Soft Wine

За минувшую половину года «вишни» крайне редко устраивали общие собрания. Новый клан помнил те времена, когда они с трепетом ожидали вдохновенных речей своего короля, когда Тсуми Сасори неизменно посещал каждый их общий праздник, был душой большой компании. Не так много месяцев прошло с последнего совместного мероприятия, но так много воды утекло, что неожиданная вечеринка, организованная королём, стала настоящим сюрпризом для отдалённого круга подданных. Вишнёвые видели своих старых знакомых, с которыми уже давно не связывались, собирались в старые компании, которые на несколько месяцев распались, и каждого из них пробивало тяжёлой и щемящей волной ностальгии в сердце. Они смотрели друг на друга, видели своё число и всё возрастающую силу, и не могли узнать ни их, ни самих себя. Вместо чувств — сдержанность, вместо лиц — маски, вместо сердец — осиные гнёзда. И кто же так запугал несчастных слабых отдалённых? Они боялись встречи с внешним кругом, ещё больше — с внутренним, а на встречу с самим королём уже и не надеялись. На них мало кто обращает внимание, они вольны в действиях, но это ещё значило, что и вышестоящие люди вольны в отношении к ним. И от этого становилось ещё страшнее. Отдалённые разместились у стен и по углам большого банкетного зала, рассчитанного, наверное, на тысячу человек. Белоснежный потолок был высотой в десять метров, точно небосвод, с хрустальными люстрами-светилами, наполняющие пространство огромного зала нежным бордовым светом. Широкая невысокая сцена была скрыта красной портьерой от любопытных глаз, а за ней, в темноте, были установлены музыкальные инструменты и оборудование для усиления звука. Круглые столы, покрытые бордовой скатертью снизу и белой — сверху, окружал, как минимум, десяток стульев с мягкой обивкой. Угощения и выпивка располагались на нескольких длинных широких столах, установленных вокруг центра зала. Пол был украшен причудливой разноцветной мозаикой. Глядя на всю эту роскошь, удивлённо озираясь по сторонам, отдалённый круг не мог понять, как так вышло, что всего месяцами ранее их Сасори-сама устраивал собрания под открытым небом где-нибудь вдали от цивилизации. Все они были одеты элегантно, строго и даже манерно, от чего создавалось ощущение, будто бы они приоткрыли дверку в восемнадцатый век, полный балов, интриг и благородства. По уговору в письме, которое отправил всем кланам Тсуми Сасори, люди из кланов наденут какую-либо деталь в одежде, которая даст понять, под чьим руководством они идут. Это будет своеобразный обряд знакомства. Чёрный и белый цвета считались универсальными. У девушек были бордовые платья, либо накидки, либо обыкновенные браслеты на руках, у мужчин — галстуки, перчатки, плащи, пиджаки и так далее. Никто из сотни в отдалённом круге не желал повторяться и быть похожим на кого-то. В знак своего извинения, Сасори решил выдать часть информации о своих людях, отметив их не только цветом клана, но и по уровню сил. У отдалённых на левом плече были широкие белые повязки с бордовыми, будто нацарапанными кровью, иероглифами, у внешних — светло-бордовые, у сильнейших — бордовые с белой надписью. Иероглифы на каждой повязке были одинаковыми, были выбраны людьми из клана и значили: «Слава Сасори-сама». Показался внешний круг. Двое человек отворили широкие тяжёлые двери настежь, чтобы те препятствовали проходу гостей. Отдалённые внимательно наблюдали за ними, со страхом, внутренне желая, чтобы один из них оступился или как-то неправильно или нервно дёрнулся, чтобы хоть одного из них можно было сдать королю и занять важное место в иерархии клана. Но их ожидания были напрасными. Гробовая тишина была привычна внешним, но вот отдалённые чувствовали, как она оглушительна, слышали собственное сердцебиении, и от этого им становилось ещё страшнее. Портьеры на сцене плавно отъехали в сторону, являя взору высокий полукруг. Стоявшие на выступе инструменты были прекрасны своей новизной, нанятые для вечера музыканты уж точно должны это оценить. Сцена пустовала недолго, внешний круг вышел на неё в полном составе, даже те, кто открывали двери, подбежали вовремя к месту событий. Зрители затаили дыхание, глядя на дюжину человек, каждый из которых невольно вызывал страх. Они их помнили, как добрых и разгульных людей, однако за последние месяцы многое изменилось. Кто-то стал равен больше, чем остальные. Из пустоты на сцене появились пятеро. Совершенные творения Сасори-сама, бывшие для отдалённого круга кем-то вроде его верных учеников. Чусей Го стояла в центре, строгая и спокойная, как и всегда, холодная и непреступная. В своём длинном бордовом платье она была женственной, привлекательной; длинные чёрные волосы девушка собрала в пучок, выпустив пару прядей. Справа от неё стоял секретарь короля Хенсоку Ода, деловито поправлявший очки после своего появления. Его чёрный строгий костюм был с бордовой подкладкой, запонки и металлическая застёжка для галстука сверкали, точно рубины. Слева от Чусей Го стоял человек, пугавший даже тех, кто не был среди «вишен». Наджака Итами. Оно стояло расслабленно, задумчиво накручивая прядь золотых волос на палец. Оно красилось ярко, даже вульгарно, мужской костюм делал плечи загадочного существа шире в его худощавом теле. Туфли на высоком каблуке прибавляли роста, но оно так сильно сутулилось, что это было едва заметно. Свои пышные кудри оно выпрямило, от чего лицо Итами казалось очень женственным, с мягкими чертами. Принадлежность к клану оно подчёркивало бордовой розой на груди и большим пером, приколотым к волосам. Слева от секретаря был Хай Ями, с усмешкой смотревший на своих ненавистников. Бордовая рубашка и чёрный смокинг превращали главного стукача в солидного вида мужчину, который крайне заинтересован своей деятельностью. Слева от Итами была легкомысленная девочка Синпуру Вараи, надевшая на себя короткое бордовое платье с обилием кружев и ленточек, и казалась от этого маленькой принцессой на балу. Отдалённый круг шумно охнул, когда на сцене появилась решающая фигура торжества. Их король смотрел на каждого с печальной улыбкой. Один его взгляд на публику возродил в их душах былую смелость, заставляя людей почувствовать себя любимыми их лидером. Они подошли поближе к сцене, осмелев, тянули к нему руки, но не смели дотронуться, смотрели на него, затаив дыхание, беззвучно плакали и одержимо улыбались, падали на колени и лбами ударялись об пол. Он не просто их король, он их божество, их душа, их цель в жизни. Тсуми Сасори это прекрасно понимал и знал, как правильно этим воспользоваться. — Отдалённый круг, — голос молодого короля звучал из динамиков спокойно, мягко и вкрадчиво, будто родитель разговаривал с плачущим ребёнком. — Вы любите меня? Сасори поморщился от согласного вопля толпы, прокатившегося по залу, будто раскат грома. Вараи передёрнуло и, испугавшись, она спряталась за спину не обращавшего ни на что внимания Итами. Остальные не посмели показать эмоций. — Ваша любовь взаимна, мои подданные, — он улыбнулся уже веселее, заставив отдалённый круг улыбнуться в ответ. Они скучали по его живому взгляду, по его благородному стану, по трепетному отношению к любому делу и даже по старомодному стилю. Его любили и боялись, как боятся самой смерти, как любят самих себя. — Убийца крови от крови моей тоже будет здесь. Подданные откликнулись на его слова с агрессивным рёвом, свистом, топаньем. Сасори с улыбкой смотрел на них, нисколько не удивляясь их ненависти к Мунакате Рейси. — Нет-нет, мы не причиним ему вреда, — мягко продолжал он, заставив своих людей утихомириться. — Он такой же человек, как и все мы. Будьте с ним добропорядочны и услужливы. Это мой единственный приказ на сегодняшний вечер. Будьте почтительны и вежливы. Мы выше ненависти и мести. Мы чтим законы и порядок! Мы новая эра! Новая эпоха! Новый век! — Слава Сасори-сама! — единогласно прогремела в ответ толпа. — Таите на него обиду! — продолжал свою речь новый король, сталь звенела в его голосе. — Прячьте злобу глубоко в себе! Оставьте ненависть и скорбь в сердцах! Этим вечером любой человек, любой стрейн, король и подданный — наши близкие родственники! — Слава Сасори-сама! — И ради их снисхождения вы выполните любую их просьбу! Забудете о себе и своих привычках! Сегодня все вы слуги, — он выдержал паузу, ожидая недовольства или возмущения. — И если мои слова будут забыты, люди, стоящие за моей спиной, напомнят вам о них. Я наблюдаю за вами. Они с содроганием слушали своего короля, робкие и кроткие, не смеющие ничего ему возразить. Услышав заветные слова от Сасори, Итами заулыбалось, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. — И обо мне вы тоже забудете, — тонкие губы короля тронула лёгкая улыбка. — Поиграем в прятки. Ваш король всё время где-то пропадает, он такой занятой и взволнованный, что не способен усидеть на месте. И найти его не получается. Что же делать? Ждать. С этими словами Тсуми Сасори развернулся и ушёл со сцены под громкие аплодисменты своих подданных. Внутренний и внешний круг расступились перед ним, не смея стоять на пути их лидера. Тсуми Сасори пропал, оставаясь на виду у всех. Тик-так. Прятки начались. *** Гости пребывали неровным строем и неорганизованно, не договариваясь друг с другом о времени приезда. Звуки классической музыки, весёлый говор и смех, звон бокалов, наполнили помещение, заставляя поддаться общей атмосфере веселья. Надзиратели из внешнего круга заняли позиции у стен и окон помещения, а внутренний контролировал центр, заставляя слуг вишнёвого клана вести себя подобающим образом. Разве что, Наджака Итами, как всегда, не слушалось приказов. Этот человек смотрел по сторонам как-то беспокойно, постоянно жмурил глаза, глядя в пустоту, и не обращал ни на кого внимания. Заметив это, Чусей Го мягко опустила руку на плечо Итами, заставив его передёрнуться. — Итами, — девушка прочистила горло, глядя по сторонам. — Не забывайся. — Го-сан, — дрогнувшим голосом произнесло оно, сжимая холодные ладони в кулаки. — Помогите. Мы не вижу одну из версий своего будущего, — оно беспокойно сжало плечи девушки. — Го-сан, что это значит?! Смерть?! В серых глазах Чусей Го отразились испуг и удивление. Впервые она видела Итами таким беспомощным, таким потрясённым и загнанным в угол. Человек, который не чувствует боли, никого и ничего не боится, не слушается приказов, вдруг стал таким беззащитным, таким поражённым ужасом. — Что ты такое говоришь, Итами? — мягко начала девушка, глядя в ореховые глаза союзника, блестящие словно слезящиеся. — Смерть — одна из частей будущего. Мы её видим. Это значит, что произойдёт то, чего ты не захочешь вспоминать. Итами прильнуло к Го, прижавшись к хрупкому плечу девушки и крепко сомкнув руки на её талии. Жестокое существо, без чувств, без памяти, но настолько благодарное, что не оставило равнодушной даже Чусей Го. Глубоко вздохнув, брюнетка погладила светлую голову этого человека, почти ласково, по-матерински, желая утешить. — Мы впервые это чувствую, Го-сан, — глухо проговорило Итами. — Даже рядом с королём будущее не так сильно искажается. — Тогда уходи в другое место, — мягко ответила девушка, поглаживая этого человека по голове, по спине, утешая. — И эта версия будущего не осуществится. — Но тогда совсем невесело, — капризно проговорило Наджака Итами, выпуская девушку из объятий. — Мы должна узнать, что произойдёт. Нам любопытно. — Ты хозяин своей судьбы, — с мягкой улыбкой произнесла Го, заметив, что Итами вновь впало в привычное для него равнодушие. — Не хочется признавать, но наиглупейшая уловка Вараи сработала. — М-м-м? — С зелёным кланом, — Го взяла бокал шампанского с подноса и предложила второй Итами. Оно не отказалось от алкоголя. — Они откликнулись через десять минут после её… выходки. — Мы не переставал верить в мощь идиотизма, — произнеся это, Наджака Итами осушило свой бокал. — Мы побежала, нам поручено приветствовать красный клан, — говоря это, оно огляделось. — Мичико! За мной! Следом за Наджакой Итами тут же устремилась молодая девушка из внешнего круга, а за ней — несколько отдалённых, которых считали достойными соперниками для красного клана. По своей молодости и неопытности Хоко Мичико слепо верила в идеологию вишнёвого клана, а слухи о её амбициях и навыках добрались даже до короля. Белоснежные волосы девушки были закреплены сзади прямоугольной заколкой, строгое чёрное платье длиной было до середины бедра, а принадлежность к клану подчёркивал бордовый шарфик. Го глубоко вздохнула, вспомнив о том, какой клан ей придётся приветствовать, представляя, как разозлится Сарухико, узнав, что его соперник имеет большую склонность к мазохизму. — Моё почтение, красный король, — с вежливой улыбкой проговорило Наджака Итами, глядя в глаза с подозрением смотревшей на него девочке. Оно низко поклонилось в знак уважения, вместе со всей своей свитой. — Мы бесконечно рады приветствовать вас в нашей обители. Сасори-сама совсем скоро прибудет, а я его представитель. Наджака Итами. Кушина Анна смотрела на этого человека с нескрываемым интересом, казалось, видя больше, чем странного типа, желавшего выделиться внешностью. Взгляд красных глаз ребёнка был тягостным, задумчивым и прямым, но Итами это не смущало, как и то, что в его сознании сейчас могли быть шпионы. Этот человек больше не способен на страх. — Приношу извинения за недавний инцидент, — говоря это, Итами невольно стало накручивать прядь волос на палец. — Любопытство, Кушина-сан. Даже в нашем клане от моего вторжения никто не застрахован. Анна кивнула, глядя на этого человека с прежним интересом. — Сасори уже извинился, — произнесла девочка. — Славный, добрый король, — радостно проговорило Итами. — Счастье быть под его опекой, — оно запнулось. — Что мы хотел ещё сказать? Ах да! Кусанаги Изумо, мы равны по уровню сил. После этих слов правая рука красного короля почувствовал себя убитым и разложившимся. По своему легкомыслию он в тайне надеялся, что его противником будет та симпатичная девушка, которую велел не трогать Фушими Сарухико, однако его мечты о флирте потерпели фиаско. Наджака Итами был для Изумо неизвестной особью, а всё неизвестное пугает. — А это Хоко Мичико, — продолжало Итами. — Равный противник для того… с хрупким тельцем… — Для Яты Мисаки, Итами-сан, — поправила девушка, остановив взгляд на нужном ей человеке. Этот человек в данный момент едва стоял на трясущихся ногах и как-то испуганно сделал шаг в сторону. Лицо парня принимало цвет его клана. — Ята Мисаки? Наше знакомство — честь для меня. Теперь уже Ята начинал умирать. Мичико смотрела на него сдержанным, терпеливым взглядом, от чего Мисаки становилось всё больше не по себе. Она была моложе Итами, гораздо скромнее и сосредоточеннее, да и в серых глазах не было той всепоглощающей бездны. Мичико улыбнулась Мисаки, от чего тот вздрогнул и едва не упал на стоявшего сзади человека. — М-мой р-р-равный?! — переспрашивал испуганный и смущённый парень, оглядываясь по сторонам, ища поддержки среди своего клана. — Это хорошо, что мы представлены друг другу, — продолжала Мичико. — Спасибо, Итами-сан. Без Вас я бы постеснялась подойти. Наджака Итами не обратило внимания на похвалу, в то время как к лицу хомровца прилила кровь, отразившись на щеках ярким румянцем. — Ах да! — воскликнуло Итами. — Что это я? Проходите, веселитесь. Тревожьте нас, если понадобимся. Мы пошёл выполнять приказ Сасори-сама. На Мичико Анна смотрела уже с меньшим удивлением, практически без интереса, однако девушка изучала их, вспоминая заученную от корки до корки психологию. Каждый человек был для неё подобен открытой книге даже без применения сил её клана, чем она могла бы уже возгордиться. — Итами-сан не любит сидеть на месте, — продолжала Мичико с вежливой улыбкой. — Простите моего союзника. Он искрит энергией. — Шторм, — тихо ответил ей красный король. — Что? — Ваш король, — продолжала девочка, крепко сжав рукав пиджака Кусанаги Изумо. — Буря. Он шторм. Ураган. Теперь я чувствую это. Он буйство стихии, его нельзя даже пытаться контролировать. Её задумчивый монолог был прерван подошедшим к большой компании официантом, заставившего ребёнка насторожиться. Слишком много человек входило в вишнёвый клан, слишком многие пугали и отталкивали, слишком много сердец было опустошено бурей. Судя по повязке на плече, этот человек был одним из самых слабых среди «вишен». Хоко Мичико наградила его презрительным надменным взглядом. — Бестактно. — Ой! — испуганно воскликнул отдалённый, виновато потупив взгляд. — Прошу прощения, Мичико-сан, красный король-сан, и все остальные. Последнее сильно напрягло парней, однако заставило молодого человека заулыбаться им в ответ. В его тёмных карих глазах будто мелькали искры невысказанных идей и увлечённости, видно было, что ему искренне нравится присутствовать именно здесь и именно сейчас. Каштановые волосы кудрявились и длиной были до плеч, а освещение придавало им красноватый оттенок. Он был в бордовом плаще, что только прибавляло его образу странной утончённости и аристократизма, как и шёлковые белые перчатки, и рубашка с накрахмаленным воротником. Только чёрный галстук был завязан не совсем правильно. — Фамилия, имя, — холодным, властным тоном произнесла Хоко Мичико, заставив незнакомца смотреть на неё с большим испугом. — Усо Тсуки, — едва слышно произнёс он, виновато потупив взгляд. — Мичико-сан, я не нарочно. — Сасори-сама разберётся, что нарочно, а что — нет, — отрезала девушка, положа руку на сердце. — Слава Сасори-сама! Последнее они произнесли в один голос, с торжественностью и ликованием, уничтожившим страх Тсуки и возмущение Мичико. Взгляды двух подданных вновь обратились к красному клану, и Тсуки, не медля ни секунды, предложил молодым людям шампанского, налитого в хрустальные бокалы. Мичико махнула левой рукой людям, стоявшим за ней, и они разбрелись по залу. — Полагаю, Ята Мисаки-кун, вы очень хотите мне что-то сказать, — прямо начала девушка, вновь заставив парня смутиться своего прямого взгляда и тона голоса. — Я?! — в панике переспросил Мисаки, испуганно оглядываясь по сторонам. — Вы хотите, чтобы я Вас сопровождала на протяжении всего приёма? Ята не смог выдавить из себя ни слова от волнения, в то время как Хоко оставалась совершенно невозмутима. Будто бы такого чувства, как стыд для неё просто не существовало. Она была самоувереной для своих юных лет, хладнокровной и собранной, точно ей не терпелось поскорее перерасти свою должность во внешнем круге и попасть во внутренний. — Я согласна, Мисаки-кун, — после этих слов парень едва подавил истеричный нервный возглас. — Только очень Вас прошу, не бойтесь меня так сильно. Право, я чувствую себя неловко. Усо Тсуки и Кусанаги Изумо добродушно рассмеялись после этих слов, а после с улыбками проводили заинтересованными взглядами парочку. — Поговаривают, Итами-сан посетил… посетила красный клан на днях, — с улыбкой проговорил официант, с интересом глядя на гостей, попивавших принесённое им шампанское. — Не устроил драки? Знаете, Итами-сан — большой любитель пошуметь. — Так Вы тоже не знаете… кхм, — начал было Изумо, однако от собственных мыслей почувствовал себя неловко. — Я понял Вас, красный-сан, — примирительно махнув рукой, проговорил официант. — На всё воля Сасори-сама. Просто кому-то бывает сложно самостоятельно выбрать марку машины и сигар, а кто-то не может решить, плохо ли быть мужчиной. Кусанаги невольно улыбнулся, слушая представителя вишнёвого клана. «Вишни» не похожи друг на друга и неясно, что их объединяет в одну большую семью. Их характеры рознятся, у них нет чего-то единого, кроме щенячьей преданности к своему королю, как, в принципе, и в Усо Тсуки. Но в отличие от остальных встреченных на пути модников в бордовых одеждах, этот казался приятным и даже обаятельным. Вежливость и порядочность без манерности и жеманства способны подкупить кого угодно, да и создавалось впечатление, что такой сговорчивый собеседник легко выдаст информацию о своём клане. — Кусанаги Изумо, — парень подал ему руку, представляясь. — Усо Тсуки, — ответил с крепким рукопожатием официант. — Кусанаги-сан, внутренний круг говорил, что новым королём стал не только Сасори-сама. Не хотите ли взглянуть на них? Между прочим, амарантовый — очень даже симпатичная и приятная девушка. — Ну, раз девушка, так чего бы не поприветствовать? — сказав это, парень невольно рассмеялся, хотя от известия о новых королях его передёрнуло. Он давно не интересовался сложившейся ситуацией у корон, лишь появившийся недавно Тсуми Сасори всполошил своим появлением успокоившиеся после выходки Суо Микото кланы. «Буря. Шторм. Ураган. Буйство стихии, его нельзя даже пытаться контролировать» — Усо-сан, — обратился к официанту Изумо, заставив того отвлечься от поисков в толпе одной интересной им двоим леди. — Принеси мне чего-нибудь покрепче шампанского. Его сердце замерло, когда он произносил эти слова. — С удовольствием, мсье, — рассмеявшись, ответил Усо Тсуки, заставив Кусанаги с облегчением выдохнуть. И с чего он вообще стал в чём-то подозревать этого человека? Он и сам не понял. — Что желаете? Коньяк? Виски? Если кто-то из нас принёс водку, то я с радостью украду её. Всё равно получать по шее от Сасори-сама. Человека, привыкшего управлять таким большим кланом, покоробило бы от такого неуважительного обращения к своей персоне. Он бы показал своё недовольство взглядом, жестом или мимикой, это случилось бы невольно, не зависело бы от него, но находившийся перед ним парень даже порадовался возможности выполнить свои обязанности. Это не король, это обыкновенный слуга. — Не надо ухудшать своего положения, — покачал головой Изумо, пристально наблюдая за своим собеседником. — Коньяк. — О, а он бы и мне не помешал, — заулыбался Усо Тсуки. — У меня так и не хватило смелости заговорить с амарантовым королём. Очень уж она волнует. Никуда не уходите, я сейчас! Кусанаги проводил взглядом этого энергичного подданного, ловко пробиравшегося через толпу людей, всматриваясь в тех, кто мог бы оказаться самим Тсуми Сасори. Люди в бордовых одеждах вовсю веселились, некоторые даже вышли потанцевать под резвую классическую музыку, да и красный клан отправился исследовать качество еды на столах. Каким он представлял себе этого загадочного короля? Строгим, собранным, мрачноватым, в очках и почему-то любящим постукивать ногтём по механическим часам на запястье. Он чувствовал, что совсем скоро узнает это, что долго сидеть в тени этот человек всё равно не собирается, но не почувствовал от этого облегчения. Кто знает, что может быть на уме у родственника Суо? Гости пребывали, прятки упрощали. *** Прибывший в полном составе зелёный клан вполне мог бы составить конкуренцию вишнёвому по численности, не говоря уже об остальных. Прийти в резиденцию нового короля было общим заданием в «Jungle», стоявшим смехотворно мало, но состоявшим из побочных миссий. Да и предполагало под собой бесплатные угощения, хорошую компанию и даже духовное обогащение, так что никто не жаловался. Сукуна Годжо озадаченно озирался по сторонам, всё время находясь рядом с Мишакуджи Юкари, будто боясь потерять его из виду. Толпа незнакомцев страшно раздражала подростка, но ему не хотелось, чтобы Юкари думал, будто он трусит. Идя рядом с ним, он часто отходил в сторону и прятался за кем-то в толпе, не желая быть замеченным. Юкари выглядел так, будто всеми силами желал стать звездой этого мероприятия. Он сиял от восторга, восхваляя, буквально, каждую деталь этого места, не скупился на комплименты для интересовавших его людей и даже повязки на плечах у «вишен» заставляли его изумиться. Принадлежность к клану он подчёркивал зелёной рубашкой под чёрным смокингом, в принципе, как и сам Годжо, не собиравшийся выдумывать ничего изощрённого. Дурацкая вечеринка, — думал Годжо, с угрюмым видом проходя мимо людей, давя в себе желание отдавить им ноги. Не любил он подобные торжества, в отличие от Юкари, который, как казалось Годжо, если увидит ещё хоть что-нибудь красивое для себя, точно превратится в улыбающуюся фиолетовую лужу. — Ах, Сукуна! — найдя мальчишку в толпе, расчувствовавшийся Юкари едва не обнял его, благо, Годжо успел отбежать в сторону. — Моему счастью нет предела! Даже вино пьянит меньше, чем обворожительность этого места. — Придурок, — пробурчал в ответ разозлившийся ребёнок. — И для меня нет большей похвалы, чем твоё поведение, Сукуна, — широко улыбаясь, продолжал Мишакуджи Юкари. — Ходишь за мной, боишься заблудиться. Что это с тобой? Считаешь меня своим опекуном? — Ничего я не считаю! — вспылил паренёк, пригрозив собеседнику кулаком. — Король же нам задание передал. Не хочу перед ним опозориться. — Передал задание? — переспросил двух людей проходивший мимо человек. Блондин, обращавшийся к ним, подошёл к ним, вернее, подъехал на кроссовках по скользкому полу. Единственная фигура среди прочих, сильно выделявшаяся из толпы. Среди людей, приодевшихся в строгие и элегантные костюмы, этот парень ограничился кожаными курткой и брюками, зато под ними была яркая жёлтая футболка. Неподходящий вид для такого мероприятия, но, похоже, никто ограничений в одежде не устанавливал. Парень задумчиво жевал канапе, удерживая пальцами несколько палочек. На голове у него были солнцезащитные очки. — Звиняйте, случайно услышал, — с улыбкой проговорил он, примирительно подняв руку. — Тут такое дело. Клана у меня нет, да и я как-то не задумывался о его создании. Плюс, письмецо от Сасори застало меня в дороге. Слушайте, если вы без своего короля, можно я с вами побуду? А то мне совсем уж неловко. Юкари и Годжо в задумчивости переглянулись. Смысл слов незнакомца дошёл до них не сразу, но когда это произошло, Сукуна вздрогнул и сделал шаг назад, а Мишакуджи вновь смерил взглядом странного собеседника. — Свой клан? — с нервной улыбкой начал он, глядя на цвет футболки парня, боясь, что план Хисуи Нагарэ может сорваться из-за этой личности. — Так Вы золотой король? Блондин озадаченно смотрел на них, прежде чем звонко рассмеяться. — Король — верно, — продолжал незнакомец, ладонью коснувшись солнцезащитных очков на голове. — Но для золотого я слишком лимонный. Да, так и есть. Лимончик я. Рад знакомству. Юкари с улыбкой пожал руку ещё одному королю, однако Годжо был не так прост, как хотелось бы неизвестному. Он подозревал, что Тсуми Сасори будет прятаться, подозревал, что не сразу себя раскроет, тем самым проверяя, кто и как будет к нему относиться. Да и что за глупый цвет такой — лимонный? Не бывает таких королей! Судя по письму, Сасори должен был быть личностью, которая нисколько не боится публики. Этот человек пришёл в коже на мероприятие, предполагавшее строгость внешнего вида, ему явно некого стесняться, потому что он хозяин вечеринки! Любой король создаёт клан как можно быстрее, руководствуясь чистейшим любопытством. Если бы Сукуна был королём, он бы точно насобирал кучу лучших в своих делах людей и хвастался бы ими. Что-то совсем не клеилось. — Знает же, чертяга, как нужно извиняться, — с улыбкой произнёс «лимончик», кивнув в сторону красного клана. — Видели бы вы их перепалку в интернете. Я читал все сообщения. И орал. Сильно. — Да, — усмехнулся Мишакуджи, решив поддержать беседу. — Особенно меня порадовал момент, когда они писали, что победят короля одной левой. Однако их беседа не получила продолжения. Внимание троих молодых людей привлёк короткий, резко оборвавшийся женский крик откуда-то из середины зала, и, привлечённые им, они решили разузнать сложившуюся ситуацию. Люди отошли подальше от четверых человек в бордовых одеждах, но без повязок на плечах. Один из них в ярости толкнул блондина из внутреннего круга подданных с такой силой, что тот не удержал равновесия и с глухим шумом упал. — Итами, твою мать! — взревел неизвестный на удивлённо и шокировано смотревшего на него человека. — Где король?! Наджака Итами отвело взгляд в сторону и коснулось бледными пальцами красной после удара щеки. — Итами! — А тебе зачем это знать, мусор? Поддавшийся на провокацию человек с силой ударил Итами тяжёлым ботинком по груди, одним разом вышибив из него дух и откинув в сторону его тщедушное тельце. Оно не вскричало от боли и страха, не звало на помощь, просто сжало место удара, ставшее пыльным и грязным от подошвы ботинка. — Я два месяца жду аудиенции! — Итами-сан! — внешний круг хотел подбежать к человеку из своего клана и оказать помощь, но Наджака остановило их поднятой вверх ладонью. — Защищайте гостей, — одержимо произнесло оно, поднимаясь с пола. — А гости — не лезьте! Это отребье обращалось именно ко мне. — Ты лучше всех знаешь короля! — взревел мужчина, вновь замахнувшись, целясь в лицо Наджаки. — И не только его, — оно остановило кулак раскрытой ладонью, поморщившись от услышанного хруста. Боли не было, Итами не способно её чувствовать, но если кость сломана, король снова его за это накажет. — Отведи меня к нему, — сквозь зубы проговорил человек, не способный себя сдерживать от гнева. — С четырьмя тебе не справиться, да и атаковать ты не можешь! Наджака Итами скосило взгляд в сторону окружавших его людей, ни на ком не заостряя особого внимания. Четверо мужчин, по сравнению с которыми оно выглядело маленьким, истощённым и жалким. У кого угодно замерло бы сердце от такой сцены, но Итами заулыбалось, чувствуя металлический вкус собственной крови на языке. — Не могу? — оно вновь обратилось к напавшему на него, смотрело ему в глаза. — Сасори-сама не запрещал. Мужчина сделал шаг назад, отдёрнув руку от ладони Итами. Оно пошевелило ушибленной конечностью и с удовольствием заметило, что та не сломана. — Ты увидишь короля, — улыбнулось оно, покачиваясь на носках туфель, словно бы его могло сдуть ветром. Его боевая стойка. — Или он тебя, — Итами исчезло и появилось за спиной обидчика, — в морге.