***
Подумать только… Как всё быстро повернулось в мою сторону. Месяцами назад, я был самым простым человеком. Начинающим поваром-отличником, отдающим все свои надежды умениям и удаче. Меня гоняли из ресторана в ресторан, из места в место. Проклинали, язвили и просто недолюбливали… из-за разных глупостей, или слов, которые не желали слышать. А когда последнее заведение, нуждающееся в лишних руках, закрыло передо мною двери – удача… довольно быстро повернулась ко мне, улыбаясь во всю силу. Даже и не знаю, как бы я жил дальше, не встретившись с ней. Рэд… До сих пор не верится, как одна женщина, красивая и довольно странная характером, смогла найти что-то особое во мне. Даже сейчас, вспоминая нашу первую встречу, я лишь посмеиваюсь от всех странностей, произошедших в тот день. Как странно мы сошлись, как легко нашли общий язык… как быстро она раскрыла свою пошлую натуру. И она до сих пор ведёт себя… столь странно и необычно. Я знаю её не первый день, принял её признание в любви и отвечаю взаимностью. Даже Блю, вместо того, чтобы сражаться за место рядом со мной, начала спокойно и с радостью разделять меня с Рэд. Не ревнуют, не игнорируют… Мы с Рэд и Блю даже не ссорились толком. А если и ссорились, то быстро "восстанавливали контакт", единственным известным нам методом. Но вот чему я до сих пор удивляюсь, так это сёстрам. Сложно поверить, как Рэд годами содержала своих сестёр и выживала вместе с ними. Как эти красавицы скрывались от окружающего мира, опасаясь всего и вся. И… как быстро они облюбовали меня. Позволили сблизиться, познакомиться с ними и изучить их так тщательно, как только можно. А потом попросту вшили меня в свою "семейку", нацепив на меня ярлык "брата" без какого либо объяснения. И всё это… за месяц?! Прям сказка какая-то, если подумать! А потом ещё они все оказались чем-то неизвестным мне – суккубами – что лишь разнообразило столь чудную ситуацию. Я жил с бездомными девушками, был свидетелем их пошлых утех и даже становился их частью чуть ли не каждый день. И если раньше для них это было "необходимостью", то сейчас это было знаком безграничной любви ко мне. Если не как к мужчине, то как к "брату". «Мда…» - Я тихо пробурчал себе под нос. Все эти "групповые отношения", милые лица, вечно меняющаяся рутина, события, секреты, признания… Всё это было сложно разложить по полочкам в моей голове. Пока мои глаза впитывали белизну узорчатого полотка, я медленно проигрывал всё произошедшее со мной за этот год. И это касалось не только той, перевёрнутой мою судьбу, встречи с девушками-суккубами. То, как я жил до этого. Мои одинокие дни и постоянные поиски своего постоянного места в жизни. То, как я, от отчаяния и влечения, забрался в ловушку Рэд и "кормил" её сестёр, пока они раскрывались мне, как цветы, постепенно доверяя незнакомцу в своём "горшке". Как я, волнуясь за благополучие этих, почти незнакомых мне девушек, вернулся с ними в семейный особняк и перевернул их жизнь с ног на голову. А потом, с прибытием моей матери, испытывал вместе с ними постоянные волны эмоций, пока наше понимание о себе… и реальности вокруг… вращалось, словно турбина. И если раньше я видел себя одиноким простолюдином, покорно сражающимся за место в своей возможной карьере… то сейчас я – блудный сын семьи Грей, вернувшийся к своим корням. Порождение человека и суккуба… создавшее настоящий гарем в семейном особняке. И смех, и грех…***
Время шло, но сёстры так и не возвращались домой. Первые два часа я смиренно ждал их возвращения с приготовленным обедом на столе, сидя на диване перед телевизором, но на третий… я начал сомневаться в простоте маминого "обещания". «Как она сказала? "Совершенно иными и счастливыми женщинами"… вернёт?» - Вспоминая мой разговор с матерью перед тем, как она унесла сестёр за собой, я желал угадать её план. Её подарок, который она так долго им готовила. Пока детали и идеи проявлялись в моей голове, я, из-за тишины и одиночества, начинал невольно разговаривать сам с собой: - «Ах, точно. Она же заранее упомянула, что ничего им не дарила всё Рождество. Шесть подарков, за шесть дней… Но каких?» Я задумался над возможным выбором моей матери. Если она всерьёз решила следовать семейным традициям, то сегодня она должна сделать аж шесть подарков для сестёр. И я сомневаюсь, что она сейчас прыгает с ними из магазина в магазин, заваливая бедняжек всем, чем можно и нельзя. Нет… Она была хитрой и умной женщиной. «"Совершенно иными"… Косметика может быть у неё в списке. Или… поход к стилисту? Хм…» - Даже если я попал в точку одной догадкой – остальные пять "подарков" я был не в состоянии разгадать. Даже мои стереотипы о женщинах не могли мне помочь найти ответ на этот вопрос. К тому же я думал о вещах физических. О чём то, что она могла давно подарить им ещё в первые дни Рождества. – «Может в ресторан повела? Или в её… этот… отель?» Как бы я не пытался найти смысл в её возможном выборе – мне пришлось сдаться. Расслабиться на диване и вздохнуть, принимая это маленькое поражение. О ком бы я не думал… О матери, о сестрах… Это не помогало мне найти зацепок. Я лишь… возбуждался, по какой-то причине, думая о каждой из своих сестёр. О целеустремлённой и заинтересованной Ори. Об энергичной и шутливой Элли. О Рин, молчаливой, но всегда серьёзной. О нежной и хрупкой, как цветок, Теал, и о Фиоле – полной ей противоположности, страстно желающей грубой силы и наказаний. И о Рэд с Блю… сестёр-близняшках, не совсем похожих друг на друга внешне… и почти одинаковых внутри. Раньше я никогда не возбуждался, думая о женщинах, вспоминая их действия, лица, движения… Даже мастурбация для меня казалась вещью странной и… постыдной. Сейчас же моя человеческая половина отдавала место суккубьей природе. Желанию получить наслаждение не только от воспоминаний о них, но и от своих собственных рук. Я даже нашёл причину задуматься над своим возможным времяпровождением, рассматривая свою эрекцию и массируя её пальцами. Неужели я… привык к ним настолько сильно? Может, они чувствуют себя так же, когда меня нет рядом? Пока мои вопросы плавали в голове, а глаза рассматривали крепчающий пенис… я кое-что заметил самым краем глаза. В коридоре, прячась за дверью… кто-то наблюдал за мной, сверкая изумрудным взглядом, полным лёгкого интереса. Мне казалось незнакомым это красивое, припудренное лицо… Пока я не догадался, что это была Рин. Она видела всё, что я делал, и в каком состоянии я находился, хоть я и не был полностью в этом уверен. Я даже не мог предсказать, сколько времени она простояла в коридоре, шпионя за мной. Всё, что я успел сделать, покрываясь лёгким стыдом - это поприветствовать её с лёгкой улыбкой… и услышать в ответ лёгкий хмык, за которым последовало негромкое: «Извращенец». Ну, по крайней мере, я убедился, что мне она не мерещится.***
Как оказалось, Рин вернулась домой не одна. Блю шла следом за ней, дав своей сестре возможность обогнать её и переступить порог первой. Я даже не успел принять куртку Рин, как Блю уже стояла в коридоре, широко улыбаясь мне своими, крашенными в тёмно-синий, губами. И она не скрывала от меня своего "нового" вида – припудренных щёк, накрашенных ресниц и ногтей, теней… и всего прочего. Я даже был слегка озадачен лишь одной парой маленьких пакетиков, которые она держала в своих руках. Я ожидал увидеть… нечто большее. «Ты ему уже показала?» - Блю наблюдала за ней в широкой улыбке, без особой причины задав ей этот вопрос, и показала своё удивление, как только Рин начала покачивать головой в ответ. – «И чего ты ждешь? Показывай давай, глупая!» Я не понимал, что должна была показать мне Рин, помимо своего "нового" образа, или о чём её просила Блю в столь громком тоне. Особенно странным мне казались их улыбки и настрой, ибо я довольно редко видел их столь радостными и прыткими. Однако их новое приобретение… Меня ошарашило. Сбило с толку, закрепив внимание на толстой корочке маленькой книжки в руке Рин, и тиснёной на ней надписи… «Паспорт?!» - Я не верил тому, что видел, и даже несколько раз перечитывал всю информацию на маленьких листочках, удивляясь сильнее с каждым повторным чтением. И у Блю был такой же. Это не было подделкой, или же какой-то шуткой. Всё выглядело… довольно "чисто", хотя некоторые детали поднимали сомнения и вопросы. Даже крохотная фотография Рин приводила меня в замешательство. Я не мог поверить этому лицу, что улыбалось мне тепло и счастливо… как на фотографии, так и сейчас, в реальной жизни. «И это ещё не всё». – Блю завлекла моё внимание, целиком и полностью, одним лишь предложением. Ещё не всё?! Есть что-то круче подобного документа?! Пока я разглядывал её молчаливо, в диком неверии – Блю вытянула из пакета бумагу в прозрачном пластике, протянув её мне. – «Вот, прочитай». Я видел её восторг, скрытый за спокойным, слегка встревоженным взглядом. Блю даже с места сдвинуться не желала, пока я держал очередной документ в своих руках, пытаясь не прыгать со строки на строку, а читать каждую, внимательно и медленно. И пока мои глаза раскрывались шире на каждой новой строчке – восторг и счастье Блю начало выплывать наружу дикими потоками. Я даже повторно взглянул на паспорта, перед тем как раскрыть свой рот. - «Вы теперь…» «Ага». - Блю кивала мне, с растягивающейся до ушей улыбкой. Рассматривала меня, медленно выпуская слёзы счастья и сжимая руки в кулаки, лишь бы не наброситься на меня. И только я сделал один шаг к ней – я оказался в её объятьях. Слышал её лёгкий хнык, перемешивающийся с тихой, счастливой улыбкой. Даже Рин, наблюдавшая за своей сестрой, не постеснялась подойти ко мне сзади и обнять изо всех сил, вжимаясь лицом в спину… пока я был оглушён столь внезапной новостью. Теперь они считаются моими "реальными" сёстрами, удочерёнными моей матерью и носящую фамилию моей семьи.***
После небольшого обеда, закончившегося необычно быстро из-за пробудившегося аппетита Блю и Рин, они рассказали мне обо всём в деталях. О каждом "подарке", выбранным моей матерью. О местах, в которых они побывали, и что с ними происходило. Мне было… сложно поверить в правдивость их слов, ибо подобные вещи, как мне казалось, невозможно было свершить за один день, или даже час. И не смотря на их рассказ – ничего не могло сравниться с тем, что они показали мне в первые минуты своего появления. Гений моей матери, не говоря уже про её подготовленность и хитрость, был необъятен. Она умудрилась забронировать места для всех семерых (и себя, любимой) к косметологу. Смогла, каким-то немыслимым образом, провести их на мед-осмотр в частной клинике. Отвела фотографироваться на паспорта… которые были сделаны аж два дня назад! После чего, сразу по получению этих самых паспортов, объявила, что хочет удочерить всех семерых. И, по их обоюдному согласию, сделала их частью семьи Грей! А в качестве вишенки на торте – приобрела всем им по "мешку" косметики со всем необходимым. От губной помады, до различных принадлежностей. Не смотря на все эти "прыжки" в событиях, мне, как и им, до сих пор казалось это всё шуткой, или даже сном. - «Я… не понимаю-» «Элизабет удочерила нас и сделала нам паспорта. Не знаю, чего тут непонятного». - Не смотря на всю простоту и "прозрачность" произошедшего - я сих пор не мог поверить тому, что так спокойно выходило из уст Рин. Тому, что сделала моя мать. Я не выпускал из своих пальцев этот, закованный в прозрачный пластик, листок, читая подписи своих сестёр. Читая их имена, в которых, чёрным по белому, у каждой из них, повторялась фамилия: Грей. «А сразу после – увела нас, визжащих, словно нас резали, в какой-то… спа-зал. Лежать и греться. Мы с Рин отпросились домой при первой же возможности, а они… ну… ещё там сидят». – Блю объяснила мне причину отсутствия остальных, убирая всю посуду и остатки еды со стола. Она закончила столь длинный рассказ именно на этой ноте. И не смотря на её спокойный и счастливый вид – я всё ещё видел лёгкие объёмы беспокойства в ней, которые она даже не старалась прятать от меня. «Мы были слишком напряжены, чтобы оставаться. Нужно было развеяться. И… мне слегка стыдно, что мы покинули Элизабет, не поблагодарив за всё, что она сделала». – Рин, сидящая напротив меня за столом, добавила к её словам свои, разделяя чувства и ощущения своей сестры. Для них это было огромным событием, о котором они даже не мечтали. И я мог их понять: - «Мама всё понимает, Рин. Я даже думаю, что она ожидала такой реакции… раз уж она была в состоянии провести такой "фокус"». На лице Рин расплывалась улыбка, а серьёзность постепенно утопала в волнах радости, пока она рассматривала свои накрашенные ногти, легко кивнув мне в знак понимания и согласия. Даже Блю, услышав мой совет, моментально оказалась за моей спиной, поглаживая и расчёсывая мои волосы. «Я знала, что мы с тобой на одной волне… старший брат». – В этот раз она не просто назвала меня "Старшим братом". Её шутливая, привычная только ей, кличка… меняла образ и звучание на губах Блю. Можно сказать, что она привыкала к этой правде, неспешно и в своём собственном темпе. Прямо как Рин, тихо произнёсшей мне в лёгкой улыбке: «Мне будет непривычно называть Элизабет… мамой» - Я не мог не улыбнуться ей в ответ. Впитать эту необъяснимую радость, что исходила от моих сестёр. Столько всего произошло для них, за столь короткое время… Я даже представить не мог, как чувствовали себя остальные девицы, наедине с моей… ну… теперь уже "нашей", матерью. – «Завтра я постараюсь поблагодарить её за всё, что она сделала для нас…» - «Но для начала ты поблагодаришь своего любимого брата. Это ведь из-за него мы живём в тепле и уюте… и стали частью его семьи, верно?». Предложение Блю звучало… странным для меня. Меня не за что было благодарить, особенно сейчас, после всех "подарков" от моей матери. Однако я не смог высказаться по этому поводу. Только из моего рта вышли знакомые ноты отказа – Блю прикрыла его рукой. Прижалась к моей щеке своей, тихо шипя, пока её свободная рука щекотала мою шею, «убегая» вниз. А пока Блю шалила со мной – Рин наблюдала. Оглядывала меня спокойно и сдержанно, не показывая нам своих эмоций. «Ничего не слышу, ничего не знаю». – Я впитывал в себя приятный шёпот Блю, пристроившейся позади меня, не отрывая своих глаз от сидящей напротив Рин. Она без смущения и стыда опускала к моему животу, пролезая пальцами под штаны и аккуратно поглаживая мою кожу. Не прошло и десяти секунд, как её руки всё же достигли нужного места, массируя крепчающий пенис. – «Как сильно ты по нам соскучился… А ведь нас не было всего пару часов. Верно, Рин?» Рин ничем ей не ответила. Ни жестами, ни словами. Я лишь видел, как на её спокойном лице медленно проявлялся румянец смущения. Как она возбуждалась, наблюдая за нами. Следуя за руками Блю, я начал подниматься. Вставал из-за стола, пока Блю пощипывала мои щёки, утягивая меня к себе и стягивая с меня штаны. Она повернула мою голову и одаривала меня поцелуями. Выманивала мой язык наружу с лёгкой жадностью и желанием, сминая половой орган в своих нежных руках и, в процессе баловства, поглядывала на Рин, что продолжала сидеть за столом и наблюдать, подобно истукану или бездушной машине. Не смотря на все старания и умысел Блю – я поддавался ей. Даже не думал, что у неё на уме, следуя "по течению". Только когда я решил пройтись рукой по её ногам – Блю внезапно вздрогнула, аккуратно загнув её за моей спиной. Мне пришлось прогнуться под чувством боли. Вжаться в стол грудью, не сопротивляясь ей, чуть вздрагивая от пальцев, щекочущих мою мошонку. Как она и хотела. «Я пообещала Рэд воздержаться от потрахушек с тобой, так что обойдёшься чем-то более… простеньким. Ты ведь не обидишься, старший брат?» – Блю слушала мои лёгкие постанывания, вжимаясь в мою спину грудью, пока её нежные руки поглаживали и сжимали всё между моих ног. Эти постанывания она принимала за согласие, отдавая своим действиям больше усилий. Она подрачивала и сжимала мой член, словно доила меня, как корову. Целовала мою шею, вжимаясь в меня всем телом и не позволяя мне оторваться от стола даже на сантиметр. И даже если она делала это с удовольствием и желанием – на эти шалости она пошла из-за Рин. Не знаю, что было у Блю на уме, но она хотела что-то показать, или же доказать ей. «Рин? Всё в порядке?» - Задаваться вопросом в подобные моменты было глупой затеей. Рин сама всё видела, как её сестра, лаская меня, дожидалась своей порции молока. И, не смотря на всё это, Рин спокойно кивнула мне, не отрывая от нас своего внимания. «А что с ней должно быть не так?» - Блю высказалась с улыбкой, укусив край моего уха. Она не была так смущена или взволнована своей сестрой, как я. Но после этого, в её голос ввернулась уверенность и строгость. Она чуть отстранилась от меня, поглаживая мои ноги, дабы раздвинуть их шире. - «Она просто хочет тебе сказать что-то. Да, Рин?». Рин неуверенно кивнула нам, подтверждая слова своей сестры, и Блю, поцеловав мою шею, проскользнула под стол. Спряталась от глаз Рин, спокойно развлекаясь с моим половым органом, целуя и вылизывая его. Её пальцы бегали по всей длине и основанию, а язык спокойно и неспешно ласкал каждую часть, то ударяя и быстро растирая гланду, то проезжая по всей длине члена. Она словно игралась со мной, и не смущалась этого, издавая довольное мычание и лёгкие смешки из-под стола. В процессе её игр я пытался сдерживаться, стараясь не стонать прямо у Рин перед лицом и держать своё внимание на ней. Но она лишь наблюдала за мной, пока на её щеках постепенно образовывался отчётливый румянец. Ни единого слова не выходило из её рта. Она лишь… смотрела на меня. - «Прости, если-» «Я тебя ненавижу». – Она призналась об этом внезапно. Так внезапно, что даже Блю оторвалась от своих дел на мгновение. И Рин, сжимая губы, постепенно пыталась набраться смелости на большее: - «Совратил моих сестёр. Сделал их своими игрушками. Изнасиловал меня перед Элли. Изнасиловал до изнеможения Фиолу…» «Рин, они же са-» - Опять же, она не дала мне возможности высказаться… и меня, кого она презирала, она заткнула довольно необычным способом. Она впилась в мои губы. Жадно, грубо, даже не касаясь меня руками. С лёгкой помощью Блю, она даже заставила меня приподняться, лишь бы углубить свой поцелуй и, напоследок, слегка укусить мой язык. Я не понимал, что происходит, разглядывая лицо Рин в непонимании. И ведь она не продолжила со старого места, и даже не объяснила причину своего признания, молча разглядывая. Она винила меня в чём-то? Признавалась? Чего она от меня хотела? «Когда же ты научишься разговаривать с людьми? Может мне самой сказать, чего ты от него хочешь?» - Блю на мгновение выглянула из-под стола, продолжая аккуратно массировать мои яички. Даже я, повернув свою голову, мог увидеть недовольный, похотливый блеск её синих глаз, направленный в сторону молчаливой Рин. – «Что тебе нравится заниматься с ним анальным, к примеру? Или про то, что ты обожаешь его игривый язычок…» После первого же предложения – Рин загорелась. Встрепенулась, широко раскрыв глаза и выкрикнув громкое: «Заткнись!» в сторону своей сестры, что нырнула обратно под стол, баловаться с моими гениталиями. А после, вновь перевела на меня своё внимание, не отрывая от меня своих глаз, полных волнения и стыда. Она видела, что я был слегка… удивлён услышанным. Я и не предполагал, что она боялась попросить меня о подобном, но раз уж ей серьёзно нравился анальный секс – я всегда мог исполнить её каприз. И, зная Рин, я не смогу заставить её попросить меня напрямую… но мог подтолкнуть её к действию. Я решил… показать ей свой язык. Вынуть его наружу, спокойно дыша, показывая его Рин. Я даже осмелился пошевелить им меж двумя пальцами своей руки, чего я никогда в своей жизни не делал. И этот очевидный жест… заставил её нырнуть под стол. Проползти к своей сестре и присоединиться к ней, сражаясь языками за территорию на моём члене. Я чувствовал их тепло. Нежность их пальцев и языки, бегающие по моей коже. Я не мог распознать, что делала Рин или Блю… кто был где, и чем были они завлечены… Комбинация приятных ощущений в паху попросту смывала все мысли из моей головы. Их совместная работа приносила тонны удовольствия моему "другу". Каждый поцелуй, каждое движение пальца, языка и губ… их вздохи, мычание и стоны… приближало меня к скорому оргазму. И, без какого-либо предупреждения, я отдался удовольствию, заполнившим моё тело. Я чувствовал тепло чьих-то губ, что получали мой белок, порцию за порцией… и увидел вскоре Блю, вынырнувшей из-под стола с довольной миной. Рин вынырнула вместе с ней, разглядывая меня с ноткой недовольства в её красивых зелёных глазах… перед тем как нырнуть обратно и укусить моё бедро, заставив меня вздрогнуть от боли. Этой небольшой сценки хватило, чтобы раскрыть небольшую загадку. Дать мне знать, что Блю получила своё "угощение", не поделившись им с Рин. Я был готов встать со стола и дать необходимое внимание обиженной сестрице… но они обе начали тянуть меня к себе. Оттягивать от стола, быстро положив спиной на пол. У Рин, как и у Блю, что-то было на уме. Они разглядывали меня, голого, лежащего перед ними на холодном полу... а после, взглянув друг на друга, взяли меня за ноги. Они начали поднимать их, а вместе с ними – и нижнюю часть моего тела. У меня создавался небольшой страх того, что они начнут «рвать» меня подобным образом, сражаясь за внимание. Я видел следы от губной помады меж своих ног. Синие и зелёные оттенки были размазаны по основанию моего члена, яичкам… и возле них. Да и сами сёстры, без единой нитки на своих голых ногах, спокойно показывали мне свои мокрые щёлки, с удовольствием готовые принять меня. «Ну… давай. Пробуй». – Блю подгоняла свою сестру. Наблюдала, как она подстраивалась сзади, продолжая держать меня за ноги. Неизвестно, что они решили удумать, и что это была за позиция такая… но всё встало на свои места, как только Рин аккуратно переступила "порог" меж моих ног. Меж них, она елозила влагалищем по моим ногам и меж них. Ждала и терпела, пока старшая сестра массировала мой член, поднимая его к Рин. И как только головка коснулась её половых губ – Рин внезапно села на него. Загнала внутрь, без промедления, вздрогнув и простонав от столь быстрого проникновения. Я не сразу вспомнил, что её девственная плева была нетронута… до сего момента. Но столь внезапное лишение девственности не остановило Рин. Даже лёгкие капли крови, пробежавшие по низам моего живота, не оторвали её внимания от меня. Лишь на пару секунд, она замерла от пробежавшейся по ней волны боли, перед тем как начать опускаться, обхватив мою поднятую ногу. А Блю… она шокировала меня тем, что слизнула текущую капельку крови у моего живота, обустроившись рядом и наблюдая. Я ничего не понимал, но поддавался наслаждению, не задаваясь вопросами. Мне было… странно видеть Рин перед собой. Как она садилась на мой член, быстро и уверенно, при этом удерживая нижнюю часть моего тела поднятой, как и ноги.. Ей даже не нужна была помощь Блю, ибо она сама могла удержать меня… каким-то образом. Стараясь удерживать свою талию, дабы не свалиться вместе с Рин, я наблюдал за ней. Чувствовал, как она врезалась в мой пах с каждым спуском, выпуская из своих уст сдержанные вздохи и стоны, пока Блю, прикрыв глаза, чувствовала призрачное эхо её чувств и ощущений, из-за слизанной ею, девственной крови своей сестры. Спокойствие на лице Рин исчезало, размываясь блаженством, удовольствием и лёгким напряжением... но её недовольный взгляд всё ещё был обращён на меня. «Я ненавижу тебя за то… что ты сделал с Фиолой. В каких шалав ты превратил моих сестёр, которые теперь ползают… возле твоих колен, прося, чтобы ты покормил их своим вонючим семенем». - Вновь, из уст Рин, вместе со вздохами и тихими стонами, начало выходить её глубокое недовольство ко мне. Её высказывания были… неприятными для меня, но я внимательно слушал каждое её слово. Даже когда Блю шлёпнула ягодицу Рин ладонью, заставив её вскрикнуть, запрыгать на мне чуть чаще и поднять мою ногу выше – она продолжала изливать свои мысли обо мне наружу, громче прежнего: - «Ты пользуешься нами… как игрушками. И как ты заводишь их… и ебёшь во все щели, не щадя сил…» «Будешь сказки выдумывать, и я сама тебя во все щели выебу». - Грозный полушёпот Блю и её лёгкие касания быстро поставили Рин на место. Её дыхание сбилось, а ноги перестали сгибаться, не насаживая её тело на мой "кол" более. И спустя пару секунд, впитав в себя тихую угрозу и взгляд своей сестры – Рин разгорелась. Начала буйствовать на мне, насаживая себя целиком и полностью, со стиснутыми зубами и взглядом, полным странной решимости, пока Блю сидела рядом со мной и громко стонала от призрачных чувств в своём теле, залезая пальцами в свою, истекающую соком, "норку". Вертикальные движения тела постепенно заменялись круговыми и горизонтальными. Рин самовольно позволяла моему половому органу растягивать и размешивать её внутренности, врезаясь в шейку матки и стенки влагалища. И пока она занималась столь экзотичными "приседаниями" - Блю встала рядом, постанывая ей в ушко, сминая свою, и её, грудь. Тёплый сок Рин начинал обильно вытекать наружу, омывая мой живот, пока она, плавая в смеси гнева и наслаждения, наблюдала за мной, лежащим под ней с лёгкой гримасой удовольствия и стонущим от удовольствия. Только эти стоны начали расти – Рин напряглась, отдавая все усилия на более резкие приземления и подъёмы. Блю даже подстроилась сзади, обхватив её талию. Растирала её клитор, помогая двигаться на мне и слушая грозные: «Кончи уже! Кончи!», направленные на меня. Рин даже не захотела выпустить из себя сладких стонов, как только первые струи моей спермы начали врезаться о вход в её матку, а лишь наблюдала за мной, довольно мыча, принимая внутрь каждую каплю. И когда поток моего семени остановился, она моментально отпустила мою ногу, позволив нижней части моего тела упасть на пол, а моему члену – выскользнуть наружу, выливая из себя последние капли нектара. Она не прекращала наблюдать за мной, даже когда Блю раздвинула её половые губы, показывая мне, как каждая принятая ею порция медленно вытекала наружу и капала на пол. «Надеюсь, ты доволен». – Пробурчала Рин с лёгкой ноткой усталости, сверкая мне своими зелёными глазами. А пока она спокойно переводила дыхание – Блю подошла ко мне ближе, аккуратно раздвинув мои ноги в стороны стопой. «Он доволен… а вот ты – нет». – Её слова вылетели в тихой усмешке, пока она бегала большим пальцем по моим яичкам, балуясь с ними в лёгкой улыбке. Она держала Рин рядом с собой, наблюдая, как просто ей удавалось обводить мой "мешочек" пальцем ноги, перед тем как заставить её легко наступить на мой крепчающий ствол стопой. Эти двое не давали мне встать. Лишь баловались с моими гениталиями, аккуратно наступая, щекоча и массируя меж пальцев своих ног. Только когда Блю надоело чувствовать неубывающую крепость моего члена – она отвела Рин от меня и помогла мне встать на ноги, подарив мне лёгкий поцелуй в губы перед своим уходом. – «Побалуй Рин немного. Я сейчас вернусь». Блю отправилась в спальню, сверкая своей нагой задницей, а Рин… осталась со мной. Наблюдала с той же неприязнью и плавающими нотками возбуждения, как и раньше. Пять, или даже десять секунд я играл с ней в гляделки, думая, что сказать или сделать… но как только я посмел раскрыть свой рот – Рин принялась делать всё сама. Она схватила меня за руку. Утянула к кухонному столику, невольно наклоняя через неё, из "зоны гостиной" в "зону кухни". Только я сел на кухонный столик – Рин забралась на него коленом, продолжая наклоняться ближе ко мне и сжимать мои плечи… перед тем как впиться в мои губы. Я чувствовал её злобу в каждом поцелуе. Старался отвечать с той же страстью и жадностью, случайно стянув заколку с её волос, пока она крепко сжимала мои, словно пытаясь вырвать их из моей головы. А после, жадно глотая воздух, она вновь насадила себя на мой член. Ввела его внутрь своей влажной "пещеры" и тихо выдохнула, стараясь двигаться на мне и держаться на одной ноге при этом. Она терпела, не показывая мне своего удовольствия, и делала это специально. «Рин… Что ещё ты про меня скажешь?» - Я решил заставить Рин заговорить со мной. Выплеснуть всё наружу, дабы сделать ей легче. Не важно, что она обо мне думает, или как ко мне относится – я вряд ли обижусь на её слова. Вот только Рин… держала рот закрытым. Только её кроткие, сдержанные стоны выходили из сомкнутых губ и стиснутых зубов, и ничего более. – «Давай. Признавайся». Если я не мог заставить её заговорить словами – то смог силой. Рин застонала в моих крепких объятьях, показывая притворное, свойственное ей, сопротивление. Я начал двигаться самостоятельно, заводя свою "дрель" полностью в неё, и даже позволил себе слабо укусить шейку, которую она так спокойно вытянула для меня. В моих руках, стоя на цыпочках, она заговорила: «Ты… н-набросился на меня, как полоумный бизон! Засунул свой грязный, плешивый член мне в жопу… И-избивал мои внутренности и рвал м-меня… напополам! Прожигал своей гнилью, которую так с-сильно… л-любят сёстры…» - Признаюсь, я слегка испугался её повышенного, громкого тона. Голоса, в котором плавала доля серьёзности и удовольствия. Я был в лёгком шоке от её слов, замедляя свой ход, но Рин… она настаивала, чтобы я продолжал, повторно начиная брать вверх надо мной. Она заползла на кухонный столик, вместе со мной, встав на него коленями и заставляя кухонную утварь на ней звенеть с каждым приземлением, тихо ревя в моё плечо, подобно пробуждающемуся зверю, пока я сжимал её упругие ягодицы. – «Даже сейчас… ты забрал… сам-мое ценное у меня. Опорочил с-сво-!». Внезапно, тон Рин сменился. Взгляд устремился вперёд, и недовольный рёв в её горле заменился напуганным стоном, только я решил раздвинуть её ягодицы в стороны. Я наблюдал, как Рин покусывала свои губы, пока я водил большим пальцем вокруг её ануса. А по проникновению в него, чувствуя ласковые пульсации на кончике своего пальца – Рин заговорила со мной в совершенно ином тоне. Выпустила из себя тихие стоны и, опираясь о мои плечи, насаживалась в "моём" темпе, неспешно и сильно, чувствуя мой крепкий "таран", проделавший себе вход в её матку. «Из-за тебя… я-я… н-на твоих глазах… и Э-э.. лли…» - Рин было всё сложнее и сложнее говорить со мной, пока мой большой палец двигался глубже в её попку. Она начинала тормозить, устремляя свой взгляд вперёд, в никуда, и невольно пуская слёзы… до тех пор, пока она не вернула себе контроль, ударив меня ладонью по плечу и запрыгав на мне с новой силой. Слова начали выходить из её губ в грозном, громком тоне, вместе с такими же громкими стонами, готовыми обратиться в кроткие крики. – «Я сгорала от стыда та-А-ам… в спальне!... Пока вы, сволочи, наблюдали, как я ссу! Как я делала под собой лужу прямо на ваших полоумных глазах… м-мо-оля… остановиться! А если бы ты заставил меня обделаться на глазах у Элли… я бы умерла! Ты, ублюдок… ч-чуть не убил меня… своей "кувалдой"! А после ещё и… на м-мою… сестрёнку…!» Моё эго медленно опускалось под весом её слов. Я даже и не думал, что она так долго держала на меня обиду. Мне было стыдно за себя, свою наивность, и своих сестёр. Однако… «Я ненавижу тебя за это…» - Рин внезапно села. Остановилась отдаваясь оргазму вместе со мной и позволяя своим внутренностям впиться мой член, выдаивая из него тёплый нектар. Вздохнув, она начала делать слабые, круговые движения талией. Размешивать собранный ей нектар внутри своего влагалища, чувствуя, как оно плескается внутри. Прижав ладони к моим щекам, она рассматривала меня с медленно проявляющимся спокойствием на её лице, пока я пытался сдерживать лёгкий наплыв неприятных чувств моём сердце. Мне было стыдно слышать о своих ошибках. Смотреть на неё, осознавая их. Я даже не был чувству оргазма, плавающему в моём теле. Даже если Рин позволила мне воспользоваться ей – я начинал думать, что она заставила себя насильно. Что она не желала даже разговаривать со мной. И только я решил произнести одно простое: «Прости» – Рин впилась в мои губы снова. Но в этот раз, каждый её поцелуй был неспешным и лёгким, как и её движения. Она обхватила мою шею, начала двигаться и мычать в моё ухо, продолжая двигать талией из стороны в сторону, медленно поднимая её вверх. И как только мой член, что мешал собранный ей нектар внутри, словно ложка, выскользнул наружу – Рин вздрогнула и простонала, прошептав в моё ухо: - «И… люблю тебя… из-за этого». Я не мог понять, что происходит, с этого момента. В её словах… не было никакого смысла. Я не мог понять их, словно она говорила на ином языке. Я разглядывал её, чувствуя частое биение своего сердца, пока она спускалась с меня. Она… улыбалась мне слабо. Наклонялась вперёд, повернувшись ко мне спиной, поглаживая свою грудь и сжимая ягодицы, показывая мне все прелести своего тела. Я даже видел, как она медленно виляла своим задом передо мной, раздвинув свои ягодицы в стороны, пока густая смесь наших половых выделений, смешанных вместе, стекали с её влагалища, образуя лёгкие, мокрые следы на её ногах. Она приглашала меня. Подзывала меня. Стонала в томительном ожидании, пока я, подстроившись рядом, касался её вспотевшего тела, двигая своим членом меж её ягодиц, от "пещерки" к "пещерке". Мой большой палец вновь нашёл место в её попке, а моя "ступка" вновь начала растирать её текущий "пестик", пульсирующий от наслаждения. «То, к-как ты… смущался моих се-естёр… как ты сдержал обещание, позволив нам.. вкус-сить твоего густого белка…» - Рин заговорила вновь, вспоминая прошлое. Поглядывая на меня смущённым, довольным взглядом, она продолжала раскрываться мне, пытаясь говорить чётко и прямо, сквозь стоны и вздохи. – «Как ты встал… в-возле меня, уверенный и готовый… произнеся: «Твоя очередь». Как ты… т-ты… п-ползал во мне своим языком! Заставлял краснеть и-и… д-дрожать…! Я н-никогда не забуду… как твой мясистый друг лез за мою щ-щеку и… как я глотала каждую каплю твоей спермы… тёплой и-и г-густой…» Я никогда ещё не чувствовал себя таким… озадаченным. Секундами раннее, я был готов сжать своё сердце от стыда и горя, принимая на себя за все ужасные вещи, в которых она меня обвиняла… И хоть сейчас я всё ещё чувствовал вину - Рин возбуждала меня своими описаниями. Стонала передо мной, самовольно пытаясь насаживаться на мой "столб", пока я держал её за руки и врезался в её упругую задницу. «Как мило, что ты описываешь свой первый вечер с ним так детально». – Внезапное появление Блю остановило моё продвижение. Честно говоря, я даже успел забыть, что она ушла минутами назад… и я быстро понял почему, заметив её новую "игрушку". Пока Рин занималась со мной довольно грубым сексом, покрывая меня лёгким гневом – Блю сидела в спальне и примеряла на себе страпон. Синий фаллоимитатор, полупрозрачный и гладкий, блестящий на свету от обилия смазки, привлёк наше с Рин внимание своей величественной формой, заставляя думать с лёгкой дрожью, куда она полезет, в кого… и влезет ли вообще. Блю даже не стеснялась подвигать им из стороны в сторону, поправляя лямки на своей талии и ногах, словно хвастаясь его размерами. Я не мог сказать точно, насколько сильно он отличался от своего "органического" товарища, нашедшего место во влагалище Рин… и не желал знать. Я был готов признать, что эта "игрушка" больше моей…. лишь бы не измерять её своим задом. Она аккуратно оторвала свою сестру от меня. Заставила её пройтись пальцами по силиконовому, продолговатому объекту, прикреплённому меж ног Блю. Я мог услышать, как она прошептала лёгкое: «Хочешь попробовать?» встревоженной Рин, получив в ответ медленные кивки с лёгким, но довольно частым дыханием. И она приняла его в себя. Позволила Блю провести его внутрь своей задницы, с подкашивающимися ногами и широко раскрытыми глазами, принимая каждый новый сантиметр. Рин не стеснялась показывать мне свои эмоции. Прогибалась, часто дыша и постанывая, пока Блю не наклонила её к себе и не подняла её ноги, полностью насадив на свою "игрушку". Я видел всё. Как Блю держала подрагивающие ножки своей сестры, раздвигая их в сторону. Как Рин сидела на её искусственном фаллосе, пуская слёзы и громко постанывая. И обе девицы смотрели на меня, подзывая к себе. «Поможешь, старший брат? Мне… не очень удобно её… так держать». – Блю раздвинула ноги своей сестры шире, показывая мне текущую, розоватую щёлку Рин. Обильно текущую, с моргающим мне клитором, из которой всё ещё вытекали остатки моего семени. Только когда Рин решила протянуть ко мне свои руки, обхватив моб шею – я начал всё по новой. Мой крепкий "искатель" вновь воспользовался её "передним" входом, пока Блю копалась в "заднем". Я даже чувствовал, сквозь мясистую стенку, как силиконовый фаллос двигался внутри Рин, делая её влагалище чуточку уже, плотнее. Рин стала частью нашего "бутерброда". Елозила между нами, чувствуя движение в двух местах одновременно, и постанывала от наших рук, что сжимали её грудь и ягодицы. Мы с Блю пытались забрать себе как можно места, двигаясь в тандеме, неспешно и медленно, слушая громкие стоны и всхлипы нашей сестры. Однако только я мог насладиться эмоциями на лице Рин. Я видел, как она закатывала слезящиеся глаза от непрекращающихся движений в своих внутренностях. Стонала и пыхтела, впиваясь ногтями в мою спину с каждым "входом". Тушь и тени под её глазами начали превращаться в чернила на холсте, стекая с её щёк, пока я и Блю пользовались её податливыми дырочками. И ей это нравилось. Очень. Даже Блю, разделяя ощущения своей сестры, показывала мне объёмы своего наслаждения. Она соединялась со мной в жадных поцелуях, дразня свою вечно недовольную сестру, которую мы долбили в обе щели без остановки. Стоны Рин становились громче, как и мокрые шлепки от наших с Блю ударов. Поддав усилий своим движениям, мы дарили Рин огромные объёмы удовольствия. Закатывая глаза и часто дыша, ей было сложно поверить, что она принимала сразу два продолговатых органа в свои щели. Её выделения выходили если не потоком, то гейзером, с каждым новым оргазмом, заставляя Блю останавливаться от призрачных чувств в своём теле, сдерживая напор чувств и растекаясь в процессе своей работы. Наши движения, внезапные заходы и бурные оргазмы, раскалили Рин до предела спустя минуты. А пока Блю шептала ей что-то на ушко, заставляя смотреть на меня с наслаждением и охотой – очередные связки слов начали выходить из её, заполненного стонами, ротика: - «Эл-ли… Я призн-налась ей… что о теб-бе ду… ма-ала! Она позв-волила тебе оск… вер… нить нас обо-о-оих! Я-я… скрыт-тно… был-ла в во-о… о-осторге!» Её несобранные признания постепенно превращались в крики наслаждения. Она возбуждалась от подобного сценария. От того, что признавалась мне в своих чувствах, в то же время принимая в себя два фаллоса сразу. Она одновременно покрывалась густыми красками стыда, и такими же густыми оттенками внеземного наслаждения. Рин словно желала испытать подобное вживую, и радовалась исполненному желанию во весь голос. «И что он с тобой делал? М?» - Блю приостановилась, аккуратно двигая страпоном в её анусе, а за ней – приостановился и я. Растягивая и двигая её кишку, она выманивала не только детали из своей сестры, но и сладкие стоны наслаждения. Не желая терпеть подобного издевательства от меня и Блю, Рин быстро выплеснула из себя пошлые, извращённые в её воображении, детали о нашем первом сношении под присмотром Элли: - «О-он насаживал… на-а свой твёрдый член! Отбивал и-им-м-м… м-мои ягодицы! Выво-о.. орачивал мои внутренност-ти наизнанку… Вводил до… са-а… амого… конца, держа меня за рук-ки! И-и-и… и-избивал мой ж-живот изнутри! Словно к-к-кувалдой!» «А теперь он крушит твою детородную фабрику и ползает в ней, словно у себя дома. Ты ведь не будешь ненавидеть его за то, что он разворошит всё внутри тебя под свой размер?» - Издевательства Блю начинали заводить не только Рин, но и меня. Талия автоматом начала двигаться, заводя мою "кувалду" сильнее и быстрее во влагалище Рин, наполняя её новой, свежей порцией моего белка и заставляя её реветь, мотая головой в экстазе. И эти мотания головой Блю взяла за ответ, начиная двигаться вместе со мной, пока я отбивал своё семя прямо в матке Рин. Блю вжалась в спину своей сестры. Схватилась за мои плечи, давя её меж наших тел, в то же время отдавая все свои усилия в непрерывную осаду её внутренностей. – «Всё ещё думаешь, что чужой тебе мужчина не должен даже касаться твоих сестёр? Не простишь его, даже если он делает тебе приятно… и спас тебе жизнь?» «Прощаю! Прощаю! О-он мой брат! Любимый! Желанный!» - Рин взревела. Она так сильно довольствовалась нашими стараниями, что не знала, как себя вести. Опираясь о мои плечи она пыталась подняться с двух "палок", таранящих её внутренности вновь и вновь. Начинала пыхтеть и жадно глотать воздух, вызволяя из себя громкие тоны и сладкие крики, устремив свой взгляд в потолок под приближением очередного оргазма. Даже когда поток нахлынувшего её экстаза прошёл, а Блю остановилась, испытывая её оргазм на себе – она продолжала свирепствовать меж нами, размазывая свою косметику на моих плечах и своём лице, устало выплёскивая в меня свою «новую» правду: - «Я вин-новата… ха-ах… П-перед своим… новым бра-ах… т-том… Винова-ата-а… Благ… год-дарна! Виновата! Прост-ти!» Она продолжала выкрикивать: «Виновата», «Благодарна», пока мы с Блю врезались в неё по новой. Я был готов кончить, от её слов, криков, благодарностей и экстаза, крепко обхватив её вместе с Блю. И пока я вливал в неё свои вздохи наслаждения… вместе со своим семенем – Рин сладко стонала в моё ухо, не прекращая извиняться передо мной. Даже под приливом сил, вновь тараня её матку головкой своего члена, размешивая внутри неё свой густой нектар и принимая на себя поцелуи и стоны её сестры Блю… я слышал её усталые, едва различимые извинения и мольбы. Мы могли бы продолжать в том же темпе, не чувствуя усталости, отдавая себя оргазмам и наслаждению… «О-огого-о-о!» - Элли напугала нас своим внезапным появлением и громкостью. Стояла возле порога в гостиную, в верхней одежде, сверкая золотом и разглядывая нас, удивлённо и… возбуждённо. Будь я на её месте, я бы тоже чувствовал себя ошарашенным подобной сценкой, где мою сестру насилуют в обе щели. Стоя, прямо в гостиной. И только я вытащил свой половой орган из Рин, заставив её обхватить меня руками и ногами, дрожа и постанывая в моё плечо – Блю целиком и полностью перевела внимание на свою, вернувшуюся домой, сестру, показывая нам обоим нарастающую долю беспокойства и усталости в ней: - «Прибежала… одна?» «Агусь! Они всё ещё шагают сюда, так что… можете быстренько… дочпокать мою сеструньку. А я поглазею, полюбуюсь». – Сразу после доклада Элли, мы с Блю решили остановиться на достигнутом. Мне, как и ей, не хотелось делать наше "времяпровождение" публичным для всей семьи. Особенно мне, не желающим показывать себя в подобном положении матери. Но только Блю начинала вызволять свой страпон из ануса своей уставшей и измученной сестры – Рин взвизгнула, обхватив её шею и выгнувшись, пытаясь обхватить ещё и ногами, мотая головой из стороны в сторону. Элли быстро поняла жест своей сестры. – «А-а. У неё это… опять... "проблема". Давай я с братишкой отнесу…» «Лучше прикрой нас, Элли. Я донесу её в спальню». – Она даже не стала оспаривать мой план. Со звонким «Окей!», Элли выбежала на улицу, крича что-то, пока я держал Рин в своих руках, наблюдая, как Блю снимала с себя страпон. Мне пришлось нести её… "как есть". Со страпоном, полностью загнанным в её зад, потную и уставшую, с размазанными «красками» на её лице, пока она сгорала от стыда на моих руках. В ванной она молча дрожала на унитазе, пока я вытирал её лицо и тело, пытаясь удостоверить себя в том, что мы с Блю не зашли "слишком далеко". Рин же… она улыбалась мне, сквозь стыд. Держалась за лямки страпона, не давая ему вывалиться наружу, дрожа передо мною. И под самый конец, когда я успокоил себя её довольным настроем, я услышал от неё лишь тихое, едва различимое: - «Я н-не буду против… если ты хочешь… посм-мотреть». Мне пришлось ответить ей строгим отказом, покинув ванную и оставив её внутри одну. Я не был фанатом подобных "сцен", и наблюдать за тем, как она испражнялась передо мной, я не собирался. Мне и так довелось наделать глупостей в прошлом и обозлить её ими… Не хотелось бы добавлять ещё один случай в этот список.***
Я вовремя успел влезть в свою одежду по приходу всей "семьи". Запечатлеть оттенки мороза на щеках моих сестёр, и счастье, которое они несли с собой. Только они переступили порог, как я оказался в их объятьях. Впитывал их слёзы счастья и тёплые поцелуи, что оставляли на моих щеках яркие следы. Может я и знал причину их безбрежной радости, но новости из их губ я принимал с неверием и шоком, словно слышал их впервые. Сёстры показывали мне свои подарки. Свои мешочки с косметикой и паспорта, поспешно рассказывая мне о том, как круто они провели время с моей матерью. Элли не могла отлепиться от меня, энергично припрыгивая с ноги на ногу, пока остальные раздевались и болтали, не захитая. Мама… наблюдала за всем этим с широкой улыбкой, предвещая мне долгий и интересный разговор. А Фиола… Она улыбалась мне, виляя возле меня, подобно игривой лисице, чувствуя запахи моих сестёр… и меня. «Помнишь, я рассказывала тебе про свою мечту? Когда мы… мылись в душе?» - Подобный момент было сложно забыть, и я кивнул ей в согласие, наблюдая, как она сжимала ткань моей рубашки, покрываясь румянцем. Она произнесла мне в широкой улыбке: - «Мечта сбылась, братик».