексты, видно, что Моринготто направлял своих шпионов и посланников в земли эльфов и людей два раза (или, скорее, двумя волнами, с двумя разными целями). О посланных Моринготто говорится дважды: вначале о том, что 'после победы нолдор (в 469 г. П.Э. [20]) Моринготто собрал совет и разослал шпионов и посланников, затем о том, что в то время, когда Маитимо задержался из-за козней Ульдора, 'посланники Моринготто непрерывно ходили по лагерям эльфов и людей [215].
Это были два разных типа шпионов. Первые были разосланы повсюду («вдаль и вширь» [165]) и собирали информацию, и наверняка пытались сеять вражду и смуту (поэтому ко времени битвы нашлось много 'тех, кто хотел слушать [215] клевету о предательстве Маитимо). Вторые были посланы непосредственно перед битвой, чтобы дать толчок посаженным семенам. И, вероятно, именно из-за первых Лорды держали свои планы в тайне. И потому, что первые не справились с поставленной задачей с людьми на Востоке (или было понятно, что перед битвой не справятся), 'Моринготто пришёл туда сам [273], говоря через своих слуг, о чём будет сказано ниже.
Первый раз шпионы были посланы сразу после победы Союза Маэдроса: в «Серых анналах» сказано, что в 469 г. П.Э. Моринготто направил шпионов и тайных посланцев [20] в земли эльфов и людей.
Обычно считают, что лазутчиков засылали только в Восточное Валариандэ, к народу Ульфанга, но это не так: 'их рассылали между эльфов и людей, вдаль и вширь [165], то есть повсюду, и 'лазутчики приносили в Ангбанд вести обо всём происходящем в Валариандэ [213].
Известно, что силы Маитимо захватывали Тёмных лазутчиков [211] и, видимо, фэанариони приняли меры на случай, если кто-то из шпионов пройдёт незамеченным; поэтому Моринготто мало что узнал о происходящем в землях Первого Дома. Но Моринготто не терпел поражений и не хотел отказываться от своих планов, а потому решил, что, если он пошлет больше шпионов, то ситуация изменится.
Сказано, что когда Моринготто послал больше лазутчиков (в «первой волне»), вероломные люди были всё ещё глубоко посвящены в тайны сыновей Фэанаро [20]. Но, как можно видеть, позже фэанариони перестали открывать тайны всем, кроме самых надёжных — вероятно, зная, что вокруг шпионы.
В текстах говорится, что 'Моринготто знал обо всём, что было сделано [198] (после победы Союза Маэдроса), но, видимо, это относится к самому существованию Союза и его боевым действиям до Пятой Битвы. Несмотря на множество подосланных шпионов, 'Моринготто не узнал истинной численности своих врагов [215] — это значит, что не только простые воины, но и такие командиры, как Ульдор и его братья, не знали, сколько у Маитимо союзников и не могли сообщить этого врагам, тогда как 'Хурин знал о советах нолдор больше всех из людей [159]. Это означает, что, видимо, была разная степень посвящённости в дела Союза Маэдроса ради защиты тайн, и лишь очень немногие, самые надёжные, могли знать всё.
Полное число воинов также должны были знать гномы, которые обеспечивали все армии вооружением и доспехами. Но от них Враг ничего не узнал, то есть гномы были полностью верны своим союзникам, Первому Дому.
То, что численность войск хранили в тайне (она осталась неизвестна Моринготто [215]) также, видимо, означает, что фэанариони и Финдэкано знали о шпионах.
Второй раз Моринготто послал своих соглядатаев и посланцев непосредственно перед Пятой битвой.
Моринготто смог повлиять на людей и Востока, и Запада. В «Квэнте Сильмариллион» сказано: «Но Маидроса задержали в пути козни Ульдора Проклятого, сына Ульфанга; и беспрерывно посланцы Моргота ходили среди лагерей: и там были рабы-номы (нолдор) или существа в эльфийском обличье, и они распространяли предзнаменования зла и подозрение в измене среди всех, кто хотел их слушать».
В этой цитате два предложения разделены точкой с запятой: 1 — Маидроса задержали в пути козни Ульдора Проклятого; 2 — и беспрерывно посланцы Моргота ходили среди лагерей. Однако обычно эти два предложения читают, как одно целое, и создаётся ощущение, что весь абзац говорит об истерлингах-предателях. Однако во всех текстах говорится, что истерлинги были подкуплены, запуганы или обмануты врагами, но нигде не говорится о том, что они сами стали подозревать кого-то в предательстве. Зато такие подозрения охватили войско в Западном Валариандэ. 'Когда Маитимо задержался из-за козней Ульдора, в западном войске росло нетерпение [20], но также на воинов Финдэкано (на «его воинов» [211]) пал страх предательства [211]. Среди них пошли слухи, шёпоты («whispers») о предательстве [20], которые исходили от Врага, но охотно принимались и распространялись в западном войске. То есть именно по лагерям войск Западного Нолдолондэ, перед самым началом битвы, ходили посланники Моринготто и сеяли рознь меж эльфами и людьми. Опять же при этих словах обычно думают, что козни Врага разделяли эльфов и людей в одном лагере, но что, если речь идёт о разделении людей Хитиломэ и эльфов Первого Дома, настраивании атани против фэанорингов?
Моринготто некогда было предсказано, что эльфы в горе, при разрушениях и разорении, объединятся со смертными людьми [130] и победят Врага - это одна из причин, по которой Моринготто так стремился разобщить эльфов и людей.
Вторая волна шпионов, как можно будет видеть позже, в связи с самой битвой, сильно повлияла на войска в Западном Валариандэ (то есть на войска Младших Домов и их союзников). 'Посланники Моринготто не только давали ложные обещания [313], подстрекали к измене [198], но и разобщали союзников, распространяли дурные предзнаменования [211], высказывали ложные предположения, говоря каждому об алчности и предательстве других [313]. Плоды этих речей сказались позже [211] — и именно на войска Младших Домов напал страх предательства [20].
Через шёпоты и слухи Врагу было удобно разносить клевету — слова немногих посланников Моринготто дальше могли распространять уже сами эльдар и атани. Так, 'во время Непокоя шёпотом из уст в уста передавалась ложь Мэлькора [56]. Казалось бы, те события должны были научить нолдор помнить о коварстве Врага и не доверять таким шёпотам, но случилось иначе: многие в Младших Домах (если не большинство, как покажет следующая глава) поверили в измену Первого Дома, т.е., в то, что фэанариони не придут на битву — после стольких сил, вложенных Маитимо в создание Союза и очищение земель от врагов только в последние годы и стольких веков сражений до того, и несмотря на неизменную дружбу Маитимо с Финдэкано. Само такое предположение кажется нелогичным, и, тем не менее, в него верили и передавали его дальше.
И, как было сказано — 'эти подозрения распространялись среди тех, кто хотел слушать [215], кто и так ожидал предательства. Поэтому так же, как когда-то 'в Арамане, увидев зарево, Нолофинвэ сразу решил, что его бросили [15], а не стал тревожиться, что на родичей напали — так и сейчас те, кого охватил страх измены, не задумались, что на Восточное Валариандэ могли напасть, и что Маитимо мог задержаться из-за врагов (что и было действительно), а посчитали, что фэанариони решили не приходить на битву. Более дикое предположение было трудно придумать.
В «Квэнте нолдоринва» перед словами о страхе предательства сказано: «Может быть, Маитимо слишком промедлил, собирая свои силы» [211]. Без упоминания козней Ульдора это выглядит как обвинение Маитимо в некомпетентности как командира и полководца, которое словно оправдывает подозрения эльфов Младших Домов, их маловерие и готовность слушать клевету Врага. Представляется, что летописец понимал, что в постоянном необоснованном ожидании предательства есть что-то постыдное, поэтому искал оправдания.
Но не все хотели слушать измышления о вероломстве Первого Дома. Так как известно, что 'посланцы Моринготто были в обличье эльфов [211], а не людей, в Западном Валариандэ тоже нашлись и те, кто разоблачал или даже ловил этих лазутчиков. Но это не помогло, так как пущенную ложь уже распространяли сами эльфы и люди.
Также говорится, что посланники Моринготто, менестрели [273] (как чёрные менестрели в ЧКА) ходили по лагерям людей и предавали их [273]. Эта фраза довольно непонятная; создаётся ощущение, что чёрные менестрели приходили к людям, узнавали что-то личное о них, а дальше предавали этих людей, выдавали друг другу и сеяли рознь. Однако в этом фрагменте важным моментом является то, что менестрели Врага ходили по лагерям людей. Атани уже давно жили не лагерями, а городами и поселениями, и лагеря в данном случае могли быть только военными. Но военным лагерем становятся незадолго перед битвой, то есть менестрели и другие посланники Моринготто ходили меж людей, стараясь разделить их и эльфов уже в непосредственном преддверии битвы.
Здесь можно видеть чёткую схему плана Моринготто: восточные войска задержали предатели, западные с помощью слухов о предательстве втягивали в преждевременный бой, чтобы разбить оба войска по частям; а когда всё было почти готово, но одних слухов оказалось недостаточно, 'Моринготто подстроил провокацию [20] (убил брата Гвиндора на глазах западного войска), и тем самым получил, что желал — начал битву, не дав всем силам противников объединиться.
В Восточном Валариандэ подстрекательство к измене происходило иначе, чем в Западном. Мы знаем, что 'Моринготто направлял своих посланцев особенно к Смуглолицым и сыновьям Ульфанга [215]. Можно строить много предположений, почему так: возможно, Враг считал, что истерлинги это падший народ, и их будет легче заполучить, чем атани западных земель; возможно, Враг считал, что фэанариони более опасные противники, чем западное войско и потому больше внимания уделял Востоку; возможно, Враг видел, что разобщить западное войско нетрудно и прилагал больше сил к тем, с кем справиться труднее. Так или иначе — это всё лишь предположения. Что мы знаем точно — это факты. 'Моринготто направлял своих посланцев особенно к истерлингам [215], притом, видимо, обходя стороной народ Бора и других хронатани (как называли Друзей Эльфов из истерлингов), так как иначе и об этих посланцах Врага стало бы известно заранее. (Как уже говорилось в главе о союзе с истерлингами, 'хронатани — это люди востока [303], но 'слово «атани» использовалось только по отношению к Друзьям Эльфов [210], то есть хронатани — это Друзья Эльфов из восточных народов).
Посланники Моринготто часто были сломленными 'эльфами — нолдор [211] (и мориквэнди) из рабов Моринготто [211], то есть теми немногими, кто 'в плену был запуган его взглядом и исполнял его волю, где только мог [1], или выглядели как эльфы — это были существа (т.е., умаиар) в обличье эльдар [211]. Часть эльфов и людей посланцы Врага обманули, и, играя на слабостях, 'опутали ложью и страхом [20], а народ 'Ульдора просто подкупили [195].
Этих посланников специально подготовили как особый род войск — «workers of treason» [20], те, кто побуждает к предательству.
В «Книге Утраченных сказаний» также упоминается, что 'сам Моринготто ходил по шатрам людей и обманывал их [273]. Хотя сам Моринготто не покидал Ангамандо, покорные рабы могли пускать его в свой разум, и таким образом Моринготто говорил бы их ртами и смотрел бы их глазами (интересно, что в ЧКА описаны «ученики» Моринготто, периодически становящиеся его глазами и посланцами). Мы знаем, что Враг мог «овладевать» чужими телами — известна цитата, что 'Враг таким образом непосредственно управлял частью орков [270] — орков называют 'пальцами на его руке [270]. Вполне возможно, что Моринготто так же управлял и своими посланцами. Более того, Моринготто мог говорить через своих слуг-посланников, подобно тому, как 'Ульмо говорил через Туора [87] (но не оставляя им свободы).
Враг уговорил часть роменильди бросить своих друзей [273] из нолдор. 'Истерлинги были опутаны ложью и страхом [20], что мог сделать Враг (если бы это в полной мере удалось ранее его эмиссарам, не пришлось бы действовать самому). 'Ещё часть ромэнильди он «затуманил» (затуманил их разум) и околдовал [273]. Отсюда видно, как сильно общение с нолдор повлияло на людей Востока — даже среди тех, кто не будет сражаться с Моринготто, было достаточно много тех, кто не поддался на обещания, угрозы и клевету, и Врагу пришлось применять колдовство — так часто, что позже это стало известным. Более того, это колдовство было столь сильным, что его мог создать только Моринготто — возможно, в том числе ради этого он и приходил к людям Востока, но так или иначе, это ещё больше ослабило Врага, заставило его потратить невосполнимую больше силу.
В то время, когда Моринготто ходил по шатрам, Финголма (т.е. Финдэкано) уже собрал войско и выдвинулся [273]. Таким образом мы знаем, что народ Ульфанга в конце концов смогли побудить к предательству непосредственно перед Нирнаэт Арноэдиад, хотя пробовали это сделать давно. Это может объяснить, почему сыновья Фэанаро не разоблачили предателей: люди решили (или были принуждены колдовством) предать в последний момент, уже когда фэанариони выступали на битву и мало общались с истерлингами. 'Великие советы уже завершились [20]. Все уже было обсуждено, остались только прямые приказы, и было не до разговоров, в которых можно было бы заметить, что что-то не так.
В «Утраченных Сказаниях» говорится, что околдованных людей заманили в Страну Теней [273], т.е., в Хитлум (Хитиломэ). Из более поздних текстов известно, что 'людей-предателей, желавших богатых земель, Моринготто запер в Хитиломэ [20]. Возможно, не знавшие, что произошло, летописцы считали, что все перемещенные в Хитиломэ люди были предателями, но, видимо, среди настоящих предателей жили и обманутые атани. И впоследствии 'слуги Моринготто убивали тех, кто пытался выбраться восточнее, за пределы гор, потому что Враг не желал общения этих людей с эльфами [315] — отсюда тоже видно, что часть людей, перемещенных в Хитиломэ, любила нолдор и хотела вернуться к ним. Возможно даже те, кто предал фэанорингов, могли раскаяться и снова отвернуться от Тьмы: 'часть из бросивших эльфов в бою позже бежали от Моринготто [315]. А в 494-м году Моринготто пришлось 'возбуждать в людях востока бо́льшую ненависть к эльфам и атани и присылать орков, чтобы они помогали людям в этом и "воодушевляли" [288], то есть роменильди и спустя годы недостаточно ненавидели эльфов.
В 496 г. П.Э. [20], когда Улмо пытался возобновить союз и общую войну с Моринготто (что не удалось из-за Турукано - об этом будет сказано в следующих главах), 'Туор должен был идти в Хитиломэ и снова привлечь людей к союзу с эльфами [229]. Здесь говорится об истерлингах, так как хадорингов нужно было освободить, а не снова привлекать к союзу, которого хадоринги не отвергали. Хотя роменильди заперли в Хитиломэ и охраняли, Улмо знал, что если этих вастаков призвать присоединиться к эльфам, истерлинги восстанут против Севера.
Отдельно стоит сказать о тех из людей, кто сражался против эльфов, предав их. Это большая часть народа Ульфанга [165] и недавно призванные Ульфангом [20] племена с востока. Возможно, эти племена также считались частью народа Ульфанга и как раз и составили «большую часть» тех, кто напал на эльфов вместе с домом Ульфанга. 'О людях-предателях, которым Моринготто обещал отдать богатые земли Валариандэ, говорится, что они считали эльфов белыми колдунами и боялись [20]. Суеверно бояться эльфов как белых колдунов могли новопришедшие роменильди. В то время как народ Ульфанга, давно живший среди эльфов, 'народ, который любил Карнистир [195], скорее всего, относился к эльфам более тепло. Иначе бы другие хронатани, да и эльфы, видя недружеское настроение, были бы обеспокоены народом Ульфанга: вероятно, народ Ульфанга стали бы расспрашивать, и так правда о посланцах Врага стала бы известна заранее.
Говоря о предательстве истерлингов, забывают, что из многих племен и Домов роменильди [216] против эльфов обратился лишь народ Ульфанга (и то не весь) и недавно призванные Ульдором люди, которые были скрыты в холмах [20]. В то время как остальные предатели просто бежали с поля боя, не помогая ни одной из сторон. Но при этом обычно не помнят, что 'многие другие люди в армии Маитимо остались верными [195], несмотря на все усилия слуг Моринготто и силу вражеских армий. Обвиняя всех ромэнильди, забывают о достойных и преданных среди них.
Вместе с Ульдором (и его братьями) на сторону Моринготто перешла большая часть народа Ульфанга [165], но не весь народ. То есть даже в народе Ульфанга были те, кто не захотел последовать за своими вождями и большинством, которые стали сражаться против войска сыновей Фэанаро. Так, в "Серых анналах" рассказано о 'Блодрене, сыне Бана, которого взяли в плен и подвергли пыткам, так как он был "одним из верных, устоявших против (воздействия) Ульдора" [20], то есть были и другие. Те, на кого воздействовал Ульдор и кто мог устоять против него, видимо, принадлежали к народу Ульфанга или близким к нему племенам. Даже в народе Ульфанга были те, кто остался верными нолдор - об этом тоже не стоит забывать.
Пожалуй, это все, что нам известно о предательстве Ульдора и его дома, и о том, как Моринготто и его посланники и шпионы обрабатывали людей и эльфов и готовились к Пятой Битве.
Среди Союза Маэдроса подготовка к Пятой Битве, которая должна была привести к победе над Моринготто, длилась несколько лет (в Восточном Валариандэ она началась после победы 469 г. П.Э., примерно тогда же она должна была начаться и на Западе). 'В Хитиломэ в гваэроне (марте) 472 г. П.Э. старшие из людей обсуждали новости о великом призыве на войну и великом сборе оружия [159], то есть в Западном Валариандэ в марте 472 г. подготовка близилась к завершению. 'В пятом месяце 472 года П.Э. [224], в лотроне (мае) Хурин со своими воинами выехал по призыву Финдэкано [159] (Лотрон — это пятый месяц года, считая от зимнего солнцестояния, и здесь можно вспомнить, что начинать год с весны было обычаем синдар. 'Предки нуменорцев, люди северо-запада (т.е., атани) началом года считали зимнее солнцестояние [224]; как было рассмотрено ранее, Пенголод тоже считал началом года зимнее солнцестояние, то есть такой календарь был принят людьми от нолдор).
Вероятно, в Восточном Валариандэ тоже был общий призыв, но его сроки могли отличаться.
Если о войске Финдэкано говорится, что оно встало у границы Анфауглит [215] (на севере Хитиломэ), то о войске Маитимо известно только то, что оно встало под знамёнами Маитимо на востоке [215], то есть в Восточном Нолдолондэ (значит, какое-то время на востоке тоже стоял военный лагерь, и в нём собирались все силы Восточного Нолдолондэ) — увы, у нас опять очень мало сведений о происходившем на востоке. Но можно отметить, что в летописях сказано о знамёнах Маитимо и 'далее отдельно о его штандарте [215] — вероятно, помимо общих знамён Первого Дома, у каждого из братьев-фэанариони был свой стяг.
Однако говорится о войске, которое вели Маитимо и Макалаурэ [225] — вероятно, они вели одно войско. Другие войска в составе армии Первого Дома, видимо, вели Тьелкормо и Куруфинвэ (и, видимо, младшие фэанариони шли с братьями), так как 'отдельно говорится о приходе Маитимо, Тьелкормо и Куруфинвэ [82].
Кроме основного войска, у Маитимо, видимо, был резерв. 'Упоминаются люди, которых призвал и укрыл в восточных холмах Ульдор — позже эти люди нападут на войско нолдор [20], но Ульдор не мог бы спрятать значительные силы так, чтобы об этом не узнали фэанариони. Эти люди Ульдора тайно служили Моринготто, а не Первому Дому, но где они разместились, не могло быть тайной — это должен был определить Маитимо. Из холмов Восточного Валариандэ не могли бы внезапно выдвинуться войска — они шли бы с тыла главного войска. Поэтому «восточные холмы» здесь, видимо, указаны по отношению к месту битвы, т.е., это Дортонион.
Более того, согласно плану войско Маитимо и должно было подняться на Дортонион — 'там должны были зажечь большой сигнальный огонь как сигнал к атаке для западного войска [188]. С этого сигнального огня должна была начаться Пятая Битва — Битва Света.