Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Разбор четырнадцатой главы

Вот мы и подошли к основной части практического раздела статьи. Весь первый блок был вступлением, знакомящим читателей с персонажами, расставляющим акценты и формирующим основные проблемы. Теперь, в течение еще 6-7 частей, персонажи будут эти проблемы пытаться решить. Что-то у них получится, что-то нет. Первая глава основной части представляет собой триптих: это три сцены, связанные друг с другом множеством повторяющихся мотивов, общим настроением и общей идеей. Какова эта самая общая идея? — Человек может показаться в обществе всего на несколько минут, но его уже будут обсуждать и делать самые невероятные выводы (вторая часть), а также решать за него его судьбу, даже не поинтересовавшись его желанием или разрешением (третья часть). В данном случае Локи собой совершенно не владеет и не знает, какие интриги клубятся вокруг него. Ему вообще не до них. Прочие персонажи видели его не более получаса, однако сделали такие выводы, которые царевичу не могли привидеться и в самом страшном кошмаре. Беркана и Лагур считают его главным возмутителем спокойствия, а заговорщики во главе с Раиду уже поместили Локи на щит революции. И все это после одной непродолжительной встречи. Что касается повторяющихся мотивов, то их великое множество, но заметить их трудно, поэтому я приведу список. Триптих состоит из трех глобальных сцен и четырех действий, наглядно демонстрирующих все стороны жизни обычного человека: сон-работа-еда-дружеская беседа. Мотив сна повторяется в первой и третьей частях: Локи спит много дней беспробудно, Раиду, наоборот, страдает от недостатка сна и чувствует, что вот-вот заснет на им же организованном собрании. Мотив еды, причем сладкой еды, повторятся в первой и второй частях: Локи вспоминает сладкий мед, Беркана ест сладкую водоросль. Сладость еды противопоставляется горечи реальности: Локи в плену у паутины, Беркана рассуждает о весьма нерадостных событиях. Мотив пыток есть во всех трех частях: все поселение уверено в том, что Локи пытали, но делает разные выводы. Хагалар сетует на жестокость Одина и оправдывает ею слабость тела Локи. Беркана видит крушение идеала семьи. Для Раиду и компании пытки являются причиной, по которой царевич встанет под знамена революции и поможет своим новым знакомым. Образ Фригг повторяется в первой и второй частях: Локи вспоминает её как самое дорогое и любимое существо, Лагур же замечает, что Фрикка — лучшая женщина во всем Асгарде, которую надобно любить. При этом к Одину все относятся с презрением даже до того, как узнают о жестокостях над Локи. Длительность работы над Каскетом замечают все: и сам Хагалар, недовольный тем, что вынужден тратить на него столько времени, и Беркана, упоминающая о своей заботе последнего времени, и заговорщики, отмечающие, что уж сколько времени прошло, а они не двигаются с мертвой точки. Описание поселения, повседневной суеты и его обитателей проходит красной нитью по повествованию. Каждая из частей триптиха описывает ту или иную деталь жизни поселения, делая акцент на логистах, о которых раньше не упоминалось. Заметьте, многие асы раньше работали логистами, а потом ушли в основную науку (Маннар, Ивар). Фраза «Vielleicht, ist das ein Schicksal?» — «Быть может, это судьба?» — повторяется во всех частях не просто так. Все три раза она употребляется по отношению к Локи, но какие разные смыслы вкладывают в нее персонажи! Хагалар сравнивает судьбу Берканы и Локи, отмечает, что оба они страдают от одного и того же, и приходит к выводу, что судьба явно связывает их воедино, даря примерно одинаковые дороги жизни. Беркана удивляется тому, что встретила своего… гм… одноотчественника сказать нельзя, а «однофамильца» будет неверно, но, думаю, смысл понятен. Встретила его в месте, где никто из них не должен был находиться. Фену же отмечает, что царевич появился в поселении именно тогда, когда он нужен, когда обществу требуются перемены… И никто даже не догадывается, что все выводы неверны! Что не судьба, а лишь желание Локи привело его в поселение, что его жизнь совсем не похожа на жизнь Берканы, что пыток не было и прочее. О восстановлении моста говорится в первой и третьей частях. Причем сперва мы видим работу фелага изнутри, а потом узнаем слухи, которые о ней ходят. Слухи, как всегда, оказываются далеки от истины, но, с точки зрения заговорщиков, они похожи на правду и многое объясняют. Любопытство по отношению к Локи явно видно в первой и второй частях и несколько завуалировано в третьей. В поселении всем очень интересно узнать о царевиче. Для жителей немыслимо, чтобы сын Одина переехал к ним, так что все сведения тут же становятся предметом разговоров и сплетен. Его фелаг, асы, которым дозволено говорить с самим богом, становятся местными звездами. У Локи, как считают поселенцы, есть выбор: он может стать частью новой семьи и избавиться от мучений. Об этом говорит Маннар в первой части и заговорщики в третьей. И только Хагалар уверен, что Локи на это никогда не пойдет. Он прав, хотя и исходит из неверных предпосылок. Мотив ученичества мелькает в первой и второй частях. Хагалар собирается учить Локи, Беркана вспоминает, что когда-то ей многое показал Лагур — еще одна черта, роднящая детей Одина. Обращение «дитя» раньше использовалось только Хагаларом по отношению к Локи, теперь этот же эпитет использует и Лагур по отношению к Беркане. Еще один параллельный мотив. Правда, Хагалар насмехается, а Лагур говорит нежно. Все считают, что Локи плохо. Хагалар видит его жуткое состояние, сваливает все на пытки. Лагур говорит, что Локи бьется в клетке, не уточняя, в духовной или физической, заговорщики уверены, что его мучают во дворце — все сетуют, что Локи плохо, и почти все (кроме Лагура и Берканы) хотят ему помочь. Заметьте, врагов у Локи в поселении нет. Да, Лагур относится к нему насторожено, но не столько к нему, сколько к теням, которые клубятся вокруг (намек на тот самый заговор), Беркана Локи опасается, многого не понимает, но зла ему не желает. В следующей главе мы посмотрим, как к Локи относится его семья. Разочарование в Одине тоже встречается везде. Все персонажи, кроме, заметим, Маннара, к Одину относятся с презрением (это было видно еще по прошлым главам), но после произошедшего с Локи они в нем разочаровались окончательно: об этом думают Хагалар, Беркана, Раиду. Причем, если первые двое страдают сами, то Раиду собирается устраивать революцию. При этом Локи ни слова не сказал против своего отца. Одно его присутствие в поселении грозит смутой. Все эти мелкие мотивы не заметны обычному читателю, но создают нужное настроение, показывают, насколько три диалога, произошедшие в разное время, в разных местах и при разных обстоятельствах, на самом деле похожи. Персонажи Теперь обратимся к каждому конкретному персонажу, рассмотрим его поведение, мотивы и выводы, ими сделанные. Самый бесправный и не отвечающий ни за что персонаж данной главы — это Локи. Вокруг него заключаются союзы и строятся воздушные замки, а он спит. Более того, он счастлив в своем сне, он наслаждается своим величием. Сны демонстрируют читателю его истинные желания: он жаждет власти, преклонения отца и брата, гордости матери. Он готов утонуть в этой фальши, только бы не жить в реальности — настолько устал от всего происходящего, что готов уйти от нее навсегда. Даже родительский приезд его не волнует, он ему в тягость. Хагалар, которому, как мы помним, Локи на попечение и оставили, был абсолютно уверен, что ничего с ним не случится, поэтому и не следил за ним особенно, увлекшись работой над Каскетом. Как показала практика — зря. Его основная эмоция в этой главе — бессилие. Он любит Локи, он хочет ему помочь, но он не может сделать ничего, и это сильно выводит его из себя. Да, он может снять паутину, он может исследовать тело и найти следы недавних «пыток», но он не может спасти Локи от будущего. Весь разговор с Маннаром — это отчаяние, не видящее никакого выхода из создавшейся тупиковой ситуации. Хагалар жалеет Локи, жалеет и Беркану, вспоминая, через что пришлось пройти девушке, сравнивает судьбы, но ни к какому выводу не приходит. Беркана в полном смятении чувств из-за встречи с Локи. В Скандинавии, если у двух людей общее имя, считается, что они связаны одной судьбой. У Берканы такое прозвище, которое, как она думала, никогда не сможет ей повредить, потому что те, кто носят его в качестве отчества, недосягаемы. Но вот она сталкивается с Локи и где — в деревне отверженных, где ему не место, но куда он сослан после пыток! У Берканы земля уходит из-под ног, потому что не может встреча быть случайной. Но кому довериться в поселении, которое представляет собой большую деревню? Только тому, кто ни с кем не разговаривает. И Беркана высказывает все свои опасения, все то, о чем раньше не смела даже думать. Она считала, что останется в поселении до конца своих дней, что у нее нет возможности выйти. А тут появляется Локи, тот, кто может изменить её жизнь, но в какую сторону? Когда-то Хагалар сыграл в её судьбе большую роль, не повесил, но спас, теперь же он крайне заинтересован в Локи. Более того, он использует царевича как, в некотором роде, модель, показывая своей подопечной, какова семья Одина на самом деле. Беркана (которая, как и все асы, считала, что царская семья — недостижимый идеал и там проблем не бывает) пугается. Её мир полностью разрушен, и какую дорогу она теперь выберет? Лагур собирает всю информацию, которая крутится вокруг него. На него обычно не обращают внимания и говорят при нем свободно, так что он многое знает, многое понимает. Ему нет дела ни до чего, но подать совет своей знакомой он вполне может. Его, однако, не волнует, поймет она его, не поймет, послушается, не послушается. Она задала вопрос — она получила ответ. Дальше пусть действует по своему разумению. Лагур скептично настроен по отношению к Каскету, полностью разделяет мнение Ивара, уверен, что починка невозможна. Прав ли он, вскоре узнаем. Раиду, как и положено фанату Локи, думает только о Локи. Однако, в отличие от обычных фанатов, он не останавливается на простом поклонении. Он готов сделать все ради своего бога, он углубляется в книги и узнает, что, оказывается, Асгард чудовищно отстал по своим технологиям от Земли! Его страсть к Локи открыла ему глаза на отсталость общества, и он сделает все, чтобы усадить на трон своего бога и бросить к его ногам если не все миры, то хотя бы Асгард. Естественник собирает асов, которые могут дать ему нужную информацию, и делится с ними своими наблюдениями. Те не во всем с ним соглашаются, но не отрицают, что его предложения конструктивны. Раиду, пожалуй, единственный из всех героев, у кого нет двойного дна: он увлечен Локи, его идеями (точнее, теми идеями, которые Раиду ему приписывает) и делает все ради своего божества. Он — это карикатура на типичных Loki'd, только если реальные фанаты Локи готовы бросить только свою жизнь к ногам кумира, но Раиду готов переделать общество под нужды своего бога и не на словах, а на деле. Он полностью разочаровался в своей семье, когда судили Ивара, за время жизни в поселении он разочаровался и в остальных асах, теперь же он разочаровался в Одине. У него есть одна цель, и он до нее дойдет, пускай и по трупам. Ивар не понимает чаяний брата. До Локи ему особенного дела нет. Он считает, что с помощью царевича сможет покинуть поселение и уверен, что и брат действует в рамках той же цели. Политика, экономика, все прочее мало его волнуют. Он живет в своем личном мире, окруженный прекрасными асами (Ивар ценит каждого своего друга). Восставать против брата он, однако, не решается, поэтому вынужден в конце разговора делать вид, будто полностью разделяет его идеи. Технические подробности На данный момент из 19 прописанных глав, это была самой сложной и потребовала привлечения огромного количества человеческих ресурсов и соответствующей литературы. Из тринадцати моих основных помощников к этой главе приложили руку больше половины. Кроме четырех редакторов пришлось обратиться за помощью, например, к врачам. Для того, чтобы прописать один абзац в первой части, где Хагалар смотрит истинную сущность Локи, потребовалось почти неделя: столько времени мои врачи решали, что именно он должен увидеть и какими словами это прописывать. Когда же все было готово, неожиданно оказалось, точнее, вспомнилось, что Хагалар — маг, значит, он может видеть не кости и внутренние органы, а лишь опутывающую их магию. Пришлось многое переделывать. Описаниями страданий Берканы мы тоже обязаны врачам, а не книгам. Неожиданно много вопросов вызвал мед. Стоило решить, какой именно мед мог быть в Исландии, а также из какой именно тары Локи должен был его есть? И это была только самая легкая часть из трех. Во второй много солирует Лагур и, как оказалось, написать пару строчек белым стихом я могу, а вот больше уже нет. Пришлось искать в своей среде подходящего стихоплета. Ну и, разумеется, самые большие проблемы вызвала третья часть. Научная революция — явление очень сложное. Ради последней сцены пришлось продумывать политику девяти миров, а также научное мировоззрение, дабы в будущем не написать совершеннейшей чуши. А также не столкнуться с необходимостью переписывать полностью эту главу. Благо, среди помощников у меня есть и консультанты по политике и науке, надеюсь, наших общих знаний хватит хоть на что-то относительно приличное. Это были глобальные технические подробности, связанные с составлением «скелета» главы, теперь перейдем к частностям. Глава построена по цепочке: Хагалар вспоминает историю Берканы — и девушка появляется во второй части, сама Беркана упоминает Ивара и Раиду — и третья часть посвящена им. Начало первой части показывает состояние Локи и должно вводить читателя в то же состояние наркотического сна, в котором и пребывает главный герой. Воспоминания тягучие, словно мед, действия вообще нет. Описание семьи, природы Исландии словно в тумане. Диалог с Хагаларом прописан с позиции Локи, поэтому несет на себе полумагический оттенок: Локи очень плохо соображает, едва воспринимает реальность, поэтому передвижения Хагалара хаотичны и непонятны. Маг предполагает, что сон Локи вызван обезболивающими средствами, которые в нашем мире причислены к наркотикам. А ведь еще в начале 20-го века их активно использовали в медицине. Когда Локи засыпает, Хагалар смотрит его тело изнутри: для прописывания этой сцены пришлось обращаться сразу к двум врачам. И в этой, и в последующей части упоминается алхимия, причем через Хагалара. Поскольку все время давать её через Беркану неудобно, то приходится делать и других персонажей носителями нужной информации, обосновывая её получение. В данном случае Хагалар почти две недели работал с девушкой, не расставаясь — результат налицо. Маг остается вместе с Локи и проводит с ним некоторое время. Ему скучно, время течет медленно, он вспоминает то историю с мебелью (добавим немного юмора в серьезное произведение), то историю ожога Берканы (он тоже составлялся под чутким руководством двух настоящих врачей). Декорации меняются, мы оказываемся в другом лабораториуме и видим типичную алхимическую лабораторию. Маннар отличается от всех известных нам асов одним — он явно за Одина. Его личность, пускай и в таком коротком диалоге, я постаралась показать через речь, дав ему маску весельчака. Вторая часть начинается с описания типичного скандинавского помещения — столовой. Едят персонажи, разумеется то, что можно было найти на столе у викингов. Поскольку большая часть действия практической части статьи будет происходить в поселении, читателей пора ввести в курс дела, рассказать, что же это за поселение на самом деле и кто там живет (что я и делаю в начале второй и третьей частей). Лагур должен говорить мало, но показывать свою осведомленность буквально обо всем. Он предсказывает будущее, но Беркана этого, разумеется, не понимает. Девушка монологирует, рассказывая о своих тайнах: только что о ней говорил Хагалар, мы смотрели на мир его глазами, теперь же она сама повествует о себе. Последняя часть — самая сложная в техническом плане, там поднимается много сложных вопросов, для качественного прописывания которых пришлось смотреть соответствующую литературу. Так, я долго искала, какие пишущие машинки могли заинтересовать асов, и как именно проводится дактилоскопия. В этой части у нас три характера: Раиду, пышущий энергией, стремящийся убедить всех прочих в своей правоте, Ивар, пофигист, беспокоящийся о брате, и двое приглашенных гостей, которые должны разделять взгляды Раиду. Как мы видим, одного из гостей зовут Иваром. Это сделано специально, чтобы придать повествованию большую живость: повторение имен неизбежно, когда их всего 24. Эта сцена, с одной стороны, политический заговор, раскрывающий некоторые политические и экономические основы как поселения, так и Асгарда, с другой — насмешка над фанатами Локи. Ивар говорит: «Простите мне мое уточнение, но верно ли я понимаю, что вы готовы стать верной армией младшему царевичу?» — это параллель с реально существующей в интернете Loki d army, только если в нашем мире это группа девиц, которая просто фанатеет от Локи и его создателя, то в выдуманной мною реальности это мужчины, которые головы идти за Локи на смерть. Последняя сцена демонстрирует, кроме общественного конфликта, также и семейный: Ивар и Раиду отдаляются друг от друга. Они друг друга не понимают, видят только, что Локи встал между ними. Их отношения достаточно грубые, но они их устраивали и устраивают. В конце Ивар сдается: не смеет говорить ничего против Локи, хотя, на самом деле, ему совсем не нравится увлеченность брата. Наоборот, он замечает, что царевич вернулся, хотя Бифреста то нет, чем вызывает живой интерес собеседников. Быть может, его покорность сможет обмануть Раиду, и они вновь станут близки?

Разбор пятнадцатой главы

В прошлой главе мы рассмотрели поселение и сделали вывод, что к Локи там все хорошо относятся. В семье, как мы теперь видим, тоже. Эта глава — трактат о любви, точнее, о трех разных любовях, которые ведут к гибели объекта страсти. Фригг жаждет возвращения Локи любой ценой и считает методы Одина губительными. Тор любит Локи, но хочет справедливости, раскаяния. Один желает младшему сыну добра, но не знает, как ему все это объяснить. В результате каждый гнет свою линию, каждый считает, что знает, что делать с Локи, а в реальности получается, что никто ни на что решиться не может и все перекладывают ответственность друг на друга. Так, Фригг хочет убедить Одина передумать, но не обращается к нему сама, а посылает Тора. Тор спрашивает отца о суде, а тот перекладывает на него вынесение приговора. Поняв, что Тор не может сладить с отцом, Фригг таки вмешивается и принуждает Одина к откровенному разговору (хотя, казалось бы, и сама могла бы поговорить с блудным сыном). Обратимся к главам «Тор» и «Один» из теоретической части. Что мы обычно видим? Карающего Одина и спасающего брата Тора. Такой макет я использовала в предисловии к практической части, но, заметьте, началась основная, и персонажи резко поменялись местами: вот уже Тор жаждет суда, а Один ему отказывает! Важно было подобрать теоретическую основу для такого перехода. Мысли Одина по данному вопросу давно известны: в суде нет смысла да и народу не объяснить его причин. С Тором сложнее. Все время говорилось, что он не допустит жестокостей над братом и будет его защищать, но ни разу не упоминалось, что он желал бы отмены судебного разбирательства. Тор за справедливость. Политика его мало волнует, он знает, что Локи виноват, он обещал друзьям наказать брата — этого, с его точки зрения, достаточно для проведения процесса. Тор и Один сталкиваются лбами, каждый гнет свою линию, каждый выдает свои намерения. А вот Фригг в этой главе двулична. Сперва она подталкивает Тора к идее пойти к отцу, а потом, вместо того, чтобы помогать ему, садится подле Одина и делает вид, что её ничто не волнует. Её цель была проста: не вступать в противоборство со своим мужем. Однако ничего не вышло: сын победить отца не смог, пришлось ей вставать на его сторону и перечить Одину. Фригг не любит семейные конфликты, еще больше она не любит участвовать в них. Подтолкнуть окружающих к нужным выводам она может, принять честный бой — нет. Однако в данном случае чувства к Локи перевесили, и она таки восстала против мужа и воронов. У Одина свое, как кажется на первый взгляд, странное видение поступков Локи. Он полностью на его стороне, одобряет его цели, но не методы, укоряет Тора за безделье. Один отказывает в суде, однако дает старшему сыну странное задание: придумать расправу для Локи. Сможет ли Тор изобрести наказание, которое Локи не сломает, но вернет в семью? Сиф и Фригг — две женщины, противопоставляющиеся в этой главе. Казалось бы, в них нет ничего схожего, однако асы считают, что Сиф — вылитая Фригг в молодости. Тор уверен, что это не так, но сам признается в конце, что мать напоминает ему молодую воительницу. Впоследствии эта схожесть еще аукнется несколько раз. Вороны появляются в практической части уже вторично, причем действующие лица те же: опять Фригг (которая опять молчит до последнего), опять Один и Тор, и опять Тор ощущает себя крайне неуютно, когда птицы рядом. Эта сцена — вывернутая наизнанку первая глава вступительной части, только если там Фригг и Тор не останавливают Одина и дают ему поступить так, как он считает нужным, то здесь все наоборот: они выигрывают, принуждают его… к тому, что произошло во второй главе первой части! Да, это еще один зеркальный мотив: восемнадцатая глава — второй допрос Локи — будет зеркалить первый. Эта глава входит в некоторое противоречие с предыдущей: Локи помнит несколько родительских приездов, а они сами говорят только об одном. Это совершенно нормально: в бреду Локи видел больше иллюзии, чем истину. Зато, заметим, насколько по-разному отнеслись к его состоянию члены семьи. Мать сразу же заметила, что что-то не так, брат не заметил ничего, отец отметил только, что Локи бледнее обычного. Кроме трех главных действующих лиц, есть еще и второстепенные. В данном случае это Сиф и Фандралл, о которых читатели узнают много нового, одновременно с этим знакомясь с исландскими птицами и вулканами. Так, тот вулкан, на который поднимаются Тор, Сиф и Фандралл, это Хваннадальсхнукур, чья высота составляет 2119 метров. Заметим, Локи в зимние походы не ходил — впоследствии эта информация будет иметь огромное значение. Храм, к которому приближается Тор, реальность Марвеловского Асгарда. Если рассматривать макеты города, выложенные в интернете, то его хорошо видно (правда, неизвестно, храм ли это). Я лишь дала ему те же функции, которые были у реальных скандинавских храмов. Какие выводы можно сделать из последних двух глав? — У Локи нет настоящих врагов, а только те, которых он себе сам придумал. Да, к нему относятся по-разному, кто-то думает о своей выгоде, но никто не желает ему зла. Его любят, жалеют, стараются помочь… А он ощущает одиночество, считает, что попал чуть не в тюрьму. И нет возможности ни у кого из персонажей доказать ему обратное.

Разбор шестнадцатой главы

Это первая глава, в которой присутствует хоть какой-то «экшен»: описываются целых две драки. Для того чтобы правильно их прописать, пришлось разыграть драку на ножах в реальности. Это было очень познавательно. Оказалось, что все те движения, которые моей фантазии казались красивыми, либо невозможны, либо глупы, так что их пришлось полностью переделывать. Но, даже описав настоящую битву, пришлось обращаться к специалисту по экшену, который и оформил драки так, чтобы они смотрелись красочно, а не простым набором движений. Вообще очень удобно иметь специалистов по каждому типу текста. Так у меня один человек прописывает экшен, второй — чувства (результат его работы вы сможете увидеть в 18-й главе), третий — логику и философию. И это не считая того, что все описания переписаны из научных и околонаучных книг, а многие мелочи (вроде медицины, стихов и химии) создают, проверяют и дополняют специалисты в каждой конкретной области. Практически моя только основная идея, каркас главы и последнее слово в вопросах приема или не приема правок (и то в 90 процентах случаев я покоряюсь своим помощникам (так, читатели, которые имели возможность ознакомиться с главой до корректоров, могут заметить глобальные различия между изначальным текстом и конечным)). Правда, иногда бывают забавные моменты, когда два корректора исправляют одно место в разные стороны, но это редкость. Практически, то, что я пишу, это не статья, это реферат, поэтому я не знаю, имею ли право советовать поступать так же. В теоретической части я говорила, что надо разбираться в предмете, о котором пишешь, а также, что всегда хорошо иметь помощников. Пожалуй, стоит добавить, что все же стоит создавать то, в чем ты хоть немного разбираешься, а не начинать с нуля изучать несколько тем параллельно, не ставить вопросы, ответы на которые сам дать не можешь, иначе художественное произведение перестанет быть художественным. Лично я этим довольна, мне так удобнее работать, я беру все лучшее от каждого из 13 помощников и пятидесяти книг, но если вы пишете сердцем, то мой настоятельный совет — не углубляйтесь в области, которые не знаете. Если даже вы работаете с такими гениальными персонажами как Старк или Беннер, подумайте, как их можно показать так, чтобы читатель не сомневался в их гениальности, но при этом, чтобы и вам не пришлось резко становиться гением. В большинстве фанфиков сочинители вообще об этом не думают и просто лепят ярлыки «гений», «ловкий», «изворотливый», но выглядит подобное достаточно жалко. Вернемся к самой главе. Сперва мы наблюдаем классический прием — прыжки реальности: то мы в настоящем, а то проваливаемся в воспоминания Локи. Друзья Тора постепенно обретают плоть и кровь, становятся понятнее и ближе читателю. О Фандрале и Сиф уже было немного в предыдущей главе. Я еще не знаю, буду ли давать столь же яркую индивидуальность остальным. Зависеть будет от того, смогу ли я через их увлечения и жизненные принципы показать побольше всего интересного об Исландии и о мифологии. Отношения друзей Тора с Локи до сорванной коронации, как можно заметить, были не такими уж и плохими. Я брала за основу такой макет: до событий «Тора» отношения между шестеркой были если не дружеские, то хотя бы ровные. Иначе с чего Локи вообще общался бы с друзьями Тора? Только ради брата? Сомневаюсь. Глава переполнена параллельными конструкциями прошлого и настоящего: костер, драка, ругань (пускай Один и ругает Локи всерьез, а Хагалар шутливо — смысл не меняется). Локи вспоминает походы в Норхайм. Разумеется, встает вопрос, что это за мир и входит ли он в девять основных? В вырезанных сценах это место мельком упоминается, кроме того, когда Тор попадает на Землю, он предполагает, что упал в Норнхайм. Судя по записям в интернете, Норнхайм существует только в комиксах: это не совсем мир, просто некая страна, где живут норны. Почему царевичи там воюют — это интересный вопрос, на который нет ответа. Основной мотив этой главы — обучение. Локи вспоминает, как осваивал магию сам, как учился владеть оружием (аукается лук из второй главы первой части, которого Локи не досчитался при осмотре своих покоев). В теоретической части в главе «Редактирование» я рассматривала магию Локи, точнее почти полное её отсутствие. Теперь настал черед объяснить эту странность в тексте. Легче всего было играть на нежелании самого Локи совершенствоваться и на сложности боевой магии. Заодно я вывернула на изнанку очередной штамп о трудоголизме Локи (а то вечно он сидит в библиотеке, ставит опыты, читает, конструирует, в конце концов, имеет право и отдохнуть немного). Появляется Хагалар, уверенный, что Локи сейчас на все согласится и будет принадлежать ему. Как бы не так. Насколько я не понимаю, почему хамка Мери-Сью в половине фанфиков привлекает Локи и ставит его перед собой на колени, настолько я не могу себе представить, что царевич захочет учиться у того, кто над ним насмехается, кто его оскорбляет и ни во что не ставит. Сомневаюсь, что многим читателям пришло бы в голову согласиться на предложение того, кто вас публично унижает. Заметьте, Хагалар сетует на дурные манеры Локи, он уверен, что сам из мальчика сделает конфетку. Ему в голову не приходит, что «конфетка» может отказаться, ведь он же желает ей добра! С точки зрения Локи, Хагалар либо шпион Одина, которого заставляют его обучать, либо просто подозрительный тип, однако сближаться с ним он не намерен ни при каких обстоятельствах. Происходит бой, во время которого непонятно: то ли Локи попал в ловушку по своей глупости, а потом просто оправдывается перед собой, то ли и в самом деле все так хорошо рассчитал. Сцена боя в процессе написания и редактирования изменилась коренным образом. В изначальном варианте Локи мужественно терпел легкую пытку, ничем не выдавая дискомфорта, однако корректоры посчитали, что Локи гораздо выгоднее продолжать разыгрывать бедную жертву. Пришлось согласиться и полностью переделать события после битвы. Хагалара сменяет Раиду. Локи все еще уверен, что естественник его боится и даже не догадывается, какую бурную деятельность тот уже развел. Благодаря Раиду на сцене появляется новое действующее лицо, а также читатели впервые видят, как же происходит создание артефактов. Раиду сбивчиво объясняет, так что и Локи, и читателям сложно понять суть, ну да она впоследствии будет повторена еще много раз. Многие могли заметить, сколь активны этом отрывке сапоги Локи. Это случайность: два корректора одновременно указали мне на то, что герои слишком часто к ним обращаются, пришлось добавить сапогам эпитетов и выставить на одно из первых мест. Сам эксперимент не так и важен, важно знакомство Локи с очередным Иваром. Этот Ивар обращается к Локи по-немецки не просто так. Проблема в том, что в древненорвежском нет формы «вы», вот поселенцы и пытаются оказывать Локи почтение, используя язык, где вежливые формы есть. Почему в поселении так важен немецкий будет объяснено много позже. Новый Ивар преподносит Локи песнь собственного сочинения (с песней начинали, песнями кончили — круговая композиция). Локи очень горд тем, что в честь него слагают саги, ради одного этого он готов переехать в поселение чуть ли не навсегда. Новый Ивар носит маску эгоцентризма — «все ради себя самого, пусть мною восхищается сам царевич». Его жесты и манера общения еще более театральны, чем у брата Раиду (одно обращение к Локи как к третьему лицу чего стоит). Заметьте, сам Раиду не вмешивается в спектакль, но наблюдает за ним и негодует. Локи же не произносит ни слова, про себя вновь неверно трактуя поведение Раиду. Он вообще молчалив и только осматривается, оценивает обстановку. Его цель — найти союзников и ничем не выдать своих тайн, поэтому он старается молчать. Однако, как показала первая глава, даже его молчание может привести к ужасающим последствиям.

Разбор семнадцатой главы

Вот и появилась на свет глава с той самой ужасной химией, которая вызвала столько кривотолков. Во время работы над ней пришлось задействовать множество людей и ресурсов. Во-первых, для более достоверного описания был приобретен специальный набор с реактивами и проведены многие опыты, которые персонажи проводят в этой и последующих главах. Так, например, «царапанье» руки родонитом и правда производит очень сильное впечатление, а если родонит и железо налить на одну салфетку, то появятся великолепные кровавые пятна. Во-вторых, абзацы с химией прошли через руки не менее пятнадцати человек разного возраста и образовательного уровня. Результаты были ожидаемы: половина гуманитариев прочитала по диагонали, не пытаясь вникнуть в суть, половина хвасталась, что поняла хоть что-то, зато технари заявили, что все слишком просто, скучно и что в этом вообще можно не понять? Встал вопрос: на кого все же ориентироваться и что объяснять? Все, начиная с «водорода» и «натрия», или же только узкоспециальные термины? Надо ли вставлять картинки и видео, объяснять фокусы? Коллективным разумом таки решили, что не стоит всего этого делать и загромождать и без того сложную главу. Химических кусочков в главе три. Первый из них — диалог Ивара и Локи. Для Ивара диалог выглядит примерно так: — Мы подносим чашку ко рту и пьем кофе. — Рот — самая важная часть лица? — Да, им мы едим и говорим. — И это самые важные функции лица? — Ну да, они жизненно необходимы. — И эти процессы можно увидеть? — Да, конечно. Давай сорвем вон тот плод и съедим его. — Ты не боишься давать мне плод? — Нет, конечно нет, с чего бы? — Но это же шишка, её не разгрызешь. — Нет, нет, это яблоко, оно совершенно мягкое и не опасное для зубов, а там груши растут, их тоже можно попробовать. — И чем отличаются яблоки, шишки и груши? Ивар окончательно убеждается в непроходимой тупости собеседника (напоминаю, он видит Локи второй раз в жизни) и именно поэтому во время работы над Каскетом он заваливает его формулами в надежде, что Локи отстанет и даст спокойно поработать. Описание качественного анализа «каскета» я искала более полугода — это была весьма сложная задача, потому что нигде, кроме как на первых курсах химических факультетов, им уже не занимаются. Зато теперь у меня есть то ли пять, то ли шесть вариантов. Разумеется, не все они будут описаны в практической части. Третья часть химии — это фокусы, которые не должны вызвать особенно негативной реакции читателей. Разумеется, не стоит проводить их самостоятельно — та же негашеная известь совсем не безопасна, и яйцо, им нагретое, есть ни в коем случае нельзя. Локи все больше проникается химией, и это постепенно выходит боком Ивару. До самого Локи естественнику дела нет: если Локи интересуется химией — он уже лучший друг, если этот лучший друг завтра умрет, Ивар о нем и не вспомнит. Зато он обращает внимание на манеры Локи. Это двойная зеркальная композиция: с одной стороны, Хагалар совсем недавно сетовал на дурное воспитание Локи, с другой — столь же недавно Локи восхищался пластикой и сладкими речами Ивара. Этот естественник более прочих похож на обычного человека: он увлечен своим внутренним миром, до посторонних ему дела нет. В этом он схож с Лагуром. Любовь же к Локи и резкость роднит Хагалара и Раиду. А вот Беркане пары не досталось, как, впрочем, и характера. Встает закономерный вопрос: с чего Локи увлекается наукой, если только не по прихоти вездесущего автора? Ответ довольно прост: у Локи блестящее образование, но о веществах он не знает ничего. Я довольно давно задалась вопросом и озадачила им других, но ответа так и не получила: как должен чувствовать себя человек, которому открывают мир в мире? Я себе этого даже представить не могу. Локи жил себе спокойно и знал, что вода — жидкость, её можно пить, она замерзает зимой и обращается в лед. А тут ему говорят, что вода состоит из чего-то мелкого, чего глазом не увидеть, оно от понижения температуры замедляется и тело превращается в твердое. Что яблоко — это не просто сладкий фрукт, который из цветка превращается в плод под действием солнца и воды, а набор мельчайших клеток, которые сами по себе из чего-то там состоят, которые делятся и прочее. Вот как Локи должен себя чувствовать, слыша такое? Я не могу привести ни одной аналогии в нашем мире, потому что даже приход инопланетян, это то, чего мы ожидаем (книги, фильмы и прочее), а тут с бухты барахты: все, что ты знал… Нет, не ложь, но что-то совсем другое, непонятное, что нельзя ни увидеть, ни потрогать. Если вдруг кто-то может проникнуться таким состоянием и описать свои чувства — напишите, это очень сильно облегчит нам работу. Читатели не могли не заметить, сколь много раз упоминается вездесущий «натрий». В прошлой главе столь же часто мелькали сапоги, в этой — натрий, кто будет следующим фетишем? А если серьезно, то у натрия несколько функций: с одной стороны, читателям легче воспринимать определенное количество часто повторяющихся терминов, чем путаться в сотнях, с другой — показывается глупость и ограниченность мышления Локи, с третьей — в текст добавляется юмор, которого ему так не хватает. Для юмора служит и сцена переодевания в защитную одежду. На фикбуке чуть не в каждом фанфике упоминается сложность локиевского костюма, но мне еще нигде не встречалось его детальное описание. Благо, у меня в команде есть человек, интересующийся костюмами, которому «раздеть» Локи не составило труда. Советую обратить внимание на фразу Хагалара «этого не может…». Она логически связывается с одной из фраз из последнего диалога Одина-Тора-Фригг. Впоследствии эта загадка обрастет еще несколькими подсказками, по которым можно будет догадаться, что именно Хагалар понял из случайно оброненной фразы Локи. Самые дотошные читатели могут перечитать конец 15-й главы и догадаться уже сейчас. Не только Хагалар среагировал на признания Локи. Тихий Лагур сделал определенные выводы, которые не побоялся озвучить чуть позже. Вся история изучения Тессеракта будет раскрыта в этой, второй части, осколки мозаики будут появляться в каждой главе — готовьте корзинки! Как многие, думаю, заметили, глава написана немного не тем слогом, каким предыдущие. И это не случайно. Каркас главы, с которым самые преданные читатели могли познакомиться еще до публикации — мой, а вот переделка и конечная обработка не моя, а одного из моих помощников. Мы пошли на это по многим причинам: первая и самая основная — главу пришлось писать от имени Ивара. Изначально я собиралась делать её от имени Локи или Хагалара, но поняла, что тогда она растянется на 20 страниц. Мне нужен кто-то, кому нет ни до чего дела, кто ничего вокруг не замечает. Ивар подошел идеально. Вторая: если уж придется показывать весь мир глазами одного ученого и не прыгать на чужое восприятие (готовьтесь, в следующей главе таких прыжков будет, кажется, одиннадцать), то можно попробовать углубиться в суть персонажа, но не путем внутренних монологов. Сразу предупреждаю, что главы, резко отличающиеся по стилю от прочих, появятся в ближайшее время: так, в некоторых будет просто шквал эмоций, которые сметут всю стандартную логичную структуру. Кроме того, у меня есть идеи для парочки экспериментов. Если они воплотятся в жизнь, то появятся главы совершенно невероятной структуры, но об этом пока рано говорить.

Разбор восемнадцатой главы

Это одна из немногочисленных глав, где нет ни химии, ни алхимии, ни прочей науки. Сплошная психология. Единственное, что в ней есть — это мелочи, связанные с Асгардом, взятые с сайта Анны Блейз из главы «Северное язычество/Рейвен Кальдера/Путеводитель по Девяти Мирам». Столица Асгарда постепенно превращается в «живой» город, обретает свое лицо, названия и прочее. Вороны, как всегда, кружат фоном. Однако в этот раз им противопоставляется еще и волшебный петух. В Скандинавских мифах довольно много зачарованных животных с совершенно разными функциями. Многие из них будут эпизодически появляться на страницах практической части, и главные герои будут относиться к ним совершенно по-разному. В этой главе у нас три точки зрения: сперва Фригг, потом чередуются Один и Локи. Изначально блок Фригг был блоком Одина, но от имени Всеотца он звучал ужасно, поэтому пришлось сменить точку зрения. Я уже упоминала в теоретической части, что это хорошая тренировка: одни и те же события описывать разными персонажами, показывая разные точки зрения. В данном случае мне так и пришлось поступить. Разница колоссальна. Итак, что мы видим? И Фригг и Один уверены, что Локи жаждет вернуться в семью. Мнения Локи опять не спрашивают, что уже становится закономерно. Сцена допроса (моральные пытки-3) была написана еще летом вместе с первым разговором Одина-Локи. Однако написана была только канва, то есть реплики. Их оформлением пришлось заниматься сейчас и не мне. Поскольку я не чувствую героев, пришлось найти того, кто чувствует. Дальше проблема была только в том, чтобы переписать получившееся в подобие моего стиля. Как показала практика (а на сегодняшний день прописано пять сцен Одина-Локи), перенос чужих эмоций действенен: в тексте появилась хотя бы одна эмоциональная линия с настоящими, не выверенными чувствами. Обычно в рассказах это любовная линия, однако мне детско-родительские отношения интересны больше, к тому же в фильмах были проблемы семейного, а не любовного плана. И вновь мы возвращаемся к фразе Хагалара из прошлой главы «Этого не может…». Одна подсказка содержится в 15-й главе, вторая — в диалоге отца и сына. При желании понять суть фразы Хагалара и догадаться о дальнейшем развитии сюжета уже можно. Главное действующее лицо допроса — Тессеракт. Аукается тема прошлой главы, когда фелагу и читателям становится известно, что Локи изучал артефакт. Один это тоже знает, однако он не имел об этом раньше никакого представления. Впоследствии это будет играть одну из ключевых ролей в психологическом конфликте, да и не только в нем. Что до допроса: может показаться, что Одину действительно важна информация. На самом деле это не так. Для Одина допрос всего лишь проверка. Он пытается окончательно определиться, кто перед ним и как себя с ним вести. Локи этого, разумеется, не понимает, он вполне искренен в проявлении своих чувств. Вполне искренне ведется на массу обвинений и вообще ведет себя так, как угодно Одину. Насколько его искренность сыграет ему на руку, узнаем в последующих главах. Он готов рассказать все, но это совершенно не то, что нужно отцу, что лишний раз доказывает — информация — далеко не самое важное, то хочет получить Один. Третий допрос включает в себя частично первый и второй. Во время первого Один давил на логику — и Локи выстоял, во время второго Фригг давила на эмоции — и тоже проиграла. Сейчас же Один давит на обе стороны — и выигрывает! Локи сломлен и совершенно разбит. Ожидает казни, однако ни на минуту не забывает о тайне, которую нельзя выдать. В общем можно сказать, что битву за себя он проиграл: все, что нужно было знать Одину, выдал. Дальнейшие разговоры будут совершенно другого плана, классических «допросов» больше не будет.

Разбор девятнадцатой главы

Эта глава логически разбивается на несколько частей. Рассмотрим их по очереди. Первая часть — продолжение разговора с Одином, из которого Локи выносит неожиданную мысль: поселение отверженных ему гораздо роднее когда-то родного дворца. Пока ему некогда проникаться этой мыслью, но впоследствии свою роль она сыграет. Вторая часть — Тор. Предполагаю, что он может вызвать весьма много нареканий, поэтому пройдусь по его образу подробно. Сей персонаж вызывал у меня много вопросов и противоречий. Почти все фанфики аксиоматично заявляют: Тор любит (в любом смысле этого слова) Локи несмотря на все, произошедшее в двух фильмах. Эта аксиома довольно долгое время прочно сидела и у меня голове, пока я не решила-таки внимательно посмотреть на происходящее в фильмах глазами Тора, а заодно вспомнить о мужской психологии. Начнем с первого. Итак, фильм «Тор». Как Тор мог интерпретировать то, что в нем происходило? Сначала жизнь была прекрасна: семья-коронация-друзья и прочее. Потом досадная оплошность с Ётунхеймом (Тор не знает, что все было подстроено Локи), ссылка. Брат получает полную власть. И, начиная с этого момента, он превращается в злодея, делает все, чтобы остаться на троне, предавая все возможные братские узы: сперва обманывает Тора, обвиняя в смерти отца, потом, когда друзья приходят рассказать правду, он посылает Разрушителя убить их и самого Тора. Более того, он убивает брата (тот почти умер от удара). По возвращении Тор находит брата обезумившим, несущим какую-то чушь и заставляющим с собой сражаться. Тор ничего не успевает понять до падения Локи. «Мстители»: Тор, рад, что брат жив, но и обеспокоен: в его руках страшнейшее оружие. Тессеракт волнует Тора явно больше, чем воскресший брат. Только этим я могу оправдать тот факт, что Тор грубо швыряет Локи на скалу и вопит «Где Тессеракт», а не интересуется, что и как произошло. Дальше в ходе беседы Тор понимает, что тот брат, которого он знал, и это странное нечто не имеют друг к другу никакого отношения. Все дальнейшие события только убеждают Тора в этом: Локи высказывает какие-то безумные идеи, всерьез собирается завоевывать любимую Тором Землю, сбрасывает его с базы ЩИТа, опять пытаясь убить, позволяет своей безумной армии устроить резню и разрушить город, сам принимает участие в этой увлекательной затее и прочее. Я не верю, что после такого можно относиться к брату хорошо. Даже если мы возьмем всепрощающую трепетную лань — все равно. Да, фэндом крепко вбил в головы неземную любовь и всепрощение со стороны Тора, но логике это никак не поддается. Такое нельзя простить, понять или еще что-то. Это та аксиома, которую я беру для практической части статьи. Далее, Тор все же показан нам как персонаж положительный, которому брат (по крайней мере, прошлый) не был безразличен. Поэтому он не желает смерти Локи, делает все, чтобы спасти его от отца. Практически вся сцена с Тором — это его признание в любви к Локи. Потому что, несмотря на все произошедшее, несмотря на то, что Тор уверен: брат сбежит с Тессерактом и нападет на Асгард — он прямо говорит, что будет защищать его, если что-то случится. Дальше встает вопрос трона и обещания смерти в случае его захвата. Тор предупреждает о том, что Локи и так знает и всегда знал: он предостерегает его от предательства своих. Предательство у всех народов и всегда карается смертью или чем похуже. Далее слова о ссылке: Тор хочет, во-первых, отдалить брата от трона: чтобы не пришлось-таки убивать его, если он будет претендовать на власть. Во-вторых, видеть этого нового Локи Тору не особо и хочется. Ссылка не обязательно подразумевает холодные рудники, она может обозначать и работу на благо Асгарда в любом другом мире. Что касается рассуждений насчет Тунда и утопления. Да, на данный момент создается иллюзия, что Тор именно о смерти брата рассуждает (Сколько раз Тор спускался на дно, чтобы собрать какие-нибудь древние побрякушки, и никогда Локи не плавал вместе с ним. Быть может, полуетун когда-нибудь найдет свою смерть там же, где и его сородичи? Братья пересекли ту самую часть реки, которую Один поджог в незапамятные времена, чтобы защитить светлый город от очередного вторжения. Стоит свалить Локи в воду, и он умрет — сколь глупой была бы такая смерть для того, кто вел за собой иноземные армии?). Первое упоминание — предположение Тора, что брат таки соберет армию и пойдет войной на Асгард. Второе упоминание — напрямую связано с мыслью о том, что Локи никогда с ним не плавал (а также с фразой из 14-й главы, где упоминается, что Локи никогда не ходил в горные походы). Эти факты скоро свяжутся в одну цепь и выведут к очередной небольшой загадке. Ну и, наконец, мужская психология. Тор все же совершенно точно не женщина и страдать долго и со вкусом по поводу «Нет брата у меня» не будет. Поэтому вложить ему в голову все те рассуждения, которые я прихожу здесь, просто невозможно. Для него потеря Локи как брата — не повод для многостраничных излияний. Его дело только объяснить брату свою позицию (что он и делает) и действовать в соответствии с ситуацией. Если Локи предаст-таки Асгард, Тор его с чистой совестью убьет (все же трон Асгарда — это одно дело, а братские узы — совсем другое и, как показывает история, своих братьев, мужей, даже сыновей политики, если что, убивали и пытали с чистой совестью). Третья часть — Хеймдаль. Еще одна линия, которую я не встречала еще пока ни в одной фанфике. Все вернувшиеся в Асгард Локи как-то совершенно забывают, что именно Хеймдаль сделал им больше всего гадостей (больше, чем Один, Тор, друзья Тора и прочие). Мне показалось неразумным упустить эту линию. Во что её превратить, я еще не решила. Четвертая часть — поселение. Раиду, как преданный фанат, ждет возвращения кумира, убеждается, что тот совсем плох, проникается еще большей ненавистью к царю Асгарда. Локи преследуют мыслеобразы из прошлого разговора — впоследствии это будет существенной линией. И, наконец, Ивар-2, его более детальное описание. В рамках повести он выполняет несколько функций. Во-первых, он носитель информации, во-вторых, антагонист фелагу, в-третьих, в некотором роде, доверенное лицо Локи, в-четвертых, пародия на Раиду и прочих усердных работников (ибо работа интересует его по остаточному принципу), в-пятых — маг, понимающий естественную науку — предмет страстной зависти Локи. Его манеру речи разрабатывала не я, меня навели на мысль о том, что для ученых химические превращения могут быть понятнее человеческих взаимоотношений. Заодно это удобный способ вставить еще несколько десятков химических опытов. Информации у Ивара-2 много. Как мы видим, у него свое, возможно, ошибочное мнение насчет всего фелага. А, кроме того, он много чего знает о царице Ётунхейма, о которой Локи раньше и не вспоминал. Мало Локи было мучительного разговора с отцом, как тут он узнает, что царица умерла во время войны (той самой, когда его забрали в Асгард), что она похоронена в мире богов, что ас, не имеющий никакого отношения к царской семье, её видел, а зато её родной сын не имеет о ней ни клочка воспоминаний. И вновь в главе всплывает мотив обучения — Хагалар жаждет учить Локи боевой магии, а тот, вместо этого, с одним Иваром изучает естественную науку, с другим — магию, связанную с этой самой наукой. Можно только предположить, сколь будет недоволен Хагалар, когда узнает об увлечении Локи.

Разбор двадцатой главы

Эта глава, в первую очередь, интересна историей своего создания. Это своеобразный пирог, разрезанный на четыре части. Сначала были написаны четыре каркаса. Их получили члены нашего настоящего «фелага». Причем получили те, кто более всего походил на вымышленных героев. Мне было очень интересно создать главу, состоящую из четырех разных стилей, четырех разных мнений, четырех разных взглядов. Глава вставная — изначально в сценарии её не было, она появилась благодаря склокам в 15-17 главах, которые и натолкнули меня на мысль разрезать главу. Первая часть — завязка, в которой мы узнаем, что у Локи есть реактивы. Ивар пофигист — ему, по большому счету, совершено все равно, что там с Локи. Его радует, что царевич наукой занимается, и он не понимает волнения Хагалара. Причем не понимает настолько, что готов вернуть Локи реактивы на следующий же день и более свою ошибку не повторять — то есть Хагалару ни о чем не говорить. Вторая часть самая спорная, вызвавшая много прений. Переписывалась она несколько раз. Приведу сперва мнение той, кто эту главу писала: Для Халагара здесь ненавязчивая демонстрация силы и очередная проверка способностей желанного ученика, плюс поиск подходов к нему, в данном случае через исполнение желаний. Он думает, что делает это скорее для него, чем для себя, поэтому и пыткой назвать происходящее очень сложно. Поэтому вся конструкция с «Ты так давно ищешь боли» для меня очень важна. Халагар постоянно гонится за 2-3 зайцами. Вашу фразу «он не думает о пытках» можно записать капсом несколько раз. У меня это плохо видно, но в приведении Локи к правлению и привитии ему соответствующих навыков у него абсолютно точно собственные цели. К естественной науке он относится скорее не ревностно, а с пренебрежением, потому что видит в ней больше опасности, чем эффективности. А еще он не признает, что кто-то другой может быть правым. Он старый, мудрый, опытный, ему виднее все, что только может быть. Несмотря на пафосное прошлое, он прагматик и даже хозяйственник (фраза про реактивы). В этой сцене он еще сильнее убеждается в своих догадках об издевательствах Одина, хотя думал, что хуже быть не может. Он скорее пытается унизить Локи, чем сломить, доказать ему, что обучение необходимо, а реактивы забрать уже попутно, потому что реактивы — цель мелкая одноразовая, а вот за ученика он «борется» планомерно. Его «любовь», если это можно так назвать, слишком взрослая и без доли сомнения допускает не считаться с сиюминутными желаниями ради высшей цели. А еще при всем своем гневе он «профессионально» отстранен: сразу после пытки он подает Локи руку и заботится о его здоровье, далеко не только из опасений необходимости отчитываться перед Всеотцом. Он знает, что делает, и полностью контролирует ситуацию. В том числе укорения в адрес Локи, что за него приходится отвечать, — тоже инструмент внушения, он этой ответственностью не тяготится, но использует ее в качестве аргумента своей власти. Это то, что получилось, когда главу таки написали, однако было еще несколько мнений, которые сильно повлияли на изначальный каркас. Я сама подразумевала следующее: Хагалар уже отмечал, что судьба у детей Один схожа. Он уже однажды позволил Беркане играться с реактивами — результат кошмарен. Поэтому, узнав про Локи, он чувствует страх и жуткую злость. Он не думает о пытках, его цель одна — уберечь, и если для этого надо показать силу — он это сделает. Лучше несколькосекундная боль, чем травма на всю жизнь. Поэтому и нет колебаний — он действует под влиянием ярости. А вот остальные видели в изначальном каркасе совершенно иную картину. К сожалению, читатели с ним ознакомиться не могут, но чем он отличался, можно понять по тому, на что жалуются корректоры: В моём варианте Хагалар хочет Локи ДОКАЗАТЬ, что тот ещё мелкий. Если ему это удаётся, то а) Локи будет слушаться, б) Локи станет понятным. То есть он хочет Локи навязать отношения взрослый-ребёнок, из которых очень легко следуют учитель-ученик, а там и до уважения недалеко, а там и Одину можно будет кукиш показать. Вот такая цепь. Естессно, это всё на полуподсознательном уровне. А ещё у Хагалара в этот момент должно быть ооочень много эмоций, а они, как известно, умственную деятельность искривляют. Сейчас его поход выглядит как старческое ворчание, а Локи — правым пострадавшим. Но у меня есть идея, как нужно переделать сцену дохождения до пыток, чтобы со стороны Хагалара пытка выглядела более чем обоснованной. Для этого нужны все изобразительные средства и более активная сцена в доме. В общем виде: Хагалар галопирует к Локи и по ходу нагнетает обстановку, что мол там Локи уже утонул в кислоте, глядит, нет ли дыма, думает, как сообщить Одину о безвременной кончине сына-идиота и так далее. Прибегает, снеся, как ледокол, все двери, слуг и полдома. Локи жует. Хагалар: «ааа ты жив, ты цел, ааа, ребёночек, ааа» Локи: «чо? *жуёт*» Хагалар: «бла-бла-бла, натрий детям не игрушка. отдай реактивы, или поставлю в угол» Локи: «захлопнись, я взрослый. чо хочу, то ворочу. всякие ворчливые стариканы мне не указка, и в угол — не страшно» Хагалар: «взрослый? ну тогда получай взрослые методы допроса» Локи: «аааа! #@%$! #$#!!!» Пока я вижу, что Хагалар ревнует) По своему, но есть. В чем это заключается? Ребенок не желает учиться у него магии, которая гораздо нужнее ему, вместо этого он проводит свое время за опасными реактивами, а это, несомненно, давит на Хагалара. Вот стал бы он так беситься, если бы Локи у него учился, допустим? Он был бы зол, но не настолько. Скорее всего, отругал бы, отобрал реактивы и опять увел тренироваться, быстро остыв, а теперь он наверняка будет за Локи с удвоенной силой наблюдать — вдруг навредит себе опять? Тем более что Локи решит благополучно вернуть себе все скляночки, так нагло унесенные Вождем. (Ревность не обязательна должна быть направлена на человека или аса, в данном случае, она будет направлена на само общение, скорее… А Локи, как и писала я очень давно — одеяло, которое каждый тянет на себя — Один в семью, Хагалар к себе под учительское крыло, Раиду к себе в боги, Ивар к себе в друзья. Причем Локи то никто спрашивать не желает! И если с Иваром он нашел общий язык, то с остальными в отношениях — лес дремучий.) Как у нас все грандиозно! И вообще, а что мешает слить воедино все мнения?.. Вот смотрите: Первое: Локи сидит и ничего не делает — у Хагалара полно времени разрушить его домик до основания и забрать/уничтожить вещества. Ваша идея, что он делает это в состоянии аффекта от страха пойдет, если бы Локи задумчиво там порох смешивал именно в ту секунду, когда Хагалар вошел. Тогда да, маг бы дал царевичу ощутимую оплеуху и забрал склянки. А так — нет какого-то действия, чтобы Хагалар ударил ребенка. А он его не просто бьет, он болью выбивает сведения, которые мог получить и так. Вопрос: а наш маг как-то на именно магическом уровне эти баночки не чувствует? Вариант: мысли о покалеченном Локи, приход в дом и тот же диалог, только Хагалар бьет не Локи, а бесцеремонно, желательно магией, опрокидывает какие-нибудь сундуки/открывает шкафы и проч. — суровый обыск — приговаривая, что раз царевич взрослый, сам бы отдал ему то, о чем его просят, а не упрямился как баран, заставляя обыскивать его вещи. Локи, после легкой разрухи его жилища должен быстро смекнуть, что маг, как все поселенцы, псих, и швырнуть ему коробку с реагентами, чтобы не нарываться. (кстати! Хагалар может что-то упомянуть Локи о шраме Берканы, но как-то так в спешке и криво, что мнительный бог решит, что этот шрам был наказанием за неподчинение Хагалару и окончательно уверится, что тот — псих (или Локи знает о том, откуда у Берканы шрам?)). Второе: идея ревности шикарна. Почему я не подумала об этом? Хагалар ведь действительно ревнует Локи к Ивару, так же, как и Раиду. Это же не просто новый поселенец, это бесценная няшка, которую можно научить всему! И Хагалар раздосадован тем, что Локи почему-то отвергает его идеи магии, а идет к Ивару. У Вас это написано, но можно написать больше. И еще — если мы будем делать сцену с Раиду, вернувшему Локи реагенты, то когда Хагалар пойдет стучать ему по голове, то в уста Раиду можно вложить эту мысль — дескать, ты, старый маг, ревнуешь, что наша естественная наука волнует молодого царевича больше, чем твои фокусы. Вся эта дискуссия происходила в тот момент, когда Локи просто сидел за столом, когда не было разлитой ртути (её место занимала книга), когда Хагалар вполне сознательно шел на причинение боли подопечному и прочее. Многие идеи, приведенные выше, впоследствии будут развиты. Самым жутким камнем преткновения стали пытки: проводить их или договориться по-хорошему? А также отношение к процессу Хагалара: с одной стороны, он воин и переживать никак не может, с другой — он и не садист. Мнений было много (здесь приведено только самое основное, а ведь почти все эти монологи вытекали из диалогов), вариантов описаний была куча. Мы очень долго комбинировали эту сцену так, чтобы все или почти все корректоры остались довольны. Основная идея второй части — показать ярого противника пыток, радостно их применяющего, а заодно и укрепляющегося мысли, что перед ним ничего не умеющее неразумное дитя. Гнев и страх за жизнь Локи ослепляют Хагалара настолько, что он выдает одну из своих тайн — прямо говорит сперва Локи, а потом и фелагу, что несет за царевича ответственность. Он бы сам по известным ему причинам предпочел бы и дальше скрывать свои права и полномочия. Это второе «боевое» столкновение Хагалара и Локи. Старый маг проводит параллели и понимает, что его обманывали, но вот, зачем — он все еще не знает и не догадывается, что Локи пытался перетянуть его на свою сторону. Третья часть пирога — преддверие научной революции. Раиду увлечен ею и Локи. Ради любимого бога он готов на все — и революцию он делает тоже ради него. Его убеждения достаточно просты — все на благо Асгарада и, главное, на благо Локи. Он ничего не знал о милом общении братца с богом — разумеется, это будет причиной крупной размолвки, ибо своим богом Раиду не собирается делиться ни с кем. Ни он, ни прочие члены фелага не знают, каким образом Хагалар отобрал у Локи реактивы. По крайней мере пока. Раиду готов сделать все, чтобы защитить интересы и жизнь царевича и видит единственный выход в саботировании исследований. Пойдут ли на них другие — это другой вопрос. Что касается замечаний Раиду насчет дня Локи, то это интересный исторических факт: в англоязычной литературе 19-го века «Лаугардаг» переводится как «день Локи», а вот исследования двадцатого века доказывают, что это «день стирки». Четвертая часть — реакция Локи на происходящее и, в первую очередь, разбор его ошибок в сцене с Хагаларом. Во вторую — защита дома. Дискуссия под одной из последних глав очень сильно помогла мне разрешить вопрос: как именно Локи будет защищать свой дом. Рунами, разумеется, так же легче всего! Пришлось углубиться в них, благо, материал мне предоставили. Появление нового эпизодического персонажа — вторая попытка защититься от Хагалара Новый персонаж несет несколько функций: он должен передать Локи, что к нему все благодушно настроены, должен утвердить Локи в мысли, что отец ни перед чем не остановится, чтобы выбить из него нужные сведения, а также рассказать, что он знает, кто такой Локи на самом деле. Этот вопрос беспокоил меня достаточно давно: если Локи полукровка или даже чистейший ледяной гигант, то как асы могли этого не знать? Во-первых, как могли не знать учителя, которые работали с «телом»? Различия должны были быть. Во-вторых, как могли не знать врачи? Ну да можно предположить, что боги не болеют. И, в-третьих, как могли не знать любовницы? Ведь то, что родится у Локи, точно асом не будет. Если у Локи были любовницы, то почему ни у одной из них не было ребенка от него? А главное, как Один и Фригг могли относиться к любовным похождениям сына и как намеревались от него вечно скрывать его сущность? Сплошные вопросы и никаких ответов.

Разбор двадцать первой главы

Очередной разговор с Одином. Если предыдущие три разговора (два с Одином, один с Фригг) я про себя называла «Адом» (там происходил грубый допрос Локи), то это уже следующая ступень, названная мною «Чистилищем» (привет «Божественной комедии»). Это допрос наоборот: здесь допрашивает Локи, причем очень удачно: Один отвечает на все его вопросы, но не развеивает его сомнений. Этот разговор — очередная психологическая война, которую Локи в очередной раз проигрывает, причем практически выдавая существование Таноса. Однако взамен он получает много чего полезного: и информацию об обеих матерях, и истинное отношение отца к нему, и гарантию собственной безопасности. Вопрос только в том, сколько правды было в словах Одина? А сколько недосказанности? Ответы появятся в ближайших главах. Линия Одина и Локи — единственная эмоциональная в повести, практически заменяющая обычные любовные отношения. К сожалению, персонажей я как не чувствовала, так и не чувствую, поэтому все главы с эмоциями пишутся по моему каркасу, но не мною. В предыдущих главах это было не так заметно, в этой чужой слог виден, разумеется, лучше (учитывая, что изначальная глава была примерно в два раза меньше, если не в три). Параллели с детством, проведенные Локи, аукнутся во многих последующих главах. Вообще тема детства и ранней юностей персонажей мне очень интересна. Создать настоящего персонажа, не зная его биографии, нельзя. Прописанная (пускай только в уме, а не в тексте) биография очень хороший помощник при написании. Если известен предыдущий опыт, то можно достаточно точно спрогнозировать, как именно герой отреагирует на ту или иную ситуацию. Краткие биографии прописаны у всех персонажей, но далеко не все они столь полны и интересны, как биографии Локи и Тора — им будет посвящено достаточно места на протяжении повести. Разумеется, придумывать самому гораздо сложнее, чем с кем-то. Обычная переписка с корректорами, обсуждение самых, казалось бы, незначимых вопросов, порой приводило к какому-нибудь важному открытию или целой идее. Так, например, воспоминания Локи о «допросах» — небольшая часть огромной системы, придуманной за несколько дней переписки. В этой главе Локи опять мучают кошмары — крики матери и брата, кроме того, он отмечает, что на кладбище его эмоции и мысли скачут каким-то странным образом. Этот мотив перекликается с мыслями Тора из пятой главы: там он тоже отмечает, что его эмоции ему не подчиняются. Впоследствии этот момент сыграет свою роль. Лошадь Тора, столь подробно описанная в первой же главе повести, продолжает мелькать в тексте то там, то тут. Вот уже ей собираются купить замену — одной головной болью у Локи станет меньше. Вопрос только в том, куда именно его повезут за животным? Ответ на этот вопрос найдется в третьей части. Вторая же закончится красочным описанием последствий прогулки по кладбищу. Когда сцена писалась впервые, предполагалось, что события будут происходить летом или осенью, так что Локи скреб ногтями не промерзшую, а вполне себе обычную землю, но, увы, за временами года надо следить. В данном случае время года сыграло свою ключевую роль: из-за него пришлось вставлять новую главу (последняя глава второй части) и переделывать несколько моментов в третьей части. У многих авторов времена года не играют никакой роли или скачут в зависимости от ситуаций: нужен солнечный день, чтобы герои гуляли в парке — будет солнце, нужен дождь — дадим дождь, нужен град — пусть будет град. Конечно, времена года накладывают свои ограничения, однако придают соответствующий колорит. Особенно если фанфик длинный, и если события происходят в нашем мире. Ведь тогда можно посмотреть, как именно в описываемой местности выглядит осень или весна, какие традиции и праздники проходят в это время. На эти праздники можно отправить героев (а то бары, дискотеки, дни рождения — слишком банальный набор локаций), заодно читатель познакомится с традициями неизвестных ему стран. Всем полезно.

Разбор двадцать второй главы

В первой части главы противопоставляются образы двух матерей Локи. Они совершенно не похожи внешне, однако обе поступили одинаково — отказались от Локи в тот момент, когда он в них нуждался. И оба раза на стороне Локи оказывается… Один! Обратимся к стандартному раскладу: Один — главный враг, а Тор и Фригг на стороне Локи и всячески ему помогают. Мне было интересно вывернуть ситуацию наизнанку и усложнить её, насколько это возможно. И Тор, и Фригг не питают никаких положительных чувств к теперешнему Локи, но любили прошлого и не желают зла этому. Единственный, кто готов принимать Локи таким, какой он есть сейчас — это Один. Разумеется, он знает достаточно много о царице, но в его планы не входит рассказывать правду Локи. Он делает все, чтобы сын о другой матери не вспоминал. У Фригг другие планы, причем она не знает о лжи, которую Один наплел Локи на кладбище. Образ матери Локи в фанфиках почти не рассматривается. Бывает, что её вводят как вполне себе живого активного персонажа, но редко, обычно о ней не вспоминают и часто даже не пишут, была ли это асинья или ётунша. Для меня же она и её дочери — возможность прописать быт Ётунхейма. С Асгардом мы познакомились уже в достаточной мере. В следующей части перенесемся в Ванахейм и частично, возможно, в Ётунхейм. Нервная реакция Фригг на прогулку по кладбищу пересекается с упомянутыми в прошлых главах фактами: Локи никогда не ходил в зимние походы с Тором и никогда не плавал в самой глубокой асгардской реке. Последствия поездки на кладбище описаны частично в этой же главе во второй части, а подробно мы на них остановимся в следующей. Локи измучен неприятным разговором и находит успокоение только с Иваром, с тем, кому нет до его души никакого дела, и с кем Локи хоть немного может расслабиться. Он вспоминает свою юность и неудачную попытку создания Тессеракта — это еще один ключик к цепочке загадок, тянущихся с 15-й главы. Полное решение головоломки будет представленно в следующей части. Описанный опыт могут провести все: разноцветные кристаллы соли выпадают, если подкрасить воду красками для покраски пасхальных яиц. Получаются красивые разноцветные кристаллы, правда, увы, очень ломкие, и на них быстро оседает пыль. А вот приготовить газировку в домашних условиях сейчас несколько сложнее, чем раньше, но, в принципе, тоже возможно. Работа над Тессерактом совсем не похожа на работу над Каскетом, когда Локи находится в компании действительно работающих асов (по крайней мере, Ивар и Раиду точно занимаются делом). Этому Ивару развлечения гораздо милее, а уж ублажить себя или сына царя — это вообще святое. Собственно, исходя из реалий поселения, иначе и быть не может: всегда есть отдельные увлеченные личности, но когда контроль сверху достаточно слаб, то гораздо выгоднее и приятнее заниматься ерундой, чем настоящими исследованиями. Особенно, когда времени очень много. Локи так работать не привык, все же дворцовое воспитание дает о себе знать, но развлекаться ему очень и очень нравится. Тем более с веществами. Маг, занимающийся естественной наукой — именно то, о чем в данный момент если и не мечтает Локи, то, по крайней мере, восхищается. Он доверяет ему настолько, что даже готов остаться с ним в полубессознательном состоянии (Локи понимает, что его сон продлится долго). Это выражение доверия, которое Ивар прекрасно понял и которым впоследствии не сможет не воспользоваться.

Разбор двадцать третьей главы

Ну вот и подошла к концу вторая часть, следующая будет повествовать о событиях, отделенных от текущих примерно на два месяца. Итак, каковы же у нас основные итоги? Локи — практически лишь пешка в руках всего своего окружения. У каждого на него свои планы, каждый старается претворить их в жизнь, и никто не интересуется мнением Локи на сей счет. У большинства персонажей изменились основные задачи. Так, главная задача Фригг теперь — отгородить Локи от пагубного, как она считает, влияния Хагалара. Одина — подчинить Локи своей воле и сделать из него то, что, ему кажется, наиболее выгодно Асгарду. Хагалара — заставить Локи слушаться и таки пойти к светлому будущему, ему уготовленному. Раиду — саботировать исследования и приложить все усилия, чтобы Локи остался в живых. У самого Локи на данный момент единственное желание — вылечиться, так что его мы рассматривать не будем. Кроме того, во второй части появился последний из основных персонажей. В третьей появится несколько промежуточных, в основном, девушек, которые будут участвовать всего в двух-трех сценках, но покажут быт поселения с неожиданной стороны. В этой главе, наконец-то, полностью собирается мозаика насчет Тессеракта, которая тянулась девять глав. В пятнадцатой главе Тор думает о своей матери: Она была достойна своего блистательного мужа, не зря была единственной, на кого не мог направить свой взор всевидящий Хеймдаль — только своей жене Один полностью доверял. В семнадцатой главе между Локи и Хагаларом происходит следующий диалог: — Дитя Одина, — Хагалар с великим подозрением смотрел на Локи, а его тон стал неимоверно серьезен. — Без формул создавались очень древние артефакты. Их сотворила сама природа, а не чей-то злой разум. Твой дражайший отец что, позволил тебе играть с подобным артефактом? Создать копию того, что воссоздать невозможно? Да ингредиенты для изначальных артефактов должны варится в столбе энергии не менее шести миллиардов лет! — Отец ничего не знал, — откликнулся Локи. — Такого не может… — начал было Хагалар, но вдруг замолчал, будто вспомнил что-то. Все смотрели на него, ожидая продолжения речи, но он только махнул рукой, переводя тему. То есть Хагалар понял, что Локи покрывала Фригг, но решил не озвучивать эту мысль (ибо больше не было мест, где за Локи бы не наблюдали). — Это сделала женщина. И я не скажу ничего, что оставит о ней дурную память! (…) — Если эта женщина — враг Асгарда… — угрожающе начал Один. — Она не враг! — даже Тор не осмеливался перебивать разгневанного отца, но сейчас царевич чувствовал, что терять ему уже нечего, и пусть уж лучше все негодование обрушится на него. (…) — Не была врагом, — воскликнул он резко. В голове крутился план. Безумный по своей глупости и наглости, но он был единственным спасением. — Я никогда не видел женщин в твоем окружении, — голос отца дрожал от уже нескрываемого гнева. Локи отчетливо понимал, что, с точки зрения Одина, недомолвки были лишь глупостью и гордыней. Отец не видел ни одного повода для молчания, ведь он четко дал понять, что не станет наказывать за прошлое. Ему никогда не понять, что легче взойти на эшафот самому, чем предать ту, которая направляла! Любая попытка объясниться могла закончиться случайным раскрытием тайны, поэтому приходилось терпеть все гневные речи безропотно. — Локи, откуда она? Из какого из восьми миров? — вопросы сыпались один за другим, разбивая остатки заготовленных ответов и погребая эфемерную надежду на понимание. И промолчать нельзя, сейчас каждое слово — самоубийственный шанс удержать внимание только на своих ошибках. — Во время наших походов с Тором… — С Тором?! — Локи все-таки добился своего, окончательно разъярив отца намеренно неумелой ложью: теперь весь гнев был направлен на него, а не на ту, что руководила им. Это была победа, пускай и приправленная горечью. Локи готов пойти на все, только бы не выдать мать, которая и направляла его в изучении артефакта. В 22-й главе Локи вспоминает, как работал над артефактом и что рядом была Фригг. Мы узнаем, что занимался он своими опытами именно в женском чертоге. К тому же однажды он уже самостоятельно «играл», пускай и не с Тессерактом, а всего лишь с его копией, но то, чем все это закончилось, осталось в памяти надолго, отбивая всякое желание продолжать. Как он тогда чудом жив остался, он гадал до сих пор. Как его не убил отец — тоже. Если только благодаря матери… И, наконец, в этой главе разговор Локи и Фригг все расставляет по местам: — Мама, отец спрашивал меня о Тессеракте, — свистящее дыхание выдавало, как тяжело дается Локи каждое слово. — Я ничего не сказал ему о тебе. И не скажу. — Я знаю, сын мой, — она окунула руку в чан с водой и провела по его лицу. — Не переживай. Тайна Тессеракта умрет с нами. Отец больше не спросит тебя о ней, я обещаю. Разумеется, появляется множество новых вопросов, вроде того, откуда Фригг знает строение артефакта, зачем она помогала Локи в его изучении и прочее. Ответы появятся в следующей части. Глава состоит из огромного количества мелких кусочков. Сны и реальность тесно перемешаны между собой и не очень-то связаны друг с другом. Рассмотрим каждый кусочек по отдельности. Первый сон Локи — это всего лишь выполненная заявка из раздела «Заявки». Как я недавно обнаружила, в этом разделе есть несколько интересных идей, которые можно использовать такими вот вставными эпизодами в повести. В данном случае в заявке просили провести пытку-допрос на корабле ЩИТа. Что сразу бросается в глаза в этом кусочке, так это дикое количество медицинских ошибок. Они оставлены специально — все же сон должен отличаться от реальности, а Локи не медик, чтобы бредить правильными медицинскими снами. Первый сон — пытка тела — самая легкая из всего, что Локи предстоит. Этот сон прерывается разговором Ивара-2 и мастера магиологии. Во время этого разговора мы узнаем главное: Ивар-2 прекрасно понимает, кто перед ним, и не хочет идти против царя. Однако его шантажом заставляют сотрудничать. В свое время монолог Ивара-2 насчет неприступности женщин вызвал много дискуссий и противоречий, и во многом из-за него делалась эта сценка. Как обстоят дела с любовью в поселении на самом деле — увидим чуть позже, а пока же удостоверимся, что Ивар вполне мог лгать или недоговаривать. По сюжету он вообще главный носитель дезинформации: чего-то он не знает, чего-то не понимает, где-то просто лжет. Иллюстрация к этому — шипучий напиток, который он предлагает Кауне, хотя ранее говорил Локи, что хранит его как зеницу ока и никому не показывает. Поселение хочет получить себе кусочек Тессеракта на собственные нужды. Всплывает пока почти не раскрытая история жезлов судьбы — братьев того жезла, который нам показали в фильме. Вся история исследований Тессеракта и войны с читаури вряд ли будет рассмотрена в повести, но я буду отдельно отмечать те кусочки информации, которые просочатся в текст. Второй сон — наша переписка с одним из корректоров. «А что было бы, если бы Один действительно захотел получить от Локи информацию?» Здесь уже не столько физическая пытка, сколько моральная. Как и прошлый сон (и как все последующие), этот содержит загримированные симптомы воспаления легких. Как и в прошлом сне, в этом Локи проигрывает: там его почти убивают, здесь он сдается на милость отцу и суду Асгарда. Второй эпизод реальности — приезд матери, а также подробное описание воспаления легких: каким оно бывает, если не лечить его антибиотиками. Раскрывается тайна Тессеракта. Кроме того, появляется Беркана и пугает владычицу Асгарда своим видом. Фригг теперь твердо убеждена, что Локи надо забрать. Беркана, как я писала много глав назад, не имеет характера и служит для описания типично женских действий. Вот и проведывание больного, как мне показалось, это скорее женская прерогатива, чем мужская. А уж травма лица просто пришлась к месту. Что касается дальнейших снов, то их прописывали шесть разных человек, причем только половина состояла в фелаге, а вторая половина — это простые читатели. Идея снов — наш разговор с другим корректором о том, что было бы, если бы Локи опоздал. Получилось шесть вариантов. Если бы я прописывала их одна, вышло бы скучно, поэтому и были отобраны люди для проведения очередного эксперимента в рамках практической части статьи. Каждый участник получил следующий макет: Локи оказывается в палатах отца. — … Твоя смерть пришла от руки Лафея! Локи делает попытку убить Лафея слишком поздно, когда тот уже ударил кинжалом Одина кинжал. Лафей уворачивается от копья, прыгает в окно, падает в воду, выплывает и сбегает. Один мертв. Мать жива и все видела. — Локи! — в дверях стоит Тор. И вот братья лицом к лицу, рядом Фригг и труп Одина, Лафей сбежал. Их действия, решения и прочее. Все, что угодно, начиная от того, что Тор одним махом убивает Локи. В макетах изменялись только имена убитых. Каждый участник эксперимента был волен развернуть предложенную модель в любое русло. Я не стану более нести отсебятину, а просто продемонстрирую, что же сами люди хотели сказать, ибо уважаемые участники проекта написали не только сны, но и разборы к ним. Эти сны — пытка духовная, испытание смертью — худшее, что можно придумать. Расставлены шесть снов по последствиям действий Локи: если в конце смерть — значит, болезнь еще сильна, если что-то более приятное, значит, выздоровление приближается. Итак, разбор первого сна Локи: *По бесконечным лестницам холода, сквозь занавешивающую пустые галереи дымку, под арки спёртого и сиплого дыхания.* — тут болезнь: озноб, замутившееся зрение, тяжёлое дыхание. Все симптомы превратились в обстановку, они окружают болезную тумбу. Что происходит? Локи построил вроде как идеальный план, но план провалился, Локи опоздал. Одина Лафей убивает на его глазах, мама уже мертва. И им уже всё равно, как он выслужится, что сделает, как поступит, любое его действие окажется абсолютно бесполезным, оценивать его уже некому. Это выражается в одинаково стеклянных глазах мёртвых родителей, в полной беспомощности Локи. Приходит Тор. Он и не думает винить Локи: у него перед глазами труп преступника-Лафея, о вине Локи он и не догадывается. «Но горло жгло так, что было не объяснить. Сквозь холод, дрожь и слёзы, ближе.» — у тумбы жутко болит горло, снова озноб и слезящиеся глаза. «Копьё Судьбы. Оно и правда судьбоносно.» — он взял Судьбу «в свои руки», и вот что вышло. " — Отомстим. Брат, мы отомстим им. Я был прав, ты был прав. Я убью их всех! — с воплем ярости и боли Тор вскочил на ноги и перехватил молот. — У тебя — Гугнир. Ты — царь. Объяви войну, Локи!» — Тор выступает зеркалом, исполняя ту модель поведения, которая должна была работать при исполнении плана. Это ещё сильнее уверяет Локи в абсолютной бесполезности плана. " — Ну же, Локи! Если ты это сделаешь, отец будет гордиться тобой! Он смотрит на нас! — Он умер. Он умер, брат. Мама умерла. Бессмысленно. — Мост рушился. Его материя обращалась в золотистую пыль.» — полнейший крах сознания, плана и всего, ради чего жил и старался тумба. " — Локи, неужели и ты оставишь меня? Оставишь одного? — до кромки Бездны оставалось совсем немного. — Ты не можешь нас предать, Локи. У тебя получится, брат, делай, что должен.» — Тор-зеркало спорит сам с собой: решается вопрос «быть или не быть». В пользу «не быть», потому что предательство уже осуществилось. " — Хорошо. Я сделаю. У меня могло всё получиться, отец… — он обернулся на дворец, но отец был столь безразличен, даже сейчас.» — последнее оправдание, но его никто не слышит, всем уже всё равно. «Он держал Копьё. Он держался за Мост, но пальцы сами собой разжались. Так медленно, будто совсем одеревенели. А Бездна разверзлась внизу кровавыми потоками. Грудь разрывало на части, лёгкие превращались в золотую пыль. И эта пыль быстро превращалась в знакомые лестницы и переходы дворца. Он успеет. План выверен и идеален. Вот и дверь в комнату, где спит Один. Всё получится, отец.» — копьё здесь равно последней соломинке, Локи отпускает её, падает. Он на пике болезни, он готов мучить себя бесконечно, потому что тумба и грабли — друзья навек. Что Локи вывел? Ничего, потому что он из дуба. Шутка. Вывел, что опоздание на минуту = бездне, полному провалу. Минута — и все его выдумки станут бесполезными, никому не нужными, усилия будут тщетны, некому будет похвалить его за комбинацию. Да, в бреду его ждала в бездне ещё одна попытка, но где гарантия, что она представится ещё раз? Скорее, наоборот. После этого сна описывается буквально в нескольких предложениях быт Фригг — вокруг полная безнадежность, нет просветов, нет улучшений, все плохо. Второй сон погружает нас в мир смерти: Этот сон — признание ошибок и принятие того факта, что Локи все-таки любят в этой семье, и что он любит их. Здесь показана смерть двух отцов — биологического и приемного. Потеряв обоих, Локи, наконец, понимает, что, несмотря на обстоятельства, любит он именно Одина, и что «отец» он может сказать только ему. Видимо, чтобы у Локи мозги встали на место, его надо приложить чем-нибудь, да посильнее, потому что умные мысли к нему в голову пришли лишь после удара Мьельниром. Первое пробуждение Локи и просьба о матери — она станет ключом к затянувшейся драме между Одином и Локи. Правда, свою дверь ключ найдет только в конце третьей части. Фригг, как и ожидалось, ревнует. Ей итак не нравится новый Локи, а тут еще оказывается, что родная мать что-то значит в его жизни — обидно, не правда ли? Следующий сон — еще одна смерть, но совсем другая, уже немного связанная с реальными событиями: Любой сон — это отражение наших страхов в той или иной форме, а уж горячечно-бредовый тем более. Смерть Фригг во сне Локи — это его скрытое, бессознательное опасение того, что могло бы случиться, если бы события пошли немного иначе. Кроме того она — это то, что связывает Локи с миром асов, такая тонкая преграда, не позволяющая Локи стать вторым Лафеем. Лафей — часть сути Локи — его ётунская «ипостась», если её можно так назвать. А если учесть, что юного принца, как и всех остальных асов, учили бояться ётунов, то, вполне может статься, что своей второй половины он попросту боится — он к ней не привык и понятия не имеет, что с ней делать и как контролировать. Он бы убил в себе великанскую сущность с такой же радостью, как и Лафея, но увы. Что, собственно и демонстрирует вставший в конце царь, мол меня-то ты убил, но как ты был ётуном и моим сыном, так им и останешься, как бы тебя ни воспитывали и что бы тебе ни говорили. Ну Тор — это Тор, он всегда вмешивается,. когда его не просят. Кроме того, замахивающийся Тор — это победивший соперник, такое чистое воплощение поражения. И то, что в конце он в сущности соглашается с Лафеем, показывает страх Локи, что младшего принца теперь видят исключительно как мерзкую синемордую тварь, место которой в могиле. Даже Гунгнир отказывается признать в Локи своего хозяина, испепеляя не его врагов, а его самого. Прикосновение же пальцев ко лбу — это просто интерпретированное воспалённым мозгом реальное прикосновение кого-то, кто проверяет температуру Локи. Ну и плюс, собственно, болезнь общим фоном прошла в виде боли в груди, пылающем теле и ненормально горячем копье. В принципе, крик мог прозвучать и в реальности. И вот на сцене появляется Хагалар — в данный момент, главный враг Фригг. В сценах с ним есть несколько отсылок к советскому фильму «Тень или, может быть, все обойдется». Кто смотрел — легко найдет их. Итак, Хагалар и Фригг делят бессознательного Локи, как всегда, не спрашивая его мнения на сей счет. Их спор прерывается очередным сном. Болезненный бред бывает разным по степени оторванности от реальности. Я выбрала мало связанный с реальностью вариант, но при этом такой, который кажется максимально «настоящим», т.е., чтобы невозможно было понять, что Локи именно бредит, до того момента, как он придёт в себя. Но, тем не менее, за общей картиной проглядывают симптомы болезни: «Казалось, грудь сжала стальная рука, царь не мог вдохнуть. Слабым, сделанным из последних сил движением он метнул Гунгир во врага». Затруднённое дыхание — частое явление при пневмонии. Сюда же относится и слабость всего организма. Далее начинаются игры подсознания Локи. Срывается идеальный, казалось бы, план, и копьё, которое должно всегда находить свою цель, летит мимо. Это символ того, что даже самые, казалось бы, надёжные вещи подводят его. Далее начинается дрожь в пальцах, а потом — во всём теле. Отклик лихорадки, который его подсознание объясняет отчаянием из-за провалившегося плана. Потом Локи понимает, что он натворил. В этот момент происходит понимание того, что на самом деле значит для него отец, что он по-настоящему любил его. И поэтому его охватывает ужас из-за того, что смерть Одина — его вина. «Всё его существо заледенело»: в каком-то смысле — следствие лихорадки, в каком-то — следствие эмоциональных переживаний. Фригг в этом эпизоде выступает только в роли «резонатора», ещё сильнее увеличивающего ужас Локи и чувство вины. Далее, Тор спрашивает Локи, что тот наделал? Это, скорее, вопрос, который тот задаёт самому себе. Из-за своих действий Локи, фактически, лишился семьи. Отец для него мёртв, а мать, хоть и жива, но смотрит с ужасом. И смотрит не на мёртвого мужа, а на Локи как на виновника его гибели. Тор в конце бьёт Локи в грудь, отталкивая его. И тут опять появляются симптомы болезни — трясучка, жар и боль в груди. В целом, видение это — скорее, отражение мыслей и эмоций Локи, подчёркнутое симптомами лихорадки: отец для него всё равно, что мёртв, брат оттолкнул, а мать смотрит с ужасом в глазах и не подойдёт к нему. Разговор Хагалара и Фригг — очередной испорченный телефон. Хагалар спрашивает о пытках, Фригг отвечает про допросы. Хагалар подозревает, что его боятся, Фригг переводит разговор на шрамы Берканы. Все как обычно: все поговорили, никто ничего не понял. Зато Хагалар таки нашел забытые Локи на столе реактивы и пообещал Фригг, что будет Локи от химии защищать — чем это кончится, легко можно представить. Отношения этих двоих постепенно проясняются. Уже можно примерно представить себе, что творилось во дворце много столетий назад. По сути, догадываясь, к чему могла быть эта сцена, я не смогла реализовать идею того, что Локи что-то понял из своих видений. Навряд ли во время болезни человек или ас, или еще кто-либо имеет силы рассуждать о чем-то, осознавать и делать выводы. Поэтому я попыталась передать эмоции Локи не только как эмоции, но и через физическое состояние, которое является отражением его реального состояния. Вообще у Локи на данный момент весьма непростой период в жизни, поэтому вполне возможно, что болезнь — неспроста. Итак, Локи плохо, Локи видит сон со странными деталями, которые подмечает, но не пытается анализировать, ибо мало кто из нас может делать что-то не по сценарию сна в самом сне. Также и здесь: цель Локи — убить Лафея, и он не только не разбрасывается на анализ происходящих явлений, но и изо всех сил терпит, как ему кажется, предательство его тела. Я немного позволила себе показать предполагаемые эмоции Лафея, хоть на правдивость не претендую, потому что Лафей, если бы Ётунхейм был лучше показан, — занятный персонаж, зрители ведь о нем почти ничего не знают, а, может, у него свои мотивы были. Дальше есть пара фраз, на которые стоит обратить внимание: «… чтобы сокрушить того, кто смеет пытаться уничтожить царя Асгарда.» Уничтожить ЦАРЯ. Повелителя. «… а языки пламени факелов тянутся к царевичу, чтобы его ослепить.» Может сойти за аналогию излишней подозрительности царевича. " — Лжец, — говорит великан асу. В красных глазах — ненависть и разочарование.» ВЕЛИКАН — АСУ. Локи, конечно, отождествляет себя с асгардцами, но все же чувствует себя чужим. + Ненависть и разочарование. Царевич считает, что его ненавидят, также Всеотец в какой-то момент говорит, что разочарован им. «…поражаясь внезапно резким очертаниям предметов.» От размытости картинки к потрясающей точности и очешуительному ZООМу. Конец сценки идет со стороны Тора, который еще не осознал ситуацию, хотя это и видение Локи. Здесь нет жара, кашля, холода и проч., но есть эдакий взгляд со стороны и переход к дальнейшим событиям. Последняя же строчка относится уже непосредственно к видению Локи, так как он ощущал то жар, то холод, то кашлял, то еще что-то, а после такого вот исхода — темнота. Во сне судьба Локи складывается все лучше и лучше, а в реальности кошмар только набирает силу. Хагалар утверждается в мысли, что не только Один главный враг Локи, но еще и Фригг. Правда, это не мешает ему помогать женщине и не пытаться никак повлиять на ситуацию. Ведь, захоти он — мог бы легко усыпить царицу и сделать все, что посчитал бы нужным, но он даже не думает об этом. Почему — станет понятно в последующих главах. И, наконец, последний сон — коронация Тора. Самый лучший конец из всех предложенных мне на рассмотрение: Локи думает о благе Асгарда, помогает брату, хочет отомстить за родных. Реальность тоже преобразуется: температура спадает, Фригг может отдохнуть от своего многодневного бдения. Один беспокоится о здоровье Локи — присылает посыльного. Фригг через него передает просьбу Локи посмотреть на мать — впоследствии это будет очень важно.