Незнайка на войне

— Никак не получается! — сказал Цветик и опустил голову. Все молчали. Говорить было нечего. Сиропчик снова начал тоскливо похныкивать. — Понимаете, — опять заговорил Цветик, — веревки такие крепкие, их никак не перекусить. У меня, наверное, зубы не очень острые. — А узел? — убитым голосом спросил Гусля, чьи веревки только что напрасно грыз Цветик. — И узел никак… — ответил Цветик. — Да ты ведь, Гусля, и сам пробовал. — Пробовал. — согласился Гусля и вздохнул так тяжело, что слезы у Сиропчика потекли быстрым ручьем. — Вы это, братцы, не унывайте. И духом, братцы, не падайте. — сказал Гунька. — Да как же духом не падать, когда эти веревки ни у кого не развязываются, — сказал Тюбик. — У всех зубы неострые… — У нас от этих веревок скоро начнет все кровообращение останавливаться, и мы будем в обморок падать. — поддержал разговор Пилюлькин. — Вот, слышали? В обморок, — сказал Тюбик, — тут не то что духом, а прямо всем телом. — А я что? Я ничего, — стушевался Гунька, — Я про то, что надо еще их погрызть. Эх, ма! — с отчаянной решимостью воскликнул он и куснул изо всех сил веревки у Торопыжки, но в темноте промахнулся и вцепился зубами в руку, плотно примотанную к телу. — Ай! — Торопыжка взвизгнул от боли. — Да ты что, Гунька, совсем взбесился?! Вот я тебя поколочу за это! Развязывайте меня, братцы, скорее, я буду Гуньку колотить! — Торопыжечка, миленький! — Гунька перепугался не на шутку. — Я же нечаянно. Я же не нарочно, Торопыжечка! Я вот сам тебя и развяжу. Сейчас только зубами уцеплюсь покрепче. — Братцы! — взмолился Торопыжка, — Откатите вы меня от этого кусачего зубастика, пока он меня совсем не загрыз! Авоська и Небоська стали с двух сторон толкать Торопыжку, и он покатился вперевалку по траве. Сиропчик заревел еще громче. — А ты ведь, Гунька, зубы перед сном, конечно же, не почистил, — сказал Пилюлькин. — А на них, конечно же, микробы остались. А теперь они все на Торопыжку перешли. Надо тебе, Торопыжка, срочно касторки дать. Да только как это сделать? — А что их чистить-то? — ответил Гунька. — Чистишь, чистишь, а они потом меньше становятся. Да и не ел я сегодня ничего. Нет у меня там микробов. Пусть лучше Пончик чистит, он целую поляну травы объел. А я не ел, и чистить мне нечего. — Братцы! — вдруг перестал плакать Сиропчик. — Гунька-то прав! Про Пончика-то мы и позабыли! — Авось, не забыли, — возразил Авоська. — Небось, спит да похрапывает, — поддержал его Небоська. — Так он же несвязанный! — пояснил Сиропчик. — У него же руки свободные. — Как свободные? — удивился Тюбик и подкатился поближе к Сиропчику. — Откуда знаешь? — спросил Гусля. — А ты не завираешь? — сказал Цветик. — Не может быть! — усомнился Пилюлькин. — Ага, всех связали, а его пожалели. Так что ли? — съязвил Гунька. — Небось, Пончика не заметили. — Авось, и так не убежит. — А куда ему бежать, — сказал Торопыжка, — когда он травки наелся и крепко спит. Ты, Пилюлькин, сам про это рассказывал. — Братцы! — ответил Пилюлькин, — Я вспомнил: они же Пончика поднять не смогли, потому и не связали. Я еще за Пончика заступился, как доктор. — Так я вам так и говорю, — сказал Сиропчик и все стали смотреть на Пончика. Он лежал на спине, а его свободные руки были раскинуты в стороны. — Вон у него руки-то какие, — сказал Гунька. — Он этими руками веревки — раз, раз — и в мелкие кусочки. Все радостно засмеялись, а Гунька добавил: — Пончик после сна знаете какой сильный будет. Он во сне сил наберется и веревки одним пальцем разорвет. Вот какой сильный! Все с уважением посмотрели на спящего. И каждому коротышке стало легко и спокойно. Таким сильным показался им Пончик. — Я ему, когда мы домой вернемся, все свои пряники отдам, — искренне сказал Сиропчик. — Половину отдам, и не пожалею. Слышишь, Пончик? Хочешь пряников? Пончик негромко посапывал во сне и ничего не отвечал. — Пилюлькин, а когда он проснется? — спросил Цветик. — А то веревки очень жмут, — пояснил Тюбик. — Пора их развязывать. — Не знаю, братцы, — Пилюлькин хотел растерянно развести руками, но вместо этого пожал плечами. — Пончик очень много травы съел. Он может быть целый день спать будет, а то и два. — Два дня?! — ужаснулись коротышки. — Так что же теперь нам делать? — А разбудить Пончика можно? — спросил Гусля. — Нет, Гусля, нельзя. Это очень крепкий сон. — Авось, проснется, если его водой окатить. — Небось, подскочит. — Да где же воду здесь взять? — с досадой сказал Тюбик. — Нету воды. — Надо нам, братцы, самим как-то выбираться, — предложил Цветик. — Смотри-ка, — удивился Сиропчик, — Цветик стихи сочинил: надо нам, братцы, самим выбираться. — Точно! Здорово! Ай да Цветик! — восхитились другие коротышки и тут же стали повторять повеселевшими голосами: Надо нам, братцы, Самим выбираться! Самим выбираться Надо нам, братцы!