Before Dawn

Солнце уже взошло, и Кларк просыпается. Как и его член. Мягкая, лишенная сновидений дымка сна медленно спадает. Кровь в венах гудит в предвкушении. Быть ранней пташкой определенно не так уж и плохо. А вот иметь стояк по утру — не очень. Тем не менее сегодня суббота, ему не придется идти на работу, так что, может быть, ему удастся как-нибудь по-быстрому подрочить под одеялом… Если бы оно ещё было. Он лежит в кровати голышом, прижимаясь к кому-то, кто больше всего на свете не любит делиться одеялом. Глаза Кларка широко распахиваются, когда воспоминания о вчерашней ночи начинают обретать форму в рассветных лучах. Краснеют даже его уши. Не то чтобы у него и до этого была скучная сексуальная жизнь, вовсе нет. Однако, кажется, что он был не в полной мере осведомлен, насколько грязными вещами он может наслаждаться. Нравится ему это или нет, Брюс выявил в нем ту часть, которая была куда более извращенной, чем обычный Кларк Кент. Брюс Уэйн. Завернутый в кокон и крепко спящий в кровати Кларка. Кларк очень осторожно поглаживает волосы мужчины, затем кончиками пальцев прослеживает очертания бровей. Это…хорошо. Любовники, разделяющие спокойствие раннего утра. Сейчас так просто отгородиться от всего мира и не чувствовать из-за этого вину. Кларк на мгновение сомневается, прежде чем сдаться искушению. Он тянется, чтобы запечатлеть поцелуй на… — Который час? Кларк настолько удивлен, что чуть не сваливается с кровати. — Эмм, мм, около, м, шести? — бормочет он. Брюс раздосадовано рычит. — Еб твою мать… — говорит он тихо; глаза закрыты. — Не буди меня до восьми. — Мог бы хотя бы поделиться, — Кларк тянет пуховое одеяло, пытаясь привлечь внимание. Звука голоса Брюса достаточно, чтобы заставить уголки его губ приподняться. Брюс вздыхает, но в то же время приглашающее поднимает одеяло. Кларк немедленно проскальзывает под одеяло и сворачивается клубочком так близко, что не остается никаких сомнений о его текущем состоянии. — Какого черта, — хмурится Брюс. — Вчера я заставил тебя кончить трижды. — Как ты и сказал, это было вчера, — отвечает Кларк. Он не хочет давить на Брюса, так что держит руки при себе. — Все, что ты сможешь получить от меня сейчас — искренняя дрочка, — со вздохом говорит Брюс, — во время которой я засну. Только не принимай близко к сердцу. — Ты знаешь, чего я хочу… — шепчет Кларк. Брюс открывает один глаз. — Как бы сказать это помягче, — говорит он хрипло, подчеркивая каждое слово. — Папочка стар. Он больше не горячий подросток со смехотворно коротким периодом восстановления. — Я не подросток, - отвечает Кларк. — Эта штука, упирающаяся в мой живот, так не думает. — И ты не настолько старый. — Подожди немного, и посмотрим, как ты будешь чувствовать себя в мои годы. Кларк решает попытать удачу еще один раз, прежде чем сдаться. Он покрывает лицо Брюса неуверенными поцелуями. — Папочка, ну давай… — сладкий чмок между бровей Брюса. — Пожалуйста? — он прижимается к его носу в эскимосском поцелуе. — Пожалуйста, пожалуйста? — наконец он несколько раз быстро и осторожно клюет мужчину в губы. — Черт подери… Ты определенно станешь причиной моей смерти, — рычит Брюс, но он совсем не выглядит недовольным. — Принеси мне сначала кофе, ладно? — Эм, тогда мне придется спуститься вниз. У меня нет кофеварки. — Ну, в таком случае чего ты ждешь? — Брюс ложится на спину и закрывает глаза. — Тройной обезжиренный латте, немного пенки, без сахара, щепотка корицы. — Тройной? — спрашивает Кларк. — Тебя сердечный приступ не хватит? — Аккуратнее, сынок, ты ходишь по тонкому льду, — на заспанном лице Брюса появляется едва заметная улыбка. Кларк встает с постели, на ходу прихватывая поврежденные очки с прикроватной тумбочки. Он натягивает тренировочные штаны и футболку. Вздыхает. Пытается сделать эрекцию менее незаметной парой сильных толчков у основания… и проваливает миссию. Чтобы спрятать стояк, он оборачивает фланелевую рубашку вокруг талии. — Кстати, у меня не осталось презервативов, — Брюс смотрит на Кларка сквозь полуприкрытые глаза. — Можешь также прихватить какую-нибудь нормальную смазку. — Кофе, презервативы и смазка, — веселым голосом говорит Кларк. — Закинуть в пакет пачку сигарет, и мы получим самый классический список покупок когда-либо существовавший. — Я воплощение классики, — ухмыляется Брюс. — С другой стороны ты выглядишь, как возбужденный пацан из колледжа. — Не будь таким надменным, я знаю, что тебе нравится, — отвечает Кларк с усмешкой. — Не уходи никуда, пока я не приду. — Не торопись, — говорит Брюс, сонно вздыхая. Кларку приходится задействовать всю свою силу воли, чтобы не использовать супер скорость. Его смущает, что все можно сделать куда быстрее. На самом деле он презирал необходимость держать личность в секрете. Тем не менее глубоко внутри он знает, что это не то, что действительно беспокоит его: ему приходилось справляться с трудностями двойной жизни достаточно долго, чтобы как-то привыкнуть к этому. Что его и в самом деле беспокоит, так это его… податливость Уэйну. Кларк кусает внутреннюю сторону щеки. Правда в том, что ему нравится, когда ему приказывают. Особенно, когда это высокий, мрачный красавчик с сомнительной моралью. В ближайшей круглосуточной аптеке есть огромное зеркало. Он ловит себя в отражении и останавливается. Он выглядит, за отсутствием более подходящего слова, светящимся. Его чистая кожа имеет здоровый, персиковый оттенок хорошо отдохнувшего человека, губы чуть краснее, глаза светлые и пронизывающие. Даже несмотря на то, что его волосы в полном беспорядке — ему и в самом деле надо было что-то сделать с ними, прежде чем уходить — он выглядит свежо и полным жизни, как весенний цветок. — Привет, могу я вам помочь? Голос фармацевта напоминает Кларку, зачем он пришел сюда в первую очередь. Он поспешно спрашивает Троян и K-Y*, надеясь, что он не выглядит так, будто горит желанием использовать их. К счастью, в местном кофейном магазинчике нет очереди. Он почти бежит домой, стараясь не пролить тройной латте. Проклятье, я и в самом деле действую, как возбужденный подросток. Когда он входит в квартиру, его приветствует только тишина. На болезненную долю секунды он думает, что Брюс ушел, но нет: миллиардер все еще в кровати, завернувшийся в одеяло с голову до ног. Кларк фыркает. — Эй там, гигантское бурито, — кричит он, — твой кофе прибыл. Приглушенное мфмм и больше ничего. Кларк тянется и вытаскивает подушку из-под головы Брюса. Он осыпает шею и плечи мужчины горячими, влажными поцелуями. Прежде чем Кларк понимает, что случилось, Брюс отвечает ему поцелуем в губы, полным обещания, что заставляет его дрожать от предвкушения. Брюс тянется за чашкой и делает глоток. — Вкусно. — Рад, что тебе нравится, — говорит он, облизывая губы. Брюс смотрит ему прямо в глаза. Ухмыляется, как обычно. — У тебя самые бесстыжие глаза, какие я только видел у парней, — говорит он, не разрывая зрительного контакта. — Что и сказать, — отвечает Кларк, сглатывая от желания, — глаза — это зеркало души. Брюс продолжает пить кофе, и его лицо неуловимо меняется. — Думаю, в этот раз я позволю тебе сделать всю работу, — говорит он между глотками. — Снимай одежду. Кларк хватает край футболки и начинает тянуть. — Медленно, — говорит Брюс. Звучит почти как команда. Кларк останавливается вовсе. Спустя мгновение он встает с кровати и останавливается в середине комнаты. Если Брюс хочет шоу, он его получит. В глазах Брюса мелькает отчетливое одобрение. Кларк скидывает ботинки, затем избавляется от фланелевой рубашки, все еще обернутой вокруг его талии. Она приземляется на пол, а вслед за ней тренировочные штаны и носки. Потом он обнажает пресс и грудь, пытаясь сохранить последние клочки самообладания. Наконец он стягивает боксеры, видя, как Брюс трогает себя под одеялом, одновременно потягивая чертов кофе. — Иди сюда, — его голос такой обычный, что Кларк начинает немного злиться. Он заваливается на Брюса и жадно его целует, пытаясь стереть это самодовольное выражение с его лица. Затем он спускается к шее, ключицам, груди, покусывая и облизывая все по пути; он решительно настроен довести Брюса до такого состояния, когда тот больше не сможет говорить. Он оборачивает язык вокруг его соска. — Боюсь, на мне это не сработает, малыш, — говорит Брюс. — Я знаю, что некоторым парням это нравится, но я совсем ничего не чувствую. — Ох, — он останавливается и смотрит вверх, немного запыхавшись. — Что тебе тогда нравится? — Ты, — сердце Кларка пропускает удар. — Хотя вот тебе подсказка: мой пупок очень чувствителен. Кларк просто обязан урвать еще один поцелуй с привкусом кофе, прежде чем спуститься ниже. Сначала он облизывает кожу вокруг пупка, не уверенный, что еще можно сделать, но когда мышцы живота Брюса начинают сжиматься, он осторожно надавливает на пупок кончиком языка. Тихий вздох наконец-то слетает с губ его любовника, что стимулирует Кларка проявить фантазию. Если бы он мог использовать силы, он бы заставил кожу Брюса покалывать от холода его дыхания, тут же заменяя его влажным жаром своего языка. — Отсоси мне, — приказ сопровождается надавливающей рукой на голове Кларка, так что он не теряет времени и двигается ниже. Оказывается, что Брюс почти не возбужден. Кларк внезапно чувствует себя беззащитным, поэтому он сразу заглатывает по большей части мягкий член Брюса, пытаясь спрятать разочарование, и начинает энергично сосать. На бесконечный, сводящий внутренности момент ничего не происходит, и Кларк близок к панике, но потом, слава богу, Брюс начинает твердеть на его языке, становясь больше с каждой секундой. Кларк удивленно мычит на своеобразное ощущение. Его рот наполняется до краев теплой плотью. Член Брюса на самом деле не так уж впечатляет длиной — Кларк уверен, что у него длиннее. Но его член более гладкий и тонкий, тогда как член Брюса толстый, увесистый, пульсирующий массивными венами, у него большие, тяжелые яйца, и Кларк мог бы заниматься этим часами. Ему приходится остановиться на секунду, чтобы перевести дыхание, одновременно поглаживая полностью вставший член обеими руками. Слюни стекают по подбородку, когда он смотрит вверх, чтобы встретить возбужденный взгляд Брюса. — Ты чертовски доволен собой, да, малыш? — спрашивает Брюс, опрокидывая в себя остатки кофе. Кларк осознает, что он улыбается, как школьник, который только что получил пятерку за тест по математике. Брюс кидает ему смазку. — Подготовь себя для меня, — говорит он, разрывая упаковку презерватива. — Ты и вправду заставишь меня сделать всю работу. — Будь послушным для папочки, — Брюс едва заметно ухмыляется. Кларк закатывает глаза и выдавливает смазку на пальцы. Угол проникновения ощущается как-то не так, когда он проталкивает один палец внутрь. Почему-то это куда менее приятно, чем тогда, когда его растягивал Брюс. Он добавляет ещё один, сомневаясь, сможет ли он достать простату в такой позиции. — Почему хмуришься? — спрашивает Брюс. — Тебе больно? — Нет, нет, я в порядке, — отвечает Кларк. — Просто… лучше, когда ты делаешь это. — В следующий раз, обещаю. Снова эти слова. В следующий раз. Обещаю. Это не конец. Кларк почти всхлипывает от огня, разливающегося под кожей. Он выдавливает ещё смазки на ствол Брюса и встает так, чтобы было удобно насадиться на него. Прежде чем сделать это, он медленно проводит руками вниз и вверх по телу мужчины — в конце концов, у него еще не было шанса для этого. Его ладони гуляют по широкой груди, крепкому животу, сильным бокам и рукам, любуясь каждым дюймом обнаженной кожи. Член Брюса скользит между его ягодиц, влажный от смазки, и внезапно всего этого становится слишком много. Солнечный свет каким-то образом делает реальнее тот факт, что он обнаженный нависает над другим мужчиной, этим изящным, фантастическим мужчиной, который по какой-то причине находит его достаточно желанным, чтобы вернуться и получить еще, и Кларк хочет его так сильно, что он собирается… собирается… — Хей, хей, — говорит Брюс очень мягко. — Что такое? Сомнения? — Нет, прости, — быстро выпаливает Кларк. — Просто этого слишком много, вот и все. — Не надо просить прощения, — Брюс клюет его в щеку. — Ты делал это прежде? — Сидеть верхом? Не с парнем, нет. Брюс притягивает его ближе для поцелуя. Кларк падает на локти, позволяя себе потеряться в ощущениях и забыть о том, насколько он нервничает. Он чувствует, как сильные руки успокаивающе гладят его по бокам. — Не стесняйся, — бормочет Брюс ему в губы. — Я помогу, хорошо? Кларк безропотно кивает, пытаясь успокоиться. Брюс обхватывает свой член одной рукой, другая прижимается к груди Кларка. — Готов? — Да, да, просто сделай это…аах! Брюс приподнимает бедра и толкается внутрь, мягко, но непоколебимо. Кларк немного шокирован тем, как легко его тело привыкло к вторжению. Их губы снова встречаются в поцелуе, когда Брюс начинает трахать его мелкими толчками. — Так хорошо? — О, даа… — Теперь попробуй опереться об меня, хорошо? Кларк подчиняется. Брюс придерживает его бедра, устанавливая более равномерный ритм. Первый, второй, третий, четвертый, пятый толчок и Кларк начинает наслаждаться. Вперед и назад, вперед и назад… Почти как верховая езда на лошади. — Умничка, — шепчет Брюс. Кларк видит лицо любовника все это время. Капельки пота собрались над верхней губой Уэйна, глаза полуприкрыты, но сфокусированы. С возрастом его черты стали более четкими, острыми, очаровательно грубыми. Без предупреждения он начинает аккуратно подразнивать растянутые края входа Кларка. — Видишь, как ты возбудил меня? Все для тебя, малыш… Кларк стонет и запускает язык в рот другого мужчины, двигая бедрами немного быстрее. Затем он собирает свою смелость, останавливается и выпрямляет спину, так что теперь он сидит на члене Брюса и о, боже, это самое лучшее ощущение в мире. Брюс втягивает воздух, жадные руки мнут ягодицы Кларка, пока тот двигается назад и вперед, назад и вперед… — Ты удивительный, — в восхищении говорит Брюс. Вероятно, Кларк не может придумать что-то подходящее в ответ. Он просто улыбается, сильно закусывая нижнюю губу. Он немного откидывается назад, опираясь на бедра Брюса. Так хорошо, в такой позе он может решить, как сильно или быстро он хочет, может установить ритм, который он находит наиболее приятным. Брюс начинает ласкать его член. — Нет, — Кларк ловит его руку. — Хочу посмотреть, смогу ли я кончить вот так. — О, боже, — на лице Брюса проскальзывает выражение, словно ему больно. — Я придумал тебя в своей голове, да? Ты слишком, блять, идеален… Кларк ухмыляется и хватает другую руку Брюса. Их пальцы тесно переплетаются. Сейчас они выглядят как реальные любовники, а не как просто… просто… кем бы они сейчас ни были. По крайней мере, Кларк не хочет думать об этом прямо сейчас, не тогда, когда толстый член Брюса проникает глубже, чем когда-либо. Он увеличивает темп движений. Может, ему стоит попробовать по-другому, не назад и вперед, а вверх и вниз… — Ох, блять, — вскрикивает Кларк. Вот оно, именно то, что ему было нужно, то, о чем он даже не задумывался. Он подпрыгивает снова и снова, так что член Брюса полностью высказывает из него и затем снова вонзается. Смазка повсюду, что придает их соитию порнографических звуков. Кларк закрывает глаза, потому что блять, да, скоро он кончит с силой гребаной солнечной вспышки. Это больше, чем просто удовольствие — это чистое ощущение жизни. — Кларк! Ещё совсем немного, и ещё, и еще… В комнате раздается громкий звук ломающейся кровати. На секунду Кларк настолько удивлен, что не делает ничего, просто смотрит вокруг как идиот, а затем выпускает смешок. Тем не менее Брюс не делает ничего из этого: он переворачивает их на другую сторону кровати, закидывает ноги Кларка себе на плечи и вбивается в него как машина, заставляя Кларка кричать от каждого толчка. Проходит немного времени, прежде чем миллиардер кончает с громким криком. Кларк проглатывает этот крик прямо с его губ, лаская свой собственный истекающий член. Его выгибает, когда он достигает пика, дрожь проходит по всему его телу. Они лежат, переводя дыхание и дрожа, влажные от пота, смазки и спермы. Кларк почти уверен, что Брюс заснул, но тут он немного поднимает голову, так что теперь может смотреть на Кларка. — …Коричневое пятно, — тихо говорит он. — Что? — недоуменно спрашивает Кларк. — У тебя голубые глаза, но на левой радужке есть коричневое пятно, — объясняет Брюс. — Я прежде не замечал. — Не многие замечают, — отвечает Кларк, устало улыбаясь. — Гетерохромия. Думаю, это единственное гетеро, которое есть во мне сейчас. — …Это было жутко. — Учитывая обстоятельства, я даже в каком-то смысле горжусь собой. — Никогда больше так не говори. — Заставь меня. Брюс трясет головой и отпускает ноги Кларка. Он вытаскивает член с тихим шипением. — Кроме того, ты больше не сможешь быть на мне сверху, — говорит он, завязывая презерватив. — Ты почти сломал мне бедро. — Знаешь, я почти хочу, чтобы это было твое бедро, а не моя кровать, — говорит Кларк. — Я за неё ещё даже не расплатился. — Не волнуйся об этом, — быстро говорит Брюс и продолжает до того, как у Кларка появится шанс запротестовать. — Что это за кровать вообще? Сделана из спичек? Он плюхается на сломанную сторону кровати, чтобы подчеркнуть свои слова. Еще две или три планки ломаются под его весом. Брюс смотрит на Кларка. Кларк смотрит на Брюса. Окна в квартире слегка дрожат от их смеха. Кларк глубоко вздыхает и успокаивается. А Брюс наоборот просто, блять, взрывается от смеха. — Это даже не было так смешно, — прочищает горло Кларк. — Я знаю! — соглашается Брюс и смеется еще больше. Кларк осознает, что впервые видит Брюса, улыбающегося вот так: широко, открыто, с морщинками в уголках глаз. Честно. Счастливо. Грудь пронзает ужасная боль, будто он влюбляется. — Ох, блять, думаю, уровень эндорфинов зашкаливает, — говорит Брюс, поворачиваясь лицом к Кларку. — Ты обещал мне блинчики. — Серьезно? Мозговыносящего оргазма тебе было недостаточно? — О, да, малыш, это накормило мою душу, но, к сожалению, не мой желудок. Кларк долго стонет. — Разве ты не можешь позвать своих слуг? — Хах. Давненько я не бесил Альфреда. — Альфред? — Мой дворецкий, — Брюс встает со сломанной кровати. — Но он куда больше, чем просто дворецкий. — …о. Брюс звонко целует Кларка на пути в ванную. — Альфред не мой муж, да и вообще не мой любовник, одна только мысль об этом заставляет меня хотеть помереть в огне, — говорит он с самодовольной ухмылкой. — Так что не смотри на меня, как побитый щенок, хорошо? — Я не выгляжу как побитый щенок. — Ну конечно же, нет, — серьезно соглашается Брюс. — Ты большой, сильный альфа-самец, который собирается приготовить завтрак. — Хорошо, — Кларк тоже встает. — Но я иду в душ первым. Тебе придется подождать. — Мы можем сходить в душ вместе. Ты когда-то был очень увлечен этой идеей. — Ты видел размер моей ванной? Я не вынесу больше урона… Нет, моя зарплата не вынесет. — Я же сказал тебе не беспокоиться, — Брюс заставляет его замолчать еще одним поцелуем. — Ну давай, папочка собирается потереть тебе спинку. ___ — Ты вырос на ферме? — спрашивает Брюс, рассматривая картинки на холодильнике Кларка. — Ага, — отвечает Кларк, следя, чтобы блинчики не подгорели. — Смолвиль. Канзас. — Канзас, — Брюс обнимает его со спины. — Мой любимый штат. — О, правда? — Кларк подставляется под прикосновения. — И почему же это? — Не знаю. Должно быть, это связано с большими, здоровыми, типично американскими мальчиками, собирающими зерна. — Моя семья выращивает кукурузу, — поправляет Кларк. — Мы и животных тоже держим. Приходилось впахивать с самых ранних лет. Мои рабочие джинсы были рваными. — Боже мой, — стонет Брюс ему на ухо. — Мхммм. Летом я обычно работал в поле без футболки. Ну, знаешь, иногда было слишком жарко, и я потел… — Кларк, — в голосе Брюса проскальзывает предупреждение. — Мой член вообще-то болит. — Да? Что ж, тогда ты, наверное, не захочешь услышать, как я однажды нашел папину нычку с порнухой в сарае. — Прекрати, — тихо умоляет Брюс, зарываясь лицом в волосы Кларка. — Не-а, мне слишком весело, — улыбаясь говорит Кларк и отправляет бекон шкварчать на другую сковородку. — Если бы я знал тебя тогда, ты бы не работал в поле, — говорит Брюс хриплым голосом. — Ты бы не ходил в школу или церковь и, раз уж на то пошло, вообще не носил бы одежду. Ты бы просто сидел на моем члене, словно это твоя основная работа. — Ма не гордилась бы мной так, — задумчиво говорит Кларк. — А теперь кыш, старый ты извращенный козел. Сделай что-нибудь полезное и накрой на стол. — Не могу, я слишком богат для этого. — Во имя всего хорошего и святого, не заставляй бить тебя. Брюс смеется и отходит в сторону, чмокая Кларка в шею. Они завтракают, слушая радио, оба слишком голодные и уставшие, чтобы вести какие-либо разговоры. — А сейчас время хита «Эмоции» от Кароли Уоррен. Ходят слухи, что этой ночью она была на свидании со знаменитым миллиардером. Знаете, о ком я говорю? О, даа… Продолжайте в том же духе, пташки! Я за вас болею! — Кароли! — Брюс триумфально щелкает пальцами. — Теперь я вспомнил! — Вот как, — Кларк одаривает его язвительным взглядом. — Прекращай хмуриться, сладкий, — ухмыляется Брюс. — Я также прекрасно помню, кто буквально втрахал меня в матрас. — Тебе следует помнить, если хочешь, чтобы это случилось снова. — Кстати говоря, — Брюс выливает еще больше сиропа на свою тарелку с блинчиками, — ты бы хотел провести следующие выходные в Готэме? Кларк правда, правда старается выглядеть так, будто он размышляет. — Думаю, я бы очень этого хотел, — говорит он. Во взгляде Брюса проскальзывает что-то хищное. — Поверь мне, ты много чего повидаешь.