ХАГЛ: 20. Достойный Зеркал

— Бейн, ты не говорил, что ты тоже Зеркало! То, что на ногах мгновенно оказались все, не смогло cкрыть того факта, что рука Эрондейла непроизвольно легла на рукоять клинка. — Потому что я не Зеркало, блондинка ты тупоголовая, — зло рыкнул на него Магнус и громко скрипнул зубами. — Я — Достойный, вернее… Бывший Достойный… — Ты… — Иззи разжала еще секунду назад сжатые кулаки и медленно подошла к нему ближе, разглядывая так, словно видела впервые в жизни. — Ты когда-то был… Тебя тоже хотели сделать Зеркалом? Магнус открыто посмотрел в ее глаза и решительно кивнул. — И почему … кхм… ты им не стал? Ты отказался? — она свела тонкие, выведенные брови. — Ты ведь отказался? Или что там у вас произошло тогда? Маг вздохнул: — Да, тогда мне удалось не поддаться на провокацию Анны, — признался он. — И хоть это было трудно, я никогда не раскаивался в том, что не выбрал ее сторону. Считается, что стать Зеркалом почетно, и этого удостаиваются совсем немногие. Даже то, что тебя просто выбрали в Достойные, уже о многом говорит. Это как официальное признание твоей силы и уникальности. Но лично я всегда считал это проклятьем. — Почему? — успокоившаяся Клэри все же присела на диван. — Что это дает? Или, быть может, на что-то обрекает? Магнус так посмотрел на девушку, что она мигом потупилась: — Ясно, — тихо прошептала смущенная Кларисса. — Второе. — Но тогда ты должен знать и о посвящении, — напомнила Изабель. — Что это вообще такое? — Посвящение — не ритуал, — медленно заговорил он. — Не заклятье и не обряд. Это всего лишь разговор. Долгий или быстрый. У всех по-разному. Главное, это Зеркалу найти нужные ниточки, за которые оно тянет, вынуждая тебя принять то решение, которое оно хочет. И ты соглашаешься. Сначала просто пойти с ним или… остаться с ним… Потом оно показывает тебе все, что ты только не пожелаешь. Оно наносит тебе Печать, что наделяет тебя частью их силы, рассказывает, отвечает на любые вопросы, утягивает тебя в мир Зеркал, вращаясь в котором, ты и сам постепенно становишься таким же, как и все они. А потом, когда ты, по мнению Зеркала, оказываешься достаточно готов, Зеркало предоставляет тебе выбор. И лишь от тебя зависит, отвергнуть тебе этот «дар» и вновь стать прежним или же присоединиться к ним, обретя силу целого мира… Последние слова маг произнес совсем тихо. Другие же не проронили ни звука, ожидая, что он скажет что-то еще, но тот молча стоял посреди комнаты, даже не смотря на них. — И ты знал? — наконец, решившись, спросила Изабель. — Ты знал, что она… эта Анна выбрала Алека? — Узнал, когда Адриан сказал, — ответил Магнус. — Меня еще тогда смущало отсутствие следов. Даже тех, которые бы указывали на его гибель. Но весь фокус в том, что Зеркала таких не оставляют. Они часть мира, их магия пронизывает его, как воздух. Поэтому Зеркало невозможно отследить. А Ангелы, даже такие, как Амуры, способны укрыть кого угодно. Именно поэтому мы все полгода не могли его найти. И не нашли бы и дальше, если бы ты не потащила меня тогда в тот клуб на выступление. Девушка медленно и глубоко вздохнула: — Полагаешь, это было ошибкой? — изогнув бровь, спросила она. — Ну, то, что мы вернули его? Думаешь, правильней бы было оставить его в мире примитивных? — Анна бы все равно его нашла, — покачал головой маг. — Сейчас или через сто лет… Какая разница? Если она наметила цель, то не отступит. Все, что я мог, когда узнал, это только попытаться отсрочить неминуемое. Поэтому в последнее время все реже отпускал Алека на ваши вылазки, каждый раз находя какую-нибудь причину, чтобы удержать его возле себя. Вообще старался не оставлять его одного. А когда не выходило, шел с ним… — Вот черт! — вдруг выругался Джейс. — А я все гадал, чего ты постоянно ошиваешься рядом! Да в последние дни ни один рейд без тебя не обходился! — Не думай, что я получал от этого удовольствие, — криво улыбнулся Магнус. — Я делал это в первую очередь, для него… И все равно не уберег… — Не вини себя, — попросила Клэри, вновь подходя к нему ближе. — Ты ни в чем не виноват… — Я виноват, Кларисса, — тут же возразил Бейн и отступил. — Неужели вы не понимаете этого? Анна заинтересовалась Алеком лишь потому, что он был первым нефилимом, обладающим магией! При этом, моей магией! Того, кого она уже однажды выбрала и едва не обратила! Никто не нашел, что на это возразить. — А разве не Тереза Грей была первой? — неожиданно вспомнил Эрондейл. — Если не ошибаюсь, это в моем роду… — Ангел, Джейс! — Изабель дернула брата за рукав, — Неужели ты совсем не можешь участвовать в разговоре, чтобы не перевести все стрелки на себя? — Он прав, — но Магнус одернул Иззи сам. — Тесса действительно была первой. Но ее не интересовала магия. Она даже своим даром пользовалась всегда крайне редко. Если бы Анна и пришла к ней, Тесса не задумываясь, сказала бы «нет». Это даже я знаю наверняка. Алек же принял мою силу. Она стала его частью. Рума тогда не просто так кричал об этом. Он предрекал, что такое не останется без внимания, и вот… Он снова замолчал и отвернулся, лишь тяжело дыша. — Ясно, — Изабель качнула головой, демонстрируя, что вынесла для себя достаточно. — Тогда переходим к следующему вопросу. Что нам теперь сделать, чтобы вернуть Алека назад? — Боюсь, что вот тут вы уже ничего не сможете сделать, — вмешиваясь, сообщил Амур. — Если Зеркало настигло Достойного, и, уж тем более, забрало его, вы никак не сможете на это повлиять. Единственный, кто в этой ситуации может еще что-то сделать, так это сам Александр! — Но как это зависит от него? — нахмурился Джейс. — Напрямую, — согласился с Ангелом маг. — Мы не сможем ни найти его, ни выследить Анну. А, не зная, где они, на что мы способны? Только Алек теперь в состоянии все исправить. Нам остается только ждать. — Чего? — взвизгнула брюнетка. — Пока мой брат сгинет навсегда? — Боюсь, что эта участь больше грозит тебе, чем ему, — покачал головой Бейн. — Иногда на обращение уходит пара минут, а иногда многие года. Поэтому время сейчас далеко не на нашей стороне. Если же Александр в итоге все же примет дар Зеркала, он станет по-настоящему бессмертным. И его сила будет даже больше моей. Фактически настолько, что он сможет даже… сделать бессмертными… О, черт! Магнус резко повернулся в сторону Амура и ошарашенно посмотрел на него. Тот лишь понимающе кивнул в ответ, безмолвно соглашаясь с догадкой мага. — Что? — Иззи подалась вперед. — Думаю, я знаю, на что будет давить Анна, — хмуро ответил ей мужчина. — И если я не ошибаюсь, а лучше бы я ошибался, это плохо! Очень плохо! — И что это? Бейн медленно втянул воздух через ноздри: —  Ваша смерть! — И что? — хмыкнул Джейс. — Я не боюсь смерти! — Зато Алек боится, — догадавшись, покачала головой Изабель. — Вернее не самой смерти, а того, что потеряет кого-то из нас. Или, что мы можем его потерять. Это вообще его пунктик… А ведь и, правда, черт! Если она узнает… — А она узнает! — прервав ее, уверил маг. — Тогда это прокатит точно! Он поддастся! — затаив дыхание, произнесла она и испуганно оглядела остальных. — Он станет Зеркалом! Не ради себя! Ради нас! — Хочешь сказать, что ради того, чтобы не потерять нас, Алек сам от нас же и откажется? — фыркнул Джейс. — Простите, но это белиберда какая-то! В чем тут смысл? — Ему не придется ни от чего отказываться, — запрокинув голову назад, устало простонал Магнус, который уже порядком устал раз за разом отвечать на их вопросы. Тем более, что он не видел в этом смысла и выгоды. — Напротив, его возможности только возрастут. Он сможет получить все, чего захочет! И нас всех, в том числе, разом и навсегда! — А теперь ты так говоришь, что начинает казаться, что это действительно какой-то дар! — развела руками Клэри. — Большинство так и считает, — улыбнулся ей Амур. — Тогда от чего мы собираемся спасать моего брата? — до сих пор не понимая самой сути, переспросила Изабель. — В чем подвох? — Подвох в том, что его нет, — фыркает Магнус, но снова даже не удосуживается посмотреть на нее. — Но… — она долго и растеряно моргает, глядя, то на него, то на остальных. — Тогда, что же в этом плохого? — Ничего, — пожал плечами Бейн и горько усмехнулся, отворачиваясь от них. Они не понимают. А чего еще можно было ожидать от них? Совсем еще детей, по сути? Даже сейчас они все еще слишком юные, чтобы понять, о чем идет речь. Что поставлено на карту. И каковы будут последствия в итоге. Но он знает. И Адриан знает, потому-то и вмешался в свое время. Но все с самого начала оказалось бессмысленным. Тогда есть ли смысл продолжать этот разговор и дальше? Видя же такую реакцию колдуна, остальные окончательно пришли в замешательство, а Джейс откровенно начал злиться. И только Саймон тихо сидел в стороне, сосредоточено глядя не как другие, на мага и Ангела, а себе на ладони, размышляя о чем-то своем. — Знаете, может я совсем тупой, но я решительно не понимаю, что происходит! — наконец, громко и во всеуслышание заявляет Эрондейл и обводит всех сердитым взглядом. — И не ты один! — Иззи прорывает всего через минуту после Джейса и она говорит, с каждым новым словом все повышая, и повышая голос. — Из всего, что нам тут понарассказывали, я вынесла лишь, что Алека похитили, но ему не причинят вреда. Более того, однажды он, скорее всего, вернется, и при этом сильным и по-настоящему бессмертным. И вроде бы тут ничего плохого, но у тебя, Магнус, такой вид, словно ты уже попрощался с ним и обдумываешь собственные похороны. Поэтому я спрошу тебя и тебя, Адриан, еще раз. ЧТО В ЭТОМ УЖАСНОГО? И в этом крике души Изабель, сама того не желая, настолько четко передает все его эмоции, что маг даже морщится. Он оборачивается, смотрит на них, но видит только вопрос в глазах каждого… О, почти каждого. Льюис смотрит далеко не на него, и до Бейна внезапно доходит, что вероятно в этой квартире не только он и Амур осознают весь масштаб катастрофы. — Саймон тебе расскажет, — Магнус возвращается в свое кресло и, разворачиваясь ко всем спиной, бросает через плечо. — Да, Льюис? Четыре пары глаз устремляются к опешившему охотнику, а маг мысленно просит у того прощения за то, что так подставил. Но еще раз разжевывать этим детям все сначала у него уже нет сил. — Саймон? — тем временем на лицах Клэри, Изабель и в особенности Джейса такой шок, что Магнус в другой ситуации непременно воспользовался бы случаем, чтобы запечатлеть их. — Почему ты? Но, кажется, Льюис даже не злится. Он только удивленно вскидывает бровь, видимо расстроенный тем, что все они забыли, а потом поясняет. — Да потому что когда-то я тоже был бессмертным, — просто отвечает новоявленный охотник. Несколько минут они смотрят на него так, словно увидели впервые. И юноша понимает, что ни одному из них и в голову не приходило, что стертые Асмодеем воспоминания вот уже много лет, как вернулись назад. Но оно и понятно. Они не поднимали этого вопроса очень долгое время, помня, как Саймон по первости раздражался и замыкался в себе всякий раз, как кто-то пытался напомнить о тех временах, что он забыл. Они просто были рядом и вели себя так, словно и он сам никуда не исчезал. Затем Саймон стал охотником, прошел обучение в Академии, привык к тому, что Клэри — лучший друг, что Изабель — любимая девушка, что Джейс… Ну, что он тоже в их команде. И все вроде бы наладилось. Он научился жить по-новому, поэтому, когда со временем память стала проясняться, даже не обратил на это внимания. Тем более, сообщать остальным. Да и зачем? Он знал, что они любят его. Знал, что любили в прошлом. А раз ничего не изменилось, то к чему разговоры об этом? Однако теперь выходило, что он ошибался. Та часть его жизни, короткая и яркая, едва не разрушившая его жизнь, и почти разрушившая отношения с матерью, снова дала о себе знать. И отмолчаться на этот раз вряд ли уже выйдет. — Ого, — выдыхает Изабель, и Льюис на миг думает, что эта новость, плюс исчезновение Алека — это слишком для нее. Но еще он знает, что Иззи сильная и сама не позволит ему ее жалеть. — Значит, ты вспомнил, как был вампиром? И Саймон кивает. — Ох, — Клэри же вздыхает и виновато смотрит на него. — Прости меня, это было моей виной… И это еще одна причина, по которой он молчал. — Не говори глупостей, — качает головой юноша. — Ты не виновата. И ведь он действительно думает так. — Но я… — Эй, — ее обрывает Джейс, просто кладя руку на плечо жены. — Вам не кажется, что просить прощения за это уже поздновато и довольно бессмысленно. У нас есть дела поважнее. Обе девушки бросают на него сердитые взгляды, но Эрондейла такими не пронять. — Так что такого ужасного должно произойти с моим братом после обращения? — напоминает блондин. Саймон хмыкает. Джейс и такт — вещи не совместимые. Но в одном он прав: сейчас Алек важнее. — Весь ужас тут заключается в обретенном бессмертии, — просто отвечает он. — Бессмертии? — не понимает Изабель. — Но Алек и так практически бессмертен. А теперь может стать абсолютно бессмертным. В принципе, он к этому и стремился, чтобы быть с Магнусом вечно. Тогда что же тут плохого… Ну, за исключением того, что он увидит смерти всех, кого любит? Наши, если быть предельно точной… Льюис удивленно смотрит на невесту. — И тебе этого мало? Ты, правда, не понимаешь, Иззи? Она озирается, сбитая с толку, ведь не понимает девушка на самом деле. — Плохо не само бессмертие, а его последствия, — поясняет он и ему совсем не хочется мучить их всех, отмалчиваясь, как Магнус. Хотя и для него те воспоминания довольно тяжелы, хоть половину из них он и вспомнил совсем недавно, а некоторые не всплывут в его памяти уже никогда, навечно стертые Асмодеем. — А они есть, не сомневайся! — И в чем они заключаются? — хмурит тонкие брови девушка. — В том, что все в этом мире смертно, Иззи, — отвечает Льюис. — Все вокруг рождается, живет и умирает. А ты уже нет. — И? Саймон вздыхает. Ему трудно говорить о подобных вещах, ведь он и правда был бы рад не вспоминать тот отрезок своей пускай и самой насыщенной жизни, но и самой ненавистной. — И дело тут в том, что, будучи смертным, как и все вокруг, ты цепляешься за те или иные вещи или… людей, понимая, что они, как и ты, имеют свой срок. Ты хватаешься за них, пытаясь удержать, насладиться, сохранить, чтобы продлить связь с ними. Человеческая жизнь слишком коротка, а потому она кажется такой ценной. Каждая минута такой жизни. Ведь, если подумать, ее слишком мало, чтобы осознать ничтожность или ценность некоторых вещей… — Некоторых вещей? — скривился Джейс. — Да, — бывший вампир невозмутимо кивнул, а потом оживленно полез в карман. — Вот, смотрите… Он вдруг достал из него смятый клочок бумаги. Все подались вперед. — Это же просто чек из кафе, — разочаровано протянула Клэри. — И что? — Всего лишь чек? — улыбнулся он. — Такой маленький клочок бумаги. Его совсем не жалко выбросить, правда? Все трое переглянулись, явно не понимая, куда он клонит. — Когда-то он был вам нужен, а теперь нет. И если вы потеряете его, то не расстроитесь, — продолжал бывший вампир. — Так и со всем остальным. Вы дорожите тем, что Вас окружает, пока оно вам необходимо. Пока оно имеет ценность, важность, пока дорого, надолго… А как вы посмотрите на окружающие вас вещи и людей, если вдруг однажды поймете, что все они для вас — просто нечто временное? Как этот листочек из кафе? Или как вещи, взятые напрокат! Или люди, встреченные на улице? А что если все вокруг вдруг приобретет этот статус? Есть ли необходимость ценить подобное? Дорожить им? Вообще привязываться? Он замолчал, ожидая ответа, но никто так и не ответил. — Я думаю, что через это «обесценивание» в свое время проходит любой, кто однажды касается бессмертия, — тихо предположил юноша и посмотрел на Магнуса, когда тот кивнул. — Сначала отчаянно цепляешься за каждую вещь, предмет или человека. Затем, понимаешь, что не удержишь все равно, и отпускаешь… — Или сбегаешь, чтобы не видеть, как оно исчезает от вполне естественных причин, — угрюмо добавил Бейн, не оборачиваясь. — Или держишься на расстоянии, просто наблюдая, но не вмешиваясь, чтобы не разбередить старые раны, — вставил свое и Амур. Льюис кивнул по очереди каждому. — А потом? — он вопросительно вскинул бровь. — Что затем? Какой следующий этап для таких, как вы? — Апатия, сумасбродство, депрессия, снова сумасбродство, — фыркнул Магнус. — Работа, — пожал плечами Адриан. — Много! Чтобы ни минуты на самоистязание! — А по сути? — Саймон согласно кивнул. — Поправьте, если не правильно сформулирую, но мне кажется, что в итоге все, подобные вам сталкиваются с одной и той же проблемой. С одиночеством! Ни Магнус, ни Ангел не ответили. Охотники же выглядели по-настоящему шокированными. — Но, Саймон, ты был вампиром так не долго, — Клэри пораженно смотрит на друга. По ее взгляду было понятно, что она и представить не могла, как он пережил все это. — Я думала, подобные мысли начинают одолевать по прошествии какого-то времени. Как же ты смог осознать это за столь малый срок? — Честно? — он поднял глаза на подругу. — Я понял это в тот день, когда однажды на закате открыл глаза и впервые не сделал такой привычный для каждого из нас вздох. Губы рыженькой охотницы приоткрылись сами собой, но она не проронила ни звука. Ведь все знают, что вампирам воздух не нужен. — Если честно, тогда я и не думал о том, как меняюсь, — честно признался Саймон. — Меня не волновали новые возможности, потому что больше этого я волновался о последствиях. Боязнь света, жажда крови, да и вообще все, что происходило с нами тогда, больше напоминало дурдом. Но потом я получил кровь Джейса, а вместе с ней и возможность ходить под солнцем. Жажду можно было как-то контролировать, и постепенно я начал обращать внимание и на некоторые «положительные» стороны моего преображения. Например, такие, как скорость и сила. А еще возможность излечиваться от ран. Все это опьяняет, поверьте! Но когда однажды ты вдруг понимаешь, что то, что некогда было тебе жизненно необходимо, вдруг теряет ценность, ты сильно пересматриваешь приоритеты. — А что может быть для человека ценнее воздуха? — подсказал Амур, и они с Льюисом улыбнулись друг другу, как старые друзья. — Или что может быть ценнее «любви всей жизни»? И в особенности тогда, когда наперед знаешь, что уже через какие-то полсотни лет она таковой быть перестанет. Все посмотрели на неподвижную спину Магнуса, но тот даже с места не двинулся. — Так или иначе, бессмертие меняет, — поджав губы, подытожил Льюис. — И никогда нельзя заранее сказать, как оно повлияет на того или иного. В случае с Алеком судить вообще сложно. Оно и прежде было для него больным вопросом. Что станет с нашим другом, когда он обретет его, как он изменится, как себя поведет, не предугадает никто! — Тем более что Зеркало позаботится о том, чтобы после пробуждения, он начал воспринимать мир так, как нужно ей, — продолжил за него Адриан. — Анна покажет ему все, что он пожелает, но лишь с той стороны, с которой необходимо ей. Он увидит все с ее точки зрения. Научится жить, как живут Зеркала. А когда он привыкнет, адаптируется, она задаст вопрос. И даже при всей своей чуткости и уме, вероятность, что Александр ответит на него правильно, почти равна нулю! — Но это же все равно Алек! — упрямо вспыхнула Клэри. — Наш Алек! — Милая, ты же слышала, — Джейс посмотрел на нее снисходительно, но без улыбки. — После того, как Зеркало «поработает» над ним, он может уже и не быть «нашим Алеком»! — И все равно я думаю, волноваться не стоит, — менее уверенно, чем требовалось от нее, процедила девушка. — Он очень умный, и он почти никогда не ошибается. Кроме того, у него огромнейший опыт, он буквально чувствует обман. Уверена, какую бы ложь Зеркало ему не показало, он во всем разберется! Джейс задумался и неуверенно кивнул. Иззи было тоже, но увидела, как Саймон и Амур переглядываются, и поджала губы: — Она ведь не будет лгать ему? — до нее наконец-то дошло. — Все, что она скажет, будет правдой? Адриан перевел на нее печальный взгляд и кивнул. — Зеркала не лгут, — ответил Ангел и потупился. — В этом нет необходимости! — Но ведь надежда есть? — не отставала Изабель. — Мы можем обратиться за помощью в Идрис! Магнус может связаться с другими магами! Мы уже проделывали все это, и у нас вышло… Магнус не оборачивался, пока охотники разговаривали. Он только смотрел в окно и горько усмехался про себя, слушая их наивные рассуждения о том, что Алек просто не может так легко пропасть из их жизней. Всегда правильный, он обязательно примет верное решение и непременно вернется, как только у него появится шанс удрать. Как же глупо! Сидя к ним спиной, и слушая все эти разговоры о Зеркалах и Достойных, он невольно мысленно возвращался в далекое прошлое, когда и сам проходил процедуру обращения. Магнус отлично помнил все этапы становления Зеркал. Сейчас почти полдень. А значит, где бы Алек ни был, он уже должен был очнуться. Анна уже должна была ввести его в курс дела и предоставить право выбора: уйти через портал и вернуться к прежней жизни, или остаться и коснуться Небытия. И то, что четверка охотников с Амуром до сих пор находятся в его лофте, обдумывая план спасения, а он сидит в стороне от них совсем один, вместо того, что отмечать с любимым очередное воссоединение, означало только одно. Что бы не двигало в ту минуту нефилимом, какими бы благими мотивами он не руководствовался, он так и не переступил порог открытого Анной портала. А потому, осознает это Александр или нет, но он уже выбрал второй вариант. И, стало быть, процесс запущен…