Долгий путь

Брайан думает, что во время похорон должен идти дождь или на худой конец небо могло оказать им услугу в виде серости. Он злобно смотрит на светящее в окно солнце и обращает наконец внимание на молчаливое привидение, стоящее посреди его спальни. Джастин держит в руках два пиджака: темно-синий и черный. И это не казалось бы столь жалостливым, будь на нем хотя бы штаны, но он стоит посреди комнаты в накрахмаленной голубой рубашке и белых трусах. И выглядит на двенадцать лет. Он мечется взглядом с одного пиджака на другой, словно от решения, какой цвет выбрать, зависит судьба Земли. Брайан медленно приближается и забирает у него темно-синий, пока Джастин продолжает пялиться на черный. — Синий, — говорит Брайан, и Джастин, не глядя на него, кивает. — Оставь его на кровати, и я поглажу его вместе со своим. — Я и сам могу, — это его первые слова за утро. — Просто оставь, я и брюки поглажу, если ты их достанешь… — Я могу сам! — кричит Джастин, разрушая стоящую тишину. Брайан задерживает дыхание и выдыхает через нос, отдавая ему пиджак. — Тогда погладь заодно и мою рубашку. Джастин слегка кивает и поворачивается к шкафу в поисках утюга. *** Он берет у серьезного вида девчонки программку, прежде чем понимает, что это Молли. Она смотрит на него украдкой, разглядывая с головы до ног и задерживаясь на дорогих туфлях, подходящих под столь же дорогой ремень. Она поворачивается, чтобы обнять Джастина, но не отводит глаз от Брайана. — Ты заботился о моей маме, — говорит она наконец, все еще держа Джастина за руку. Брайан чувствует, что Джастину становится неудобно. — Да, — отвечает он. Ну что еще он может сказать? Нет? — Это здорово, — признает она. Брайан не нуждается в бестактных комплиментах подростка, но все же, ему приятно. Он смотрит, как она уходит со своей корзинкой, полной программок, тихо разговаривая с приглашенными на похороны, получая по дороге поцелуи и соболезнования. Джастин все еще молчалив позади него. Брайан дергает Джастина за пиджак, и они пробираются к первой скамье — зарезервированной за членами семьи — и оказываются рядом с Крейгом Тейлором. Брайан собирается двинуться к скамье напротив, через проход, но Джастин протискивается мимо него и садится рядом с отцом. Брайан считает, что таким образом все они отдают дань Дженнифер. Служба начинается, и Брайан тут же отключается. Он умудряется слушать, кивать и бормотать в нужных местах — проведенное рядом с Джоан Кинни в бесконечных библейских проповедях время — хорошее подспорье, — но все же, внутренне насторожившись, Брайан полностью сосредоточен на Джастине. Джастин не издает ни звука. Молли встает, чтобы зачитать небольшую речь, и хотя в кресле она казалась собранной и уверенной, Брайан видит, как она все больше уходит в себя, поднимаясь за кафедру. Молли перебирает свои бумажки, прокашливается и мнет платок в руках, но ничего не говорит, и когда служители начинают шепотом ее подбадривать, Брайан чувствует, что Джастин встает. Он проходит мимо сидящего на скамье Брайана, оставляя слева пустое место между ним и Крейгом, которое никто из них не спешит занять. Брайан смотрит, как он пересекает зал, такой красивый и юный в своем костюме, и взлетает через три ступеньки к стоящей на амвоне сестре. Церковь замирает, пока Джастин обнимает Молли за плечи и что-то шепчет ей на ухо. После чего Молли начинает говорить. А Джастин так и не возвращается на свое место, пока она не заканчивает. *** Некоторые из присутствующих на похоронах принесли с собой зонтики, чтобы укрываться от безжалостного солнца, но Брайан ни за что и никогда не сделает ничего столь нелепого. Лучше хорошо выглядеть, чем хорошо себя чувствовать, напоминает он себе, пока по позвоночнику стекает капля пота. Джастин сидит перед ним, на небольшом складном белом стуле возле могилы. Уставший и с поникшими плечами. Брайан придвигается ближе, упираясь пахом ему в спину Джастина. Исключительно для его спокойствия, ничего более. Даже Брайан не столь вульгарен, чтобы тискаться во время похорон. Джастин немного откидывается назад, готовый принять все, что предложит Брайан. Много слов. Одна-две молитвы, затем полные земли лопаты, и все будет кончено. Брайан наблюдает, как Джастин возвращает лопату священнику и засовывает руки обратно в карманы. Жест, говорящий Брайану о его усталости куда больше, чем все остальное. Его рука все еще трясется, когда измождение берет над ним верх. Люди медленно расходятся, выискивая по указателям кладбища дороги к своим машинам, на которых, Брайан знает, они отправятся в дом Дженнифер. Дебби уже там, руководит кейтерингом, используя всю нецензурную лексику. *** Мысль о еде после похорон кажется отвратительной, но выпивка будет в самый раз. Брайан бы хотел, чтобы у него было что-нибудь с собой. Он смотрит на Джастина, стоящего рядом с аккуратно засыпанной ямой в земле. Тот показывает на следы, оставшиеся на траве от ножек стола, на котором покоился гроб. — Это исправят? — когда появляется Брайан, спрашивает он. — А то газон такой красивый, да и все вокруг, а тут такие большие вырванные куски. Кто-нибудь это исправит? — Думаю, да, — отвечает Брайан осторожно. — Хотя у меня нет привычки запоминать функционал работников кладбища. — Ну, а ты можешь это выяснить? — и в голосе Джастина слышится мольба. — Спросишь? — Не думаю… — Пожалуйста! Пожалуйста, Брайан, попроси кого-нибудь привести в порядок газон, хорошо? Он падает на колени, не обращая внимания на грязь на брюках, и дрожащими руками начинает засыпать поврежденный участок, соскребая землю, пока Брайан не присаживается рядом на корточки. — Прекрати, — говорит он резко, хватая Джастина за запястья. Тот вырывается из его хватки, так что Брайан снова тянется за ним и крепко держит. — Джастин. Перестань. Я попрошу. Поначалу Джастин молчит, Брайан чувствует, как он вибрирует в его руках. Затем он глубоко вдыхает и спрашивает: — Обещаешь? Обещаешь, что попросишь? Он притягивает его ближе, до тех пор, пока они не теряют равновесие и не усаживаются прямо на землю возле могилы Дженнифер. Джастин у него на коленях. Брайан прижимается губами к виску Джастина и говорит в волосы: — Да. Обещаю. *** Поминки превращаются в сплошное размытое пятно из тихих голосов и тошнотворного запаха сэндвичей и маринованных огурцов. Все продолжается два часа, пока наконец люди не тянутся на выход, оставляя за собой пустые чашки и смятые салфетки. Брайан слышит Дэбби на кухне и поворачивается к Майклу с Беном, сидящим на диване. — Подъем, — говорит он, указывая головой на дверь. Бен приподнимает брови и бросает взгляд в окно на стоящего на подъездной дорожке Джастина. Потом снова смотрит на Брайана и задает немой вопрос. — Я справлюсь с этим, — Брайан резок. — Чем меньше свидетелей, тем лучше. — Мы можем помочь, — предлагает Майкл. — Знаешь, если ты не хочешь оставаться один. — Я, блядь, готов умереть за возможность остаться одному. К чести Майкла, на подобную грубость у него ни один мускул на лице не дергается. Он встает, звонко целует Брайана и поворачивается к Бену, протягивая ему руку. Уходя через заднюю дверь, чтобы попрощаться по дороге с Дэбби, они похлопывают Брайана по плечу. Наконец-то. Он наблюдает, как Джастин прощается с Молли и отцом. Джастин закрывает пассажирскую дверь машины и смотрит, как они уезжают, скрестив за спиной руки. Он еще долго стоит там, так что Брайан просто ждет. Дэбб появляется из кухни и встает за диваном. Брайан чувствует смесь запахов ее парфюма и горчицы даже через плечо. — Солнышко в порядке? — спрашивает она. — Скорее всего, нет. — Скорее всего, — соглашается она. — Хочешь, чтобы я осталась? Он и правда размышляет с минуту. В конце концов, она всем им приемная мать, и Брайан с удовольствием скинул бы на нее свой груз. Хотя бы на час позволить кому-то взвалить вину на себя и побыть той самой опорой, которая, похоже, уже совсем слабеет. Так заманчиво. Но потом на пороге появляется Джастин, глядя на них обоих, и залегшие тени под глазами отчетливее, чем когда-либо. Брайан знает, даже если Дэбби останется, Джастину это никак не поможет. Он поднимает руку и сжимает ее ладонь, лежащую на его плече. — Иди домой. Брайан думает, что она начнет возражать, так что он смотрит наверх, привлекая ее внимание. Она смотрит в ответ и кивает, после чего обходит диван и обнимает Джастина. Взъерошив его волосы и чмокнув в щеку, Дэбби уходит. И они остаются вдвоем. Брайан отметает вялые попытки Джастина остаться в доме матери резким: — Нет. И заталкивает его в машину. — Но не туда, где она умерла, — бормочет Джастин, когда Брайан заводит двигатель. Это было последнее место, куда Брайан планировал его отвезти. Не туда, где все еще стоит больничная кровать, а вокруг разбросаны вещи сиделки из хосписа. — Нет, не туда где она умерла. Джастин едва заметно кивает, а потом отворачивается и смотрит в окно. *** В лофте стоит немного затхлый запах, но он не неприятен. Совсем не такой, как в доме, где они провели последние три недели, ничего похожего на запах болезни, пропитавшего все вокруг. Брайан украдкой наблюдает, как Джастин бродит по гостиной, пробегаясь пальцами по стойке, креслу, делая широкий круг, останавливается на кухне. И проверяет наличие воды в холодильнике. — Нужно купить воду, — замечает Брайан, пока Джастин пялится в пустой холодильник. — Тебе не только вода нужна, — безжизненно отвечает он и тянется за стаканом над раковиной. Заполняет его под краном, опустошает сразу половину и кривится. — Ммм. Питтсбургская водопроводная вода. Брайан снова открывает холодильник и убирает туда упакованные Дэбби сэндвичи. — Я сейчас схожу, — говорит он. — Только джинсы надену. — Ты собираешься уходить? — в голосе появляются нотки тревоги. — Просто схожу за водой и соком. А, и пивом. Ну и, может, еще чем-то, не жидким. — Брайан двигается в спальню, скидывая пиджак с плеч. Джастин следует за ним. — А я могу пойти с тобой? Брайан хмурится, останавливаясь на верхней ступеньке, и смотрит через плечо. — Хочешь пойти в магазин? Почему бы тебе не остаться здесь и не принять душ или не вздремнуть? — Нет, я хочу пойти, можно? — глаза умоляющие. — Я хотел по дороге заехать на работу и проверить, не рухнула ли за последние три недели моя компания. Просто останься тут. Здесь тихо, ты можешь побыть один и… — Нет, — шепчет Джастин. — Только не один. Пожалуйста, разреши мне поехать с тобой. Я буду сидеть в машине, не буду болтать, я просто хочу быть вместе, хорошо? Брайан? — он обхватывает ладонями подбородок и выглядит так, словно на него вот-вот накатит паника. — Ты хотел бы, чтобы я остался? — догадывается Брайан. И чувствует облегчение Джастина. *** В итоге Брайану приходится буквально раздеть его. Джастин сидит в середине кровати и смотрит на это безучастно, не предпринимая ни одной попытки снять одежду. Брайану удается не поморщиться от того, что брюки помнутся, когда он встает на колени, чтобы разуть Джастина. Он думает, что это похоже на родительское участие. Настоящее участие, а не ту подделку и вечное исчезновение с радаров, что он практиковал последние пять лет. Брайан, конечно, развязывает Джастину шнурки, но всячески демонстрирует, что это уже чересчур. Слава богу, Джастин понимает это и сам снимает обувь. — Пиджак, — говорит Брайан, протягивая руку, и этому Джастин тоже подчиняется. Он разглаживает рубашку, делая вялые попытки расстегнуть ее, прежде чем позволить руке упасть на колени, и начинает с интересом рассматривать свои ногти. — Все ногти грязные, — замечает он без каких-либо интонаций в голосе. — В земле. С кладбища. — Уверен, у Эммета есть личная маникюрша, к которой ты сможешь сходить, — говорит Брайан, прощупывая почву, не зная, куда именно это приведет. — Расстегни ремень. Что Джастин и делает, но он совершенно не в состоянии снять брюки, Брайан тяжко вздыхает и толкает его назад, укладывая на кровать. Тянет за брючины, и они легко соскальзывают, оставляя Джастина в одних трусах и рубашке. — Честно говоря, я ничего не чувствую, — произносит Джастин в потолок. — Это так странно, да? Думаю, это очень странно. Брайан силится вспомнить, каково ему было после смерти Джека, но не может вспомнить никаких ощущений, кроме опьянения. — Думаю, это шок. — Он пожимает плечами, аккуратно складывая брюки Джастина под вешалку. — Шок, — медленно повторяет Джастин. — Ох. Он пройдет? — Да, — уверенно заявляет Брайан, он не хочет рассказывать ему, что после начнется настоящий ад, куда страшнее этого шока. Но Джастин всегда был тонко чувствующим, переживающим. Отсутствие эмоций, должно быть, вызывает тревогу. Холодную, разумеется. — Мне должно быть грустно, — продолжает он, заинтересованно беспокоясь отсутствующими переживаниями. — Правильно? Я вроде как должен плакать. — Не все плачут. — Брайан быстро раздевается и натягивает спортивные шорты с майкой. — Я много плакал, пока она еще была жива. Брайан заползает на кровать рядом с ним и падает на спину. Он вымотан. Горе очень тяжело дается. — Ты был готов. Или, может, слез уже не осталось. Брайан имеет в виду сейчас, конкретный момент. Но Джастин встревожено садится и поворачивается к Брайану: — Думаешь? Думаешь, я больше не смогу плакать о ней? А что, если и так? Что, если я останусь таким навсегда, бесчувственным? Я не хочу таким быть, это же моя мама, Брайан, моя мама, и я должен переживать, а все, что я чувствую, лишь усталость, и… Брайан протягивает руку и дергает его за запястья вниз. Джастин падает на него сверху. — Хватит, — резко говорит Брайан. — Ты можешь заткнуться хоть на пять минут? Джастин очень серьезно смотрит на него. — Да, — отвечает он и тянется за поцелуем. Брайан рефлекторно отшатывается. — Что ты делаешь? Джастин предпринимает очередную попытку, ползет вверх и полностью прижимается к телу Брайана. — По-моему, целую тебя, — шепчет он Брайану в губы, прежде чем сделать это, прижаться теплыми влажными губами и, поддразнивая, юркнуть языком по уголкам рта. Брайан качает головой и отодвигается, зарывается рукой в волосы Джастина, удерживая его на расстоянии. — Это не очень хорошая мысль. — Не соглашаясь, его член непроизвольно дергается. — Думаю, это охуенная мысль. — Джастин опускает голову и покрывает поцелуями все обнаженные места, до которых может дотянуться, в основном, это горло Брайана и шея. Тот, вероятно, смог бы устоять, если бы это не были самые эрогенные зоны. И Брайан тут же покрывается мурашками, когда Джастин касается языком чувствительного местечка за ухом. Он слегка подбрасывает бедра вверх, и Джастину этого достаточно. — Да, — шепчет он в кожу Брайана, — сделай так еще. Брайан старается держать бедра неподвижными, потому что это превращается в самое распространенное клише на свете — сцена после похорон. Брайан уверен, что видел такое как минимум в двенадцати фильмах, как люди, рыдая, падали в объятия друг друга, готовые вытрахать свое горе. Только вот Джастин не плачет, он издает слабые утробные звуки, и Брайан чувствует, как его стояк упирается в бедро. Он распознает все признаки возбуждения Джастина — господи, чертова монахиня и та бы распознала, — но Брайан все еще чувствует себя некомфортно, словно он пытается воспользоваться ситуацией. До тех пор, пока Джастин не пробирается рукой под эластичную ткань шорт и не обхватывает член Брайана, размазывая большим пальцем скопившуюся на головке смазку. Разве Брайан способен вытерпеть такую пытку? Так что, когда Джастин начинает шептать его имя, Брайан сдается. Все происходит быстро и безумно, Брайан не может удержаться и кончает первым, но Джастин вовремя понимает это, поэтому сильнее и сильнее сжимает мышцы. Из Брайана вырывается стон, а затем Джастин быстро выдыхает и кончает следом, забрызгивая горячей струей руку Брайана и исполосовывая одеяло. Не в состоянии больше держаться, Брайан падает безжизненной массой на Джастина. Все, на что у него остались силы, — это дыхание, так что он лежит таким образом какое-то время, гадая, когда же Джастин зашевелится от недовольства под тяжестью его веса. Но Джастин ничего не делает. Единственный намек, что он плачет, — это подрагивающая под грудью Брайана спина. Приподнявшись, Брайан тянет Джастина за плечо, пока тот не поворачивается в его руках, зарываясь лицом ему в грудь. Его плач тихий, хрупкое тело лишь время от времени содрогается. Он не издает ни звука, но Брайан чувствует, как кожу обжигают слезы.