Killugon Alphabet

Когда Гон поднимается на сцену и начинает говорить — Киллуа больше не может сдвинуться с места. Его голова пуста, каждое оброненное Гоном слово звонко бьется внутри. Киллуа старательно напоминает себе, что это всего лишь репетиция, что это даже несерьезно и что ему самому просто повезло оказаться здесь. И Гон, сам Гон, так смешно кривляется и смеется, замечая свои же ошибки, спутанные строчки, перепутанные страницы текста. А затем — сильно хмурится и снова начинает сначала, как будто становясь кем-то другим. Его голос наполняет полупустой зал, и Киллуа лишь сильнее сводит ноги, пряча пылающее лицо в руках, сложенных на спинке стоящего впереди кресла. Ему стыдно и одновременно так хорошо, что даже просто от осознания этого начинают гореть уши. Гон устроил все это для него, а перед этим еще целую неделю долго соблазнял и уговаривал, мухой отжужжав Киллуа все уши. Киллуа же с каждым разом только еще больше колебался, раздумывал над тем, стоит ли ему вообще появляться на репетициях. Мешать рабочему процессу не хотелось, а слышать восторженные писки со стороны личного фан-клуба своего парня — тем более. Да, конечно же Киллуа знал о его существовании, а эти наглые размалеванные клуши даже представить себе не могли, кто именно взахлеб смеется над каждым их надушенным любовным письмецом. А потом идет стягивать с Гона одеяло. Пожалуй, ему следовало все-таки отказать Гону, перетерпеть неделю обиженного молчания или же — сразу задобрить поцелуем, лаской, да чем угодно. Но только не терпеть это унижение и не ловить каждый взгляд Гона, будто бы случайно оказывавшийся на Киллуа, на единственном занятом месте из последних рядов — Киллуа сел там специально, чтобы при случае воспользоваться возможностью, ускользнуть так быстро, как только позволят сведенные от напряжения ноги, — а затем снова рассеянно блуждающий по пустоте. Но Киллуа не смог, не решился тогда, а теперь вынужден сидеть здесь и ждать. Ждать, когда вернутся силы, чтобы встать и уйти. Или же когда самому Гону надоест дразнить его, едва сдерживая и смех, и улыбки, и невероятно сильное желание бросить все сейчас — Киллуа замечает это по глазам и сразу же резко жмурится. Ведь то, как именно Гон раз за разом повторяет написанное в сценарии признание в любви, он попросту не может оставить без внимания. И когда все же спустя какое-то время объявляют перерыв, а сияющий глазами Гон тут же легко спрыгивает со сцены, ловко лавируя меж первыми рядами, Киллуа с облегчением откидывается на спинку кресла. И невольно думает о том, что на премьере самого спектакля попросту помрет на месте.