***
Роясь в стопке газет одиннадцатилетней давности Лидия только и могла, что чихать и тихонько ругаться. Создавалось такое впечатление, будто в библиотеку домовые эльфы забредают раз в несколько лет, да и то случайно. Мадам Пинс, увидев подобное рвение девочки — едва переступив порог библиотеки, Мартин начала носиться от стеллажа к стеллажу, не обращая никакого внимания на возмущение смотрительницы — великодушно помогла найти необходимый Лидии материал, так и не получив ответа, для чего же, всё-таки, гриффиндорке такие старые газеты. Докопавшись, наконец, до изданий, опубликованных примерно в середине ноября, девочка решительно взяла в руки первую газету. С первой полосы безумными глазами на Лидию смотрел молодой брюнет. Некогда очень красивое лицо было искажено гримасой ужаса и гнева одновременно. Карие глаза янтарного оттенка налились кровью, а губы выглядели так, будто молодой человек от нечего делать изредка жевал их. Судорожно вздохнув, Лидия поспешила перевернуть страницу. Софи, обеспокоенно заверещав, забралась хозяйке на колени, выстукивая лапкой какой-то ритм. Её нежно-зелёная шёрстка едва колыхалась от движения воздуха. Заправив прядь за ухо, Лидия начала читать. «Виновен ли? Безумен! Вчера произошло преступление, потрясшее всё магическое сообщество Англии и близлежащих стран. Небезызвестный многим Ричард Браун совершил покушение на свою жену Мириам Браун и единственного сына Уильяма. Десятого июня этого года малышу исполнился год. Проведённые анализы не подтвердили ни то, что мистер Браун был в невменяемом состоянии, ни то, что на молодого волшебника подействовали заклинанием Империус. На данный момент происходит борьба за жизнь Мириам Браун, но врачи уверяют, что состояние девушки с каждой минутой всё улучшается. За дальнейшими изменениями следите в нашей газете. » Дочитав, Лидия дрожащей рукой провела по маленькой фотографии в углу страницы. На ней изображена красивая брюнетка со светлой улыбкой и задорными искорками в тёплых медовых глазах. На коленях, придерживаемый одной рукой матери, сидел мальчик. Светя улыбкой, достойной любой Голливудской звезды, мальчик с завидной для его возраста шевелюрой одной рукой держался за мать, а другой что-то показывал тому, кто, вероятно, находился вне поля зрения объектива. Несмотря на то, что фотографии было уже много лет, слегка дёрганные движения маленькой ручки всё равно прослеживались. Прикрыв глаза, Лидия судорожно вздохнула. Что же должно было произойти, чтобы человек мог захотеть уничтожить собственную семью, одному члену которой только недавно исполнился год? Решительно взявшись за следующую газету, Лидия, как и ожидала, на первой полосе увидела ту же фотографию, что и на предыдущей, только заголовок уже был другим. «В болезни и здравии ли? Потрясшее всех событие, произошедшее вчера в Лондоне, набирает обороты. Как и говорилось вчера, находящаяся в больнице Мириам Браун справилась со всеми трудностями и сейчас молодой волшебнице уже ничего не угрожает. Тем не менее, к Мириам ещё не пускают никого, кроме близких родственников. Что ж, возможность поговорить с девушкой нам ещё подвернётся, поэтому перейдём к более захватывающим подробностям. Буквально несколько часов назад завершился суд над Ричардом Брауном, известным всем по должности заместителя министра. Вопреки ожиданиям, сожалеть о содеянном мужчина не стал, хоть и сознался. Слушание длилось час, но, как ни пытался судья, смягчающих обстоятельств найдено не было. В довершении сего действа, мистер Браун лишь сказал, что ни в коем случае не извинится ни перед женой, ни перед сыном, ни перед родственниками. Но, вопреки своим же словам, затем он выразил искреннюю радость по поводу того, что Мириам Браун осталась жива и с ней всё хорошо. Вообще было похоже, что мистер Браун говорит то, чего совсем не хочет говорить, полную противоположность своим мыслям. Впрочем, для тех, кого волнует лишь исход данного дела, мы можем сказать лишь одно — за покушение и дальнейшее ожесточённое поведение Ричард Браун отправляется на пожизненное заключение в Азкабан. Как бы ни было прискорбно, но мы навсегда потеряли такого талантливого молодого человека, ежедневно помогающего волшебникам, попавшим в сложные жизненные ситуации.» Лишь спустя десять секунд после прочтения статьи Лидия заметила, что скомкала пальцами край газеты. Поспешно одёрнув руку, Мартин принялась растирать виски, прикрыв глаза. С каждой минутой всё становилось всё более запутанней. Если Мириам осталась жива, а сошедшего с ума Брауна заключили в Азкабане, зачем же было отдавать крохотного Уилла маглорождённым? Почему Ричард не раскаялся? Почему не сожалел, если на фотографии глаза прямо-таки полны ужаса и страха? Оставался лишь один ответ — было ещё одно издание газеты, возможно, объясняющее все дальнейшие последствия. И правда, следующее издание газеты действительно было посвящено Мириам и Уиллу, так как на первой полосе была изображена именно та фотография, которую Лидия заметила ещё в самом начале. Перелистнув страницу, Мартин расширила глаза, открывая рот в немом «о». «Тысяча несчастий. Шокирующая новость потрясла сегодня весь волшебный мир. Несчастная Мириам Браун погибла сегодня утром, находясь у себя в палате. По словам врачей, девушка попросила увидеться с сыном, и, как только медсестра услужливо пошла за Брауном младшим, девушка скончалась, так и не дождавшись встречи. Если верить словам посетивших больницу мракоборцев, на девушке были замечены удивительно слабые следы смертельного заклятия. Что это значит, думаю, вы поняли и без наших комментариев. Вся Англия сегодня скорбит вместе с близкими погибшей. За дальнейшей судьбой Уильяма Брауна следите у нас.» Отложив, наконец, газеты в сторону, Мартин закрыла глаза руками. Пытаясь набрать в лёгкие побольше воздуха, девочка то открывала рот, то закрывала, содрогаясь всем телом. Так вот, получается, в чём дело. Узнав, что девушка выжила, Браун просто решил устранить её, как устраняли свидетелей в магловских сериалах, которые изредка показывал Лидии отец в детстве. Вздохнув, Мартин пролистала ещё несколько газет, но больше там про Браунов не было ни слова, что, на самом то деле, было довольно странно. Подобную катастрофу невозможно замять, в любом случае кто-то начнёт бунтовать и выведет министерство на чистую воду. Да и кто станет покрывать бывшего заместителя, которого уже отправили в Азкабан? Поблагодарив мадам Пинс и оставив стопку газет на столе, Мартин вышла из библиотеки, чувствуя, как саднит лёгкие и сжимается сердце. Да, Стайлз, возможно, был прав. Такое рассказывать нельзя. Как к этому отнесётся Уилл? Он возненавидит весь волшебный мир, а в первую очередь Лидию со Стайлзом. Уж не лучше ли в подобной ситуации оставаться в неведении? От такого количества информации голова начала неприятно гудеть. Громогласный звонок отразился от стен, усиливаясь раза, наверное, в три. Неужели прошёл только один урок? Топот студентов, отражаясь от стен и потолка, наполнил Хогвартс. Галдёж, смех и ругань слышались буквально повсюду. На втором этаже кто-то взорвал миниатюрный фейерверк, оторвав тем самым голову одиноко стоящей горгулье. На пятом этаже пятикурсница Соня со своим лучшим другом Колином выпустила целую ораву жаб, прыгающих теперь на одежду и головы проходящих мимо студентов. Во всеобщем веселье не участвовала, казалось, только Лидия. Медленно вышагивая по коридору, ведущему к кабинету Трансфигурации, Мартин только и могла, что уворачиваться от появляющихся то тут, то там предметов, так и норовящих попасть в кого-нибудь. Пролетевшую мимо чернильницу, отправленную в долгий и увлекательный полёт Пивзом собственной персоной, девочка так же проигнорировала. - Мисс Мартин? — вскинула брови МакГонагалл, глядя на ученицу изумлёнными глазами, — Если вы не заметили, урок уже окончен, вы немного опоздали. - Да, профессор, я заметила. — слабо кивнула Лидия, скользнув пустым взглядом по совершенно пустому классу, — Скажите, что вы знаете об убийстве, произошедшем одиннадцать лет назад в семье Браунов? — вот так вот, прямо в лоб, не давая ни единой возможности к отступлению ни себе, ни профессору. - Откуда вам вообще об этом известно, мисс Мартин? — уже гораздо тише спросила явно встревоженная Минерва. - Я люблю газеты, особенно старые. И мне попались издания, посвящённые этому убийству. Мне показалось оно очень странным, поэтому я решила узнать подробности у вас. — не дёрнув ни единым мускулом соврала рыжеволосая, смотря на декана с такой честностью, на которую только была способна. - Мисс Мартин, это убийство расследовалось ведущими специалистами мира, уж не думаете ли вы, что мне будет известно хоть что-то? — нахмурившись, МакГонагалл следила за реакцией студентки. - Я просто подумала, что такой мудрый волшебник как вы могли бы знать об этом. — не унималась Мартин. - Лидия, — имя девочки было произнесено до того тихо, что Мартин пришлось читать почти по губам, — Я удивлена, что с подобными вопросами ко мне пришли именно вы, а не мистер МакКолл или мистер Стилински, но я могу сказать вам лишь одно. Не пытайтесь что-то узнать, или, того и гляди, исправить. Расследование закрыли десять лет назад, вам не нужно морочить голову подобной ерундой, поверьте мне. А теперь хотелось бы сказать кое-что ещё. — голос профессора вернулся к привычной громкости и строгости, а губы привычно поджались. — Минус десять очков Гриффиндору за ваше отсутствие на уроке, мисс Мартин. Надеюсь, на следующем уроке вы будете? — дождавшись слабого кивка студентки, МакГонагалл отвернулась и зашагала прочь, оставляя дверь открытой. Вздохнув, Мартин вышла из кабинета, направляясь к больничному крылу.***
- Мерлиновы штаны, это же уму непостижимо. — покачал головой Стайлз, прикрывая руками газа, — Я и не представлял, что тут всё настолько плохо. Да уж, не в ромашки я тебя втянул. - Даже не буду спрашивать, что это значит. — закатила глаза Мартин. К счастью, когда она пришла, Уилл спал, и, судя по словам Стайлза, не притворно, — Я думаю, мы пока не будем ему об этом рассказывать. Или, лучше, не будем рассказывать вообще никогда. Ты был прав. Он может подумать абсолютно всё, что угодно, исход непредсказуем. Как поступит замкнутый слизеринец? Хм, уж прости, но я не представляю. - Знаешь, а я вот подумал, что как раз-таки рассказать надо. — покачал головой Стайлз, игнорируя раздражённый вздох подруги, — Как мне кажется, он должен знать. Ты говорила всё абсолютно верно. Мы можем кардинально изменить сложившуюся ситуацию. Пусть потом кто из змеёнышей хоть заикнётся в сторону Уилла. Лидия, он действительно не заслужил такого. - Да, я понимаю, что такое в принципе заслужить сложно, — вздохнув, Мартин сцепила руки перед собой в замок и зажмурилась, — но, Стайлз, подумай о том, что мы, рассказав всем о том, что Уилл — сын кровожадного убийцы, только усугубим положение. Ситуация очень тонкая. Да ещё, к тому же, непредсказуемая. Предугадать последствия просто невозможно. Так не лучше ли нам оставить всё как есть? — договорив, Мартин вновь аккуратно провела ладонью по взъерошенным волосам друга, глядя мальчику прямо в глаза. - Лидс, я не знаю, — зарывшись пальцами в волосы, Стайлз откинулся спиной на кровать, набирая в лёгкие побольше воздуха и тут же морщась. — Это слишком сложно и серьёзно. Слишком, Мерлин всё это побери, сложно. - Что сложно? — гриффинндорцы, синхронно вздрогнув, повернулись к Уиллу, сладко потягивающемуся и зевающему. - Тема по Трансфигурации сложная. Стайлза же не было, вот я ему и рассказываю. — поспешила ответить Мартин. - А я люблю Трансфигурацию. Мой любимый предмет, — улыбнувшись, Уилл сел на кровати по-турецки, — Послушай, Лидия, мы с тобой, вроде как, даже не знакомы толком, хоть я и знаю уже о тебе очень многое, но я хочу попросить у тебя кое-что. Можно? — судорожно вздохнув, Мартин бегло оглядела всё ещё сонного слизеринца. Взъерошенные волосы, помявшаяся футболка, лёгкая улыбка, слегка мутный взгляд. А довершал это великолепие красноватый след отпечатавшейся на щеке подушки. Заслужил ли этот мальчуган такой судьбы? Абсолютно несправедливо ему пришлось пережить сразу две трудности, о которых он уже и не помнит вовсе, а теперь ещё и сокурсники обходятся с ним как с куклой для битья. Если бы у Лидии бы была возможность помочь ему, то она непременно бы ей воспользовалась. А, быть может, она всё-таки есть, эта возможность? - Да, конечно, — кивнула Мартин, приподнимая уголки губ. - Тебе, неверное, покажется странным то, что я сейчас скажу, но мне нужно, чтобы ты сходила к моему другу Хагриду и сказала ему, что со мной всё хорошо, — глядя на расширяющиеся с каждой секундой всё больше глаза девочки, Уилл непроизвольно расхохотался. — Прости, просто ты так забавно выглядишь. — смущённо улыбнувшись, брюнет неловко потёр шею, как бы извиняясь за своё резкое поведение, — В общем, обо всём по порядку. Я уверен, ты прекрасно знаешь, что отношения у меня с моими однокурсниками не ахти. И началось это с самого первого дня моего пребывания в Хогвартсе. В общем, оду о своих несчастьях я тут городить не собираюсь. Короче, из-за этого я уже на второй месяц учёбы стал уходить из Хогвартса, чтобы прогуляться. Ну, знаешь, окрестности посмотреть, просто посидеть. И однажды я случайно пришёл к Хагридовой хижине. А была тогда уже, кстати, поздняя осень. Я, помню, промёрз в тот день знатно, а Хагрид и говорит, мол, заходи, погреешься. С тех пор он — мой единственный друг в этом месте, — печально улыбнувшись, Мартин кивнула. - Хорошо, Уилл, я пойду к нему прямо сейчас, — решительно встав, Мартин направилась прямо к двери, стараясь скрыть печальные нотки в голосе. Обернувшись уже у выхода, она протянула, — Стайлз, я ещё вернусь, — и вышла из комнаты. - Классная она, — улыбнулся Уилл, откидываясь на подушки. - Не без этого, — согласно кивнул Стайлз, тяжело вздыхая.***
Идти по нагретой солнцем земле в лёгких балетках было более, чем приятно. Засунув мантию в сумку, Мартин вышагивала по каменистой дорожке, глядя то на светло-голубое небо, то на сочную ярко-зелёную траву. Погода в эти дни была переменчива и гриффиндорку очень радовал тот факт, что сегодня не лил проливной дождь, как, например, два дня назад. Тогда всем студентам, попавшим в западню неожиданно взбушевавшейся природы, только и оставалось, что прятаться, либо стоя под навесами, либо отсиживаясь на виадуке. Солнце играло в рыжих волосах гриффиндорки, из-за чего они казались огненными. Подойдя к двери хижины, Мартин остановилась, чтобы перевести, наконец, дух — весь день только одно занятие — бег. - Хагрид, это Лидия Мартин. Гриффиндорка с первого курса. Позволь войти? — постучала девочка в дверь. - Минуту! — послышался слегка грубоватый голос из глубины хижины. Переступив с ноги на ногу, Мартин огляделась. На ровненьких грядках уже взошедшие овощи — школа волшебников, как никак. Вокруг ограждения валяются наваленные друг на друга инструменты, половина которых была уже давно неисправна. Высокая трава позади грядок доходила девочке практически до колена, так что оставалось только надеяться, что никаких злобных свойств она в себе не несёт. Запретный лес сейчас казался совершенно безобидным и абсолютно обыкновенным (если, конечно, не обращать внимания на жуткие звуки, время от времени доносящиеся из чащи). - Чего тебе? — рывком распахнув дверь и чудом не сбив при этом Лидию, лесничий выглянул из хижины, отпихивая ногой Клыка. - Я тут по просьбе Уилла, — недоумённо ответила Мартин, раздражённо дёргая плечом. - Уилла? Ой, так сразу бы и сказала, а то я то не знал, вот и не впускал. Проходи, раз уж от Уилла, — запричитал великан, распахивая дверь ещё шире и пропуская девочку внутрь. Хижина изнутри выглядела на удивление приятной и опрятной. В нос ударил запах крепкого кофе и выпечки. Клык сначала на гостью зарычал, затем, покорно выслушав бормотание Хагрида по поводу невоспитанности собаки, обнюхал, после чего, поняв, видимо, что угрозы девочка собой не представляет, с размаху плюхнул голову ей на колени, тут же пуская слюни на идеально выглаженную юбку. - Так что там от Уилла? — спросил Хагрид, ставя в этот момент чайник. - Он просил передать, что у него всё в порядке и в больнице он по несерьёзной причине. Сказал, что ты поймёшь, — брезгливо сморщившись, Мартин пыталась салфеткой, по размерам больше смахивающей на отдельную скатерть, оттереть слюни теперь уже сладко сопящего пса. - А, ну так я, это, сразу догадался. Он же, Уилл то, часто так в больничное ложится, когда дела у него совсем уж плохо идут, — закивал лесничий, доставая из печи очень аппетитное на первый взгляд печенье. - А почему у него всё так плохо, тебе неизвестно? — спросила Мартин, с надеждой глядя на спину мельтешащего у огня Хагрида. - Так он, бедняга, по несправедливости на факультет то свой попал. Он же, бедняга, парень смышлёный, хитрый, а до самого главного то сам и не додумался. Да и я так скажу, не надо ему до этого додумываться, не надо, хуже только будет. — Хагрид, видимо, совсем забыл, с кем разговаривает. То, что первокурснице такого говорить нельзя, было ясно сразу. А ещё было ясно, что, стоит великану обернуться, он тут же перестанет говорить такую полезную и необходимую для гриффиндорки информацию. - Почему ты считаешь, что будет хуже? — спросила Мартин, стараясь как можно незаметнее достать из сумки палочку. - Да ну, он же, того, парень непоседливый, захочет всю истину знать, небось ещё и на могилу к Мириам пойдёт. Не надо ему такого, не поможет ему всё это. Глупости, вот что я тебе скажу, — не дав воде даже закипеть, Мартин взмахнула палочкой, заставляя чайник свалиться прямо на пол, выплёскивая повсюду горячую воду. — Это что ещё за чертовщина? — воскликнул лесничий, принимаясь убирать последствия этого мелкого бедствия. - А где, говоришь, могила? — спросила Мартин, пряча палочку обратно в сумку и игнорируя слегка подозрительный взгляд Клыка. - Так у их дома то она и есть, да. — ответил Хагрид, вытирая лужицы и ставя по новой чайник, — В Северном Лондоне. Квартал, кажись, Хампстед-Хит. Уж и не упомню точно, — разливая чай по кружкам, ответил лесничий. - Послушай, а она никак не замаскирована? Быть может, чарами доверия, диллюминезирующими? — затараторила Мартин. - Да нет, какие там чары? Туда ведь волшебники частенько захаживают. Ведь Брауны, они ж многим помогали, любили их все. А потом хоп, да такое. Никто ж не ожидал совсем. — поставив кружки, полные ароматного чая, перед гриффиндоркой, лесничий широко распахнул глаза, осознав, видимо, что только что выложил секретную информацию человеку, которому знать об этом было совершенно нельзя. - Хагрид, я, пожалуй, пойду. Там и Уилл ждёт, и мне самой ещё нужно кое-какие дела сделать, — затараторила Мартин, поспешно выскакивая из-за стола и подхватывая на ходу сумку, — Спасибо за чай, но не могу остаться. В следующий раз, ладно? Я загляну ещё. Спасибо тебе за всё, правда, спасибо. — подскакивая к двери, Лидия извиняющимся взглядом посмотрела на совершенно растерянного великана, который выглядел сейчас так жалобно, что у Мартин заныло в груди. — Извини, — сказала напоследок девочка и вылетела из хижины. Растерянно моргнув, Хагрид тяжело опустился на стул, проводя ладонью по бороде. - Не надо было мне этого говорить. Не надо было, — забормотал бедный лесничий, жалобным взглядом глядя на растерянно моргающего Клыка.***
- Чёрт возьми, во что же я ввязалась, — прошептала несущаяся со скоростью метеора Мартин. К счастью, сейчас шёл урок, так что встретить кого-либо сейчас было бы невозможно. Казалось, что до арки с вывеской «Больничное крыло» девочка добежала не более, чем за минуту. Но, тем не менее, этого времени вполне хватило на то, чтобы разложить всю информацию по полочкам и придумать, как потом выложить её Стайлзу, да так, чтобы он понял и, не дай Мерлин, не собрался что-то там исправлять. - Можно? — заглянула в палату девочка. - Конечно. Я уже заждался, — кивнул лежащий на животе Стайлз. Кинув взгляд на койку Уилла Мартин удивлённо вскинула брови. - Он опять уснул? — недоверчиво протянула девочка, присаживаясь на край кровати Стилински. - Ага. Минут двадцать назад, — улыбнулся Стайлз, усаживаясь напротив подруги по-турецки, — Лидс, что с тобой? — обеспокоенно спросил мальчик, глядя на судорожно дышащую подругу. - Стайлз, есть ещё одна проблема. Хотя нет, не так. — замотала головой Мартин, заставляя гриффиндорца ещё шире распахнуть глаза, — Это не проблема. Это ещё одна деталь, которая может либо помочь нам, либо испортить абсолютно всё. — Стайлз ждал и, казалось, даже не дышал. Слабо улыбнувшись уголками губ, Мартин отвернулась от друга, глядя в окно, — Когда я была у Хагрида и заговорила о Уилле, он кое-что мне рассказал. Неосознанно, кажется, — вспомнив то, каким образом девочке удалось достать эту скудную информацию, Мартин покрылась лёгким румянцем. - И что же он сказал? — нетерпеливо спросил Стайлз, барабаня пальцами по постели. - В общем, если вкратце и самое основное, то он сказал, что знает, где находится могила Мириам. Возле их дома в Лондоне. И я, кажется, даже примерно поняла, где это, — ответила Лидия, заправляя за ухо одну прядь. - То есть… — раскрыл рот Стайлз, поражённо глядя на подругу. - Да. Я не знаю, быть может, если сам Уилл того захочет, можно туда пойти. Но для этого ему нужно ещё и всё знать, верно? А этого мы пока допустить не можем. — покачала головой Мартин, глядя на движущиеся по небу облака. Их образ в этой ситуации был абсолютно неуместен. Воздушные, лёгкие, чистые, белоснежные. В то время как их ситуация ассоциировалась только с тёмными тяжёлыми тучами. - Почему не можем? Это нужно сделать! — вновь начал возражать Стайлз, яростно качая головой, — Мы должны, слышишь? — тряс мальчик подругу за плечо. Та, раздражённо вздохнув, резко повернулась к Стайлзу, скидывая его руку. - Стилински, как ты себе это представляешь то вообще? — прошипела рыжеволосая. — Что ты собираешься сказать? Эй, Уилл, а ты не знал случайно, что ты — сын двух чистокровных волшебников? Нет? Ну ладно, зато теперь знаешь. Ах да, твой отец пытался убить тебя, а потом ещё и твою мать. О да, это именно то, что надо! — закончив, Мартин холодно взглянула на Стайлза, как бы выражая этим всё своё неодобрение в полной мере. - Почему именно так то? — тихо спросил Стайлз, ошарашенный таким всплеском эмоций подруги. - А как иначе? — уже гораздо спокойнее спросила Мартин, вновь отворачиваясь к окну, — Стайлз, пойми, это не наше дело. Если ему не рассказали, значит, были на то свои причины. Мы лишь первокурсники, помнишь? А этим всем заправлял суд Визенгамота. Как думаешь, кто из нас прав? — спросила Мартин, даже не оборачиваясь, — По-моему, ответ на вопрос очевиден. - Да, ты права, он очевиден. — кивнул Стайлз, складывая руки на груди, — Я очень рад, что ты поняла, что мы правы, — заключил мальчик и откинулся на подушки, глядя в потолок. - Что? — недоуменно оглянулась на него Мартин, про себя всё же усмехаясь его упёртости. Настоящий, Мерлин его дери, гриффиндорец, — Ладно, давай тогда взвесим все «за» и «против», — сдалась Мартин, — Как, ты думаешь, отреагирует Уилл? — глядя прямо в глаза другу, спросила Мартин. - Думаю, он не обрадуется. — послышалось с другого угла палаты. Резко обернувшись, гриффиндорцы увидели глазеющего на них брюнета. Поджав губы, Уилл сложил руки на груди и вальяжно отклонился к спинке кровати, — А теперь, раз уж сохранить вам эту информацию так и не удалось, попрошу пересказать мне всё в слегка более красочных деталях. Судорожно вздохнув, гриффиндорцы переглянулись, чувствуя, как внутри что-то обрывается.