Шестой сезон: Камино де Лас-Вегас

— Вылезай, сука! Трусло зассало, мужики! — байкер в бандане и в косухе без рукавов намотал на кулак цепь вместо кастета. — Выбей этому уроду зубы! — сплюнул бритый в наколках. Третий увалень неспешно достал нож. — У нас новая мебель! — негромко возмущался бармен, прячась за стойкой бара. Майкл, сидевший за этой самой стойкой, перегнулся и протянул руку за бутылкой, чтобы разбить ту на розочку, но этот хрен снизу тут же пояснил: — Это же винтаж! «Прямо аттракцион — почувствуй себя Скоттом», — хмыкнул Майкл, перехватывая бутылку поудобней. Осколки и жидкость разлетелись по полу, а сам британец развернулся и встал перед разъяренной троицей. — Так сука или трусло? — вежливо уточнил Стоунбридж. — У нас тут ещё один Мистер Воспитанный Пидор, — высказался один. — Дружка своего где прячешь? — А так меня ещё не обзывали, — спокойно констатировал он. Это спокойствие удивило компашку перед ним настолько, что те замерли. Меж тем, за окном светало. И судя по всему, скоро стоило ждать полицию. «Полиции мне ещё не хватало», — отметил британец, представив, сколько нарушений законов ему могут впаять в этой цивилизованной, блядь, стране. И теперь даже позвонить некому, не бывшему же начальству плакаться, чтобы не загреметь на несколько месяцев, например, хотя бы за все перевозимое с собой оружие и двойной комплект документов. «Отлично развлекаешься без меня, Майки. Тебе в задницу здесь уже присунули?» — прозвучал в голове насмешливый голос Скотта. Так и скажет, когда придет его проведать в тюрьме. — Кого где прячу? — не понял Стоунбридж вслух. Он выпил намного меньше, чем ему хотелось бы, но более чем достаточно, чтобы разговор с дегенератами сказывался на работе мозга и восприятии реальности, которая сейчас была размыта. Впрочем, мысль о Скотте взбодрила достаточно, чтобы не терять тонуса. С ответом на вопрос собеседники не помогли — самый нетерпеливый замахнулся кулаком с куском цепи, пытаясь выбить у него из рук наспех сооруженное средство самозащиты. Майкл перехватил его руку с цепью, разворачиваясь и прикладывая толстяка локтем в живот так, что тот согнулся. Ему явно стало не до цепи, особенно когда головой помогли встретиться с углом стойки, а вот его друзьям определенно стало до британца — тоже полезли. Даже розочка не остановила — так нарваться хотелось и по душам потолковать. Майкл словил пару ударов, но расшвырял их от себя: под одним с громким треском сломался стол, другой отлетел и стукнулся о стену с большим чучелом рыбы и рамками с какими-то фотографиями. Где-то вдалеке завыли сирены — это бармен явно успел нажать тревожную кнопку. — Вот сука! — выругался британец. Мечты сбылись, да не слишком удовлетворительно. Что напиться, что даже толково подраться не получилось, а уже пора было уносить ноги. Он сунул пару бумажек за выпивку бармену, отсалютовал и рванул к выходу. Вслед за ним выпорхнул из-за стойки какой-то смешной парнишка, замявшись и тоже косясь в сторону, из которой раздавались сирены: — Спасибо. А с тобой можно? Майкл был пьян, отчего все ещё охуевал от внезапно произошедшего нападения: — Садись давай, — машинально кивнул он и убрал шлем, который оставалось лишь нацепить на себя. Парень прыгнул ему за спину, байк под ними взвизгнул шинами, срываясь с места. Они свалили до того, как перед баром показались машины полиции. Уже убравшись подальше и тормознув возле парка с каким-то озером, Майкл немного протрезвел — подействовали прохладный воздух и быстро скользящий перед глазами асфальт. Он снял шлем, развернулся к попутчику и спросил: — А ты, собственно, кто? И что там произошло? — Эээ… — протянул тот и недоуменно уточнил, — а чего ты драться из-за меня полез? Стоунбридж моргнул, понимая, что все-таки протрезвел он недостаточно: — Не понял. — Ну… — какая-то картинка в голове парня явно рассыпалась и никак не собиралась складываться, — не важно, короче. Все равно спасибо, что помог. Круто ты троих за раз… — Пожалуйста, — Майкл больше думал о том, где они находились и куда ему ехать дальше. — Не подвезешь? — нахально решил уточнить спасенный. Рыжая челка, подкрашенные глаза, одежда в облипочку и с прорехами… До Стоунбриджа начинало доходить, из-за чего могла начаться драка. И кого он спас. — Я тебе не такси, — отрезал британец, поглядывая на небольшой навигатор и пытаясь спланировать свой дальнейший маршрут. Такой, чтобы тот оказался без приключений. — Будто я тебе деньги за проезд предлагаю, — улыбнулся парень, все никак не оставляющий его в одиночестве. И провел рукой по плечу, — твой британский акцент так заводит… — Угу, я в курсе, — отмахнулся Стоунбридж, до которого медленно доходил весь абсурд ситуации. «И почему именно тогда, когда трахаться хочется меньше всего, меня засыпают предложениями? Что у меня за карма такая?» — голова никак не начинала работать в правильном продуктивном направлении. Тем временем собеседник только прибавил оборотов в бесцеремонном ощупывании, не собираясь сдаваться и покидать «своего героя». Майкл фыркнул: — Может, мне просто подраться хотелось? Не боишься, что и тебе в морду дам? — Не дашь, — уверенно заявил тот, — я таких, как ты, сразу чувствую. Ты другое дашь. — Это что? — ему оставалось только охреневать от происходящего. — Отвезешь — скажу. И даже покажу, — подмигнул вихрастый. «Вот откуда у таких, как он, столько наглости?» — британец закатил глаза, сдаваясь — обещание ответить звучало интересно, а башка работать пока явно отказывалась: — Говори, куда тебя отвезти? Тот забрал навигатор, отлистывая на пару улиц: — Сюда давай. Наглеть, так не одному парнишке — Майкл поинтересовался перед тем, как надеть шлем: — А чай у тебя есть? — И кофе, — парнишка снова приник к спине, — и сливки с клубникой. Стоунбридж хохотнул и нацепил шлем, заводя байк. Идиотский вечер медленно перетекал в столь же идиотское утро — его клеил какой-то юный гомосексуал. — Кажется, я встретил моего кролика с часами, бля, — как нельзя кстати вспомнилось сравнение Скотта. «Главное — не упасть в кроличью нору», — мысленно продолжил ржать он над абсурдностью происходящего.

***

Бывает ли секс на третьем свидании Билли так и не узнал. У них с Милли не дошло даже до второго, потому что та снова начала встречаться со Смиллзом. Чем тот её пронял, Джонс сразу не понял. А когда понял, то разочарованно вздохнул, разглядывая руку офицера Гарсиа, точнее кольцо на её пальце: — Поздравляю, Милли, — и протянул ей в подарок смешную ручку с головой мультяшного лиса. — Спасибо! — та светилась радостью, забрала ручку и чмокнула Билли в щеку, — мы ещё не назначили дату, но я обязательно тебе скажу. — Конечно, — кивнул парень и вернулся на своё место. Мартин явно больше не тормозил, Милли была рада, а Джонсу стоило переключить своё внимание на работу. Чем он и занялся. «Отчеты сами себя не напишут», — смирился он, занимаясь бумагами. Весь день он спокойно провозился с теми, а под вечер нарисовалось очередное дело, что означало компанию из напарника. Жаркую такую компанию, которой кто-то наболтал об их с Милли разговоре. Как оказалось впоследствии, разделять работу и личную жизнь после этого весьма непросто. — Чтобы я больше не видел, что ты с ней болтаешь, Джонс, — сообщил ему Мартин во время очередного совместного задержания, когда они уже поднялись по лестнице и направлялись по коридору к квартире, жилец которой слишком громко включил музыку. Они слышали эту музыку, ещё поднимаясь. Билли даже успел немного пожалеть соседей этого уебана. — Ты что-то не похож на счастливого жениха, — вместо ответа ляпнул Билли, прежде чем постучать в дверь подозреваемого и представиться, ожидая, что тот откроет дверь. То есть, собираясь заорать погромче, чтобы перекричать этот шум, похожий на зубной скрежет. Смиллз психанул, оттолкнул от двери и прижал его за горло к стене, рявкая в лицо: — Ещё раз увижу тебя рядом с ней — урою, понял? Это моя девушка! Выстрелом из ружья в двери, куда они собирались войти, пробило большую дыру. Билли сглотнул, наблюдая за тем, как Смиллза усеяло мелкой щепой. Тот выдернул пистолет и сделал совершенно неразумную вещь на взгляд Билли: попытался заглянуть в образовавшуюся дыру. Джонс достал свой глок и сообщил по рации, что задерживаемый открыл огонь, запрашивая поддержку. Второй выстрел дробью из ружья разнёс ещё часть двери, снова осыпая их щепой. Смиллз мотнул головой — щепа попала в глаза — и чуть не попал под пулю, выпущенную в них уже из револьвера. Они упали вповалку на пол коридора. Злой Смиллз столкнул напарника и несколько раз выстрелил наугад через дыру в двери. — Похоже, ты его ранил, — Джонс дышал прерывисто, прислушиваясь к звукам в квартире, один из которых точно определил как вскрик. Больше выстрелов не последовало, но заходить они не решились. Мартин перекатился и занял позицию возле ручки двери: — Я открываю — ты прикрываешь. Надеюсь, ты умеешь стрелять, Джонс? — съязвил Смиллз и начал действовать. Джонс честно прикрывал, стараясь не подстрелить напарника, пока тот, ворвавшись в квартиру через разнесенную дверь, не разошёлся, воспитательно поколотив раненного подозреваемого. Тощий заросший бородой наркоман явно привык быть битым, раз даже не возмущался. Хотя на взгляд Билли вполне вероятно просто был под дозой. Оставалось отереть рукой по лицу, убирая колющие занозы от щепы, впившиеся в кожу, и вызвать по рации скорую. — Мартин! Оставь его... — в очередной раз Джонсу уже надоело оттаскивать этого психа, особенно после случившегося перед этой стычкой выяснения отношений. — Этот хрен чуть меня не убил! — Смиллз врезал тому напоследок, защёлкивая на запястьях наркомана наручники. Билли вздохнул: «И именно мне в напарники достался большой тупой солдафон».

***

Майкл затормозил перед большим домом в стиле хай-тек — коробки стекла в светло-бежевой окантовке сплетались такими же коробками в темно-коричневой, изящная с хромированным оформлением лестница вела в дом и на террасу с зеленым садом. Мальчик, которого он подвез, явно был небеден и более чем избалован. Стоунбридж улыбнулся: — Вот ты и дома. Ладно, бывай. — Ты чего? — тот спрыгнул с байка и откинул с лица челку, вставая перед ним. — Не стесняйся, заходи. Я не сноб. И я чай тебе обещал. Британец окинул его взглядом: какой-то подросток, совершенно не похожий на того, кто на такой дом зарабатывает сам, смазливый настолько, что вопрос про совершеннолетие у бывшего сержанта появлялся первым. — Просто с родителями твоими общаться не хочу. — Думаешь, сколько мне? — но собеседник явно не собирался угадывать, отчего рыжий со вздохом ответил сам. — Короче, двадцать один уже есть. Не веришь — могу документы показать. А родителей все равно сейчас нет. Они уже два месяца из Нью-Йорка не возвращаются. И вообще, ты знаешь, что у тебя на лице кровь? — Порезали видимо, когда побрить пытались, — Стоунбридж глянул на себя в зеркало — кровь залила щеку и немного шею, но идти уже перестала, — придется сменить мастера. — А ты с юмором… Люблю таких, — заржал рыжик. Парень откровенно забавлял Стоунбриджа и напоминал ему сопливого подростка, а с ними и детьми британец ладил хреново, в отличие от того же Скотта: — Тебя хоть зовут как? — Тони, — представился тот. — А тебя как? — Майкл, — коротко сообщил британец, проходя следом за парнем в дом. — Так расскажешь, почему те типы хотели тебя побить? — Да как-то… Я по телефону разговаривал, а им не понравилось, вот и прицепились. Слово за слово, меня понесло и… — этот Тони явно не собирался углубляться в детали, замер посреди гостиной, — ты устраивайся. И сдернул с себя майку. Стоунбридж хмыкнул, наблюдая за этой нелепой попыткой обольщения: — И где обещанный чай? И, кстати, я — не гей. — Правда что ли? — удивилось рыжее созданье. — Или я тебе просто не нравлюсь? — Чай. — Вежливость Майкла была непробиваемой, — и где здесь у тебя ванная? — Там, — парень ткнул в какую-то стену. Дом был дизайнерским настолько, что даже дверь дверью не выглядела. Впрочем, это не помешало разобраться, как её открыть. Майкл смыл кровь с лица и осмотрел порез, тот был неглубоким и явно не требовал к себе какого-то персонального внимания. Когда он вернулся в гостиную, на журнальном столике уже стояла чашка чая, а на диване расположилось это милое чучело непотребного, но хотя бы полуодетого вида, при виде гостя присвистнувшего: — Так ты правда только за чаем? — Точняк, — подтвердил Майкл, у которого после выпитого в баре уже начиналось похмелье. Впрочем, чай был хоть и зеленый, но все равно оказался неплох. Парень засуетился, исчез в другой комнате, потом появился с небольшой коробкой: — Пластырь. Давай наклею, герой. Стоунбридж дернул уголком губ: — Ладно. Так расскажешь, что ты там сразу чувствуешь? Пока Тони возился с упаковкой пластыря, Майкл рассматривал его. То, что в его жизни и правда было недостаточно секса, сказывалось на восприятии. Ещё раньше Майкл бы и не обратил внимание на спортивное ухоженное тело, особенно с полным отсутствием груди и любого намека на округлости. А теперь оставалось только вздохнуть и смириться с продолжавшей вылезать в неподходящее время бисексуальностью, пока тонкие пальцы прижимали к царапине на лице липкую ткань. — Точно не нравлюсь? — уточнил тот, попытавшись сопроводить фразу хриплым сексуальным выдохом. С таким звонким голосом это ему практически не удалось. Голубые глаза, нос в веснушках и тощая-тощая фигура — Майкл улыбнулся, ожидая, пока тот сам ответит на заданный вопрос. Тони, стоя перед ним на коленях, дернул носом: — А, ладно. Я был уверен, что ты — гей. — Мой друг говорит, что меня часто принимают за гея, потому что я — британец, — мимоходом рассказал Майкл, неспешно отпивая глоток чая, который определенно делал его жизнь лучше тем, что сглаживал похмелье. У парнишки выступил кадык, когда он запрокинул голову, откровенно хохоча: — Он у тебя тоже юморист… — Это точно, — кивнул Стоунбридж. Парень бесцеремонно провел руками по бедрам и облапал пах британца, демонстративно расширяя глаза и изображая удивление. Майкл отпихнул его от себя — собственное возбуждение никого, кроме него самого, не касалось, как и его полное отсутствие: — Ты ведь не с родителями здесь живешь? Брошенный наугад вопрос явно попал в цель и сделал больно — у Тони губа дернулась: — Тебе-то какая разница? Ну, может и с папиком… Его все равно нет. Да и ревновать не будет — пофиг ему. — Не парься, мораль читать не буду. Просто я — не поклонник одноразовых отношений, — Стоунбридж допил чай и встал. — Не понимаю. Я же вижу, что ты ни разу не гомофоб, да и момент подходящий… Чего отказываешься? — Тони впился в него взглядом, но остановить не пытался, как и продолжать приставать. — Другого люблю, — коротко объяснил бывший сержант. И понял, что не соврал. Просто с этим нужно было как-то смириться. — Ну… Ему повезло значит, — рыжик вздохнул и потянулся за футболкой. — Ему пофиг, — рассмеялся британец, — он — конченный бабник. Пробы ставить негде. Можно у тебя кипятка набрать в термос? — Угу, — кивнул Тони, — хоть так отблагодарю за то, что не дал мне морду начистить. Пока британец ходил за термосом, парень задумчиво на него смотрел сквозь стекло, а по возвращению спросил: — А он знает, что ты его любишь? Они стояли на кухне и ждали, пока закипит вода. Майкл смотрел сквозь покрытое чем-то отражающим толстое стекло на солнечный день, так не подходящий его дурному настроению и остаточному похмелью. — Знает… На свой лад. — То есть, ты не говорил ему, что переспать с ним хочешь? — не унимался Тони. Будто Майкл рвался обсудить свою личную и половую жизнь с незнакомцем. Впрочем, с тем же Скоттом он точно не рвался, это поставило бы его перед фактом признаний и разговоров, к которым он был не готов. Как вчера был не готов к попыткам Скотта навязать ему секс со шлюхой. «С другой стороны, — решил британец, — этого Тони я все равно больше никогда не увижу». И смущенно потер бровь большим пальцем: — Не представляю, как вообще с ним завести такой разговор. «Он скорее протащит меня по всем борделям и стрип-барам, чем поверит. Скорее даже согласится на легкий петтинг, чем на то, что я действительно серьёзен». Майкл знал, что просто секса, да той же дрочки, ему будет чертовски мало. Повисла пауза, тихонько засвистел чайник, сообщая о том, что температура воды достигла точки кипения. Майкл наполнил свой термос и посмотрел на Тони, тот улыбнулся ему в ответ: — Пофлиртуй с каким-нибудь парнем при нем… Если тоже любит — сам все поймет и задумается. — Типа, как ты со мной сейчас? — Майкл услышал, как к дому подъехала какая-то машина, и увидел выходящего из неё хозяина дома. Сложить два и два было не сложно. — Типа, — заржал Тони, — чувствую, что по морде я сегодня все-таки получу. «В мире этого парня все гораздо проще», — понял Стоунбридж.

***

Светлым пятном на меланхолично-черном и на редкость отстойном дне, на котором оказался Билли, стало приглашение Брауна составить тому компанию поиграть на бильярде. «Значит, идея с пончиками все-таки работает», — сделал вывод Джонс, соглашаясь пойти с ним в клуб. — Ты уже куда-нибудь выбирался после того, как оказался здесь? — поинтересовался Том, когда они встретились у мрачного клуба дизайна «лаконичный черно-коричневый кубик» с не слишком заметной вывеской «Бешеный банан» и мигающим желтым бананом с ярко-красными глазами. От одного вида места, возле которого оказался Джонс, ему захотелось извиниться и оставить Брауна в одиночестве. — Нет пока, — Браун явно был не из тех, кому было бы интересно послушать про увлечения Билли, — так во что именно ты хочешь сыграть? — На бильярде, конечно, — сообщил тот ему с таким апломбом, будто остальные детали этой самой игры не имели значения. Билли не заметил, как рука сама прилипла к лицу, и он сделал вид, что просто почесывает царапины после недавнего задержания. — Конечно, — кивнул он Брауну, сдерживаясь от уточнений, пояснений и нюансов, которые просились сорваться с языка. Браун явно был просто славным малым, которому было не до таких тонкостей. Тот протащил Джонса через танцплощадку, столики, бар в самый угол, где располагались столы и было сравнительно потише. Свободными было несколько столов, и они выбрали ближайший. Впрочем, как оказалось, Томом под бильярдом подразумевался обычный пул. «Без всяких изысков», — Джонс не привередничал, так как обычный пул он тоже любил. — Итак, у нас по плану пара-тройка партий, где я тебя сделаю, — сообщил Том довольно улыбаясь, — потом танцы, выпивка и пара девочек. — Пятница и всё можно? — усмехнулся Билли, расстегнув ещё одну пуговицу на рубашке, и принялся выбирать кий. — А то, — Том рассмеялся, заглядевшись по сторонам на других посетителей клуба и словно кого-то выискивая. — Девочки пока не работают, появятся позже. — Работают? — удивленно переспросил Билли, расставляя шары. — Они здесь официантки? Том закатил глаза: — С тобой все ещё хуже, чем я думал. Вот Мартин никогда так не тупил. Джонс скрипнул зубами: — Да что ты говоришь? Правда? — колкость слетела сама. — Так чего же ты его не пригласил? — Я его звал, да он все деньги на кольцо потратил для этой Гарсиа, — пожал плечами Браун, явно не слишком впечатленный колкостью. — А вариант закончить вечер без девочек его все равно не интересует. — Подожди... — до Джонса дошли неозвученные приятелем нюансы. — Так ты имеешь ввиду проституток? — Ну да. Но не нужно так возмущенно, Джонс, — хмыкнул Том, тоже обзаводясь кием, — ведь им тоже нужно чем-то питаться. А нам, мужикам, с кем-то трахаться. Джонс вздохнул, пожалев, что согласился на это приглашение: — Мы же полицейские, Том... Разве это не накладывает некоторые ограничения на...? — Вот только не надо быть чистоплюем, а? — Том целился кием в шар. — Ты же сюда пришёл, не постеснялся. Билли чувствовал, как неспешно, с гротескным звоном разбиваются его надежды и иллюзии. Том просто вынуждал его задать вопрос, задавать который ему не хотелось всем нутром. Воображение включилось на полную катушку, мешая мыслить рационально: — Только не говори, что это какой-то наркопритон, Том. Тут слишком... чистенько. Ну, за исключением... — Билли замялся, видя как его цепкий осматривающийся взгляд привлек внимание какого-то охранника. Здесь вообще было много мелькавших по углам охранников. Эдакий форт с кучей стражи, которая теперь совсем не внушала доверия. Впрочем, Том был прав — Билли пришёл сюда сам. — За исключением проституток? Это не наркопритон, — сжалившись над ним, объяснил Том, — это игровой притон, который вполне себе уютно расположился посреди города. Почти легальный. Почти бизнес, как и всё тут вокруг. Не то чтобы Джонс верил в единорогов, срущих радугой, но из-за естественности и непосредственности, с которой Браун рассказывал ему эти нюансы, ему все равно стало тошно: — Давай уже... Добей меня. Я же чувствую, что тебе есть что рассказать мне. Браун порадовался своему первому удачному удару и продолжил: — Этот клуб принадлежит одному из крупнейших наркоторговцев в этом городе. И если бы его не прикрывала какая-то большая и волосатая лапа из правительства, его смело можно было бы посадить пожизненно за все то, что он творит. Но... Нам остается только наслаждаться гостеприимством его клуба, Уильям, — его имя он произнес, паясничая. — Билли. — Машинально поправил Тома Джонс, но грустить времени не было, так как Том промахнулся, и очередь перешла к парню, — и я надеюсь у тебя хватит денег, Том. Джонс мило улыбнулся, собираясь показать недоуменно посмотревшему на него приятелю что такое отличная игра: — Понимаешь, Том, одним из немногих любимых развлечений моего предпоследнего отчима была именно игра в пул... Он не стал просвещать Брауна о том, во сколько ещё игр тот может ему проиграть прямо на этом столе.