На воле

Что советы брата никак ему не помогут, Дэрил, который воодушевлённо шёл на свидание, понял, едва увидев Кэрол. Глядя на эту женщину, сложно было представить себе, что она так просто повелась бы на все эти идиотские штучки Мэрла типа обязательного называния её вместо имени всякими там цыпочками и сладенькими, постоянных комплиментов всем её частям тела и непрестанного лапанья, щипания и поглаживания. Хотя что-то Дэрил, конечно, вынес и из слов Мэрла. Вот только удачей ничего не увенчалось. Едва он решил сделать ей комплимент, как у него напрочь отнялась речь, и пришлось делать вид, будто он в самом деле приметил какую-то красноту в её глазах. Впервые забранную со склада шоколадку, которая полагалась ему раз в неделю и от которой он неизменно отказывался раньше, Дэрил не придумал, как лучше вручить, и сунул в рюкзак Кэрол в начале его импровизированного урока стрельбы, который слегка соотносится с советом Мэрла насчёт пощупать. И вот, едва Дэрилу показалось, что все не так уж плохо и что он действительно нравится Кэрол, которая явно собиралась коснуться своими чуть приоткрытыми и, наверное, чертовски мягкими губами его губ, все снова пошло кувырком. Нестерпимая боль в ноге затуманивала сознание, но хуже всего было то, что Дэрил понятия не имел, был ли он укушен. Осмотр рваной, ведь он, не сообразив, в чем дело, так резко дёрнул ногой, что чудом на ноге вообще какое-то мясо осталось, раны, не дал ничего. Да, кусачий явно не откусил от него большого куска, но слегка прикусить в особенно страшных на вид местах мог. — Мне нужна ткань, это следует срочно перевязать, — сжала губы в тонкую линию Кэрол, все еще пытающаяся высмотреть в его ноге неопровержимые доказательства тому, что укуса точно не было. — Угу, — сквозь зубы пробормотал Дэрил, старающийся держать лицо, и сбросил на землю куртку. К черту, все равно пот градом льёт. Оторвать рукава от рубашки дело несложное — она уже старая и застиранная. Кэрол с сомнением посмотрела на ткань не самой первой свежести и к вящему изумлению Дэрила достала из рюкзака походную аптечку. — Ничего обезболивающего, прости. Но обеззаразить смогу. Будет больно, — предупредила она и плеснула на рану чем-то, тут же зашипевшим. Далее последовала утомительная, от того что чертовски болезненная, процедура сшивания раны и перевязка, после которой Дэрил наконец решился натянуть на плечи куртку и попытался встать. Черта с два! Едва он ступил на раненую ногу, как боль пронзила её чуть не до бедра. — Какого, блин, ступня цела, — сцепив зубы, прошипел он, опираясь на вовремя подставленное плечо Кэрол. — Нехорошая рана, — вздохнула она. — Этот штырь до самой кости дошел, возможно, задето сухожилие, я не врач. Но нога начинает опухать и тебе нужно как можно скорей оказаться где-то, где ты сможешь дать ей покой. Сколько идти до города? — Долго, — закусил губу Дэрил и упрямо попытался сделать шаг вперёд, больше похожий на прыжок. Кэрол пошатнулась под его весом, и ему пришлось признать: — Ты меня не дотащишь. — До города не дотащу, — согласилась Кэрол. — Но мы на полпути к тому самому домику, в котором твоему приятелю посчастливилось побывать моим пленником. Предлагаю отправиться туда. Доведу тебя, вернусь в тюрьму, принесу тебе обезболивающих, что-нибудь противовоспалительное и еды на какое-то время. — И буду я сидеть и ждать, пока твои колеса не дадут мне возможность дойти до города или пока не начнётся жар и я стану кусачим? — У тебя есть другие варианты? — скептически приподняла она бровь. А в глазах затаился страх. Чего она боялась? Его смерти или его самого, когда он обратится? И хотелось бы проявить героизм и сказать, что он дойдёт сам, что помощь ему не нужна, тем более от женщины, но дураком Дэрил не был и отлично понимал: добраться-то он до места доберётся, но только в одном случае. Если по дороге ему не повстречается несколько кусачих. — Идём, — согласился он и снова сцепил зубы. Даже с помощью Кэрол, поддерживающей его на каждом шагу, идти было чертовски сложно. Боль изматывала и лишала сил. То расстояние, которое обычно занимало у него четверть часа, не больше, придётся идти в два, а то и три раза дольше. — Может, поговорим? Это отвлечёт тебя от боли, — сказала Кэрол и предложила не самую отвлекающую на свете тему: — Ты в первый раз ранен в лесу? — Нет, — мотнул он головой и окунулся в воспоминания, которые по большей части были ничего не значащими ссадинами, синяками и царапинами. — Было уже. Ерунда в основном. Один раз только свалился с обрыва нахрен и на свою же стрелу напоролся. Мэрл меня вытащил. И в капкан когда-то попал… Воспоминание было не из самых приятных, но Кэрол заинтересовалась. — В капкан? Неужели про свой забыл? Или в этом лесу есть чужие? — Это давно было. Когда я еще мелкий… Покосившись на тяжело бредущую Кэрол, которая стойко шла вперёд, приноравливаясь к его медленному рваному шагу, Дэрил понял, что отвлечение нужно не только ему. Небось, непросто тащить на себе такую тушу, возложившую на её хрупкие плечи большую часть своего веса. — Не знаю, что за идиот оставил там капкан, там только, блин, такого дебила, как я, можно было поймать, а не зверя — слишком близко к городу. Я не мог его разжать… Он сглотнул, вспомнив свою боль и отчаяние, когда в ответ на его слёзы и крики чуда не случилось. Поблизости никого не было, а отцу было глубоко наплевать, где сейчас его двенадцатилетний сын. Он бы хватился его через пару недель, и то в лучшем случае. Возможно, просто облегчённо вздохнул бы, что лишним ртом стало меньше. — Кто тебе помог? — спросила Кэрол, когда пауза затянулась, чем вызвала у Дэрила горький смешок. Она приостановилась, заглядывая ему в лицо. — Все в порядке, дорогой? — Угу, — выдавил он и сосредоточился на прошлом, которое в самом деле отвлекало от боли в ноге, рождая эфемерную и несуществующую боль где-то в районе груди. — Никто мне не помог, лес был пуст. — И что же ты делал? — Сначала прыгал на одной ноге вперёд, потом, когда грохнулся и ударился об землю прямо этим гребным капканом, походу, отключился. Встать уже не смог и пополз. Лес был за пустырем, а там уже и наша улица. Полз по ней, как червяк. — Неужели и на улице не было ни души? Сколько тебе было лет? — Двенадцать. А на улице была соседка. Она не приглядывалась, припечатала, что я наркоман, и быстренько хлопнула дверью калитки перед моим носом. — А дома? Брат, родители? — Мэрл к тому времени уже свалил. Мать померла. А батя вволю поиздевался, говоря, что скоро нога сгниет, и тогда капкан сам отвалится. Потом снял его, конечно. И рассказал, что ходить больше не смогу. Я реально поверил. Дока он ни фига не вызвал, я сам залил ногу его самогоном на следующий день, благо, он не заметил, что в бутылке стало меньше. Повезло, что ни хрена там серьёзного не оказалось. — Какой жестокий человек, — пробормотала Кэрол и приподняла свободную руку, взглянув на свои ногти. — Что такое? — спросил Дэрил. Любая пауза в разговоре напоминала ему о боли в ноге. — Вдруг вспомнилось, как София, когда была ещё совсем маленькой, прищемила пальчик дверцей от шкафа на кухне. Я тогда готовила Эду ужин и не уследила. Через десять минут даже следа не осталось. Но кричала она громко. Он пришёл, чертовски злой, и попросил показать, как это она так умудрились. А потом прищемил той же дверцей мои пальцы, приложив всю свою силу. К счастью, это был далеко не капкан и я легко отделалась: только ногти слезли. — Легко? — скривился Дэрил, не понимая, какого черта такие уроды все ещё живут на земле. — Как ты живёшь с ним в одном месте? — Как я его ещё не убила, хочешь спросить? — рассмеялась она. — Не знаю, Дэрил, я привыкла. К тому же довольно приятно смотреть на него и знать, что он не осмелится больше меня трогать. — Уверена? Такие уроды не умеют останавливаться, им нужно кого-то мучить: бабу, ребёнка, котёнка на крайний случай. Кэрол внезапно нахмурилась, задумавшись о чем-то своём, и Дэрил понял, что даже если он и задаст вопрос в этот момент, то вряд ли получит честный ответ. До дома осталось всего ничего, но и силы таяли с каждой секундой. Чтобы сосредоточиться на цели, Дэрил слегка повернул голову, чтоб при ходьбе смотреть не под ноги, а на лицо ведущей его Кэрол. Её взгляд, устремлённый вперёд, приоткрытый рот и задорно сверкающая при каждом попадании на неё солнечных лучей сережка придавали ему мужества. Дом стоял на своём месте, никем не тронутый. Дверь тихо заскрипела, впуская их внутрь, и Дэрил уже не в первый раз ощутил какое-то странное родство с этим местом, которое скорее всего возникало просто от того, что ему всегда хотелось иметь какое-нибудь временное жильё за чертой города. — К вечеру я обязательно вернусь, воды тебе хватит, — ловко устроила его на небольшой кровати Кэрол и начала копаться в своём рюкзаке. — Вот ещё… хлебцы и энергетический батончик. Кролика тоже тут оставлю, будет нам на ужин. — Как ты собираешься улизнуть во второй раз? — наблюдая за её быстрыми движениями, поинтересовался Дэрил. — У меня на обратной дороге будет достаточно времени, чтобы подумать об этом и придумать что-нибудь правдоподобное. — Слушай, если меня укусили… — начал он. — Если начнутся симптомы, я схожу в твой город и приведу твоего брата. — Ты не должна. — Я сделаю, — отмахнулась от него Кэрол, пряча глаза. Он бы и сам прятал в такой ситуации. Ведь что тут ещё поделаешь? — Ладно, мне стоит поспешить, чтобы вернуться ещё засветло, — криво улыбнулась она и склонилась, чтобы поправить ему подушку. — Я плотно прикрою дверь, но все равно поглядывай в окно. Окно находилось прямо возле кровати и выходило во двор: незамеченным никто не войдёт. Дэрил кивнул и неловко коснулся руки Кэрол, останавливая её ещё на мгновение. — Слушай, я это… твои глаза… — Что с ними, дорогой? Ты уже второй раз говоришь. — Я хотел сказать, они… красивые, — неразборчиво пробормотал он и отвел взгляд. — Спасибо, — после недолгой паузы произнесла Кэрол и склонилась к нему, касаясь губами лба. — Я скоро. Она ушла, и Дэрил ещё долго смотрел в окно на деревья, за которыми быстро скрылся её силуэт. Дождется ли он её? Симптомы у укушенных проявлялись совсем по-разному. Кто-то обращался почти мгновенно, а кто-то сначала впадал в горячку и мог продержаться до двух суток. Дольше на памяти Дэрила ни один укушенный не прожил. По его теории, длительность жизни после укуса зависела от того, насколько сильным было повреждение тела укушенного. Если это действительно так, скорая смерть Дэрилу не грозит. И он понятия не имел, хорошо это или плохо. Он никогда не боялся смерти, или, во всяком случае, не зацикливался на этой мысли. Когда-то он умрет — это вполне естественно. Отменить он этого факта не мог, но, конечно, всегда старался выжить и выбраться из переделки целым и невредимым. В этот раз не вышло, увы. Или все-таки вышло? Дэрил с трудом удержался от того, чтобы снять перевязку и снова изучить рану в поисках следа от зубов. Там только шов и ничего больше. Нужно думать именно так. Но мысли о смерти уходить не хотели. Он всегда надеялся, что смерть придёт к нему мгновенно, желательно во сне или в бою. И уж точно не так вот: в этом домике в одиночестве или в компании Кэрол, вместе с которой он хотел жить и наслаждаться жизнью и уж никак не умирать. С глупой жалостью к самому себе нужно было что-то делать, а виды за окном давно не спасали. Потому Дэрил с громкими ругательствами поднялся с кровати и огляделся в крошечной комнатушке. Ветхое кресло, коробка с мужскими вещами, несколько книжек и журналов на полке, старый радиоприёмник, фотка какого-то старикана в окружении огромного семейства, коробка на стеллаже. С трудом достав тяжеленный короб и водрузив его на кресло, Дэрил с недоумением осмотрел три ряда банок, наполненных прозрачной жидкостью. Сунул в одну их них палец, с сомнением понюхал и уже более смело попробовал на вкус. Самогон. Отлично. Самое оно, чтобы убрать боль, забыть о возможной смерти и скоротать время до прихода Кэрол.