Before Dawn

В утро понедельника Кларк получает неожиданную посылку. Внутри он находит гладкий черный смартфон без каких-либо видимых логотипов и карточку. Все звонки и сообщения обеспечиваются приватным сервером Уэйн Тек. Данные зашифрованы. Поначалу Кларк не знает, что думать о подарке. Конечно, преобладает возбуждение, но оно оставляет горькое послевкусие. Теперь он чей-то грязный секрет. Признаться, это в каком-то роде сексуально… но в то же время бремя еще одной лжи тяжело падает на душу Кларка. Он не любит усложнять вещи. "Но я хочу его, — думает Кларк, вспоминая сильные руки и жесткие поцелуи, — и я не готов отказаться от этого" . Всего один номер сохранен в контактах. Значит ли это, что у тебя есть доступ к фоткам членов твоих сотрудников? Это непристойно. — К. Телефон жужжит, когда Кларк уже почти у Дэйли Плэнет. Даже не думай. Никаких фоток. Мой телефон взламывают каждые три месяца. — Б. Что тогда делают в Уэйн Тек? Заняты просмотром любительского порно? — К. У меня нет времени для переписки. — Б. Кларк замирает. Ну ладно. Он не хочет в итоге оказаться напрашивающимся. И в самом деле, они, вероятно, никогда не станут такого рода парой. Мы вообще пара? Брюс не кажется тем человеком, который открыл бы миру то, что встречается с мужчиной. Если подумать, то и Кларк поступил бы так же, особенно учитывая то, что это привлечет внимание к тем частям его жизни, которые он отчаянно хочет сохранить в тайне. И все, что у них есть — секс. Великолепный, горячий, мозговыносящий, тайный секс. Единственное время, когда он не ощущает бремя от жизни, которую выбрал. Кларку нужна отдушина. Супермену она нужна тоже. Брюс Уэйн может быть его отдушиной, даже если реальные отношения не вариант. Кларк взрослый. Он может справиться с этой… договоренностью. — Смолвиль, мне что, предстоит еще одну неделю созерцать тебя, шатающегося вокруг, будто лунатик? — спрашивает Лоис немного резко. — Нет, — отвечает Кларк уверенным голосом. — Все в порядке. __ Едва переваливает за пять утра, когда звонит телефон. Кларк недоуменно смотрит на него. Брюс определенно не ранняя пташка, так зачем ему тогда звонить ни свет ни заря? Экран высвечивает входящий видеозвонок. Кларк едва приподнимает бровь. Он касается зеленой иконки, не уверенный, почему в горле застрял ком. — Хей там, — говорит Кларк, когда появляется лицо Брюса. — Привет, — кажется, что Брюс в кровати. По правде говоря, выглядит он вымотанным. Очертания его красивого лица выглядят глубже, круги под глазами темнее. Он не смотрит прямо на Кларка. В то время как сердце Кларка делает мельчайшее, мягчайшее сальто при звуке голоса Брюса. — Почему не спишь? Выглядишь усталым, — спрашивает он. — Не могу заснуть, — говорит Брюс.- Работал допоздна. Вернулся где-то час назад, но я… — он вздыхает. — Я слишком устал, чтобы заснуть… если в этом вообще есть какой-то смысл. — Я понял, — уверяет Кларк. На долгий момент они сохраняют тишину. — Над чем работал? Еще один глубокий вздох. — Не могу сказать тебе. Конфиденциально. — Меня не волнует корпоративный шпионаж. — Не в этом смысл. Напряженное молчание. Кларк пытается прочитать Брюса и не получает ничего. Момент кажется таким хрупким, что он боится предпринять хоть что-нибудь. Брюс сжимает переносицу так, будто у него сильная головная боль. — Ну, могу я что-нибудь сделать?... — с сомнением спрашивает Кларк. — Не знаю… просто… — Брюс трет лицо. — Поговори со мной… о чем угодно. Я весь внимание. — Хмммм, посмотрим… — Кларк пытается придумать, о чем поговорить, не выдавая и намека на его двойную жизнь. — Тот случай с утечкой газа? Я до сих пор работаю над этим. Оказалось, что владельца компании теперь нигде не найти, как и почти полмиллиона долларов. Так что становится интересно, полагаю. Конечно, этого недостаточно для моего босса… — вчера у него была очередная перепалка с Перри о том, как много времени он проводит вне стен офиса. — Я… я подумываю вернуться к фрилансу. Особенно после сегодняшнего… И каждый раз со мной обращаются, как с мальчиком на побегушках. Может… я не был создан для… — этого мира, — для полного рабочего дня… — теперь приходит его очередь вздыхать. — Иногда мне кажется, что я не раскрываю свой настоящий потенциал. Так много вещей, которые я бы мог сделать. Я всегда мог работать усерднее. Я знаю, что довольно неплохо справляюсь с работой, но… этого недостаточно. И никогда не будет достаточно, потому что… я не могу быть везде. Не имеет значения, что я делаю, всегда приходит момент, когда я упираюсь в стену. — Что бы ты делал? — спрашивает Брюс. — Пардон? — Если бы ты прекратил работать репортером. Чем бы еще ты предпочел заняться? — Не знаю… Я скучаю по жизни на ферме. Но я люблю свою работу. Когда-нибудь я бы хотел написать новеллу. Или, может, сценарий. Хей… это было бы очень даже неплохо. В смысле, к черту Пулитцера — я поеду в Голливуд и выиграю Оскар… — Не надо в Голливуд, — вмешивается Брюс. — Почему нет? — Ты издеваешься? Даже я не связываюсь с людьми из Голливуда. Бойскаут из Канзаса? Умоляю… они сожрут тебя живьем. — Когда ты говоришь «сожрут живьем»… — Не то, о чем ты думаешь, негодный мальчишка. — Посмотрите-ка, кто заговорил. Именно ты меня испортил, — Кларк осознает, что ухмыляется как идиот. Кажется, Брюс оказывает на него влияние. — Начинаю осознавать свои ошибки, — если приглядеться, Кларк может увидеть искорки в глазах Брюса, возвращающегося к жизни. — Так ты поэтому позвонил мне? — Нет. Я просто хотел увидеть твою улыбку. Кларк очень хочет сказать ему «Я тоже скучаю». — …о нашем разговоре, — говорит он вместо этого. — Ты действительно хочешь, чтобы я приехал в Готэм? — Да. Я отправлю кого-нибудь, чтобы забрать тебя с парома в субботу утром. Не парься насчет отеля. — Ладно. Кларк чувствует, как тяжесть всего несказанного накапливается в груди и медленно подбирается к горлу, грозя вырваться изо рта. — Думаю, пора попытаться поспать, — говорит Брюс, гладя на Кларка сквозь прикрытые веки. — Удачного дня, Кларк. — Доброй ночи, Брюс, — экран потухает. Кларк вжимается лицом в подушку, тихо кричит и затем хихикает, как школьница. ___ Позже этим же днем Кларк чертовски непродуктивен на работе. Он пялится на свой кофе уже добрых пять минут, думая о том, как он недавно ходил в тот самый кофейный магазинчик. У него был уникальный логотип в виде солнца. Интересно, помнит ли Брюс эту деталь. Может, он безрассудный или глупый, или просто жаждет быть настоящим любовником, какая бы ни была причина, Кларк фоткает чашку и отправляет её прежде, чем он успевает отговорить себя от этого. Ни текста, ни развратных картинок… строго говоря. Худший вариант развития событий — он выставит себя дураком. Лучший — он заставит Брюса улыбнуться. И неважно, если это будет просто одна из тех ехидных, едва заметных ухмылок. Только к концу дня он наконец получает ответ. Поначалу он даже не уверен, что изображено на картинке. Когда его озаряет, он немного краснеет. Выходит, что это ящик, наполненный аккуратно сложенными, разноцветными галстуками. В середине лежит тот самый галстук, который использовался, чтобы связать его запястья недавней пятничной ночью. Кларк чуть ухмыляется и решает продолжить игру. В этот раз он отправляет фото его очков — починенных, отполированных, абсолютно невинных для любого случайного наблюдателя. Когда Брюс не отвечает сразу, Кларк с головой бросается в работу. Благодаря его ответственности, он почти забывает обо всем этом. Тем не менее новое сообщение ждет его на следующее утро: это демонстративно симметричный снимок пряжки пояса Брюса. Кларк отлично знаком с этим ремнем. Возбуждение медленно растет в животе, и идея нарушить правила быстро увлекает его, но он сопротивляется искушению. "В конце концов, разве не лучше жаждать чего-то, чем просто поддаться желанию?" — думает Кларк, лежа в кровати. Несмотря на предложение Брюса, он починил кровать сам: жизнь на ферме научила его с уважением относиться к вещам, вместо того чтобы выкидывать все в ту же минуту, как оно сломалось. Он встает и фотографирует разворошенную кровать. Освещение почти идентично тому, что было в то субботнее утро. К его удовольствию, Брюс отвечает десятью минутами позже, отправив фотографию его кровати, как полагает Кларк. В отличие от его простых бежевых простыней, постельное белье Брюса роскошное, окрашенное в цвета штормовых облаков. Опять не спится? — К. Просто только что вернулся с вечеринки. — Б. Вечеринка. Вероятно, одно из тех бессмысленных, помпезных собраний, похожее на то, когда они… встретились… и… Кларк не решается закончить мысль. Телефон в его руке снова жужжит. Я почти чувствую, как ты хмуришься. Нет, я никого не привел домой. — Б. Хорошо. Я уеду из Метрополиса в Субботу в 9 утра. Крепись. — К. Не могу дождаться. Я собираюсь спать. Думай обо мне в душе. — Б. Брюс ошибся в одном: Кларк не дрочил в душе. Он дрочил в кровати, преследуя легчайший запах мускуса и корицы, все еще не выветрившийся из хлопка подушки. Суббота наступит нескоро. ___ — Ну, что происходит между вами двумя? — внезапно спрашивает Лоис. Сейчас утро пятницы, и они одни едут в лифте. — Что? — Кларк уверен, что сейчас он словит сердечный приступ. — Обижаешь, Смолвиль. Ты чертовски хорошо знаешь, чем я зарабатываю на жизнь, — говорит Лоис со знающей улыбкой. — Если не хочешь говорить об этом — хорошо. Но я надеюсь, это не потому, что мы внезапно больше не друзья. Ты же знаешь, я просто хочу, чтобы ты был счастлив. — Подожди, как ты… — У меня есть два глаза и мозги, — Лоис одаривает его саркастичным взглядом. — И тот изысканный новый телефон, который ты везде таскаешь, как святой медальон? Очень скрытно. Я искренне надеюсь, что это не потому, что она замужем и ей нужен секретный телефон для мальчиков по вызову. "О, слава Богу", — думает Кларк, чувствуя затапливающую волну облегчения. Лоис знает, но на самом деле не знает. Лифт останавливается на их этаже. — Нет, нет, нет, — говорит Кларк и открывает дверь. Он чувствует, что врать не вариант… но тем не менее он не вынужден говорить всю правду. — Ничего подобного. Просто… — он на мгновение теряет дар речи — …это деликатный вопрос, хорошо? — Я и не думала, что с тобой бывает по-другому, — говорит Лоис, направляясь к своему столу. — Просто знай, что я здесь, если захочешь поговорить. И если ты хочешь сохранить все в тайне, прекрати улыбаться как идиот. Ты так странно вел себя в последние недели из-за нее, верно? — В каком-то смысле… — отвечает Кларк тихо. — Не уверен, кто мы друг для друга. — Ну, полагаю, ты только недавно встретил её? …грубые поцелуи, сильное, мускулистое тело, нависающее над ним, царапающая щетина, жесткие прикосновения, запах остывающей спермы, укусы, стоны, крики, толчки, вздохи, комната отеля, общественный туалет, пол кухни, кровать, ванна, больше, больше… — Ага, это, ммм, просто в новинку. — Кларк, — ей не нужно тепловое видение, чтобы пронзить его череп, — что это значит, если ты думаешь о ком-то каждый день с того дня, как вы встретились? Кларк решает проигнорировать вопрос, так что он закатывает глаза и уходит. — Да ты влюбился, — шепчет Лоис, особенно ударяя последнее слово. __ Человек, одетый в форму водителя, ждет Кларка в доках, держа табличку с его фамилией. Странно. — Доброе утро. Сюда, сэр, — Кларк следует за ним на парковку и пытается не поднять бровь, когда видит роскошный черный Роллс Ройс. Ему придется поговорить с Брюсом о скрытности. Они едут в абсолютной тишине. Кларк благодарен и встревожен одновременно. Скольких еще любовников Уэйна возили в этой красивой машине? Спустя, как показалось Кларку, целую вечность, они останавливаются перед элегантным домом с террасой. У Кларка пересыхает во рту, когда он выходит из машины. — Мне было велено передать вам, что передняя дверь открыта. Доброго дня, сэр, — водитель салютует ему шляпой и возвращается за руль. — Спасибо. Пока, — отвечает Кларк и оглядывается. Тихая и девственно чистая улица: это, вне всяких сомнений, эксклюзивный район. Он дергает ручку, немного сомневаясь. Как много мужчин и женщин проходили через эту дверь в своих лучших костюмах, держа бутылки дорогущего шампанского… — Кларк! — доносится крик из гостиной. — Не стой там просто так, заходи уже. То, как Брюс произносит его имя, пробуждает бабочек в животе Кларка. И сразу все становится хорошо. Он бросает спортивную сумку в холле и практически летит к мужчине. — Привет, — говорит Брюс с ухмылкой, которую можно было бы описать как веселую, если бы это был другой человек. — Хей, — Кларк обнимает его, и это действительно все, чего он желает в этот момент. Брюс тихо смеется и прижимает его ближе. Никто из них не знает, как именно это произошло, но проходит совсем немного времени, прежде чем их губы сливаются в поцелуе, который ощущается как огонь. Брюс запускает одну руку в волосы Кларка и мягко оттягивает, так, чтобы скользнуть языком внутрь. Теперь они оба дышат тяжело, тела жаждут ощущать прикосновения кожи к коже. Кларку как-то удается разорвать поцелуй. — Почему не голый? — спрашивает он низким голосом. Затем разрывает рубашку Брюса: пуговицы, сделанные из, черт побери, настоящего жемчуга, разлетаются по полу. Кларку начинает казаться, что весь мир вращается быстрее и быстрее, и ему приходится держаться за свою жизнь. — Я хотел вести себя цивилизованно хотя бы пять чертовых минут, но ох… — Брюс срывает с Кларка пальто, затем сжимает его пах. — Кто-то очень рад меня видеть. Колени Кларка немного подгибаются. Он и не знал, насколько возбужден, до этого момента. Брюс делает шаг вперед, заставляя его отступить. Они приземляются на кожаный диван. Кларк лежит на спине, колено Брюса давит на его промежность. Уэйн посасывает кожу на шее Кларка, расстегивая его рубашку, настолько медленно и горячо, что Кларк чувствует, как внутренности уже начинают таять. — Нет, подожди, — хрипло говорит он. — Не так. Брюс останавливается и смотрит на него, ожидая приказаний. — Уложи меня на кровать. — Как пожелаешь, — Брюс кусает нижнюю губу Кларка. — Вставай. Я не понесу тебя вверх по лестнице. — Спина отваливается, старик? — Ах ты, маленький… — Брюс дергает Кларка вверх и сильно сжимает его подбородок. — Хочешь, чтобы папочка был грубым, не так ли? — Да, — не раздумывая, признает Кларк. Они снова целуются, в этот раз более настойчиво. — Первый этаж, вторая дверь направо — говорит миллиардер голосом, не терпящим протеста. Он кладет одну руку на грудь Кларка и мягко толкает его к лестнице. — Начинай раздеваться по пути. Кларк улыбается. Ему льстит то, насколько Брюс любит наблюдать за ним раздетым. Он скидывает рубашку на пол и хватается за край майки, которую носил под ней. Брюс медленно следует за ним, как хищник, следящий за жертвой. Направляясь к лестнице и неспешно раздеваясь, Кларк не уклоняется от зрительного контакта. Сделав шаг на первую ступень, он садится, чтобы избавиться от ярко голубых джинс и ботинок. Брюс сохраняет дистанцию между ними, руки в карманах, лицо спокойно. Только его учащенное дыхание выдает то, что с ним сейчас на самом деле происходит. Кларк облизывает губы и решает двигаться вперед. Он почти подходит к концу лестницы, когда осознает, что Брюс не следует за ним. — Не присоединишься ко мне? — Присоединюсь, не волнуйся, — говорит Брюс с усмешкой. — Просто люблю смотреть, как ты уходишь. До Кларка не сразу доходит, но когда он осознает, слабый румянец на его щеках окрашивается в малиновый. Тем не менее он продолжает идти, стараясь немного покачивать бедрами. — Пялиться грубо, знаешь ли, — говорит он, когда Брюс наконец начинает двигаться. — Но, полагаю, что старые извращенцы вроде тебя не волнуются о таких сущих пустяках как хорошие манеры. — Продолжай в том же духе, и я научу тебя хорошим манерам. Кларк приспускает нижнее белье ровно настолько, чтобы обнажить копчик. — Правда? — вторая дверь направо открыта. Когда он входит, Брюс снова оказывается позади него. Жадные руки бродят вверх и вниз по разгоряченному телу Кларка. — На колени, — рычит Уэйн. Кларк подчиняется до то того, как его мозг успевает сообразить, что он собирается сделать. Член Брюса приятной тяжестью лежит на его языке — теплый, овитый венами, заставляющий Кларка мычать от наполненности. — Этого ты хотел, малыш? — спрашивает Брюс, лаская лицо Кларка. — Будешь теперь хорошим мальчиком? — Ага, — бормочет Кларк. Он увлажняет ствол слюной и дразнит головку большим пальцем одновременно. В это время Брюс снимает рубашку. Кларк поднимает взгляд на него и начинает сосать, одна рука твердо сжимает основание члена Брюса, другая между его собственных ног. Вскоре струйка слюны стекает по его подбородку. Кларк прерывается, чтобы перевести дыхание, когда Брюс мягко поглаживает его по волосам. Поощренный, Кларк расслабляет челюсть и заглатывает до конца. Напряженное "о, боже" срывается с губ Уэйна. Нос Кларка вжимается в живот другого мужчины, и это так чертовски странно, но он чувствует абсолютный покой. Он мог бы делать это часами, если бы не рука Брюса, тянущая его за волосы. Его член выскальзывает изо рта Кларка с непристойным звуком. — Вставай, — приказывает Уэйн. На кровати они целуются и срывают оставшуюся одежду друг с друга. Наконец они оба обнажены, вжимаясь друг в друга телами и болезненно твердыми членами, кожа к коже, атом к атому, выдох к выдоху. — Скажи мне, чего ты хочешь, — шепчет Брюс прямо в ухо Кларка. — Трахни меня, — стонет Кларк, поворачивая голову. Брюс дразнит его соски, обхватывает губами и сжимает зубы на нежной плоти. Терпение Кларка на исходе. — Сейчас, пожалуйста… В кои-то веки Брюс не говорит ничего, просто тихо открывает прикроватную тумбочку. Он выливает что-то похожее на эфирное масло себе на пальцы. — Как хочешь, чтобы мы сделали это, ммм? — спрашивает Брюс, подготавливая Кларка. — Вот так, лежа на спине? Скажи мне, малыш. Я знаю, что ты думал об этом целую неделю. Ну, тут он не ошибается. — Просто трахни меня! — вскрикивает Кларк. — Мне нужно это, и я хочу жестко, хочу, чтобы ты кончил в меня и… — Что? — внезапно Брюс серьезно смотрит на него. — Что ты сказал? Кларк останавливается, боясь, что взболтнул лишнего. На самом деле он не планировал делиться этой маленькой фантазией с Брюсом, но раз уж он уже сказал… — Я чист, клянусь всем, чем только можно, но нам не нужно… Я знаю, что это было бы безответственно, но прежде я никому и никогда не позволял трахать меня так, клянусь… Но я не буду настаивать, если ты не хочешь, все в порядке… Кларк все испортил. Он уверен в этом. Нечего отрицать факт. Почему он не мог держать свой рот на замке и просто, блять, наслаждаться этим… — Ох, блять, — на секунду Брюс выглядит уничтоженным, но потом он переворачивает Кларка и входит в него так, словно вся его жизнь зависит от этого. Кларк издает самый смущающий звук в его жизни, что-то вроде высокого писка или хрипа. Конечно, он знал, что секс ощущается куда лучше без дополнительных слоев латекса между двумя телами, но тем не менее он никогда не думал, каково это для принимающей стороны. Ответ: просто охрененно. Он поворачивает голову, чтобы взглянуть на Брюса, сфокусировавшегося на том, чтобы не кончить, как подросток. Кларк тянется к нему одной рукой. Ему удается схватиться за бедро другого мужчины в попытке направить его еще глубже. — Если бы ты только мог видеть свое лицо сейчас… — улыбается Брюс. Кларк тоже хочет улыбнуться в ответ, но кажется, что все его мышцы настолько расслаблены, что он ослаб, как половая тряпка. Оба задыхаются, когда Брюс начинает двигаться, сначала мозговыносяще медленно, но затем с каждым толчком бедер более уверенно. Кларк сжимает простыни и хнычет, широко открыв рот и наслаждаясь жаром от каждого резкого восхитительного толчка. — Никто не трахал тебя так? — голос Брюса звучит так, будто он доносится откуда-то далеко-далеко. — Никто не кончал в эту сладкую узкую задницу до меня? — Нет, папочка, — мяукает Кларк жалобно. — Ты первый, ты мой первый… Брюс стонет и ускоряется, глубоко вбиваясь в задницу Кларка. — Хочешь этого, малыш? — Да! — Кларк неистово ласкает свой член. — Пожалуйста, кончи в меня! Он пользуется тем фактом, что Брюс не смотрит на его лицо и использует рентгеновское зрение. Вот он, тот самый момент, когда член Брюс взрывается, опустошая его яйца, дергается и заполняет Кларка горячей спермой… Оргазм Кларка похож на внетелесный опыт. Когда он возвращается, он тяжело дышит, как тонущий человек, который только что поймал спасательный круг. Брюс все еще позади него, загипнотизированный видом его спермы, вытекающей из растянутой задницы Кларка. — Это было великолепно, — хрипит Кларк. — Великолепно? — Брюс ложится на него сверху. — Думаю, это добавило три года к продолжительности моей жизни. Кларк пытается посмеяться, но у него просто не осталось необходимой энергии. Тело Брюса, теплое и тяжелое, прижимает его к матрасу, заставляя Кларка чувствовать себя в безопасности. Кларк закрывает глаза и слушает успокаивающийся стук сердца любовника. Он хочет запомнить его, чтобы узнать этот ритм из любого уголка мира. В конце концов, Готэм не так уж и плох.