***
Тридцать первое октября во Франции не слишком сильно отличалось от тридцать первого октября в Англии. Шармбатон был похож на один большой дом с привидениями - каждая комната была украшена чёрными или тёмно-фиолетовыми цветами, паутиной, серебристыми нитями, тыквами и свечами. Зал был действительно похож на Хогвартсовский, и это заставило всех ребят почувствовать мимолётную тоску по дому и родным друзьям, праздничные открытки для которых были уже где-то между Францией и Англией, отправленные совами. - Нам нужно около шестидесяти маленьких пирожных или каких-нибудь похожих сладостей. Где достать? - спросила Соня у счастливого Рено, пытающегося правильно вставить бутафорские клыки. - Посмотри на кухне, - пожал плечами парень, - А зачем вам? - У всех наших криптеров день рождения сегодня, - вздохнула блондинка, раздражённо откидывая назад выбившуюся из причёски прядь. Так как Соня сегодня решила быть принцессой древних веков, выглядела она соответственно изящно и прекрасно, уложив волосы в высокую причёску и надев красивое пышное платье. - Значит, тебе поможет только кухня, - пожал плечами парень ещё раз, - Я переоденусь и мы можем сходить за Стефом, если хочешь. Я не пойду в деревню, хорошо? Уже праздник скоро. Если бы ты сказала раньше, я бы сбегал. - Серьёзно? Ты бы пошёл в деревню ради наших криптеров? - нахмурилась девушка. - Ради тебя, - усмехнулся Рено и взмахом палочки уложил свои вечно торчащие во все стороны волосы. - Как же ему везёт, что здесь нет Тайлера, - покачал головой Стайлз, перевоплотившийся в Бэтмена. И ему было плевать, что почти никто не знал этого героя. - Стайлз, он просто шутит, - улыбнулась Лидия, крутящаяся перед зеркалом. Рыжеволосая решила не сильно заморачиваться с костюмом и теперь предстала перед лучшим другом в образе графини-вампирши. Бледная кожа прекрасно сочеталась с выпрямленными огненными волосами и маленькими наколдованными клыками. Решив не изощряться, Лидия просто надела изящную тёмную мантию поверх белой рубашки, попросила Соню сделать глаза меняющими цвет из зелёных в красные и, естественно, использовала клыки. Вот только если Рено использовал для своего образа оборотня вставные бутафорские, то Мартин воспользовалась иллюзионными наколдованными. - Надо будет отправить колдографию в Хогвартс, - поправив выбившуюся из общей массы прядь, протянула Лидия, широко улыбаясь, стоило только Стайлзу посмотреть на неё в ответ. - Тебе очень идёт, - улыбнулся Стилински. Лидия, смущённо приподняв уголки губ, повернулась к мальчику и поправила его волосы. - Тебе тоже, - шепнула рыжеволосая. Улыбнувшись, Стайлз просто подумал, что это один из лучших вечеров в этом учебном году. Около семи вечера все ребята направились к залу, по пути пересекаясь со слизеринцами. Уилл, перевоплотившись в какого-то принца, почтительно поклонился Лидии и поцеловал её руку, в следующий миг начиная смеяться и пожимая руку Стайлзу. - Какие-то все сегодня прямо интеллигентные. А я что? Я бэтмен! - Стайлз взмахнул руками и под всеобщий смех побежал к залу. Усевшись на свои места, ребята принялись оглядываться и осматривать друг друга - девушки были предпочтительно в костюмах ведьм, принцесс, королев и греческих богинь. И всё было довольно скучно, но ровно до того момента, пока в зал не вошла Марция и не произвела настоящий фурор. Сначала вся хогвартсовская делегация замолчала, потом одновременно загалдела, а через мгновение одновременно захлопала в ладоши. Марция, приподняв уголки губ, сняла с головы остроконечную шляпу и поклонилась всем своим подопечным, проходя дальше и садясь между Соней и Лидией. - Ты серьёзно? - рассмеялась рыжеволосая. - А почему нет? - усмехнулась семикурсница, перевоплощённая не в кого-то там, а в профессора МакГонагалл собственной персоной. - У меня сначала чуть сердце не остановилось, - пробормотал Стилински, в доказательство своих слов прижимая ладонь к груди. - Дорогие друзья, мы начинаем праздничный ужин, - мадам Максим, стоя рядом с коллегами, улыбалась, обводя взглядом мигом затихнувших учеников, - Так как сегодня это необычный для Шармбатона Хэллоуин, мы с моими коллегами хотели бы сделать его особенным. Вас много, вы уже прекрасно знаете друг друга и хорошо ладите. А почему бы не устроить какое-нибудь состязание? Профессор Дамблдор имеет несколько идей. Профессор? - женщина перевела взгляд на мужчину, радостно кивнувшего и тут же оказавшегося впереди всех остальных профессоров. Все студенты Хогвартса, переглянувшись, синхронно сглотнули. - Добрый вечер, - с широчайшей улыбкой, как и всегда, начал директор, раскинув руки в стороны, - Чтобы не мучить вас своими речами, просто скажу, что мы бы хотели устроить вечер костюмов и страшных историй. И там, и там мы выявим победителя и в итоге подарим символические подарки. Что вы об этом думаете, друзья мои? Зал несколько мгновений просто был в тишине, а затем его огласили одобрительные возгласы. Улыбнувшись, Дамблдор поклонился студентам и сказал, что соревнования начнутся сразу после ужина - всё равно никто не собирался ложиться спать раньше часа ночи. - Обожаю это, - искренне улыбнулась Лидия. Стайлз, усмехнувшись, просто принялся есть. Примерно через полчаса, когда блюд на столах уже поубавилось, директора подозвали к себе своих самых ответственных учеников - никто не удивился, когда этими самыми учениками оказались трое Чемпионов. Марция, идущая от Хогвартса, поджала губы в манере МакГонагалл, тем самым развеселив всех своих подопечных и Дамблдора заодно. Затем, после короткой беседы, две девушки и парень встали на месте директоров и принялись рассказывать правила, придуманные, видимо, на ходу теми самыми директорами. - Итак, - улыбнулась Марция, - Никаких строгих правил нет. Просто тот, у кого есть история, выходит и рассказывает её. Можно идти в паре с кем-то, втроём, вчетвером, из разных факультетов и школ. Просто интересные страшные истории. Кто осмелится пойти первым? Шармбатонцы сразу же посмотрели на наигранно смущённо улыбающихся Стефа и Рена, и студенты Хогвартса - на сидевших с точно такими же лицами Стайлза и Уилла. И пока четверо парней, выпендриваясь, смущались и отнекивались, неожиданно для всех со своих мест встали Элеонор и Лидия, и, подмигнув друг другу, вышли вперёд, садясь на наколдованные Марцией кресла. - Эта история случилась с девушкой по имени Джульетта несколько сотен лет назад, - первой заговорила шармбатонка, поправляя сбившийся воротник чёрной водолазки. Стайлз и Уилл, переглянувшись, закатили глаза, но не смогли не улыбнуться - история была прекрасна, а учитывая то, что никто из присутствующих в зале её не знал, она становилась ещё прекраснее, и вполне походила на Хэллоуинскую, да и ещё с таким концом. Стайлз, показав подругам большой палец, принялся слушать. Меняясь друг с другом, Элеонор и Лидия практически дословно пересказывали произведение, изредка переглядываясь и улыбаясь друг другу. Конечно, их костюмы придавали особенного шарма, и Стайлз буквально не мог отвести взгляда от Лидии, когда её привычные зелёные глаза меняли свой цвет на ярко-красный. Примерно через десять минут девочки закончили и сорвали буквально громовые аплодисменты. Несмотря на то, что никаких особенно страшных поворотов в истории не было, она понравилась абсолютно всем. Лидия и Элеонор, поклонившись, улыбнулись друг другу и на мгновение сжали пальцы друг друга в качестве поддержки. - Как думаешь, стоит сказать им, что это магловская сказка? - шепнула шармбатонка, наклоняясь к рыжеволосой. - Не думаю. Хотя реакция была бы прекрасна, - улыбнулась Лидия. Далее выступали Стефан и Рено. Парни выбрали реальную страшилку, хоть она и была довольно странной. Сев на места, ребята переглянулись и едва заметно друг другу подмигнули. - Наш городок был известен из детских сказок, и было бы преступлением пропустить его, проезжая так близко, - с улыбкой начал Стефан, - И вот нашей героине захотелось взглянуть на него своими глазами. И она не пожалела, хотя сперва какое-то время её не покидало чувство, что она находится в декорациях старинного кукольного театра. Слишком крошечным и старым было все вокруг. - Она поселилась в уютном семейном пансионе с пышными шапками герани на окнах, насквозь пропахшем чудесной домашней выпечкой, - подхватил Рено, - Ее готовила сама хозяйка Ханна, молодая высокая дама, всегда предупредительная и безупречно одетая. - С ней было приятно перекинуться словцом за чашечкой кофе, - вновь заговорил Стефан, - и при случае она могла дать гостям дельный совет, как добраться в нужное место или где купить самые недорогие сувениры. К ней и обратилась наша героиня со своими расспросами. - Вы интересуетесь историей нашего города? - повысив голос на несколько тонов, спросил Рено, как бы имитируя голос той самой хозяйки. - Ханна поправила локон, выбившийся из прически, безукоризненно уложенной лаком для волос, - как бы говоря за автора, сказал Стефан. - Тогда вам стоит встретиться с архивариусом - он расскажет вам все именно так, как записано в летописях. Вы найдете его в ратуше, - вновь спародировал голос женщины Рено. - Архивариус встретил героиню в тесноватом кабинете, заваленном книгами, - продолжил Стефан, - Несмотря на теплый осенний день, в комнате было жарко натоплено. Героиня огляделась, ожидая найти облицованную кафелем печурку, но у окна стоял современный калорифер. Собственно говоря, все остальное было тоже в ногу со временем - пластиковые папки вместо старинных фолиантов, офисный стул вместо дубовой мебели. О старине здесь напоминал только сам архивариус - маленький, седой, в старомодных очках с потускневшей оправой. - Приход героини его не удивил, - подхватил Рено, - Со дня памятного события минуло почти восемь веков, но интерес людей к нему не иссяк, и архивариус привык рассказывать эту историю снова и снова. - Глухим надтреснутым голосом он начал свой рассказ. Речь его звучала тихо, почти переходя в шепот, и героине порой приходилось угадывать продолжение фразы. И именно поэтому ей казалось, что она видит эти события, будто в странном сне, и перед ней воочию восстает старинная история. - "Странная это была история - о том, как на переполненной и грязной рыночной площади появился однажды одетый в пестрые одежды человек. Желтые и красные лоскутья его платья горели как языки костра, и многие потом уверяли, что и впрямь почуяли слабый запах серы, будто от горящего факела. Но в мешанине запахов, цветов и звуков трудно было утверждать что-либо определенно. - Говорили, что на площадь он пришел прямо из ратуши, где они с бургомистром ударили по рукам и заключили сделку. Так ли это - никто не знал, - сменил друга Стефан, а затем вновь умолк, давая Рено возможность продолжить. - Человек этот постелил наземь дорожный мешок, уселся на него, достал серебряную флейту, приложил ее к губам и тихонько что-то шепнул. Тотчас странный и чистый звук раздался в воздух, и возникла такая тишина, что слышно было, как за стеной кабачка дребезжит упавшая на пол медная монета. - Этот звук был серебряный, тонкий и стройный, как и флейта, которая его породила, он был светлый и холодный, точно металл, и от холода его застывали на месте люди и кони, забывая дышать и глядя широко раскрытыми глазами на пестрого флейтиста, - Рено сделал драматичную паузу и перевёл взгляд на Стефана, едва заметно улыбаясь. - И когда на миг флейта умолкла, и люди наконец вздохнули и огляделись, они увидели, что земля шевелится, будто покрытая живым ковром. То были крысы, сбежавшиеся на колдовской голос флейты, - наигранно скривившись, проговорил Стефан. - И тогда пестрый человек легко поднялся и пошел прочь, не отрывая от губ свой странный инструмент. И с еле слышным шелестом за ним заструилась текучая серая крысиная масса, заполонив всю дорогу. Крысиная река утекала из города и впадала в Везер. И тихо, беззвучно и мирно пропадали грызуны в темных тягучих волнах реки, - сказал свою часть Рено. - Мыши и крысы, неизменные и ненавистные спутники человека, навеки покинули Гаммельн. Крысиное полчище, наваждением одолевавшее город, исчезло, как и не было его. И людям показалось, будто они проснулись от долгого серого сна отдохнувшими и повеселевшими". - Тогда архивариус умолк и взглянул на часы на морщинистой старой руке, - вновь заговорил Рено, - Хорошо было бы на этом закончить рассказ. Но летопись неумолима – в ней было начертано и продолжение истории. - Героиня подошла к окну. Заурядный и милый пейзаж - крохотный ухоженный скверик, скамеечки, маленькая детская площадка, на которой копошились дети в ярких курточках, - улыбаясь, говорил Стефан, - Девочки с белокурыми хвостиками строили замок из песка, зорко охраняя его от малыша с зеленой лопаткой. Но стоило им зазеваться, как мальчик незаметно подобрался и ловко разметал песчаные башни. - Героиню отвлек голос архивариуса - как оказалось, он уже давно продолжал свой рассказ, - Рено, взглянув на Стефана, усмехнулся, как бы говоря, что теперь тому предстоит рассказывать большую часть. Вздохнув, блондин кивнул. - "Они обманули пестрого дудочника, и все же им пришлось уплатить за свой обман дорогую цену. И цена эта была много дороже золота, которое так и осталось лежать в кладовых города. В одну из суббот он вернулся снова - и опять на нем горело яркими красками странное платье. Теперь он был наряжен охотником и носил зеленый камзол, перепоясанный широким ремнем, и высокие сапоги с начищенными пряжками. Странное дело - когда потом пытались вспомнить его лицо, никто не мог назвать ни одной сколько-нибудь приметной детали, хотя костюм его запомнили все до мельчайших горошинок медных пуговиц на обшлагах рукава. Но молод он был или стар, какого цвета были его волосы и глаза - этого не смог никто описать. И явись он потом в город в обычном платье, он мог бы часами бродить не узнанным в толпе, той самой толпе, что сейчас опять окружила его. - И вновь поднес он к губам свою светлую флейту, - сжалился над другом Рено и решил сказать немного сам, - Но звук ее был иной - от него хотелось скорее зажать уши, отгородиться руками. Это был пронзительный плач, полный страдания, от которого окаменели все взрослые люди, уже познавшие в жизни горе и боль. Но дети, чье сердце еще не знало беды, доверчиво подходили к музыканту все ближе и ближе. И вот уже он повернулся спиной к городу, бессовестно обманувшему его, и зашагал прочь, а за ним, пестрой толпой бежали дети, спеша и толкаясь, роняя на дорогу тряпичных зверей и деревянных солдатиков. Они уходили. - Кто говорил, что их укрыли волны Везера, иные видели, как они скрылись в горе Киппенхайм, растворившей им навстречу свои объятья. Детей больше никто никогда не видел", - завершил маленькую историю Стефан. - Так значит, это была правда? - вновь повысив голос, спросил Рено, изображая главную героиню. - Вне всякого сомнения, - Стефан же выступал в роли архивариуса. - И они все пропали бесследно? - наигранно изумился Рено. - Не все и не бесследно, - медленно ответил Стефан, специально растягивая слова, - Один мальчик натер ногу деревянными башмаками и не смог идти. Его нашли горько плачущим на дороге. Остальные же дети и впрямь исчезли. Но детские голоса слышали на улицах города в первую, вторую и третью годовщины со дня этого горестного события, и матери узнавали голоса своих детей. Однако сколько бы они их ни звали, дети не вернулись. Их больше никто никогда не видел. - Тогда архивариус снял очки и потер красный след на переносице. Он устал. История закончилась и героине пора было уходить из жарко натопленного кабинета. Надо было что-то сказать напоследок, но нужные слова все не находились, и она молча остановилась у окна. Пестрая стайка детей на площадке вдруг сорвалась с места и побежала за угол дома. Позади белокурых девчонок бежал мальчик. Он споткнулся, подвернул ногу, разревелся от досады и, хромая, поковылял догонять остальных детей. - Что-то кольнуло сердце девушки, и она выбежала на улицу. Мелькали витые пролеты лестницы, мелькали красно-золотые листья под ногами, словно яркие лоскутья скоморошьего платья. Она бросилась к детской площадке, но та была пуста. На скамейке лежала светлая серебряная флейта, - понизив голос в конце предложения, Стефан закончил историю и окончательно замолчал. Через несколько мгновений все студенты захлопали и блондин, вновь искренне широко улыбнулся, пихнул Рено в плечо и усмехнулся, - Ты спихнул на меня самую большую часть, зараза такая. - Твоя идея была выбрать именно эту историю, вот тебе за это и наказание, - Рено рассмеялся и, встав, шутливо поклонился, специально улыбаясь так, чтобы было видно клыки, над которыми бедный шармбатонец бился сегодня больше всего. Проходя же мимо Элеонор и Лидии, парень наклонился к девушкам и, улыбаясь, прошептал, - Не одни вы магловские страшилки знаете, - и сел на место. Элеонор и Лидия, переглянувшись, с улыбками закатили глаза. - Стайлз? Уилл? - вскинула брови Марция. Мальчики, переглянувшись, будто бы провели безмолвный диалог и, кивнув, пошли к креслам. - Мы не подготовились так, как наши дорогие друзья перед нами, - начал Стайлз, улыбаясь и складывая руки на груди. - Поэтому сейчас вы узрите импровизацию, - кивнул Уилл, откашливаясь, - Итак, в крохотном городке под Лондоном жила волшебница по имени Роза. - Нет, не Роза, - покачал головой Стилински, морщась и вызывая смешки у "зрителей", - Эмили. - Слишком милое имя, - нахмурился Уилл, - Давай хотя бы Энн? - Давай, - кивнул Стайлз и вновь повернулся к хихикающим зрителям, - Извините, технические неполадки. - Они же не поймут, что это, дурила, - вздохнул Уилл, - Итак, в крохотном городке под Лондоном жила волшебница по имени Энн, - Уилл, переведя взгляд на Стайлза, как бы отдал ему возможность продолжать. - Я понял твою тактику, братишка, - улыбнулся Стайлз, щурясь, - Ей было не более двадцати, но она была так умна, что почти каждый её знакомый обращался к ней за советом. - И был у неё друг по имени Томас, - сказал своё предложение Уилл. - Который был, к слову, тоже очень умен, - кивнул Стайлз и усмехнулся. - И однажды ребята выбрались на прогулку посреди ночи, - выпалил Уилл, не придумав, видимо, ничего лучше. - По банальщине пойдём? Ладно, - Стайлз на мгновение задумался, а потом пожал плечами, - В ночь на первое ноября. - Не честно, - буркнул Уилл, - И проходили они мимо старого заброшенного дома, - сощурившись, проговорил слизеринец и улыбнулся. - Энн постоянно казалось, что из дома доносятся какие-то звуки вроде смеха, плача, разговоров и криков. Особенно её пугали детские всхлипы, - зловеще сощурившись, сказал Стайлз. - И Томас предложил подруге сходить и проверить, что же случилось в доме, - сказал Уилл. - Энн, конечно, не хотела соглашаться, но в итоге просто схватила палочку и пошла следом за несносным другом, - без запинок проговорил Стайлз, который, видимо, даже сам не знал, что произойдёт дальше и что вообще можно теперь придумать. - Когда ребята вошли в дом, там было пусто, - сказал Уилл, явно довольный тем, что ему можно было описать детали вместо основного сюжета - слизеринец тоже был в тупике. - Они обошли весь дом, но так никого и не встретили, - показав другу язык, сказал Стайлз. Мальчики даже не замечали, что не пугают публику, а лишь смешат. - И, когда ребята уже собирались уходить, произошло самое главное, - сказал Уилл, удовлетворённо улыбаясь. - Зараза, - буркнул Стайлз под всеобщий смех, - К ним вышел человек среднего роста с тыквой в руке. - Приглядевшись, Энн увидела, что у него не было головы, - сказал Уилл. - И стоило только ребятам попытаться убежать, как во всём доме пропали двери и окна, а под потолком появились свечи, - со зловещей улыбкой проговорил Стайлз. - Обернувшись назад, ребята увидели лишь то, что тыква, покоившаяся в руках человека, улыбается, - Уилл тоже улыбался. Ребята перестали дурачиться и в зале сразу стало тихо, все начали внимательно слушать. - Последнее, что помнила Энн, это то, что, когда мимо неё проплыла свеча, раздался очень громкий детский плач, - драматично прошептал Стайлз. - После той ночи Энн и Томаса никто не видел, - подхватил Уилл. - А в заброшенном доме стало на две свечи больше, - завершил Стайлз и, переглянувшись со слизеринцем, улыбнулся, слушая аплодисменты, - Ну, спасибо, не стоит, - кланялся мальчик. - Это было ужасно, но вы каким-то образом смогли исправиться в самом конце, - усмехнулась Лидия, когда Стайлз вернулся за стол и сел рядом с ней. После мальчиков выступало ещё человек пять, каждый со своей историей, и каждого радушно встречали и так же тепло провожали. В итоге, спустя примерно час, Марция вышла вперёд и, улыбаясь, оглядела зал. - Посовещавшись, мы решили устроить маленькое голосование. Произнесите шёпотом имя победившего по вашему мнению рассказчика, - попросила девушка. По залу сразу же прошлись шепотки, а за спиной Марции появилась иллюзия доски наград с именами на ней. В итоге победили Стефан и Рено. Подарком служило право зажечь первую тыкву в зале, и то, с какой радостью парни это делали, заставило улыбнуться абсолютно каждого студента. Затем примерно также выбирали человека с лучшим костюмом и, когда победила Лидия, зал согласно зашумел. - Я первый сказал, что ты прекрасно выглядишь, - насупился Стайлз. Лидия, усмехнувшись, просто чмокнула друга в щёку и, встав со своего места, крутанулась, чтобы показаться со всех сторон. - А ведь она даже не работала над костюмом сегодня, - восхищённо вздохнул Стайлз, стоило только подруге отойди на нормальное расстояние. Соня, улыбнувшись, решила сделать вид, что этого не услышала. Около часа ночи Рено отлучился, сказав всем, что скоро вернётся. Стефан, усмехнувшись, шепнул что-то Соне и вскоре тоже ушёл вместе с гриффиндоркой. Минут через пятнадцать, когда гриффиндорцы уже начали переживать, все трое зашли, держа в руках подносы с кучей маленьких кексов. На каждом было по одной свечке. Все студенты Хогвартса сразу же загалдели, улыбаясь. - Малышка, это подарок, - шепнула Лидия Софи, которая, пискнув, ткнулась носом в руку Мартин и задула свою свечку, начиная поедать кекс, - Но вот над манерами нам ещё нужно поработать, - усмехнулась Мартин. - С днём рождения, Тим, - улыбался Стайлз, глядя на то, как криптер поедает своё лакомство, от которого ничего не осталось уже через несколько секунд. - Он точно отражение твоей души, - вздохнула Лидия.***
- Хотя бы Хэллоуин освободил нас от тренировок, - вздохнул Айзек, пытающийся правильно вставить подаренные всем Малией линзы и не выколоть себе мимоходом глаз. - Лучше не светиться сегодня перед Тайлером, а то он решит посреди ужина придумать условные обозначение, - усмехнулся Скотт, поправляя волосы. - Напомни мне, кто ты? - нахмурился Мэтт, оглядывая МакКолла уже раз, наверное, пятый за вечер. - Я Джокер, - вздохнул гриффиндорец, - У нас со Стайлзом парные костюмы. Ну только вы не можете оценить, он далеко. В следующем году увидите. На счастье парней Тайлер был в прекрасном настроении и никаких тренировок так и не устроил. Весь Хогвартс поздравил криптеров одним большим тортом, в котором была свечка для каждого малыша. Смеясь, ребята разошлись по комнатам только к трём часам, а Тайлер, сжалившись над игроками команды, освободил их на весь последующий день и от уроков, и от тренировок, сказав, что у них есть ещё два дня до матча. Естественно, впоследствии все эти два дня были проведены на поле для квиддича, но теперь в каждом игроке поселился тот самый азарт, который помогал ребятам не умирать прямо на мётлах. Вот настала первая неделя ноября, все вокруг стали говорить только об одном - о предстоящем матче. И Скотт действительно хотел победить.