Локи все-таки будет судить асгардский суд?

      Сделать литеры, которые прослужат никак не меньше нескольких сотен зим — это не раму для станка построить. Для такого важного дела требуются недюжинные терпение, знания, а, главное, время. Много свободного времени. Всякие недоброжелатели, вроде Наутиз, могут сколько угодно злобно коситься и недовольно шипеть, завидуя чёрной завистью и жаждая занять место магов. Недруги, как всегда, будут тайком ходить неподалеку и наблюдать за процессом создания литер, усиленно пытаясь что-либо понять. Все эти дотошные, назойливые типы просто не могут упустить возможности сунуть в чужие дела свой длинный нос. Но бояться нечего: зазнайки и в подметки не годятся ему — прирожденному магу с образованием естественника. Ничтожное количество ученых поселения разбирается в обеих областях науки, и уж точно никто не знает свойства магической и естественной материй лучше него. Магиология примитивна, хотя сами магиологички милы и прекрасны, медицина не нужна при наличии целительных камней, а логистика… Да про логистику и говорить смешно: купить товар по выгодной цене умеет каждая баба в базарный день. Право называться науками имеют только две ветви, и обе он познал в совершенстве.       Много столетий назад Ивар добровольно пришел в поселение, восхищаясь работой ученых и превознося неизвестные досель методы познания мира. Он, будучи целеустремлённым и волевым асом, много времени потратил на самосовершенствование, и вот результат — он превзошел всех, ему нечего делать среди висельников. Таким, как он, не стоит попусту губить драгоценное время, сидя над никчемными книгами по магиологии или, того хуже, логистике! Совершеннейшая ерунда, несправедливо именуемая наукой! Он рожден для большего. Роскошный дворец — вот где его место, вот куда он попадет в самом скором времени.       Ивар с упоением предавался мечтам о собственном великолепном будущем вместо того, чтобы заниматься поисками комбинации, подходящей для литер лучше примитивного свинца. Точнее, он уже нашел пару вариантов, но проверять их было до невозможного лень, да и другие дела накопились, не менее срочные и даже более выгодные. Локи, конечно, царевич, божество et cetera, но по сути полное ничтожество, мало что смыслящее в естественной науке. Ивар лично мучился, объясняя божеству ее законы. И не он один. Пускай недалекие верят во всемогущего бога, сплотившего поселение и избавившего народ от всяческих бед и напастей, он не купится на очередную пустышку. Да еще и опальную. Царевича, мнящего себя всемогущим правителем, в любую секунду казнят, и с чем останутся его соратники? Повезет, если с жизнью, а, может, и без нее. То ли дело истинный наследник — сильный и могучий Тор, на которого действительно можно без опаски возлагать надежды. Ивар собирался взять на себя роль ртути в амальгаме: и золото, в виде старшего царевича, и серебро, в виде младшего, отлично с ней сплавлялись. Сплав с серебром давно готов, а для сплава с золотом надо попасть во дворец еще хотя бы раз…       — Где Тессеракт? — отвлек его от размышлений зычный голос.       — О, привет, Солнышко! — откликнулся Ивар несколько недовольно. Он привык всех Соулу называть солнышками, вне зависимости от пола и возраста. Большинству это нравилось, но некоторых, особо своенравных и капризных, раздражало.       — Он в лабораториуме, разумеется.       — Там его нет. А через час нам надо быть в Хельхейме.       — Может, Локи забрал?       — Он его не трогал. Так где Тессераракт?       — Ну, значит, упал, — вздохнул Ивар. — Солнышко, кислота и основание всегда дают соль, а Тессеракт всегда стоит в лабораториуме. Неужели так сложно найти его без меня?.. Na gut, gehen wir, — подавив страдальческий вздох, Ивар позволил увести себя в собственный лабораториум, который в последнее время превратился в портальный зал: логисты Мидгарда днями и ночами шныряли туда-сюда, доставляя в Асгард очередные чудеса смертных.       Но сейчас там не было логистов Мидгарда. Вместо них — мастера логистики и естественных наук, обеспокоенные отсутствием артефакта.       — Ну и куда он мог запропаститься? — раздраженно пробурчал себе под нос Ивар. — Это же не нитроглицерин, чтобы взорваться от падения… Да и взрыв привлек бы внимание…       Маг залез под стол, выгреб огромную кучу пыльного барахла, разбил какой-то стеклянный тонкостенный сосуд красного цвета, просыпал голубой порошок медного купороса, отдаленно напоминающий цветом Тессеракт, но не нашел ни артефакта, ни его осколков. Мастера опасливо переглянулись.       — Да что вы переживаете? — Ивар поднялся на ноги и отряхнулся. — Фу, какая пылища. Сейчас ментально найду. Небось, кто-то из логистов к себе забрал по ошибке. Сейчас верну.       Ивар сосредоточился, закрыл глаза, прогоняя все мысли и сосредотачиваясь на энергетических потоках. Тетракуб — один из самых мощных артефактов галактики, поэтому его расположение можно определить посредством внутреннего зрения на расстоянии в несколько миль, особенно здесь, в поселении, где магия буквально пела и сама просилась наружу. Процедура, правда, предстояла малоприятная, но зато действенная: с ее помощью можно обнаружить даже мелкий артефакт, если точно знать, в каком помещении его потеряли. Однако ментальный поиск отнимал много сил, им редко пользовались, предпочитали разбирать завалы вручную. Ивара поглотила знакомая непроглядная тьма, он завис словно в вакууме. Ни зрения, ни слуха, ни обоняния — все чувства разом отказали ему. Но вот внизу начали проступать схематичные силуэты жилых домов и лабораториумов, а в них — десятки и сотни точек. Зеленоватые — немногочисленные маги, большие голубые — домашний скот, средние голубые — обычные асы, малые голубые — домашняя птица. Ярко-оранжевым должен был вспыхнуть искомый артефакт, но не вспыхивал. Ивар, мало-помалу начиная беспокоиться, мысленно носился туда-сюда, заглядывал в каждую щель, но все без толку. Осколок в сундуке сверкал ярким оранжевым светом, более слабые артефакты — желтоватым, Тессеракта среди них не было.       — Не хотел бы вас расстраивать, но его нет в поселении, — выпалил он, открывая глаза и пытаясь продышаться.       — Соулу, голубчик, оставь нас, — бросил короткий приказ мастер логистики. — И пока не поднимай панику.       Логист понимающе кивнул и удалился.       — Ты хочешь сказать, что Тессеракт украли? — набросился на Ивара мастер естественных наук с такой злобой, будто это была вина лично несчастного мага.       — Откуда я знаю? — замахал руками тот, незаметно отступая на шаг назад и врезаясь в стол. — В поселении его нет. Остальные вопросы не ко мне.       Взбесившийся мастер, по-прежнему громко сопевший от ярости и едва контролировавший себя, всё же сделал пару шагов назад, позволяя шокированному Ивару немного отдышаться.       — А где осколок?       — Здесь, — Ивар, опасаясь нового всплеска эмоций со стороны собеседника, молниеносно метнулся к сундуку и достал голубоватую пластинку. — На месте.       — Я немедленно созову других мастеров, — нервно проговорил мастер естественной науки, машинально барабаня двумя пальцами по стене. На его лице отчетливо отражался невиданный никем ранее испуг.       — А я приведу Маннара, — отозвался мастер логистики. — Помнится мне, это он накладывал на Тессеракт иллюзию.       Ивар промолчал — он никого приводить не собирался. Когда мастера спешно покинули лабораториум, он присел на скамейку, закинул ногу на ногу и позволил себе такие ругательства, которых от него еще никто и никогда не слышал. Вот не было печали! Кто бы ни стащил артефакт, найти его будет непросто. Локи разгневается, а будить в нём зверя, тем более учитывая пылкую натуру царевича, совсем не входило в планы мага. Как бы благосклонно и снисходительно ни вел себя Локи на публике, с каким бы дружелюбием ни выслушивал предложения асов, Ивар прекрасно знал, каков он внутри. Мстителен, порой беспощаден. Стоит дать повод, и маска справедливого правителя сорвется, уступив место истинному лику царевича. О нет, Тессеракт необходимо отыскать любой ценой: Ивар собирался закончить свои дни во дворце, а вовсе не на виселице в качестве главного подозреваемого в краже мощнейшего артефакта галактики. Локи обнаружит пропажу рано или поздно. И кого в ней обвинит? Хранителя портала, разумеется, и не посмотрит, что они друзья.       Никогда еще мастера не собирались на внеочередной тинг с такой скоростью. Ивар не успел продумать и десятка сценариев спасения своей драгоценной жизни, как в дверях появился Маннар с возгласом: «Вот ты где, мой хороший». Ивар еще не осознал, что «хороший» вовсе не он, а осколок, как в дверь ввалились взъерошенные перепуганные мастера. Половина выглядела так, будто ее только что подняли с постели, и Ивар подозревал, что так оно и было. Все заголосили одновременно, бессмысленно размахивая руками и перебивая друг друга. Ор стоял такой, что магу хотелось заткнуть уши и попросить мастеров обсуждать проблему более конструктивно.       — Кто, кроме тебя, знал о нашей маленькой афере? — тихо спросил он у Маннара.       — Никто, — весело улыбнулся маг, — из асов. Большая часть заклинаний, конечно, знала. Я ведь у многих просил помощи. Некоторые сразу отказали, некоторые потом. Кого-то друзья отговорили. Ты же знаешь, заклинания — они такие, с характером.       — Конечно, знаю, — благосклонно кивнул Ивар, с трудом перекрикивая мастеров.       — Но асы заклинаниями пренебрегают и не обращаются к ним за помощью без крайней надобности. Да и при крайней надобности тоже не обращаются. Поэтому никто, кроме тебя и меня, ни о чем не знал, ich schwöre Stein und Bein. Заклинания же они такие, не каждому и правду-то скажут. Да и разговаривать с ними надо уметь. Ласково…       Маннар еще долго расписывал все прелести заклинаний, иногда расплываясь в мечтательной улыбке. Казалось, его совершенно не волнует пропажа столь ценной вещи. Ивар всегда поражался простоте и недальновидности соседа, но сейчас не было времени на посторонние разговоры, поэтому он лишь изображал внимательного слушателя, вставляя иногда ничего не значащие «О, да!», «Неужели?», «Быть не может!», но мысленно пребывая в том далеком зимнем дне, когда Локи устроил скандал и потребовал восстановить Тессеракт, грозясь казнью и пытками в случае ослушания. Портал отдали Маннару, и тот, вместо того, чтобы соединить две разрозненные части артефакта, прилепил заклинание миража, а Ивар чуть позже лично преподнес Локи полуфальшивку. Об афере знали только они вдвоем и мастера, которые и вынесли абсурдное, но единственно верное по сути решение — обмануть самого бога. И кто бы ни украл Тессеракт, он не знал об осколке, иначе забрал бы и его тоже.       Тем временем мастера о чем-то договорились и даже позвали Ивара ассистировать.       — Открой портал в благословенный Ванахейм, — попросил мастер медицины. — Если куда и сбегать, то только туда: Das Klima ist wunderbar, das Essen… Da möchte man sich gleich die Finger ablecken. Если наши воры хоть что-то смыслят в этой жизни и в настоящих побегах, они просто обязаны умирать от жары под тенистым деревом и жевать джекфрукты.       Ивар не позволил себе ни малейшего комментария, только про себя усмехнулся: нынешний мастер медицины был настоящим гурманом и, пользуясь привилегированным положением, успел попробовать еду всех миров. Логисты с большим удовольствием привозили ему съедобные мелочи, не требуя взамен ничего, кроме доброй шутки или анекдота, которые сыпались из него как искры из черного пороха. За несколько столетий работы мастером он успел попробовать кухню всех миров, кроме Хельхейма, и решил, что ваны — лучшие повара Девятимирья. Он даже учредил приз за самую вкусную похлебку и торжественно вписал в пустую графу «Ванахейм». Правда, сами ваны понятия не имели о подобной чести.       Зная мастера медицины, Ивар не сомневался, что именно Ванахейм изберут первым местом поисков. Он с легкостью активировал осколок и отдал его мастеру магиологии, а сам вместе с Хагаларом принялся мысленно осматривать мир ванов. Если бы речь шла не о самом мощном артефакте галактики, сканирование ничего бы не дало, но Тессеракт обладал фантастическим запасом энергии и светился не менее ярко, чем солнце. Не то, чтобы Ивару очень хотелось принимать участие в энергетически затратных поисках, но в сложившейся не в его пользу ситуации он не мог позволить себе отказать в помощи сразу всей правящей верхушке поселения.       — Нет, не здесь, — спустя полчаса произнес Хагалар. — Давайте Мидгард — раз все сейчас auf ihn geil sind, преступники вполне могли избрать его своей целью.       Ивар еще не оправился от Ванахейма, а от него уже требовали помощи в мире людей. Можно было отказаться, но тогда он показал бы свою слабость. Да и зачем отказываться от работы, если никто и не заметит, как он ее игнорирует? Вероятность нахождения артефакта в Мидгарде всего одна восьмая. Ивар выбрал себе несколько стран и бесцельно летал над тысячами голубых точек, не расширяя круг поисков. Осматривать одни и те же мили было скучно, но для движения по новым требовались внутренние запасы энергии, а расходовать их не хотелось. Хагалар сам во всем разберется. И он разобрался.       — Здесь, — сдержанно произнес маг, выпутываясь из мысленной карты. Ивар последовал его примеру. — Таки в мире жалких смертных.       — Таки украден! — процедил сквозь зубы мастер крестьян.       — И тот, кто это сделал, явно хотел подставить всех нас — Один уничтожит поселение, если узнает, что мы упустили артефакт, — прикрикнул мастер рабочих.       — Подождите судить так строго, — вмешался Маннар. — Быть может, тот, кто его украл, еще вернется. Всякие могут быть обстоятельства. Быть может, он просто не совсем верно воспользовался артефактом и перенесся в Мидгард вместе с ним по чистой случайности. Давайте не будем пороть горячку и делать преждевременные выводы. Не будем пятнать честь наших добрых соседей.       — Теперь вернуть Тессеракт не составит труда, но все равно надо сперва узнать, кто его украл, — зло прошипел мастер библиотечных дел.       — Не кто-то из моих, — довольно ответил мастер магии, ухмыляясь. Весь его вид выражал гордость за себя и своих подопечных, мол: «посмотрите, какая у меня дисциплина и порядок, не то, что у вас». — Точки вокруг Тессеракта голубые. Правда, сколько их, я не разобрал.       — Никто из нас понятия не имеет, сколько у нас подчиненных, — вздохнул мастер магиологии. — Мы никогда не проводили перепись. Как же определить, кто сбежал?       — Если это случайность, — свирепо промолвил мастер естественных наук, сжав руки в кулаки, — я буду настаивать на жестоком публичном наказании!       — А если не случайность, то мы ничего не сможем сделать, — спокойно откликнулся мастер библиотечного дела, которому претила резкость и несдержанность других мастеров. — У нас не запрещено ни воровство, ни использование артефактов вне границ поселения.       — Да, потому что раньше liegt es allen fern уходить за границы или воровать общие вещи, — бросил в ответ мастер естественных наук. — Все сидели тихо, а теперь…       — Скорее всего, это кто-то из самых безжалостных убийц и маньяков, — задумчиво произнес мастер медицины.       — Мы все равно никак не узнаем, кто именно! — гаркнул мастер магиологии, пытаясь любым способом настоять на своем. — Мы даже точного количества поселенцев не знаем, не то, что точного числа рабочих или магиологов.       — Целителей семнадцать, — задумчиво произнес мастер медицины. — Я всех своих подчиненных знаю в лицо. Пойду поищу. Если кого-то из них нет, то либо он со своей пассией из соседней деревни, либо он и есть похититель.       — В этом деле должен быть замешан кто-то из моих, — подал голос мастер логистики. — Ни один ученый не сбежал бы в Мидгард без проводника, знающего быт людей. Я свяжусь со всеми логистами Мидгарда. Их не так и много.       — Очень хорошо, — удовлетворенно кивнул мастер магии, после чего резко повернулся к уже успевшему отвлечься магу. — А ты, Ивар, под любым предлогом уведи детеныша из поселения.       — Что? Куда? — удивленно переспросил Ивар, давно потерявший нить разговора.       — В Гладсхейм, к родителям, куда угодно, — отрезал мастер. — На пару недель, как минимум. Нам вот сейчас только не хватало его воплей насчет того, что он нас всех лично перевешает. Он этого, конечно, не сделает, а вот его папаша — с большим удовольствием, — тон мага давал понять, что возражений тот не потерпит.       — Прости, а как я должен его увести? — недовольно воскликнул Ивар. Как всегда, он должен решать чужие проблемы! Свалят все самое сложное на него, и выполняй, как хочешь!       — Ты хвастаешься, что дружишь с ним, вот и придумывай, — безапелляционно заявил Хагалар и грубо вытолкнул Ивара за дверь, невзирая на легкое сопротивление и возмущённые вопли последнего. Мастер магии и раньше иногда бывал невыносим, но в последнее время с ним невозможно было находиться даже в одном помещении. Вечно недовольный и порой жёсткий, он не проявлял ни капли дружелюбия: лишь приказным тоном отдавал распоряжения и негодовал при малейшем сопротивлении со стороны кого-либо из асов. Женская половина магов считала, что он рассорился со своей постоянной любовницей, которую женщины не только детализировали, но и продумали ей амплуа самого сильного мага Асгарда и родственницы Одина одновременно. Мужская половина списывала дурное настроение на постоянные неудачи с каскетом. Хагалар совсем сдал позиции, раз добровольно отправляет Локи к родителям, которые над ним измываются. Только вот действительно ли это так… Побывав в Гладсхейме, Ивар уверился в том, что никто не причиняет Локи вреда, что царевич просто шпион Одина, проверяющий лояльность ученых правящему дому. И он, Ивар, пройдет любую проверку. Он всегда был верен существующей власти и предавать никого не собирается. Наоборот, он с большим удовольствием бросит к ногам Одина тех, кто посмеет выступить против него.       — Где Локи? — грубо спросил он у подвернувшейся под руку магиологички.       — С Раиду трубами занимается.       Ивар скривился, но отступать было некуда. Раиду умудрился найти и освоить какую-то сложнейшую компьютерную программу мидгардского ноутбука, которая позволяла смотреть на объемные предметы и в считанные часы нарисовать конструкцию, на изображение которой на бумаге для стукалок раньше требовались недели тщательного труда. Раиду слушались не только вещества, но еще и техника, и он искренне недоумевал, почему все остальные не могут совладать даже с точкой-мышкой и заставить ее не хаотично бегать по экрану, а выполнять определенные действия. Правда, пока не провели нормальное электричество, компьютеры выходили из строя каждые два-три часа. Но даже это обстоятельство не остановило Раиду. Он потребовал себе десять компьютеров в личное пользование и переносил результаты работы с одного механизма на другой. Логисты только диву давались его изобретательности. Когда пять компьютеров выходили из строя, Раиду отправлял их с очередным логистом в Мидгард на подзарядку, а сам работал на оставшихся. Вот и сейчас он сидел с царевичем у одного жужжащего красавца, а рядом возвышалась стопка из четырех других, таких же коричневых и гладких. Ивар тихонечко подкрался и заглянул богу через плечо.       — Шесть секунд, ваше высочество, — говорил Раиду, — у нас будет всего шесть секунд на то, чтобы подключить гейзер к нашей системе труб.       — Маг-стихийник заморозит воду на время, — отвечал Локи. — На достаточное время для того, чтобы вы справились с установкой.       На экране компьютера плавно поворачивалась, повинуясь прихотливым пассам естественника огромная установка из десятка наклонных труб. Именно по ней и должно было пройти первое экспериментальное отопление. Вода потечет в дома, обогреет их и выльется в реку. Все было бы просто, если бы для установки не требовалось выходить за пределы поселения и сотрудничать с местными жителями. Локи, конечно, обещал всяческую поддержку со своей стороны, но ученым все равно было несколько боязно выходить в большой Асгард, от которого они успели отвыкнуть. Операцию по налаживанию воды царевич планировал провести недели через две-три, и Ивар сомневался, что ему удастся увести его в Гладсхейм именно на эти две недели.       Наблюдая за беспокойным Раиду, который услужливо суетился возле Локи и настойчиво ему что-то объяснял, Ивар невольно морщился. Отношение естественника к царевичу всегда вызывало непонимание и даже отвращение: Раиду считал сына Одина не просто богом, а своей собственностью, и делить его ни с кем не желал. Была бы его воля, он бы убил царевича, смастерил симпатичное чучело и ежечасно молился бы на него.       — Что ты здесь делаешь? — внезапный вопль Раиду, заметившего, наконец, незваного гостя, вырвал Ивара из размышлений.       Он, не удостоив возмущенного собеседника даже взглядом, проигнорировал столь явную агрессию.       — Ваше высочество, — склонился Ивар в глубоком поклоне, обращаясь к Локи, — не могу поверить, что батареи скоро займут место костров и печей. Твои заслуги, несомненно, будут воспеты в веках.       — Именно что мои, — отстраненно кивнул Локи. — С таким тингом, как у вас, ни о каких новшествах говорить не приходится.       — Ты совершенно прав, — Ивар бросил насмешливый взгляд на Раиду: естественник дышал так тяжело, будто страдал астмой. Он бы с большим удовольствием выгнал нарушителя спокойствия, если бы не боялся разгневать карманного бога. И этим надо было воспользоваться.       — Я отчаянно нуждаюсь в помощи сына Одина. Леди Сиф просила меня привезти ей птицу, если быть точным — каравайку, — Ивар сочинял на ходу. — Я уже непростительно задержался и дотянул чуть не до зимней половины года, когда птицы покинут Асгард. Помоги поймать ее, очень тебя прошу, ведь никто, лучше тебя, птиц не ловит.       — А потом сопроводить тебя в Гладсхейм? — спросил Локи насмешливо.       — О подобной милости я и не мечтал. Хотел попросить только довести до тайного прохода.       — Чтобы ты там заблудился после первых двадцати шагов и обязательно себе что-нибудь сломал? — хмыкнул в ответ Локи. — Я давно не навещал родителей, и они сами не присылали за мной… Разберешься без меня, Раиду?       — Разумеется, — процедил тот сквозь зубы, хотя выражение его лица отчетливо говорило лишь о том, что он готов перегрызть глотку обидчику, нагло посмевшему отвлечь царевича. Ивар ликовал. Локи смотрел на него, а не на своего самого преданного последователя, поэтому не видел, как побелели костяшки пальцев, не видел, какая злость зажглась в глазах и с каким удовольствием Раиду ударил бы мага за то, что тот посмел отобрать внимание божества. Ивар незаметно вздохнул: сейчас он Локи уведет, но продержать его во дворце пару недель вряд ли сможет. Зато успеет закрепить дружеские отношения с Леди Сиф и Фандраллом — это главное.       — Пойдем, переоденешься, — Локи встал, с удовольствием потягиваясь — он был явно рад возможности оставить непонятный компьютер. — Поедем в открытую, так что сними все свои побрякушки и оденься как обычный ас. Ты же не клейменный?       — Я не преступник и не был никогда клеймен, — гордо пояснил Ивар, выходя на улицу. Еще с прошлой поездки в Гладсхейм у него осталась одежда царевича: Локи потребовал, чтобы друзья уезжали из дворца в ней, иначе жители столицы узнали бы в них отверженных. Изысканная царская одежда была великолепно сшита и позволяла любому почувствовать себя хозяином положения.       — Надеюсь, дома тебе будут рады, — пробормотал Ивар ради поддержания разговора.       — Ты возвращаешься домой? — бесцеремонно вмешалась в разговор немолодая женщина с грязно-желтой повязкой на плече — естественница. Никто из поселенцев так и не понял, зачем Локи потребовал носить ленты определенного цвета, но все подчинились, даже мастера. И если в первый день царило всеобщее недоумение, то уже на второй ученые оценили нововведение.       — Да, я ненадолго уеду в Гладсхейм, — величаво ответил Локи, изображая милостивого бога. Ивар отметил, что изображать у Локи неплохо получается, но все же кое-где он переигрывает: слишком напыщенными и неестественными выглядели некоторые движения.       — Удачи тебе! — отозвалась женщина. — А слухи не лгут, что в Фенсалире, божественном чертоге твоей матушки, много лягушек?       — Много, — кивнул Локи.       — А можешь поделиться ими, немного, ну, если не жалко, конечно… Это для опытов научных, — спешно добавила естественница, увидев недоумение в глазах царевича.       — Если мать не будет против, — ответил он, подумав. — Но для каких опытов нужны лягушки?       — Ну, например, научно понять, насколько они отличаются от обычных. Насколько они магичны или реалистичны. Если и тебе любопытно, заходи в гости, я поделюсь подробностями.       Локи удостоил естественницу небрежным кивком и пошел своей дорогой. Негодованию Ивара не было предела: лягушек она исследует! В то время, как остальные не позволяют себе самодеятельности и занимаются только теми исследованиями, на которые указал бог своей божественной дланью. И что же скажет Локи на такую вопиющую дерзость? Ивар ждал гнева, но не дождался: царевич, не останавливаясь, шел к своему дому и разговор заводить не желал. От его облика веяло надменностью и статью. Локи ощущал себя хозяином положения с тех пор, как взял промышленную революцию в свои руки, только вот Ивар хорошо знал, что уж кто-кто, а младший отпрыск Одина не имеет никакого права зазнаваться. Локи был еще очень молод, рос в роскоши и богатстве, которые не снились никому из поселенцев, кроме немногих, сбежавших из дворца, вроде логиста Фену или целителя Алгира. У Локи была куча возможностей стать кем-то выдающимся, совершить что-то невероятное, но все, чего он добился — это красивой смерти, причем ненастоящей. Локи не был похож на царевича в понимании Ивара: ни высоких манер, ни изысканного вкуса, ни даже развитого сознания. Зато Локи умел и любил красоваться. Как он выводил каждую руну, как гарцевал на коне, как управлялся с вертохвостиком! Ему рукоплескала толпа, но не за его заслуги, а всего лишь потому, что он сын выдающегося политика, тирана и убийцы. Если бы у него, Ивара, были возможности Локи, о нем бы уже заговорил весь Асгард, он был бы лучшим во всем, а не занимался глупостями вроде перепоручения неблагодарным и недалеким висельникам решения судьбы родного мира. О, если бы он был на месте Локи, он бы просто переселил асов в Мидгард, обратил бы людей в рабство… Хотя чего их обращать, по словам логистов, у людей и так избыток еды, воды и денег! Люди обслуживали бы своих богов, тех, кто когда-то спас их от полного уничтожения. И ученым не пришлось бы мучиться с иноземной техникой. О, сколько всего Ивар мог бы сделать на месте Локи. Но, увы, он был всего лишь простым асом, даже не воином. Он мог только встать рядом с троном. Вероятнее всего, его займет старший сын Одина, а значит, Леди Сиф и Фандралл — его путь наверх.              Вертолетик неловко летел между зданиями и норовил врезаться в ближайшую березу.       — Бездна! — злобно выругался Раиду, теряя управление и обреченно наблюдая за тем, как вертолет шмякается наземь. — Когда же это закончится?!       Естественник, как всегда, рассвирепел из-за сущего пустяка. Ивар устало опустил глаза и поднял игрушку, обдирающую краску с лопастей о камни.       — Брат, пожалуйста, успокойся. Слепая ярость не вылечит твою руку.       Ивару было очень жаль брата: неловкость Локи привела к тому, что Раиду почти не мог пользоваться левой рукой. Он всячески скрывал это, но кто, как не брат, знал истинное положение вещей. Раньше Раиду владел обеими руками одинаково хорошо и в запале исследования мог продержаться дольше всех, то и дело перекладывая перо или прибор в отдохнувшую руку, но теперь левая почти отказала, и вертолет, с которым Раиду обращался много искуснее Локи, раз за разом терял управление. Ивар, как ни странно, был благодарен царевичу за давнишнюю вспышку ярости, вернувшую ему брата. По крайней мере, на некоторое время. Раиду проводил много времени в попытках восстановить руку, отчаянно надеясь полноценно освоить моделирование на компьютере. Он считал, что никто, лучше вертолета, ему в лечении не поможет. С царевичем он его больше не запускал, чтобы не выдать позорную слабость, зато с охотой терпел присутствие Ивара. А Ивар и рад был угодить. Особенно сейчас, когда брат пришёл в расстроенных чувствах после несостоявшейся стычки с другим Иваром, магом. Пришлось выслушать целую гневную тираду о поганце, которому стоило выдрать язык еще в детстве. От ярости Раиду чуть не разломал пульт вертолетика, но потом, немного успокоившись, сосредоточился на игрушке. Правда, ненадолго. Их тихое уединение нарушила Беркана — в последнее время — молчаливая спутница Лагура. Она так и не смогла простить пытку своему кумиру и наставнику, поэтому старалась держаться от него подальше, а к Лагуру поближе. Они занимались чем-то секретным в тиши лабораториума, хотя во время совместных бдений над Каскетом будто специально рассаживались по разным углам.       — Происходит что-то странное, — выпалила магиолог вместо приветствия: — Локи поспешно уехал, а Хагалар собрал внеочередной тинг.       — Локи забрал с собой этот нечестивец, никчемный маг! Да чтоб пламя Муспельхейма его поглотило! — восстановив в памяти фрагменты разговора с наглым Иваром, Раиду окончательно вышел из себя и, потеряв бдительность, в очередной раз уронил вертолетик, — О Бездна!       — Да? Schade, — немного разочарованно протянула Беркана, — а мы с Лагуром хотели вам всем кое-что показать. Ну давайте покажем хотя бы вам двоим. Пойдемте со мной.       — С превеликим удовольствием, — ответил Ивар, обрадовавшись тому, что взбешенного брата удастся хоть ненадолго отвлечь и успокоить. — Я даже предположить не берусь, чем именно вы желаете нас удивить.       Раиду угрюмо брел следом, не произнося ни слова. Он ненавидел, когда его отрывали от дел. Разумеется, если это был не Локи. Ему-то он готов был посвятить хоть всю жизнь.       Несмотря на то, что трагедия произошла больше двух месяцев назад, в лабораториуме до сих пор нужно было очень осторожно ходить и не прикасаться руками к полу — маленькие осколки стекла опасно поблескивали из щелей между досками. Беркана хотела их достать, но после того, как Ивар с огромным трудом вынул из ее пальцев несколько мельчайших осколков, магиолог сдалась и прекратила наводить порядок.       Лагур встретил софелаговцев безразличным взглядом, неестественно белыми одеждами и книгой из Ванахейма — давнишним подарком Локи.       — Естественников рад приветствовать я здесь! Прошу, располагайтесь и внемлите: в то время, как искусство, и война, и электричество вам тайны открывали — другая тайна мне почти уже далась, я близок к пониманию каскета!       — Ты разгадал его тайну? — округлив глаза, воскликнул Раиду, вмиг позабыв о злобе на Ивара. — Ты понял, с чем он сходен обличием?       — Не полно я завесу тайны приоткрыл, но показать могу вам результаты…       Беркана подала естественникам несколько грубо сшитых листков пергамента, на которых ее изящным почерком были прописаны формулы. Ивар и Раиду углубились в чтение.       — Позволь уточнить: почему ты считаешь, что основа — связанный гексацианоферрат? — спросил Ивар спустя несколько минут. — Ведь наши исследования ничего не дали, результаты все время разные, выводы сделать на их основе невозможно.       — Прошу, смотрите, — Лагур подошел ближе и указал пальцем на цепочку символов: амоний-барий-железо-калий-кальций-кобальт-марганец-медь-натрий-никель-олово-свинец-стронций-таллий-цинк-вода.       — Я много испытаний проводил и выяснил, что это точно комплекс. Я выделил в нем постоянный элемент — ион железа три, и убежден я — гексацианоферриат всему основа, но какой? Вот заключался в чем большой вопрос. Два месяца я тайне посвятил, но приоткрыть завесу удалось мне: то вещество изменчиво весьма, минуты лишь оно одной структуры — и тут же следует калейдоскоп структур! Безумный, хаотичный сей набор к гексацианоферриату добавляет неведомая случая игра, — он указал на список с цепочкой. — Но вот основа неизменна вновь и вновь — лишь изредка меняется на воду. Я превращений время рассчитал — сколь долго изменяется структура, и вот к чему пришел: закончив некий цикл, устойчивая до того структура под магии воздействием опять меняется, становится подвижной. И знайте же — лишь магия Огня могла бы так менять сии структуры! Так мню не только я, и дочь Вотана придерживается мнения того.       Магиолог отчаянно закивала.       — Основа каскета — уверенно скажу — гексацианоферриат, что связан прочно с сильнейшим заклинанием Огня. И знать вам должно, что артефакт подвержен был воздействию того, что повело к поломке артефакта… неведомая магия сия, известна сыну лишь Вотана — им и скрыта, но это лишь догадка, не ответ. А что твоя нам интуиция подскажет, о многомудрый славный Раиду?       — Берлинская лазурь, — воодушевленно сверкнув глазами, выпалил естественник. — Я с самого начала говорил, что это берлинская лазурь!       — Осмелюсь заметить, что голой гипотезы для работы мало, — отозвался Ивар.       — К тому же огонь, скорее всего, древний, — заметила Беркана. — Огненная магия первична. Возможно, каскет не Етунхеймское создание, а Муспельхеймское, и родственен мечу Суртра.       — Никто, кроме ученых из етунов, нам не откроет правды, — пробормотал Ивар, вспоминая своих подруг, царевен Етунхейма. Рассказать им о поломке каскета он никак не мог. Каскет был сердцем мира ледяных гигантов, и его поломка означала медленную гибель мира. Сложно представить, на что пойдут етуны, если узнают о том, что их артефакт сломан. А если об этом узнают другие миры? Каждый изначальный артефакт охранялся жрецами своего мира. Асгард взял шествование над каскетом, попросту украв его из храма ледяных великанов. Ивар помнил, как вернувшиеся с войны родичи возносили хвалу Одину: он посмел остановить агрессию ледяных гигантов таким простым способом: попросту забрав сердце их мира.       — Как ты заставил каскет пресмыкаться перед собой? — узнавал, тем временем, Раиду, который уже напрочь позабыл о надоедливом маге и теперь сиял от азарта и желания разузнать все о каскете.       — Я просто был внимателен весьма и просмотрел все наши документы. Сколь славно, что записываешь ты все данные исследований всех, тобою проведенных, — просто ответил Лагур. — Закономерность выявить я смог, хотя и нет системы превращений — точнее утверждать, она размыта… Затем я ставил опыты свои, мне дочь Вотана много помогала.       Магиолог опустила голову и покраснела. Она явно гордилась тем, что стала частью такого важного исследования.       — Вы справились даже без фыркающего мага, — довольно хохотнул Раиду. — Дело за мной. Я докажу, что основа — берлинская лазурь. А ты, Беркана, определи тип огня.       — Но у нас же есть маги, — начала было девушка.       — СЕЙЧАС магов нет, глупая! — выпалил Раиду, мгновенно закипая. — Локи сгинул, а мерзостный выродок только мешает. Он только и может, что метать слова. Определить тип магии по свойствам и таблицам может последний из магиологов, Беркана.       Ивар видел, как горят глаза Раиду, как хочется ему обрадовать Локи. Ради этого он был готов на все, даже на очередное безрассудство. С другой стороны, полугодовые бдения под руководством Хагалара не принесли никакого результата, а стоило Лагуру в одиночку заняться исследованиями, как они тут же сильно продвинулись вперед. И да, надо позвать царевен в гости. Просто поинтересоваться свойствами каскета. Вдруг они знают, вдруг у них есть книги. Возможно, не придется раскрывать им горестную правду. Беркана несколько оробела от яростного напора — она не привыкла нести ни за что ответственность, но энтузиазм Раиду передался и ей. Значит, если повезет, работу они закончат вчетвером в самые кратчайшие сроки.        климат — чуден, еда — просто пальчики оближешь       (4) без ума от него       (5) никому в голову не приходило       (6) Жалко