Шестой сезон: Камино де Лас-Вегас

Офицеру полиции Билли Джонсу недавно исполнилось двадцать три, и за те три месяца, что он уже работал в полиции, для него это было первое из столь крупных и шумных дел, в расследовании которых он принимал участие. Из-за этого взрыва вся полиция Лас-Вегаса стояла на ушах, помогая в расследовании ФБР. И вот теперь они прочесывали все отели в поисках людей, подходящих под описание и выданные фотороботы. После просмотра документов на регистрации и записей видеокамер под проверку в очередной гостинице попало около семидесяти человек: — И кто только делал это описание? — возмутился Джонс, рассматривая список номеров и имен, — неужели ФБР не могли найти фотографий. — Или заплатить художнику? — фыркнул Том Браун, один из немногих полицейских, стоявших рядом и явно разделявших возмущение парня. — Эй, Джонс, — сержант Митчелл, выдавшая ему список, с пренебрежением посмотрела на него, — привыкай. Такая уж работа. — А что, я что-то не так сказал? — с недоумением уточнил Билли у новой напарницы. — Я очень не люблю нытиков, — отрезала Митчелл, словно демонстрируя свои железные яйца. То есть, яичники. Будто ему было до этого мало таких же демонстраций от Смиллза. Джонс мысленно послал её и посмотрел список ещё раз: — А эти обведены, потому что в одном номере? — Да. Въехали недавно, как раз перед заварушкой. Интуиция подсказывает мне, что начать стоит с них, — Митчелл раздавала разделенные списки с именами, деля задание на всех выданных ей в подчинение сотрудников. — Есть, сержант. Мне взять кого-нибудь с собой? — Билли наблюдал за тем, как уменьшается у неё стопка бумаги. — Эх, ретивый какой. Нет, Джонс, это ты пойдешь со мной, — сержант совершенно не хотела упускать возможность продвинуться по службе, — и, пожалуй, стоит поставить пару наших на выходах с этажа. На всякий случай. — Хорошо, — кивнул Джонс, наблюдая, как сержант распределяет людей, и наслаждаясь адреналином в крови, ради которого и поступил на службу. — И запомни, Джонс, что за разгром в «Мираже» нас по голове не погладят и медаль не вручат. Никакой самодеятельности, — палец сержанта был направлен точно ему в лицо. — Я понял, мэм, — ответил парень, изображая понятливость, которой мог бы позавидовать какой-нибудь пудель, хотя адреналин никуда не делся. Вскоре он уже стучался в дверь номера подозреваемых, готовый в любой момент отпрыгнуть, если прозвучат выстрелы. Тот случай со Смиллзом очень хорошо засел ему в голову, отчего словить дробь и щепу, даже будучи в легком бронежилете, ему не хотелось. Да и глок держать в кобуре не стал, зажал в руке на всякий случай: — Это полиция Лас-Вегаса. Откройте. Митчелл предупредительно стояла за его спиной. «Вот же… сука», — сейчас Билли понимал, что им откровенно прикрылись. Видимо за то, что распустил язык. — Это полиция Лас-Вегаса. Откройте немедленно, или мы будем вынуждены выломать дверь! — Выдал Джонс, подбешивая сержанта. Делать вид, что он боялся её недовольства, он не собирался. За дверью послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась. На пороге стоял высокий крепкий небритый мужик с мокрыми, видимо после душа, волосами и в чистой, но мятой рубашке. Он удивленно посмотрел на приготовленный пистолет в руках офицера и очень непосредственно произнес: — Ну, открыл. Что хотели-то, офицеры? Пофигизму, с которым мужик отнесся к его оружию, оставалось только позавидовать. Будто Билли в руках водяной пистолет держал. Заготовленной фразы на такой вопрос у Джонса не оказалось, зато в дело вступила Митчелл, показывая свой значок. Она усмехалась, покосившись на напрягшегося напарника: — Вы мистер Брукс или мистер Стоун? — Брукс — это я, — кивнул небритый. В номере явно раздался довольно громкий хлопок с последовавшим за ним непонятный шумом. Теперь усмехался уже Билли, наблюдая за напарницей. — Там кто-то есть? — дернулась Митчелл за своим пистолетом. — Есть… — Брукс широко улыбнулся и приглашающе повел рукой, впуская этим жестом полицейских в свой номер. — Детка, ты уже оделся? К нам тут полиция. Из спальни вышел и замер в проеме второй мужик, накаченный и в обтягивающей футболке с белым полотенцем на шее, всем своим видом очень плохо подходящий на роль того, кого можно было назвать Деткой. По крайней мере так явно считала Митчелл, которая прошла по номеру, чтобы заглянуть в спальню в поисках других людей. — Эээ… Больше никого нет? А вы? … — Майкл Стоун… эээ… офицер Митчелл и… офицер Джонс, — он прочел их имена на форме, — приятно познакомиться, офицеры. Чем обязаны? — Вы — англичанин? — вырвалось у Джонса при звуках британского акцента. — Американец, но детство провел в Старом Свете. — Стоун обаятельно улыбнулся Джонсу. Он тоже был из душа, капельки воды стекали с коротких волос на полотенце. Картинка в голове Джонса начала складываться раньше, чем у сержанта. И он посмотрел на второго новым взглядом, изрядно удивленный возникшему предположению. — Так что вас привело сюда? — спросил Брукс. — Мы ищем двоих, — сержант достала фотороботы, — замешанных в ночном взрыве сегодня. — Взрыве? — удивился Стоун, — а мы ничего не слышали, да, дорогой? Дэмиен показно ему подмигнул, превращая предположение в крепкую уверенность. Джонс быстро переводил взгляд с одного на другого, все ещё надеясь обнаружить притворство. Ведь не могла же опытная сержант так крепко промахнуться в своих подозрениях? — Хотя здесь было сегодня ночью несколько взрывов… Но соседи не жаловались, — пояснил смачным намеком Брукс характер их отношений. Билли порадовался тому, что остался невозмутим. Оба пидора посмотрели на фотороботы синхронно и также синхронно выдали: — Ну и рожи… Их единство озадачило и Митчелл, а те лишь невозмутимо переглянулись между собой. — Мы их не видели, офицер, — уверенно заявил Брукс. — К сожалению, ничем не можем помочь, — покачал головой Стоун. Офицеры замялись, тоже переглядываясь. Происходящее никак не укладывалось в ожидаемый сценарий, да и сходство с фотороботами было слишком отдаленное. Наконец, нашлась сержант Митчелл: — Вы были в армии? — она явно отметила по-военному короткую стрижку Стоуна и выправку обоих. Стоун промолчал, зато вместо него ответил второй. — Нет, что вы, — Брукс качнул головой в бок, — я страховой агент. — По вам не скажешь, — не поверила она, интуитивно чувствуя подвох, но не понимая где именно. — Люблю качалку, тренажеры разные, — пояснил Брукс. — Мы там и познакомились, — подхватил Стоун, — качались вместе. Никакой суеты, спокойствие и расслабленность… Ничего не подкрепляло подозрений, с которыми Джонс был готов ворваться в этот номер. Но что-то ещё не давало полицейским просто развернуться и уйти. Сержант тормозила, явно раздосадованная промахом в своем предположении, и Джонс решил проявить инициативу: — Можно здесь осмотреться? — Конечно, офицер, — благодушно разрешил Брукс. Джонс направился в спальню, но, так как Стоун не сдвинулся из проема, замер рядом, ожидая нападения: — Пропустите, мистер Стоун. Тот чуть потянулся к нему и потянул носом: — На вас мой любимый одеколон. Люблю Армани, — он отшагнул в сторону, пропуская Джонса и откровенно осматривая его сверху вниз. Джонс, почти физически почувствовав его взгляд, не удержался и сглотнул. По телу явно пробежали мурашки от столь хищного внимания, отчего он чуть не поежился, поэтому быстро и прошёл в ванную, и заглянул в шкафы. Такой интерес смутил его, но работа оставалась работой. Везде было пусто, и только на кровати лежали черные сумки. Насколько Джонс помнил даты в выданном ему списке, пидорам явно было рано собираться, на всякий случай он сверился с бумагой и решил уточнить: — А вы что, уже уезжаете? Митчелл встала так, чтобы видеть Джонса и рассмотреть то, что его насторожило. Нюансы не укрылись от неё, ей сверяться со списком было не нужно, и она предпочла задать вопрос в лоб: — Как-то странно… Вы же вписались на неделю, а пробыли всего пару дней как. Почему так быстро? Брукс неслышно встал за спину сержанту: — А мы уже закончили то, зачем приехали, — было неясно, нервировал ли небритый пидор ту нарочно, или у него просто была такая манера двигаться. «Кто их, пидоров, разберет?» — подумал Билли. — И что же это? — дернулась Митчелл, сдерживая себя, чтобы не вытащить табельное оружие. Брукс заметил это и улыбнулся: — Да ничего такого, офицер Митчелл, что касалось бы вашей работы. Мы просто поженились. — Что? Правда? Вы? — сержант все ещё не могла соединить элементы паззла. И если бы этот тип с британским акцентом так сильно не напрягал Джонса, он бы даже мысленно посмеялся над её недогадливостью. Пидоры переглянулись и решили ей помочь с прояснением того, что до неё явно не доходило. — Майки, покажи им свидетельство, — ласково произнес небритый. — Сейчас, Дэм, — также нежно отозвался совсем не британец. Когда Стоун приблизился, Джонс храбро решил не отступать, чтобы рассмотреть содержимое и то, что может мелькнуть среди их вещей. «И пусть нюхает», — с вызовом посмотрел он в ответ, рассчитывая уцепиться в любую мелочь. — Позволите? — цепляющий акцент и сдержанные манеры сбивали боевой настрой молодого полицейского, он отшагнул, но откровенно заглянул в чужую сумку. Стоун извлек паспорта и бумагу, вручая их Джонсу, но забрала их подошедшая Митчелл. И тут же вернула, словно они были готовы воспламениться прямо в её руках. Билли сделал вывод, что гомофобия у сержанта была. — А что в сумках? — в отличие от Джонса, та не стала деликатничать и перешла к сути их задания. Она явно была готова обойтись без уловок. И Билли взял это себе на заметку. — Это досмотр, офицеры? — удивился Стоун. — Просто просьба. — Надавила та, требовательно вскинув подбородок, — вы же будете так любезны? «Это точно стоит запомнить. Что ж… У неё хотя бы есть чему поучиться», — решил Билли. — Да пожалуйста, — Майкл быстро расстегнул все три сумки. В каждой из них беглому взгляду открылись эротические игрушки и БДСМ-атрибутика, касаться которой копам не хотелось. Три сумки производили впечатление переносного секс-шопа. Билли отдернул руку мгновенно, даже прежде, чем понял, что то, что его испугало, было просто обтянутыми мехом наручниками. Стоун с интересом посмотрел на Джонса, не масляным, но темным пробирающим взглядом, будто видел мысли полицейского как на ладони. От этого взгляда парню захотелось снова сглотнуть: — Может, офицер, вы хотите надеть на меня наручники и обыскать? От этого я тоже не буду отказываться. — Он протянул свои запястья ему. Джонс посмотрел на них, но его взгляд соскользнул с них на чужой пах с выраженной через ткань эрекцией. «У этого пидора на меня встал», — полицейский от этого зрелища и этой мысли мгновенно смутился, воображение не скупилось на краски, рисуя то, от чего именно Стоун не хочет отказываться. Содержимое сумок рядом подкрепляло каждый из возникающих вариантов. В номере повисло неловкое молчание, Билли посмотрел в глаза подкатывающего к нему извращенца и постарался незаметно сглотнуть, смиряясь с тем, что голос пропал, и оттого даже не пытаясь отвечать на провокацию: «К этому пидору я точно не притронусь». — Кхм, — кашлянул Брукс, напоминая о своем присутствии, — вам ещё что-то нужно? А то мы планируем успеть на рейс. «У тебя же муж есть! Он же все видит! Психи ненормальные! Педики гребаные!», — мысленно возопил Билли, призывая всю тактичность, чтобы не ляпнуть это вслух. Он и не подумал о том, что может оказаться таким же гомофобом и моралистом, как его сержант. — Нет, — выпалил Джонс, сгорая от смущения. Чертов британец, как назло, быстро ему подмигнул. Так быстро, что Билли почти засомневался — не показалось ли. — Можете быть свободны, — выдала раздосадованная Митчелл, которая как не рискнула перетрясти сумки сама, так и не придумала ни одной причины, чтобы задержать этих пидоров, на которых сделала свою ставку. — Тогда мы пойдем, Майки, — Брукс улыбался, глядя на новоиспеченного супруга, флиртующего с молодым парнишкой-полицейским, и похоже все-таки ревнуя, судя по выражению лица, с которым он наблюдал за происходящим. Стоун и Брукс одновременно застегнули сумки и направились к лифту. Офицеры вышли вслед за ними из номера, сержант дала знак своим, чтобы пропустили. Джонс взъерошил волосы на затылке: — Я одно не понял, сержант. Зачем им страпоны? — он задвинул своё воображение, в котором один из этих страпонов ритмично стыковался с задницей флиртовавшего с ним пидора, что сейчас удалялась от него, подальше. Но подкинутый образ отчего-то все равно вызвал у него раздражающую эрекцию. «Ещё не хватало на работе думать о сексе. О чужом, мать его, сексе. И о чужой, мать его, заднице». — Вот я точно не хочу понимать этих пидоров, — Митчелл испытывала желание блевануть, — кто там у нас следующий в списке?

***

«Пофлиртуй перед ним с каким-нибудь парнем, и он все поймет», — голос смазливого гея из Орландо звучал в голове Майкла. Знал бы тот Тони, насколько его совет не помог. Не то, чтобы совет был плох, скорее, плох был полученный результат: Скотт ржал. Скотт, блядь, ржал над ним, что было попросту закономерно. «Понять? Ну-ну», — Майкл косился на Дэмиена, которого распирало поделиться своими наблюдениями с миром и, главное, с самим Стоунбриджем. «Видимо о том, как по-идиотски все вышло», — Стоунбридж был практически уверен в своих способностях во флирте, но… Просто его любимый супруг был тем ещё придурком. Стоунбридж смотрел мимо него, играя желваками, и молчал, мысленно даже подзуживая Скотта сыграть в мудака. Стоунбридж твердо решил ничего не говорить первым, а ждать. Скотт бросал на него кокетливые взгляды и снова ржал. И (что, сука, характерно) продолжал делать это молча. «Ничего», — успокаивал себя Стоунбридж, — «я терпелив, я подожду». Лифт открылся в вестибюль отеля, они прошли к стойке и оплатили счёт, обмениваясь страстными взглядами. — Майки, да я и не знал, что ты так зажигать умеешь, — Скотт наконец решил высказаться, — бедный юный коп, он же там весь извелся, так за задницу свою испереживался. Стоунбридж получил свой шанс отыграться и ухмыльнулся, собираясь добавить огоньку для просветления в мозгах хренового казановы: — Это он зря, я был бы с ним нежен. Разложил бы его прямо там на кровати. Уж больно хорош. Отрицать то, что коп, с которым пришлось флиртовать, показался ему привлекательным и этим облегчил поставленную задачу, было бессмысленно. Но где-то в этом месте, Стоунбридж это почувствовал физически, упал один банан. Точнее один придурок. «Мелочь, а приятно», — подумал британец с мстительностью. — Твои шуточки становятся откровенно гейскими, Майки… — Скотт явно не ожидал такого поворота. Майкл понимал, что этот вопрос они все равно должны были когда-нибудь обсудить. И сейчас была вполне подходящая ситуация, упускать которую было глупо. Он скользнул взглядом по супругу — все такой же родной мужик, к которому он привык за эти годы. Идеальный напарник одной с ним крови и боли. Его половинка. — А я, Дэмиен, никогда и не говорил, что я — не гей. — Стоунбридж смотрел в упор, ухмыляясь, — хотя тебе все равно не понять, ты же вырос в стране, построенной пуританами, сбежавшими подальше от нашего европейского беспутства. Дразнил он Скотта со всем нерастраченным задором, отыгрываясь по мелочам и не давая перехватить инициативу. — Что мне не понять, Майки? — охренел Скотт. Они, тем временем, подходили к машине. «Что в омут с головой», — понял Стоунбридж. Но он был не из тех, кто привык отступать. Нет выхода — сделай свой, хоть даже башкой его пробить придется своей бедовой. — Я давно понял, что би, Дэмиен, — мягко объяснил Майкл, останавливаясь перед машиной и перекидывая обе сумки в одну руку, чтобы открыть дверь, — и решил не ограничивать себя. «Когда с тобой познакомился», — мысленно добавил он. Вслух эта откровенность не прозвучала. Когда-нибудь он смог бы поделиться с ним и этим, но точно не сейчас. — И это говорит мне человек, который трахается от силы раз в год, — Скотт не скрывал скепсис, придерживая дверцу сыну, пересаживающемуся с места водителя на заднее сидение, — вешай лапшу кому другому. Сын Скотта явно старался сделать вид, что он ничего не слышит. Будь у мальчика целыми обе руки — явно демонстративно закрыл бы себе уши. Впрочем, Стоунбриджа его стеснительность не интересовала. Майкл машинально распахнул заднюю дверцу, чтобы избавиться наконец от сумок. Воспользоваться для этого багажником, в котором болталась куча оружия, они не собирались. — Просто я не воспринимаю других людей исключительно как способ справлять в них свою нужду. — Фыркнул Майкл, в очередной раз обозначив, что беспорядочный секс — это не к нему. — Я не понимаю тебя, Майки. А этот парень сейчас? Это что было? — Дэмиен явно не обращал внимание и не щадил уши сына, который постарался максимально быстро исчезнуть в машине и даже потянуть на себя дверцу. Увлекшийся разговором Скотт даже не заметил этой его попытки закрыться. — Ну, я же его не трахнул. — Отрезал Стоунбридж, а потом помолчал и добавил, слабо улыбаясь, — хотя хотелось, да. Чего уж скрывать? Полицейский вообще был забавный и настырный. И напоминал своей настырностью Скотта, когда они познакомились. Майклу нравились такие, потому что ему нравился Дэмиен, хотя признаваться в этом сейчас он тоже не собирался. — И что же это тебя остановило? — поддел его Скотт, все ещё явно не веря в то, что слышал от напарника. — Да то, что люблю козла, который в партнеры на потрахаться выбирает по размеру сисек и отсутствию члена. — Стоунбридж вспомнил про сумки и запихнул их на заднее сидение. — Эй, я, между прочим, здесь сижу, — возмутился Финн, в бок которого прилетело этими самыми сумками. Он попытался выглянуть из машины и посмотреть на Майкла, когда Скотт запихнул к нему и свою сумку, вызвав второе возмущенное восклицание, — и я все ещё здесь! Они синхронно захлопнули задние двери и стояли, сверкая друг на друга взглядами. Скотт машинально достал пачку сигарет из кармана, вытряхнул одну сигарету и прикурил, пялясь на супруга и явно размышляя о том, что услышал. Наконец он затянулся и уточнил: — Мне сейчас показалось, или ты мне в любви признался? — постановка вопроса наводила на мысль, что Дэмиен наконец услышал его правильно. И это безумно смущало британца, приготовившегося провалиться в режим той ещё язвы при тупящем натурале. — А то ты не знал, — грубовато бросил Стоунбридж, стесняясь своего вырвавшегося случайно признания, — мне повторить понежнее? — Не помешало бы, — Скотт смотрел на него испытующе, словно всё ещё сомневался в том, что услышал. Хотя сам не раз повторял, что Майкл его любит. Майкл смущенно потер лицо, простая фраза почему-то застряла в горле: — Я тебя люблю, придурок ты ограниченный. — Ещё нежнее. Без козлов и придурков. — Скотт говорил тихо и очень серьёзно. «Ты серьёзно?» — читалось в его голубых глаза. Майкл знал этот вопрос во взгляде, видел его не первый раз и, видимо, не в последний. — Я. Тебя. Люблю. — Майклу было не слабо повторить это ещё несколько раз, просто не хотелось играть в одни ворота. Скотт посмотрел на него исподлобья, словно наконец поверив, смущенно улыбнулся. Затянулся, подумал и затушил сигарету: — Я тебя тоже. — Коротко ответил Дэмиен, вот только это все равно прозвучало тепло, — поехали? — Ага. — Стоунбридж снова стал краток. Говорить больше было не о чем. Они ввинтились на передние сидения и, как ни в чем не бывало, отчалили. Полиция все ещё суетилась в отеле.