"Графиня де Монсоро": ебала жаба гадюку.

Присутствуют Автор и Воображение. Воображение:(Приняв вид достопочтенного мистера Коллинза, в исполнении Девида Бамбера, смотрит на Автора несколько неодобрительно) Я прошу вас учесть, сударыня, что злоречие и злословие не могут послужить украшением особе женского пола, и хочу обратить ваше внимание на тот факт, что доброта и снисходительность по отношению к ближнему своему, наоборот, как нельзя кстати способствует проявлению лучших и самых высоких чувств, и дарит нам расположение наших близких и друзей... Автор:(Утирая слёзы, выступившие на глазах от смеха )Нет, я просто представила этих даунов в минуту любовной пылкости... Воображение: Чтобы предаться любовной пылкости, вовсе не требуется особого ума. Автор: Подумать только, какую чушь впаривал Дюма-пэр своему читателю, а читатель, в массе своей, глотал и просил добавки. Воображение: Читатель доверчив и кроток, аки лань, и принимает очень многое на веру. Автор: Я понимаю, что ни способность логически мыслить, ни склонность к анализу, вовсе не были сильными сторонами графа де Бюсси...но не до такой же степени! Граф сидел с открытым ротом, долго и нетерпеливо переваривая все, что лила ему под ноги баронская дочка, и сделал, в итоге, поистине блестящий вывод: если бы Монсоро не ткнул в него и ле Одуэна пальцем, а Диана не повелась, то свадьба не состоялась бы, а священник и свидетели пошли бы прочь, палимые солнцем. Принц Анжуйский, наверняка, после этого, выбросил бы ключ от дверей дома, где жила Диана в Сену, и навек бы зарёкся появляться на этой улице. Поэтому, Монсоро - обманщик, чудовище и корень зла. Бюсси слегка подзабыл, что послан в этот дом соглядатаем, с целью разведать- расчистить, и облегчить дорожку, своему трусливому и перевозбужденному монсеньору. Воображение:(Насупившись)Сударыня, вы совершенно не щадите мои нервы... Автор: Если следовать логике Бюсси, то Монсоро выстроил свой расчёт и все последующие действия, опираясь лишь на две смутные фигуры под окном: - Какой замечательный случай обмануть мою строптивую невесту и жениться наконец, - сказал сам себе Бриан де Монсоро, глядя на двух, странно ведущих себя людей, маячивших под окнами его дома, - вон тот, что повыше, будет принц Анжуйский, а недомерок с фонарём - его слуга. Осталось только сбегать за священником и свидетелями, да побыстрее, пока эти двое не ушли, и не порушили мне всю женитьбу. Муга - ха - ха! (С демоническим хохотом убегает) Воображение: Сударыня, я здесь исключительно для того, чтобы дать вам выговориться. Поэтому продолжайте... Автор: От Бюсси, человека у которого всё серое вещество, без остатка, ушло в моторику и рефлексы, вполне можно было ожидать таких выводов, и бывшая девица де Меридор слушает его раскрыв рот, а потом начинает стенать и причитать, на тему, как же она поторопилась с замужеством, какой Монсоро обманщик, и как она несчастна - просто спасу нет. Как будто прошлой ночью принц Анжуйский лез в дом не к ней, а к соседке.       Новоиспечённая графиня рьяно хватается за фантазии своего нежданного обожателя, которые чернят графа, а её выставляют невинной жертвой, потому что граф добросовестно выполняет условия их договора, а она и не собирается. Навязавшись - никто не заставлял её ехать с графом в Париж, - и связав его по рукам и ногам, ибо вся жизнь Бриана де Монсоро отныне вращалась по орбите жены, Диана, в свою очередь думала только о том, как своего мужа обмануть-объегорить, и пользуясь всеми правами жены, отвертеться от обязанностей.       Поэтому, каждое проявление преданности со стороны мужа, как говорит сама Диана, как кинжал вонзается в её сердце. Вернее в грязную, вонючую, скомканную тряпку, которая этот орган у ей успешно заменяет.       И если у Бюсси хоть моторика была в порядке, то у нашей графини элементарно не хватает ума, даже на самые простые подвижки. А поскольку недостаток умственных импульсов в первую очередь сказывается на лице, я подозреваю в красавице-Диане, особь известного внешнего вида, знаете, сударь, есть такие тихие, безобидные дурочки, у которых слегка вытаращены глаза и всегда приоткрыт рот, как при запущенных аденоидах.       Они ведомые, бестолковые, память у них, как у золотых рыбок - минутная, а в момент нервического напряжения, если можно так назвать это состояние, они напоминают пеликанов, плотно обожравшихся рыбой. Когда у жадной птички из отвисшего клюва торчит рыбий хвост, а глаза лезут на лоб.       Я не знаю, что имел в виду Дюма-пэр, подсовывая читателю в качестве героини вот такую птичку, но бывает всякое, и многие мужчины вовсе не считают недостатком, вечно полуоткрытый женский рот, но я отказываюсь понимать наотрез, как можно называть героиню красавицей, лишив её даже крупицы ума. И совести. И достоинства. И не нужно на меня так смотреть, сударь, ибо блистательный граф де Бюсси, рьяно сношающий пеликана, у которого из клюва торчит рыбий хвост, это зрелище, которое может запомниться надолго, и даже присниться ненароком какому-нибудь простодушному читателю. Воображение: А что не так-то? Самке пеликана нужен самец пеликана, ну, или какой другой птички, а Бюсси, у которого под раззолоченным павлиньим хвостом была скрыта обычная куриная жопа, сгодился для этого дела, как нельзя лучше. Автор: Брехло и мурло, этот ваш Бюсси! Воображение:(Выпучивая глаза) Наш???? Ничего себе, заявочки! "Наш" у нас только Бриан, если помните, и никаких других "наших" у нас нет. Автор: Нет, ну какая немыслимая, одноклеточная сволочь! Притащил деда Меридора в Париж, выпендривался, ломая перед ним комедию, и рвал на груди камзол, заверяя, что не стал бы требовать благодарности от Дианы, если бы спас её от герцога, а уже через пять минут, уходя в полном блеске своего, такого невиданного, благоухающего и сияющего небесным светом благородства, не забыл сказать Диане на прощание: "Помните, сударыня, кто вернул вам отца"! Воображение: Ну да, некрасиво получилось...слушай, закопай ты этих сволочей живьём, и не волнуйся понапрасну. Автор: Да легко..! Народ, в массе своей, свято уверен, что граф Монсоро не должен был заставлять Диану сдержать слово. Должен был начисто проигнорировать принца, который уже влез к нему в дом, за парой соблазнительных сисек, сидеть, вздыхая и ожидать, когда же эта пара сисек "соизволит". И чего бы он дождался? Того, что король услал бы его, в очередной раз, в какую-нибудь Компьень, а принц, тёмной ночкой, выкрал бы эту вожделенную пару сисек. Почему нет? Вот она, живая, тёплая, руку только протяни, да ещё и "покойница", которую никто не хватится и не станет искать. "Воскрешать" девицу де Меридор принц бы не стал, это точно, как и то, что Бюсси не защитил бы её. Схватиться с герцогом в открытую? Щаз! Этот Бюсси, у которого под ярким оперением, куриной была душонка, а не жопа - как раз бы и схватился. Или что, отвоёвывать Диану у герцога снова пошёл бы ле Одуэн? Воображение: (С патетическим ужасом заламывая руки) Но у Дианы был кинжал! Автор: Да разве эта фря, которая по чужим головам пойдёт, лишь бы не побеспокоить свою драгоценную жопку лишний раз, и поместить её в тёплое местечко, - закололась бы? Чтобы заколоться, нужно иметь очень серьёзный настрой и веские основания, кроме того знать, куда и как бить, чтобы наверняка, а этот глупый пеликан мог только кривляться, широко разевать клюв, да принимать героические позы перед графом Монсоро, но с принцем такая комедь, увы, не прокатила бы. И принц, наигравшись, очень быстро сплавил бы, бывшую девицу Меридор, кому-нибудь из своих любимцев, отдал безвозмездно, то есть даром, этот чемодан без ручки. А что с ней ещё делать? Воображение: Мясо "Дружба", сам пожевал - дай пожевать другому! Автор: В этом случае герцог оставлял девице де Меридор не так уж много вариантов: спустя какое-то время, бывшая девица де Меридор могла и вернуться к отцу - изрядно потасканная, и кто знает, может быть беременная чьим-нибудь ублюдком, а может и вовсе, в каком-нибудь глухом углу, когда сошёл бы неглубокий зимний снег, обнаружился объеденный волками труп женщины, некогда блондинки, с колотой раной в боку, или в шее. Надоела, и прикололи - не жениться же на ней, в самом деле. А граф де Монсоро остался бы жив-здоров, но мучился бы совестью, до конца жизни, что нужно было настоять на своём, не слушать эту дуру и жениться.       А принц тиранил бы графа Монсоро нещадно - похитив у него Диану, расквитавшись за подлость, ибо любое ущемление своих хотелок, принц считал несомненной подлостью - сполна, он сладко улыбался бы графу при встрече, и спрашивал то и дело: "Как ваше здоровье, дорогой Монсоро? Как дети, как жена...ой, совсем забыл, у вас же нет никакой жены..."