Холодный бал

Большая зала пестрела шелками и бархатом, звенела хрусталем, мерцала драгоценными камнями. Наигранные смешки и злой шепоток перекрывали звуки оркестра, а танцующие сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Плавились в канделябрах бесчисленные свечи, улыбались с картин полководцы и правители, принцессы и святые девы. В резных порталах меж стен таились мраморные статуи, колонны блестели сусальным золотом, а лепнина на потолке была воистину произведением искусства. Хозяин поместья, лорд Вандимион, был не только богат, но и достаточно влиятелен. Именно в такое время, учитывая войну с кушанами, он был попросту обязан недвусмысленно донести до всех этих дворян альянса Святого Престола, жаждущих порвать страну на лоскутки, кто же здесь главная птица, и кто отхватит больше других, если представится случай. В этом островке роскоши и праздности Серпико было и привычно, и непривычно. Музыка оглушала, блеск слепил, а в душе ворочалось что-то, чему он так и не сумел найти названия, но зато отлично знал причину: все дело было в этом чертовом Черном Мечнике, которого их угораздило повстречать на пути. Не поспевая за Фарнезой, Серпико лавировал меж беззаботных людей высшего света, пока, наконец, его не оттеснили к огромным стеклянным дверям. Решившись, он нажал на бронзовую ручку, впуская внутрь залы вихрь морозного воздуха, тут же растаявший в горячем и спертом дыхании танцоров. На большой террасе, выложенной мраморными плитами, было холодно, на перилах лежал снег. Не то время года для прогулок на свежем воздухе, хотя единицы кавалеров и дам порой выходили сюда, остудить голову и перекинуться парой слов вдали от посторонних глаз. Отвыкший от придворных одежд Серпико потянулся ослабить тугой накрахмаленный воротник, но нерешительно остановился. Ночная туманная чернота казалась гуще и плотнее в контрасте с янтарными всполохами праздничных огней особняка. Она укрывала все самые грязные тайны и страшные секреты. Ночи в последнее время не бывали спокойными. Обычно после заката ему приходилось готовить скудную пищу на костре, ожидая нападения чудовищ, а затем сражаться с ними. Нельзя сказать, чтобы такой образ жизни был ему по душе, но Фарнеза хотела быть с Черным Мечником, а Серпико пошел бы за ней куда угодно, ведь их связывало больше, чем кровное родство. Пускай для всех он был не более, чем ее слугой (быть может, кроме Гатса, который не мог не оценить превосходные навыки воина). Однако даже он не догадывался, через что сводным брату и сестре прошлось пройти вместе. Они были двумя частями одного целого, связанные настолько крепко и болезненно, что уже не могли обходиться друг без друга. Так что, отчасти, он был рад, что Фарнеза больше никогда не вернется к лесным «приключениям» – не будет нянькой для умалишенной Каски, ей не придется мокнуть под дождем, питаться непонятно чем, безуспешно учиться магии и отбиваться серебряным кинжалом от монстров. Теперь она помолвлена с черноволосым обаятельным капитаном, и будет настоящей придворной леди. Ведь, несмотря на свое высокое происхождение, ранее, пока существовал Орден Железных цепей, она не могла и рассчитывать на такой исход. Так что, тут тоже можно было сказать спасибо Гатсу, но Серпико не хотел. Однажды увидев, как Черный Мечник потерял контроль и напал на своих спутников, он начал бояться за Фарнезу так, как не боялся еще никогда. Никто в их отряде не смог бы справиться с разъяренным берсерком. Быть может, кроме маленькой ведьмы, но стоило ли всецело доверять колдовству? Серпико сжал рукоять меча, не сразу понимая, в чем же дело: ну конечно, его клинок духов ветра вернулся к своей хозяйке вместе с волшебным плащом, и сейчас на поясе болталась изукрашенная камнями, но бесполезная безделушка. - Прошу вас, леди Фарнеза. Серпико дернулся, расслышав ее имя: он так задумался, что, кажется, отвлекся от своих основных обязанностей. Пожалуй, пора было возвращаться. Нельзя надолго оставлять ее одну. Посмотрев через стекло на танцующих, он увидел, как Родерик ведет ее в центр, крепко обнимая за талию. Отчего-то сжалось сердце. Он шагнул к дверям, стремясь войти обратно в залу, но остановился. Разве он имел право ей мешать? Фарнеза и Родерик теперь были помолвлены. К тому же, хоть она и не знала, они с Серпико были детьми одного отца, и все равно никогда не были бы вместе в этом смысле – он даже не думал о таких вещах, довольствуясь наблюдениями с расстояния. Но видеть, как она танцует с другим… Тем более, что Родерик был никем. Расфуфыренный дамский угодник, из тех, кто хвалится своим участием в войне, а сам умеет делать лишь пару театральных выпадов с рапирой. И с этим человеком госпоже де Вандимион предстояло провести остаток дней! И за какую плату – всего-то никчемный корабль для Гатса и его спутников. Игра не стоила свеч, но раз она решила – значит, Серпико тоже останется здесь. Быть может, воспоминания о магии и сражениях сойдут на нет, и все станет как прежде… Хотя кому он лгал, если даже сам умудрился измениться? Новая Фарнеза все еще была Фарнезой, хоть и не такой привычной и понятной. Поэтому он только смотрел издалека, как она кружится в воздушном расшитом шелковыми розами платье, закованная в ажурный корсет, и послушно и тихо смотрит на своего будущего мужа, с которым познакомилась вчера и которого никогда не сможет полюбить. Он знал такой взгляд как никто другой – Фарнеза была опаснее всего именно в те моменты, когда казалась наивной и смиренной. Не эта ли девушка в одиночку сожгла старое поместье Вандимионов? Испугался ли бы зачинщик бала, узнав, что его дочь осмелилась объявиться? Хотелось бы увидеть его лицо в тот момент, когда сэр Манифико, брат девушки, объявит о ее помолвке со своим лучшим другом? Серпико усмехнулся. К отцу он не испытывал никаких чувств. - Ты – слуга Фарнезы… - от мыслей его отвлек громкий женский голос, а взгляду предстала дама в возрасте, однако не потерявшая сияния былой красоты. И хотя он давно не видел ее, узнал сразу – это была законная жена его отца. Удивительно, почему же, имея вблизи такой прелестный цветок, старый упрямец додумался обрюхатить его мать? - Меня зовут Серпико, миледи, - изящно раскланялся он. - Да, кажется, помню, - одними губами улыбнулась она, внимательно и остро скользя по нему взглядом, но в этом не было неприязни, скорее – любопытство. – Ты ведь довольно давно появился в нашем доме? – снисходительно продолжала она. - Больше десяти лет назад, - ответил Серпико, вспоминая обстоятельства их необычного знакомства. - Так ты с Фарнезой все это время! – светлые глаза расширились от удивления и почти страха, став огромными. Все это время. Свидетель всех ее безумных игр, порой участник, порой – жертва. – Да уж, - вздохнула дама, прикрыв нижнюю половину лица веером. – Значит – ты тоже со странностями, - произнесла она с ноткой грусти. – Люди, подобные вам, не могут быть разлучены, - со знанием дела сказала госпожа де Вандимион. Серпико не повел и бровью, но внутренне вздрогнул. - Пожалуйста, продолжай и дальше заботиться о Фарнезе, - усмехнулась она, исчезая в разноцветной толпе. Пожалуй, можно было этого и не говорить, но Серпико был удивлен чрезвычайной женской проницательностью. Или дело было в материнском сердце? Он поднял взгляд наверх, желая разглядеть звезды, но вместо этого заметил два светящихся комка, мерцающих в ночи. Эльфы. Что ж, от Гатса стоило ожидать чего-то подобного. Серпико положил ладонь на эфес меча. Нельзя позволить втянуть Фарнезу в это снова. Да, он отказался от поединка с Черным Мечником, но сейчас, видимо, не оставалось иного выбора. Он должен был защитить свою госпожу и сестру, даже если это означало утащить с собой в могилу настоящего монстра в человеческом обличии.