BTS и внезапные пейринги (драбблы)

I see there's something burning inside you Oh, inside you Юнги в тени зрительного зала, неподвижный и безмолвный в глубоком кожанном кресле. Клубный танцпол в шахматную клетку и барная стойка за ним залиты насыщенным красным светом. Юнги не смотрит на темное пятно спины оператора и гигантскую раму стабилизатора в его руках, он смотрит в одном направлении с камерой. Кто угодно смотрел бы. Человек на прозрачном стуле выглядит как росчерк черной тушью, как вампир из манги, силу которого не скроет даже расслабленная вальяжная поза. Это интригует. Юнги видит только чередование черных и красных штрихов вместо одежды, кожи и волос. Наконец играет вступление, что-то знакомое, с первых нот заставляющее сердце биться сильнее, оператор пробегает несколько шагов вперед, начиная снимать, и все это отвлекает. Поэтому когда луч прожектора падает на человека на танцполе, Юнги оказывается не готов. Это чертово наваждение в ярком свете прожектора не рассеивается, а даже наоборот. Если парень вампир, Юнги готов отдать ему свою кровь. У парня стрижка андеркат, он высокий с широкими плечами и длинными ногами, у него светлая кожа и чокер на шее, и кожаные штаны, и майка с глубоким вырезом, и черная шифоновая рубашка, серебристо переливающаяся мелкими блестками. Все это вспышкой оседает прямо Юнги в мозг в первую же секунду, и он пытается не распасться на части. Как? Как этому парню удается оставаться мужественным в такой одежде, вот так поведя плечом… вот так откинув голову… В следующую секунду парень на танцполе прижимает палец к губам и Юнги перестает думать. Остается только красное марево, пульсация музыки и нечеловеческая притягательность вампира в свете прожектора. Вампир танцует. Музыка заканчивается и Юнги пытается вспомнить кто он, откуда тут взялся. Он смотрит на свои руки, на черный бумажный стакан со своим айс американо. Теперь, когда красная подсветка выключена, и танцпол освещен обычным теплым светом, видимость гораздо лучше, но ощущение нереальности никак не проходит. В ушах гудит внезапная тишина и еле слышно шелестит электростатика из все еще включенных колонок. Двадцать? Тридцать? минут назад, в прошлой жизни, Юнги приехал в клуб какого-то друга Намджуна, потому что сидеть взаперти стало невмоготу даже для такого интроверта как он. Вообще-то он всегда мог бы поехать в офис, но собственная студия рядом с квартирой развращает. Особенно в сочетании со скоростным интернетом, через который можно провести все нужные совещания и получить все отчеты. Особенно в сочетании с другом детства, который сейчас управляет полутора компаниями, но все равно находит время пересечься, если Юнги позарез надо. Не работать же в среду днем, в самом деле. Про съемки клипа его не предупредил никто, кроме девушки администратора на входе, когда отступать было уже поздно. Неужели Намджун не знал, что клуб на сегодня арендовали? Он же обещал, что днем тут тихо. Девушка сказала, что Намджун задерживается и очень вежливо попросила его присесть за один из столиков в затененной части клуба, чтобы не попасть на видео. Даже принесла ему кофе. Ладно, зачем врать себе, он сам захотел посмотреть вблизи на съемки, снова почувствовать себя частью креативной команды в полях, вместо того, чтобы отсиживаться в каком-нибудь вип-кабинете за пыльным стеклом. Вампир садится в кресло напротив, закидывая одну длинную ногу на другую. Юнги не видел, как он подошел, но это его не волнует. Юнги просто откровенно пялится, приоткрыв рот. - Ли Джу-Ён, - произносит вампир раздельно три слога, чтобы собеседник услышал его имя без искажений. Юнги закрывает рот, делает медленный вдох и пытается вспомнить как говорить. Он пытается вспомнить хоть одно из танцевальных прослушиваний, на которых присутствовал как продюсер муыкальных проектов, чтобы отвлечься на образы красивых айдолов, но память как будто стерли. У Джуена четко очерченное лицо, острый нос с еле заметной горбинкой, удлиненный разрез глаз и идеально изогнутые вверх уголки губ. Вблизи он весь все еще как будто нарисован тушью, тонкими четкими линиями. Но это не главное. Даже контраст темно-коричневых волос и светлой кожи, тонкой талии и широких плеч, длинные ноги - не главное. Главное - это ощущение жизни, которое от него исходит. Как будто он видит жизнь на максимальной глубине резкости, готов ко всему и рад любой новой возможности из тех, что в изобилии раскинулись перед ним. Юнги не может слиться с тенью как обычно, Джуен его видит. Юнги и сам как будто приобретает какие-то волшебные дополнительные диоптрии, когда смотрит в ответ. Джуен крепкий и темный. Как алкоголь. Как нефть. Юнги ощущает как весь погружается в жидкое черное золото и чувствует только какой-то злой азарт, и трепещущее счастье, и благоговение. Нефть хорошо горит. Джуен выглядит так, будто может гореть как никто другой. - Мин Юнги, - наконец приходит он в себя. - Очень приятно, - вежливо отвечает Джуен. - Намджун скоро будет. - Кто..? А... точно... Намджун, - вспоминает Юнги и забывает снова, видя, как Джуен опускает глаза и улыбается шире. - Выходи за меня, - ...почти произносит Юнги, когда откуда-то сбоку доносится "О, вы уже познакомились" и Намджун усаживается во второе кресло напротив.