Stop asking me to describe

      Говорят, у преступности не существует выходных, как и у меня. Иногда ощущаешь себя пешкой в крупной мафиозной организации. Или детективом, преследующим главного ублюдка какой-нибудь террористической шайки. В такой ситуации мне бы пришлось втереться в доверие боссу и начать с ним спать, чтобы выяснить как можно больше нюансов об их безжалостной деятельности. В любом случае, даже продав свое тело холодному сердцем террористу, возникают определенные проблемы: во-первых, не каждой секретарше такой финансовый монстр доверит подробности сделок, а во-вторых, если все-же возникают чувства с его стороны, он настоятельно оберегает свою «грудастую блондинку» от ненужных знаний, дабы не травмировать ее подверженную эмоциям душу. Я не мог сказать, что обладал шикарными выпуклостями в районе грудной клетки, но что-то заставляло Мэттью периодически прятаться от меня на кухне во время телефонных переговоров с мистером Ричардсоном, а на вопросы «Мэтт, что ему было нужно?» брюнет шумно вздыхал, опускал глаза в пол и смешно шмыгал носом. «Мне срочно нужно ехать» — повторял мой босс почти в любую свою свободную минуту. — Послушай, я только что испек оладьи первый раз в своей гребаной жизни, поэтому пока ты не съешь хотя бы один — никуда не поедешь. — Я ценю это Доминик, я ненадолго… — мистер Беллами, как теперь я называю его только на работе, на ходу натягивает штаны и на одной ноге подскакивает ко мне, ибо на вторую он уже успел нацепить ботинок. — Пошел ты… — с глубокой обидой фыркаю я и отворачиваюсь обратно к плите. Терпеть не могу смотреть ему в глаза, когда что-то между нами идет не так… В такие моменты он одаривает меня абсолютно искренним взглядом и мягким голосом просит не расстраиваться. Нет, я не прощаю его в ту же самую секунду. Просто именно вот таким он мне нравится больше всего. Серьезным, немногословным, геройски произносящим слова «Дождись меня, хорошо? Пожалуйста, Доминик, останься до вечера… Больше часа это не займет…». Нет, я не испытываю в этот момент к нему чувств умиления, словно наивная девчонка. В этот момент я хочу впиться в его губы, ласково, но уверенно расстегивая эту чертову белоснежную рубашку и упасть в агонии на первую попавшуюся поверхность, не переставая обниматься. — Так сильно тоскуешь по мне, солнышко? — брюнет издевательски ухмыляется и прижимается ко мне со спины. Я не отталкиваю, наоборот, подаюсь навстречу и поворачиваюсь к нему лицом. — Нет, просто некорректно с твоей стороны игнорировать любые мои старания. — Я не игнорирую, — он говорит это шепотом, прямо в губы. Еще чуть-чуть, и моя физиология вперемешку с обольстительным видом Мэттью снова напомнит о себе, заставляя старательно мастурбировать себе в туалете сразу же после его ухода. Я не заставляю ждать нас обоих. Я крепко целую его, не разрешая ему отходить от меня ни на шаг. Босс сейчас же должен сдаться и опрокинуть меня на кровать. Мэттью поддается моим желаниям, когда сам же прижимает меня к стене, не разрывая близкого контакта наших губ. — Всего на час, обещаю… — шепчет он, отчего мое тело просто немеет. Чертово «Адамово яблоко». Запретный плод, блять, сладок. — Я убью тебя, если задержишься, — я ослабеваю хватку, чего совсем делать не хочу. Вот так и живем, подчиняя свои желания ответственности перед выдуманными обществом правилами. И сейчас я наблюдаю за тем, как Мэтт уходит. Беру в руки мобильный телефон. Честно: не знаю, что испытал бы каждый из вас в этот момент, но лично подо мной содрогнулась сама Земля, словно Мэтт мне сказал, что завтра женится. Нет, это было бы хуже. Намного хуже. Слава богу он так не скажет. Надеюсь, никогда. Однако, в крови резко поднялся уровень адреналина. Мои щеки налились краской, я это чувствовал. Что таить: представьте себе на минуту, что вы мужчина, спите со своим боссом и наслаждаетесь этой усладой с утра до вечера на протяжении всех выходных, а вас разыскивают два лучших друга. И девушка, с которой ты так и не порвал. Одним словом, около двадцати пропущенных вызовов. И допускать в своей голове мысль: «Что им нужно от меня?» просто эгоистично. Какого хера я не слышал ни одного звонка? — Алле, Томас? — я стараюсь вести себя увереннее. Самое главное — отсутствие дрожи в голосе. Иначе придет глобальный пиздец в виде расспросов и неудачных шуток со стороны друзей, чего в данной ситуации стоит обходить стороной. Сами понимаете почему. — Боже, как официально, — по ту сторону трубки слышен женский голос, похожий на голос Эммы. — Кто это с тобой? — Не переживай, парень, это не Эмма. — Ты что, кого-то успел подцепить? — Да, друг, ты был занят, и мы с Крисом решили выпить немного… — Хочешь сказать, что у тебя появилась девушка? Такое возможно? — я пытался шутить. Я пытался. — По-твоему это смешно, придурок? — с ироничной злостью ответил Том, — Никто не виноват в том, что ты даже в выходные стараешься ублажить Беллами, — язвительно продолжал друг. Вот сейчас мне действительно было не до смеха, однако я должен держаться, обрекая всю истину в шуточную форму. Никакого волнения в голосе, Доминик. — Работа есть работа, Томми, ничего не поделаешь, — вздохнул я. — Интересно, за отработанное в выходные личное время… кто из вас перед кем, и… чем расплачивается? — интонация Кирка казалась серьезной, что доводило меня фактически до состояния аффекта. — Блять, Том… — Что, я заставил тебя смутиться?       Хочется ответить ему: «Ты как в воду глядел, друг…», но я и сам в это не желаю верить. Я зажмуриваю глаза, стараясь успокоить себя тем, что для Мэтта, скорее всего, наши взаимоотношения просто игра и все это не станет для нас чем — то серьезным. — Так что там по поводу твоей новой пассии? — Во-первых, не называй ее так. А во-вторых, Доминик, ты пытаешься перевести тему? Между вами что-то есть, ну? — Том продолжал издеваться, как мог. Подливал масло в огонь, сыпал соль на свежие раны, скреб ногтями по классной доске… — Ты прекрасно знаешь, что нет, у меня есть девушка… — Которую ты игнорируешь, — томно протянул Кирк. — У меня просто мало времени, и… — Что между вами происходит, Дом? — НИЧЕГО, ПОВТОРЯЮ ЕЩЕ РАЗ! — мне казалось, я кричу. На самом деле я бормочу себе под нос, болезненно скрипя зубами от недомогания. — Я про тебя и Эмму, — уточняет Том, после чего меня начинает тошнить от волнения. — Все хорошо, не лезь в это. — Мне кажется, она так не считает… *** POV Томас — Прекрати, слышишь? — Эмма сидит напротив меня, упираясь локтями на стол. Улыбается, красивая… Влюбленная в моего друга — идиота, который этого -совершенно не видит. — Мне кажется, она так не считает… — я так на тебя зол, парень! — Томас, прошу, — она протягивает ко мне руку. Пытается успокоить? Нет, Эмма. Я волнуюсь за него, за тебя, что мне делать? Крис постоянно спрашивает про Ховарда, словно тот его волнует больше всего на свете. Словно я для Уолстенхолма — телеграф. Сообщаю ему о самочувствии Доминика. Шутки перерастают в серьезный разговор с каждым сказанным словом. — В какой чертов раз, Том? — Поговори с ней, что за херню ты творишь? — Я не могу побыть один? — Ты ненавидишь одиночество. — А сейчас полюбил. — Дом… — Томас, чего ты добиваешься? — слово за слово. Это никогда не заканчивается хорошо, я знаю. — Нам нужно встретиться и поговорить сегодня. — Я не могу, Том, я… — Чем ты занят сегодня, если твоя девушка сидит дома в одиночестве, Крис с Келли…? — Я вечером договорился увидеться с Эммой… — Я поднимаю взгляд на Эмму, которая меня убеждала в том, что не знает, когда в следующий раз сможет увидеть друга помимо офиса. — Что он сказал? — интересуется она. — Ничего… — вру я. — Что это значит? — спрашивает Доминик. — Я не тебе… Послушай, нам правда стоит поговорить. Это не телефонный разговор. — Хорошо, завтра, после работы, сойдет? *** POV Мэттью       Смотришь на любого посетителя этого ресторана: один отъявленный неудачник, но сын богатого владельца крупной фирмы. А туда же: восхваляет себя перед не менее напыщенной девушкой в не менее дорогом костюме. Второму уже давно пора на пенсию, а он жует кальмары за соседним столиком и глазами раздевает молодую официантку, хоть и вряд-ли оставит чаевые. Он уже и не помнит о том, что в нашем высокопоставленном обществе так принято. А вот и новоиспеченная молодая светская львица, которой наплевать на беседу ее мужа с коллегами. Для нее язык делового общения — словно японский. Набор звуков. Пустое место. Однако язык этики она должна знать на «отлично». Не позорить же мужа, который живет с ней только из-за тоненькой фигуры и полноватых губ.       Я скорчил недовольное лицо, сморщил нос и сжал губы в ухмылке. Такие мысли редко посещают меня, ведь за много лет пришлось привыкнуть к такому устою жизни. Но сейчас я могу позволить себе подумать о чем угодно: Бен уперся в меню, словно баран на новые ворота. Блюда он себе выбирал под стать: дорогие, жирные, переполненные всякой разной всячиной. Иногда я вглядывался в его рубашку, вымаливая судьбу, чтобы она треснула на его животе. Доминик частенько прав, говоря о том, что Ричардсону пора на диету. Кстати, вспомнив миловидное лицо секретаря, мне стало намного лучше. Интересно, чем он сейчас занимается без меня? Как обычно пытается справиться с эрекцией, которая так кстати появилась перед моим уходом? Не могу сдержать улыбку, вспоминая его смущение после высокоразрядной мастурбации друг другу, наполненную всхлипами вроде «Мистер, б**ть, Б-беллами, б-боже»… Его эмоциональность заставляла меня им восхищаться, а извивающееся подо мной тело так и напрашивалось на комплименты. — Мэттью, ты будешь заказывать? — Я заказал кофе. — А из еды? — Меня ждет ужин дома, где я должен появиться через час…. Оу, к сожалению, уже через сорок девять минут, — я демонстративно посмотрел на циферблат наручных часов. — Кто он? — Бен издевательски улыбнулся. Однажды он поймал меня на том, что иногда я предпочитаю и мужчин тоже. Вспоминать об этом я совершенно не хочу, но Ричардсон на личных встречах любит мне об этом напомнить, будто бы я и сам этого не знаю. — Это не имеет никакого отношения к делу, которое ты мне должен изложить сейчас за пятнадцать минут. А потом я скажу тебе свое мнение по поводу очередной провальной сделки, что займет не больше двух минут, — я пожал плечами. — Ладно, мне нужна твоя помощь, Мэтти, — Бен всегда прятал лицо, которое, если посмотреть правде в глаза, невозможно спрятать за общей площадью меню. — Дерек снова припер тебя к стене? — Дело серьезное, я не могу долго удерживать показатели его акций, — Бен повел бровью. Теперь он всем своим видом показывал мне серьезность намерений, стараясь, видимо, меня и без слов убедить в том, чтобы я договорился о передаче одного из своих филиалов семейству Ричардсонов. — Так прекрати его шантажировать, это ни к чему хорошему не приведет… — предложил я. Мне принесли кофе, а Бен сделал, наконец, заказ. — Мэтт, это покрывает все наши счета, на данный момент. И твои в том числе… — Свои счета я прекрасно покрываю через своих спонсоров, а иногда оплачиваю из собственного кармана. Завод ты тоже не для моей фирмы строил. Сейчас он работает только на тебя, Бен, хватит меня ввязывать в свои дела. — Послушай, ты мне как сын… — Не начинай… — Я практически «с улицы» тебя подобрал и сделал человеком. Из продаж в главенствующее руководство! Ты обязан мне помочь. — Передать еще какой-нибудь филиал в твои «уничтожающие все подряд» руки? — я сощурил глаза, чтобы лучше всмотреться в его перепуганное и перемазанное грязным бизнесом лицо. — Нет, Мэтт… Мне нужно кое-что другое… ***       Такси — не самое удобное средство передвижения для меня. Комфортнее находиться за рулем, вдавливая педаль газа в пол. — Не могли бы Вы ехать чуть-чуть быстрее? — вежливо прошу я. Боюсь опоздать на ужин. Обещал быть через час — должен быть через час, несмотря на всю эту кучу проблем с Беном. Стараюсь не думать о том, что может произойти, пока не найду выход. Признаюсь, это вызывало во мне приступы тошноты. Это доводило меня до паники. Черт, просто боюсь узнать о том, что Бен попал под пулю… Да, иногда я ненавидел Ричардсона. Но моя ненависть не стоит его жизни. Самое сложное в этой ситуации то, что его безалаберность не должна упасть на плечи абсолютно невинного человека. Я не хочу помогать ему кого-то подставлять. Может стоит отдать ему филиал, да хоть всю херову фирму! Просто выйти из этой игры? Он не остановится на начатом… Для него это своеобразный квест под дулом пистолета и лезвием ножа. Старик, страдающий маразмом. Стоит уговорить Бена просто выкинуть всю компрометирующую информацию на помойку и жить на остатки предприятий. Но… Ему мало этого.       Я смотрю на зеркало заднего вида, а затем отворачиваюсь к окну. До дома осталось минут пять. Улыбнись, Мэттью, Доминик не должен ничего… Доминик? — Извините, не могли бы Вы здесь остановить машину? — спрашиваю у водителя я, когда замечаю секретаря возле перекрестка. Почему он не дома? — Да, конечно, — отвечает водитель. — Спасибо, — я отстегиваю ремень безопасности, расплачиваюсь с таксистом и быстро выбираюсь из салона автомобиля. — Ты в магазин идешь, солнышко? — я натягиваю на себя некое подобие улыбки. — Мэтт? Я — я не стал звонить, думал помешать… — Доминик запинается, смотрит на меня растерянным взглядом. Пожалуйста, не говори, что тебе нужно ехать. — Что-то случилось? — Мэттью, я должен встретиться и поговорить с Томасом. Я пытался перенести на завтра, но он говорит, что это очень срочно… — Хорошо, — я киваю, протягиваю ему ладонь для рукопожатия. Нас могут видеть, что плохо скажется на нас обоих. Сейчас я этого боялся больше всего, ведь точно знал одно: если в чем-то замешан Бен, то в этом определенно замешан я. Доминику не стоит туда соваться. Ни под каким предлогом. *** POV Доминик 19:57 Снова это странное чувство беспомощности. Голова кругом идет. Больно сдавливает виски и затылок. Я глубоко дышу свежим воздухом после того, как в автобусе меня немного укачало. А вот и Томас собственной персоной. Идет на встречу с целым пакетом пива и всяких закусок. Позаботился о встрече, ничего не скажешь. — Я думал, ты подождешь меня дома, — он удивленно смотрит на меня. Только встретились — снова подозрения. — Решил пройтись по улице, — врал я. Мы зашли в мою пустую холодную квартиру, где, похоже, пахло сыростью. Стрелки часов громко стучали по поверхности циферблата, свет больно бил в глаза. Может, стоит выпить пива, чтобы расслабиться. Похоже, у меня появилась своеобразная реакция на стресс. 20:26 Томас тихо ворчит что-то под нос. — Что ты хочешь от меня услышать? — не выдерживаю я. Уже около получаса мы не можем поговорить о том, что именно его беспокоит. — Почему ты соврал мне? — Кирк садится рядом. — О чем ты? — Вы не договаривались о встрече с Эммой, верно? — его голос звучит эхом, все происходит как во сне, поэтому и отвечать я могу спокойно. — Мы, видимо, неправильно друг-друга поняли… — Доминик, где ты был до того, как мы встретились на улице? — Это что, допрос? Том, прекрати… — Это ты заканчивай, парень… — Что не так? — Хватит играть чувствами людей, Доминик… Она любит тебя, и если ты не любишь ее — расстанься с ней… Она не понимает что происходит. Думает, это последствия аварии… Послу…она.те… Домини… — слова друга сливаются в единую кашу. Я поворачиваюсь к окну, смотрю на пустые темные улицы, которые осень начинает поглощать своей меланхолией. Сейчас бы я точно продал душу за то, чтобы пошел дождь. Холодный, колкий, почти как лед. А я бы стоял под ним, подняв ладони к небу, мечтая зацепиться за звезды, которых не видно за повисшей над Лондоном пасмурностью. Я бы глубоко дышал, чувствуя облегчение от смытой с меня лжи и путанницы в голове. Я закрываю глаза, как бы я закрыл глаза от ударов по векам ледяных капель и проваливаюсь во тьму. 20:28 — Ты меня слышишь? Доминик? — Томас, мне правда есть, что тебе сказать… Но я не хочу об этом сегодня, правда. — Да что с тобой происходит? — Не знаю… — Ты в порядке? — Нет, — я поднимаю на него глаза и осознаю, что его силует расплывается на несколько «томоподобных Кирков». — Тебе нужно отдохнуть. — Извини, Том, пожалуйста. — Все хорошо. 22:30 Я пытаюсь заснуть на собственной кровати в гребанном одиночестве. 23:53 Я смотрю на экран телефона, думаю написать Мэтту что-то вроде: «Спокойной ночи, я скучаю.» Набираю эти слова в смс. Затем сокращаю: «Спокойной ночи.» 00:45 Смс я так и не отправил. Не хочу казаться идиотом. 01:34 Я все еще пытаюсь уснуть. 02:20 Кажется, я хочу спать. Завтра понедельник, мне рано вставать… Или уже сегодня понедельник? 03:40 Интересная игра, Доминик: «Посчитай барашек». 04: 56 Блять…